— То, что сейчас произошло… Это древний ритуал. Хранители вместе с Богиней помогли убрать метку и немножко изменить ауру, подарив защиту и кусочек себя. Теперь в тебе есть немного от нас всех и доступна магия Земли, но сначала нужно суметь пробудить ее и научиться управлять.
— Богиня Плодородия? Магия Земли? У вас тут живые боги по земле бродят? — я непонимающе уставилась на нее.
— Да. Богиня Плодородия Мааль Ли — Мать Земли — младшая сестра Пресветлой — Богини Жизни. На самом деле она не совсем богиня. Мааль Ли — стихия, душа нашего мира. А богиня у нас одна, не считая Безликого. Но давай я попозже расскажу про наш пантеон, там все очень запутанно.
— Что значит «доступна магия»? Я теперь магичка что ли?
— Как объяснить-то попонятней… Полноценным магом ты не стала, для этого им нужно родиться. но определенные способности у тебя все же будут. Каждый раз, когда кто-то дарит тебе кусочек своего дара через подобный ритуал или при обмене кровью, твоя аура немного меняется, в нее вплетается магия дарящего, если она не противоестественна твоей собственной… Ну то есть, например, светлый эльф и темный некромант пройти такой ритуал не смогут, а маги Земли и Воды — запросто. Слышала даже про такой ритуал между эльфом и человеком, магом-воздушником. Хранители сейчас поделились с тобой такими кусочками дара, а вместе с ними и я. Вернее, они отдали мне, а я передала тебе. Мааль Ли помогла снять рабскую метку. Она не смогла убрать то, что внутри тебя. Сказала, что проклятье Хаоса ей не по силам, но ее дар поможет отсрочить действие.
— И что я теперь умею?
— А это уже будет зависеть от тебя, — улыбнулась Линна. — Ты пришла из другого мира — мира, как ты говоришь, лишенного магии. Вполне возможно, что и ничего не сможешь, просто будешь жить немножечко дольше, чем обычные люди, а может сможешь то, что умеет слабенький маг Земли.
— А если этот ваш дар меня убьет? — я насторожилась.
Линна ненадолго замолчала, поглаживая рану на моей ладошке.
— Дар должен помочь выжить, но как он поведет себя в данном случае, столкнувшись с проклятьем, да еще и у иномирянки — я не знаю. Ты ведь понимаешь, что все равно бы умерла от рабской метки, а ритуал дал тебе шанс прожить немножечко дольше… и твой кулон… Мааль Ли просила не показывать его никому. Твой покровитель слишком опасен. Тебя могут попытаться убить, чтобы добраться до него.
— А кто мой покровитель?
— Тебе это лучше знать. Мааль Ли не сказала, а моего дара не хватает, чтобы распознать владельца по метке. Но судя по твоему рассказу, думаю, что это кто-то из оборотней, и он сильный маг, что, кстати, среди их расы редко встречается. — Линна улыбнулась и поднялась с дерева, на котором сидела. — Нам пора идти. Ритуал отнял много сил. Мне нужно отдохнуть.
— Почему ты сделала это для меня? Это ведь не обычное колдовство, доступное всем?
— Нет. Не обычное. — Линна шла тяжело опираясь на подобранную палку, другой рукой она держалась на меня. — Подобные ритуалы весьма энергозатратны, требуют определенных условий, и не каждому магу под силу. Поэтому я и попросила Хранителей помочь. А вот почему тебе помогла МаальЛи я не знаю.
— И что, они вот так просто согласились помочь?
— Нет. Не просто. Но цена оплаты тебя не должна волновать. Это мое решение.
— И все-таки, почему ты помогаешь мне? Чужачке, которую совсем не знаешь. А вдруг я какая-нибудь злодейка, пришедшая захватить и уничтожить ваш мир.
— Ой, не могу! Захватчица! Скажешь тоже! — Линна гулко расхохоталась и смеялась так долго, что я начала чувствовать себя весьма глупо.
