Хант был, как всегда, в тёмном, не изменяя своему вкусу, впрочем, такие тона чрезвычайно шли ему, вот уж во истину услада для глаз. Сегодня он разделил со мной ношу, желая убедиться в том, что я успела ощутить на скачках и подтвердить мои подозрения.
Пожалуй, лучшее время, чтобы появиться на балу найти было сложно, потому как в то самое мгновение, как мы достигли главной залы, состоялась торжественное объявление о долгожданной помолвке, шептаться о которой будут еще не один сезон. Светящийся счастьем, нежно сжимающий ладошку своей избранницы в кружевной перчатке, граф Энтони Мэлиори нижайше просил руки и получил заветное «да» у нессы Патриции Корвус.
Гости подняли бокалы в полголоса поздравляя будущих молодожёнов, кто-то аплодировал, а я, шокированная происходящим, старалась не смотреть на вновь объявленную пару.
Медальон жалил, словно ядовитая глубоководная медуза, хотя и много меньше, чем в прошлый раз, и всё же мне было очень не по себе, и блуждая рассеянным взглядом по гостям мой взгляд вдруг зацепился за точную копию невесты. На её красивом лице мелькнуло, пусть и всего на мгновение, выражение искреннего, ничем не замутнённого триумфа победителя. Уверена, что любой из присутствующих списал бы не прикрытое торжество на искреннюю радость за сестру, да вот только не я.
И не Хант.
Он наклонился ко мне, и с приторной патокой улыбки, прошептал:
- Вот что я называю примером истинного сестринства. Она так рада, словно сама приложила руку к счастью любимой родственницы, - ёрничал Айзек.
- Мы должны предупредить Тони, - дернулась я в сторону парочки голубков, - хотя сейчас не самое удобное время. Завтра?
- Нет, - отрезал Хант.
- Но почему? - И чрез мгновение поняла.
Граф Энтони Мэлиори является не просто подданным Орума, он наследник герцогства и близкий родственник Правящего, а это означает, что само празднество будет проходить на территории соседнего государства и наверняка на свадьбе будет присутствовать вся семья Цесса, в том числе и Себястьян. А это значит, что у нас есть отличный шанс на провокацию. Пока Мелисса Корвус не догадывается, что её план больше не является тайной, она будет расслаблена и небрежна, что нам только на руку.
Да к тому же задержать, допросить, ну или что там еще нужно сделать, чтобы выяснить что за приворот наложили на кронцесса и как его снять удобнее будет всё-таки на родной земле, там и полномочий больше, и возможностей, и, самое главное, для того, чтобы заманить ментального мага в ловушку Тони должен оставаться под приворотом, иначе спугнем.
- За тобой очень интересно наблюдать, - поднес мои пальцы к губам супруг, - я прямо-таки вижу, как работает твой мозг, эмоции сменяют одна - другую. Некогда не думал, что умные барышни так.. .возбуждают. - А затем прикусил костяшку и рассмеялся, наслаждаясь моей реакцией. К щекам прилила кровь, груди заныли. Чёрт побери, мы только что вылезли из постели, а я опять не могу думать ни о чем другом, ведем себя как молодожены.
- Тони знает, что именно мы делаем в Демистане, он не мог ей проговориться?
- Уверен, Мелисса не глупа, заподозри она что-либо и её планы изменились бы, к тому же я не стал вдаваться в подробности и посветил его лишь поверхностно, запрашивая почти всю нужную информацию через связных.
- А самому графу, что совсем недавно в притворном ужасе бежал даже от разговоров о браке не кажется столь поспешным этот поворот? - глотнула я горячего вайна, сдобренного лаймоновой цедрой и корицей, продвигаясь ближе в очереди желающих поздравить будущих молодожёнов. Направленная толпа мало чем напоминала часы пик в метро, и всё же обилие людей, порой проникающих в твоё личное пространство, слегка напрягало.
До сих пор мне удавалось избегать столкновений, но люди начали толпиться непростительно близко, и я уже хотела отбыть повинность и выйти подышать на балкон, чьи двери были настежь распахнуты и практически не спасали от невероятной духоты. Тони и Патриция поблагодарили нас за дежурные комплименты и пожелания счастья, если бы я не знала, что граф под приворотом, всё равно решила бы, что что -то не так.