Отсмеявшись, она неожиданно замолчала и резко погрустнела:
— На самом деле причина весьма обычна: Потому что ты помогла тигру, не зная кто он и не задаваясь вопросом хороший он или плохой, потому что ты помогла эльфу, не смотря на то, что этим ты обрекала себя на смерть… Потому что у тебя доброе и чистое сердце и я знаю, что на моем месте ты бы сделала тоже самое, — знахарка ненадолго замолчала, а затем добавила, но уже тише и с нотками боли в голосе, — а еще потому, что ты очень похожа на мою дочь… Когда-то она тоже нуждалась в помощи, но ей никто не помог. В тебе я вижу ее. И помогая тебе, я помогаю ей… И давай уже закончим этот разговор. Он начинает меня утомлять. — Она украдкой вытерла слезу
— Спасибо тебе, Линна, спасибо за все! — прошептала, порывисто обнимая колдунью, — Я никогда этого не забуду, ты спасла мне жизнь. Я твой должник.
— Ты ничего мне не должна, девочка, — произнесла знахарка, гладя меня по волосам, — ты вернула мне сердце. Это я буду должна тебе всю жизнь.
Мы вернулись в дом и Линна отправилась спать, а я еще долго сидела перед мутной стекляшкой и разглядывала свое отражение, щупая чистую шею без рабской метки.
Утром я проснулась необычайно бодрой и с хорошим настроением. Мне хотелось петь и танцевать. Я хваталась за все подряд, стремясь во всем помочь доброй женщине.
— Линна, ты не представляешь, как хорошо я себя чувствую! Это все магия? — улыбалась я, кружась по комнате в обнимку с котелком.
— Нет. Не магия. Это просто на тебя клеймо давить перестало. — Линна забрала у меня котелок с овощами. — В основе рабской метки лежит магия, подавляющая волю. Это чтобы рабы не пытались сбежать и были легкоуправляемы.
— Теперь понятно, почему мне было совершенно неинтересно, что со мной происходит и не хотелось никуда убегать. А я думала это от той отравы, которой нас кормили, — я уселась за стол и задумчиво вгрызлась в морковку. — И что, у вас тут везде рабство и любой тебя может схватить и продать? Как же вы живете-то?
— Официально рабства у нас нет и никогда не было. Отменили лет шестьдесят назад, после войны. — Вздохнула знахарка, присаживаясь напротив и старательно разглаживая складки платья.
— То есть как это: нет, но отменили? — перебила я
— Ох, дорогая. Это слишком большой объем информации, который нужно рассказать.
— А разве мы куда-то торопимся?
— Попробую рассказать вкратце, а вернемся в город — сядешь за учебники и изучишь подробно, — Линна уселась напротив. — Несколько веков назад случился Разлом. В местах, у особо сильных магических источников, была порвана тонкая ткань мира и сюда стали проникать существа с чуждой нам магией. Они убивали нас: подавляя волю, лишая разума и выпивая души. И ни одна раса не могла им сопротивляться. Была война. Война долгая, изматывающая, но объединившись мы победили, полностью уничтожив захватчиков. Я не знаю, как у других рас, но на территории нашего королевства остались разрушенные города, выжженные сёла и нищие, голодные люди, лишившиеся всего. Разом потерявшие все бедняки шли к более сильным, предлагая свою верность и службу в обмен на защиту и кров. В знак принятия клятвы ставилась вассальная метка. А потом люди, имеющие власть, вошли во вкус. И метка вассала стала рабской. Людей стали отлавливать и клеймить насильно. Король наш конечно же опомнился, и вроде как отменил подобное пожизненное служение, но не все регионы смирились. Вот и получается, что официального рабства у нас нет, а на границах с Забытыми землями вполне процветает. В столице конечно все прекрасно, там все свободные граждане.
— Но почему же никто ничего не сделает? Куда ваш король смотрит? Это же люди!
— Король прекрасно об этом знает. Условно они считаются независимыми княжествами, входящими в состав объединенного королевства, со своими правителями и законами. Они своего рода сдерживающий фактор — граница между Забытыми землями, на территории которых находится один из разломов. Местная армия сдерживает прорыв Тварей за пределы Забытых земель, а король закрывает глаза на творящиеся здесь бесчинства.
— То есть, если я поеду куда-нибудь в другую страну, в другое государств, ну или просто в другой город, или другую область, меня не схватят и не продадут как экзотическую игрушку?
— Официально — нет. — улыбнулась Линна. — Но всякое бывает. Так что не стоит кричать всем и каждому, что ты иномирянка.
— Линна, а почему ты здесь живешь, раз тут так плохо? Почему не уедешь поближе к столице?
— Я не могу вернуться, — разом погрустнела знахарка. — Но тебе это знать не обязательно. И вообще, что-то мы с тобой заболтались. Тебе пора заняться тренировками.
Скептически фыркнув, я пошла куда сказали, а вечером, когда мы ужинали, снова вернулась к интересующей меня теме разговора:
— И все-таки, я не пойму. Если у вас тут живые боги по планете гуляют, помогают простым смертным вроде меня, как же они войну с массовым геноцидом допустили?
— А они и не допускали. Боги не вмешиваются в нашу жизнь, пока нет угрозы существования мира, — вздохнула Линна, понимая, что от разговора ей не отвертеться.
Видя мой непонимающий взгляд, знахарка отложила ложку и начала объяснять:
— Тебе предстоит очень многое изучить и понять. Видишь ли, Мааль Ли не совсем богиня, а наш мир не просто магический. Он в какой-то степени живой, и душой его являются четыре воплощенных стихии: Земли, Воды, Воздуха и Огня. Они охраняют мир, сохраняя баланс. Пока война не угрожала существованию мира, стихии молчали, а как только равновесие пошатнулось и стали исчезать магические источники — помогли. Но полностью устранить проблему не удалось. Наши маги, даже с помощью стихий не смогли полностью закрыть разломы, и периодически сквозь него прорываются темные твари и всякая нежить.
— А чего вы их тогда богами зовете?
— Потому что они могущественны, они покровительствуют расам, им строят храмы и им посвящают детей. А иногда они все же снисходят до общения, передавая свою волю и выполняя желания. Как правило, говорят они с Посвященными — теми, кому позволено говорить со стихиями.
— Слушай, а ведь ты говорила, что Посвященная. И эта Мааль Ли приходила к тебе во сне.
— И? — не поняла меня Линна.
— Ну ты же сама сказала, что она четыре цикла назад просила помочь. А потом сама пришла, хотя они вроде не вмешиваются… — видя непонимание на лице знахарки, я попыталась объяснить более подробно. — Я ведь как раз примерно в это время сюда и попала. Что если это она меня сюда? Может я избранная какая? У вас никаких пророчеств на эту тему нет?
— Избранная, говоришь? — вдруг широко улыбнулась Линна — А что ж она тогда тебе миссию твою не сообщила, Избранная? Да раньше на помощь не пришла, сразу как ты в наш мир попала? Зачем рабство твое допустила?
— Ну я не знаю. Кто там этих ваших Богов поймет? Может она клятвой какой связана? Или мне испытания какие-то пройти надо, чтобы боги убедились, что я избранная. Может, я не одна тут иномирная? Закинули с десяток и отправили всякие трудности преодолевать. Кто лучше справится — тому и мир спасать.
— Ох и фантазерка ты, — по-доброму расхохоталась Линна. Но отсмеявшись, вдруг посерьезнела. — А вообще, думаю ты права. Неспроста ты здесь появилась. А если кто и знает для чего, то это только Богиня Жизни. Тебе к ней надо. Вот только не припомню, чтобы она снисходила до общения с кем-то. Но сначала надо дар Земли разбудить, а уж потом встречи с Богинями искать.
— Вот и квест нарисовался, — пробубнила я себе под нос, а потом добавила уже громче: — А эта Богиня Жизни — еще одна стихия?
— Нет. Пресветлая как раз самая настоящая Богиня. Создатель нашего мира. Еще есть Безликий. Но о нем нельзя говорить.
— А этот Безликий кто? Бог Смерти, я полагаю?
— Безликий — это Безликий. Он олицетворение Зла. Большего тебе знать не нужно, — отчего-то рассердилась знахарка. — Хватит на сегодня информации. Заканчивай ужин и отправляйся спать. Завтра рано вставать.
* * *
Больше мы так обстоятельно не беседовали. Линна постоянно находила мне какое-то занятие, нагружала меня тренировками и обучением, мастерски уворачиваясь от разговоров. Сама же она все время что-то писала в толстой тетради, иногда отвлекаясь на приготовление всяческих зелий и расфасовки их по флакончикам.