Взгляд его был хмельной, движения плавными и тягучими, как нагретый мед, а язык слегка заплетался, казалось Тони в стельку пьян и держится из последних сил, дабы не выдать себя резким движением или глупым, неподобающим в такой ситуации, смехом. Смотреть на всё вот это было крайне неловко, я чувствовала себя предательницей, и повторение про себя речи про меньшее из зол помогало мало.
Айзек было потянул меня к заветной прохладе, но по дороге его перехватили какие-то знакомые, интересуясь отменой эмбарго на вывоз некоторых минералов. Мне не хотелось отвлекать его от разговора, но в то же время шмякнуться в обморок в переполненной зале не хотелось вдвойне, поэтому я сделала вид, что увидела знакомую, а сама отправилась к распахнутым французским окнам, манящим меня тёмными проёмами. Дурнота с каждым мгновением накатывала всё сильнее, мне было не просто душно - голова кружилась до чёрных мушек в глазах, и, спешно протискиваясь сквозь людское море я наконец-то вышла на балкон, вдыхая полной грудью свежий воздух, наполненный ароматами цветения вишни и абрикоса.
Оказывается по широкой лестнице, устланной темно-синим с серебряной окантовкой ковром, здесь можно было спуститься в освещенный множеством голубоватых фонарей, сад. Ухоженные, причудливо подстриженные деревья и кустарники в полумраке напоминали игровую площадку ребенка-великана. Кубики, пирамидки и мячики были разбросаны в упорядоченном хаосе, светлые, присыпанные гравием дорожки симметрично вились хищными песчаными змеями, теряясь в темнеющем горизонте.
Я поставила бокал для пунша на скамью и вытянула ноги, любуясь звездами и сменой Лун на небосводе. Меня завораживало наличие целых двух ночных светил в этом мире, поразительное зрелище. Через пару дней ожидается ночь Алой Луны, сакральное время для оборотней и магов. Я же мечтала вновь оказаться в малой астрономической обсерватории герцога Рейджа, в той самой зеркальной зале, куда неузнанную меня привел супруг.
И хотя произошедшее во время фейерверка оставило неизгладимые впечатления, в этот раз мне хотелось использовать комнату по её прямому назначению - наблюдать за чужими звездами и парадом планет в огромный телескоп.
На мои плечи опустился сюртук, согретый телом владельца, и только тогда я поняла, как сильно оказывается продрогла. Меня окружил теплый аромат сандала, и я жадно вдыхала его, зарывшись носом в тёмную ткань, рядом сел Хант, практически касаясь меня бедром и приобняв указал на небо.
- Видишь воооон ту, самую яркую звезду, что мерцает жёлтым?
- Да, - звезда как звезда, ничего особенного.
- Это Пёсье светило, Клер, на древнем - Сириус. Именно по этой звезде определяли координаты когда-то мореплаватели. Раз в сент она меняет цвет на красный, знаменуя начало Охоты, именно в это время концентрация магии на Твердыне возрастает. Инициации проходят легче, ритуалы дают больше сил, рожденный под Пёсьей звездой маг чаще всего оставляет след в истории.
- В моём мире тоже был Сириус, а когда он сменит цвет вновь? - и самое главное, когда нам ожидать Охоту, звучит страшновато.
- В ближайшее время, осталось что-то около года. Кстати, я всё время забываю спросить, как на самом деле тебя зовут?
- Карина, - улыбнулась я, - хотя Клер мне тоже нравится и кажется я к нему уже привыкла.
- Карина, - покатал на языке, как дорогой коньяк, моё имя Хант, - милая*. Тебе идет.
Я сама потянулась за поцелуем и Айзек не разочаровал, пьяня лаской до тех пор, пока вдали не раздались шаги и кокетливый голосок, щебечущий что-то о выбившихся из прически локонах и камушке, попавшем в бальную туфельку.
- Бежим? - ну как мальчишка, чес слово.
И мы самым позорным образом скрылись с бала, не попрощавшись с Тони, впрочем, мы решили, что ему сейчас сильно не до нас, ведь весь вечер счастливый жених принимал поздравления и пожелания.