Самый большой упор Линна делала на изучении травничества и азов целительства, стремясь вложить в мою голову как можно больший объем знаний о знахарском деле, объясняя тем, что эта профессия в жизни всегда пригодится. И хотя травы, зелья и основы распознавания болезней интересовали меня мало, я послушно заучивала все, что она говорила.
Но о и месте в котором я очутилась она все же иногда понемногу рассказывала. Так я узнала, что мир называется Тэллард, основных рас на материке шесть, но где-то на островах живут загадочные драконы, не контактирующие с ни с кем, а в океане есть раса водных существ. Еще одна раса — пришедшие из разлома АлРаа — уничтожена во время войны как захватчики.
Языки у каждой расы свой, но есть единый, универсальный, обязательный во всех странах. Год состоит из десяти циклов, каждый цикл — из сорока дней, разбитых на четыре декады. В сутках двадцать часов, в каждом по сто мигов. Секунд как таковых здесь нет.
Про другие расы Линна рассказывала неохотно, в основном про людей.
С каждым днем знахарка становилась все более замкнутой и неразговорчивой, все чаще ссылалась на усталость, закрываясь в своей комнате.
Оставаясь в одиночестве я пыталась пробудить свой дар и научиться им управлять, но он упорно не давался. Все чего смогла достигнуть — это хорошо запоминать травы и интуитивно приготовить нужное лекарство. Но знахарка утешала и говорила, что все обязательно получится. Нужно только подождать.
Из-за усиливающихся холодов жить в избушке посреди леса становилось все труднее. Линна говорила, что раньше здесь было гораздо теплее, но с появлением разломов и приходом АлРаа, у границ Серых земель климат изменился.
В один из вечеров, когда стихия в очередной раз не откликнулась на зов, Линна вдруг сказала:
— Через пару дней я возвращаюсь в город. Тебе нужно отправиться вместе со мной. Городок небольшой, но в нем есть более сильные маги. Возможно, они помогут тебе и подскажут, почему Земля не отзывается. А еще иногда в городе встречаются дриады. Уж эти точно скажут, почему стихия молчит.
Естественно, я согласилась ехать с ней.
Поутру мы со своими вещами вышли к деревне неподалеку, где нас уже ждала лошадь с телегой. Крепенький мужичок в крестьянской одежке подсадил меня на телегу и помог забраться Линне. А затем, усевшись рядом, стегнул каурую лошадку, и телега бодро затряслась по проселочной дороге. Поначалу я с любопытством глазела по сторонам, но однообразие дороги быстро меня утомило, и я уснула. Проснулась уже на въезде в городок.
Город казался сошедшим со средневековых картинок: высокие каменные стены, окружающие его; массивные ворота со стражниками, проверяющими каждого входящего; вереница крестьянских повозок, везущих свой нехитрый товар на продажу; нищие попрошайки снующие повсюду; деревянные домики налепленные вплотную друг к другу, дощатые тротуары; проезжая часть, вымощенная брусчаткой, по которой то и дело проезжали кареты, запряженные животными лишь весьма отдаленно напоминающими лошадей. Но всадники на лошадях тоже встречались, хотя и значительно реже. А еще по городу то тут, то там встречались люди в темно-синей и темно-вишневой униформе — боевые маги. Город находился у самой границы второго разлома (на землях людей их два), и из-за участившихся прорывов усилили оборону. Знахарка, хоть и объясняла все, что меня заинтересовало, но не забывала постоянно одергивать, призывая не разглядывать окружающих так пристально, и не восторгаться всем так громко.
Линна оказалась достаточно известным в городе магом-целителем, а мне ведь говорила, что обычная травница. У нее был небольшой домик в центре города и лавка по продаже целебных настоев. Знахарка-магичка предложила остаться в качестве помощницы и я с радостью согласилась.
Первым делом Линна отвела меня к одному из местных магов. Маг долго и как-то очень хищно меня разглядывал, делая надо мной странные пассы руками и что-то бормоча под нос. Даже попробовал взять немного крови. Но ничем помочь так и не смог, посоветовав обратиться к столичным коллегам. Я очень расстроилась, ведь в душе теплилась надежда, что смогу быть магичкой, пусть и слабенькой.