Всю дорогу до дома мы самозабвенно целовались, наслаждаясь процессом. Голова моя была легкой, словно шарик, наполненный гелием, а в крови текла лава.. .Вдруг Зенон отстранился, будто прислушиваясь к чему-то снаружи, радужку глаз вмиг залило черненное серебро, а черты лица хищно заострились и ударив костяшками пальцев по потолку, сказал вознице:
- Давай к портальной на Лимасере.
- Что случилось? - напряглась я.
- Сработала сигналка, кто-то проник в дом.
Глава 23.
Ничего не случается вдруг.
Супруг хотел проводить меня до особняка в Ориуме и лишь затем вернуться, я же предложила компромисс - под присмотром одного из его людей дождаться в портальной башне.
Какой смысл бросаться на амбразуру и лезть в самое пекло? Никакими силами, кроме бледной тени способностей Айзека, что передалась благодаря прочной брачной связи, у меня не наблюдалось, я была неподобающе одета и демонски устала, поэтому с благодарностью дожидалась супруга в холле башни, хоть не находила себе места, меря шагами небольшое помещение всё то время, пока Хант наконец-то не вернулся.
Помимо одного из лакеев, в телепортационной были несколько пограничников и представителей местной гарды, поэтому кроме цесского дворца, в данный момент, это место было одним из самых безопасных. Слава небу, томить меня долго Айзек не стал и меньше, чем через пол часа, он появился в башне с небольшим саквояжем и парой бумажных свертков из тех, что я принесла сегодня и вчера.
- Возвращаемся в Ориум, Клер, - шепнул мне супруг, когда я, обняв его на мгновение, выдохнула с видимым облегчением, - захватил первое, что попалось на глаза. Остальные вещи прибудут завтра.
- С тобой всё в порядке?
- Да, я их спугнул. А вот дворецкий пару дней проведет в лекарской, ему проломили голову.
- Что-то украли? - спросила я, холодея сердцем.
В десятом классе нашу квартиру ограбили. Вскрыли простой замок в новой двери, и я была первой, кто обнаружил пропажу техники, драгоценностей и небольшой суммы денег. И хотя всё это наносное и родители переживали о краже всего несколько дней (до тех пор, пока не поставили новый, гаражный замок), то чувство незащищенности, ощущение, что отныне мой дом больше не моя крепость осталось со мной на всю жизнь.
Ситуация усугубилась тем, что на нашей квартире грабители не успокоились и по двору прокатилась серия краж, которая закончилась убийством. Старик сосед спал, когда в квартиру влезли воры и вышел в самый разгар событий, встретить смерть раньше положенного срока из-за серебряной пепельницы и ордена ветерана труда, прожив достойную жизнь ужасная несправедливость.
Когда я купила свою первую квартиру, а из мебели у меня были только унитаз и надувной матрас, моим первым вложением стал шикарный паучий замок и сигнализация с вневедомственной охраной на том конце. Страх едва не превратился в фобию, но я смогла его побороть тогда, смогу и сейчас.
- На первый взгляд нет, - прервал мои воспоминания супруг, - но это не обычная кража, Клери. Простые воришки не вошли бы, контур разорван в клочья, а это не каждому магу под силу.
- Думаешь это как-то связанно с...
- Не исключено, - ответил он. И потянул меня в портальную комнату.
Я так устала и перенервничала, что проснулась ближе к полудню, чувствуя себя разбитой и совершенно не отдохнувшей.
Контрастный душ разбудил тело, крепкий тай - сознание. Я нехотя позавтракала обедом и убалтала Эстель составить мне компанию в поездке к Массимо, хотя по большому счету в мастерской его могло не оказаться, как раз в это время изобретатель должен был налаживать линию по сборке и вносить последние изменения в чертежи.
По счастливой случайности супруг подхватил свертки с сувенирами, на которые я потратила первый из дней, проведенных в Венисе и осчастливленная бусиками Эсти вслух набрасывала варианты, к которым могли бы подойти бирюза и яшма.
- Кто бы мог подумать, такая несочетаемая композиция, а как потрясающе смотрится, -охала тётушка, прикладывая длинные нити к груди. Бурые, со стальными прожилками, бусины оттеняли темно-бирюзовую красоту плоских пластин, гладкая и шершавые структуры чередовались и оттого ожерелье выглядело необычно и богато, хотя по меркам благородных камней стоило сущую мелочь.
- Если подарок пришёлся тебе по душе, мы можем заказать к ним серьги, но обязательно ассиметричные.
- Да, да, - счастливо хлопала в ладоши Эсти. Вот уж во истину подтверждение прописной истины, что главное не подарок, а внимание. - Покажи, что еще ты там купила? Может и мне наведаться в Демистан за покупками.
Я похвасталась замшевыми митенками, купленными под цвет фантома, запонками с черными сапфирами для Айзека и парой книг некого знаменитого поэта, о котором пару раз упоминали на одном из раутов. В Оруме этот "Байрон" только становился популярным, когда как в Демистане уже гремел на всю страну своими поэмами, сонетами и любовными скандалами. Уверена еще немного и цунами его славы накроет местный бомонд, погребая под собой романтично настроенных барышень и их мамаш, к тому же внешность молодой поэт имел подходящую, так что признание ему обеспеченно.
Пока я листала пропахшие типографской краской страницы и рассказывала Эстель о скачках, оперетте, помолвке графа, с которым, кстати та была знакома, она наткнулась на сверток с криптексом, а я, грешным делом, про него со всем этими приключениями успела забыть.
- Что это? - удивленно протянула тётка, надорвав упаковку.
- Это что-то вроде маленького сейфа, шкатулка с секретом, - я купила его в антикварном магазине, - кстати... - Я поднялась и пошарила в прикроватной тумбе, доставая алый сафьяновый мешочек с меньшим по размеру криптексом, доставшимся Клер в наследство от папы. Времени посмотреть повнимательнее на хрупкую коробочку у меня толком не было, но обострившееся в этом мире до предела предчувствие шептало о том, что в отличие от приобретенной шкатулки, эту открыть будет не сложно.
Ну не стал бы отец Клер замуровывать в сейф послание для дочери, куда как проще было бы спрятать содержимое в тот же КелтарсБанк, там и сейфы понадежнее и пропускная
система как в Пентагоне. Я поделилась своими размышлениями с Эстель, а та практически вырвала у меня криптекс и стала крутить колесики с буквами.
- Двенадцать букв в шести рядах, тут столько комбинаций... Ни имя, ни фамилия не подходят, слишком короткое слово-шифр...Подожди...Твое имя на древнем означает «светлая», опять не лезет. - Вдруг Эсти лихорадочно зажужжала костяшками колесиков, устанавливая их на нужный уровень. Уверена, сама бы я никогда не догадалась, просто потому что мне понадобились бы знания в древнем языке, чем-то похожим на земную латынь, а чего нет, того нет. Набрав сіаг^* тётушка, дрожа от волнения передала мне шкатулку: - А вдруг я ошиблась и уксус растворит папирус?
- Сомневаюсь, что отец был столь изощренным. И потом мне на ум ничего не приходит. -Я осторожненько, пообещала я сама себе и крутанула крышку хрупкой колбы. Через два щелчка, треск и почудившийся хруст стекла одна из панелек плавно открылась. Я вытащила тонкий, почти прозрачный рулон папируса, обмотанный вокруг наполненной прозрачной жидкостью колбы, испещрённый бледными буквами и, отложив шкатулку, принялась читать послание.
По большому счету написанное меня не касалось, никаких секретов или тайных знаний в нем не было, хотя я чего-то такого ожидала, мне теперь везде виделись скрытые знаки и неслучайные совпадения, и всё же длинное послание от отца к дочери тронуло меня до глубины души.
Каждая строчка и буква, каждый абзац и знак препинания были пронизаны любовью и сожалением. И если с любовью всё понятно, то сожаление было о том, что отцу не довелось дожить до тех пор, когда его любимая дочь отправилась под венец, сожалением о том, что отец Клер не смог собственными глазами убедиться в счастье единственной наследницы, о том, что у них было так мало времени.