— Наши туалеты готовились загодя. — Марлен гордо выпрямилась на стуле, словно вместо булочки только что проглотила кочергу из камина.
— Моим занимались самые лучшие портнихи, — хвастливо вставила Паулина.
— Ох, надо что-то придумать. Обязательно придумать! — снова заволновалась Одель. Любит она это дело — волноваться и нервничать. — Соблюдение традиций очень важно, особенно во время Беспощадной охоты, ведь за наинами будут следить точно так же, как и за Стальными лордами.
Еще несколько вопросов в мою коллекцию загадок и головоломок. Что за охота и кто и за кем будет беспощадно охотиться? Следить в каком смысле? Просто присматриваться? Или выслеживать, как какую-нибудь добычу?
Ох, как же мне все это не нравится… И еще больше не нравится то, что я так до конца и не поняла, во что вляпалась.
Теперь все смотрели на герцога, ожидая его решения.
— По приезде в город леди Адельвейн встретится с госпожой Лендерт. Уверен, вместе они что-нибудь придумают.
Невесты слаженно ахнули. Марлен к тому же еще и вспыхнула, Винсенсия обиженно закусила губу, Полька позеленела, разве что не заквакала, а девица Ротьер чуть в ладоши не захлопала от восторга. Правда, вовремя опомнилась и благоразумно спрятала руки под стол.
— Ах, госпожа Лендерт! Не женщина, а легенда! Я так мечтала с ней познакомиться!
Поймав мой вопросительный взгляд, наина подалась ко мне и принялась быстро шептать:
— Нет ничего красивее в этом мире, чем платья от госпожи Лендерт. Вот увидишь, Ли, ты в надежных руках. Завтра на балу тебе все наины будут завидовать, а с ними и придворные дамы. Но теперь я спокойна. Теперь мы точно не ударим в грязь лицом.
— Хорошо бы, — фыркнула Марлен, вскинув на меня насмешливый взгляд, как будто хотела им сказать: «Во что мартышку ни обряди, она так и останется мартышкой». Слабым звеном цепи, которое в любой момент может порваться и всех подвести.
Де Горт сощурился, нехорошо так, отчего всем сидящим за столом тоже стало нехорошо, даже я передумала тянуться за очередной сладостью.
— Объяснитесь, леди ле Фэй.
— Я просто… — смешалась девушка.
— Смелее, поделитесь с нами вашими опасениями.
Марлен потупилась, а потом, набравшись храбрости, все-таки проговорила:
— Насколько я поняла, леди Филиппу не готовили к тому, чтобы стать наиной.
Да, к такому жизнь меня точно не готовила. Ни морально, ни психологически.
— Она ведь… из того самого рода, и все были уверены, что она так до конца своих дней и останется в обители замаливать родительские грехи. При дворе она просто потеряется или и вовсе будет мешать во время охоты и все испортит.
— У вас есть на примете другая девица с Чистой кровью, которую вы хотели бы предложить мне в пятые наины? — откинувшись на спинку стула, лениво поинтересовался лорд.
— Нет, ваше всемогущество. — Невеста потупилась.
— Тогда к чему весь этот разговор?
Не знаю, как под взглядом хальдага Марлен не превратилась в насекомое и не ушла в закат, ну то есть не уползла в первую попавшуюся щель в полу — судя по выражению ее лица, ей бы этого очень хотелось.
— Вы правы, мне не следовало его затевать.
Сейчас наина очень походила на преданную собачку, побитую жестокосердным хозяином. Сидела, поджав уши и хвост. Мне даже стало жаль бедняжку. Нездоровые отношения в этом гареме, совершенно больные.
Зачем трястись-то так перед этим потрясающим мужчиной?
— Леди ле Фэй права, — не выдержав, вступилась я за невесту своего жениха. — Я действительно мало что смыслю во всех этих придворных игрищах и могу стать для вас, ваше всебор… гущество, досадной обузой.
Так что отпустите меня, пожалуйста. Обнимемся, поцелуемся на прощанье (впрочем, лучше не надо) и помашем друг другу ручкой.
— Ерунда! — не пожелал лорд со мной прощаться.
А вот обниматься и целоваться желает. Ночью. В кровати.
Чтоб его черти побрали.
— В обители вы наверняка изучали историю и знаете, что вас ждет. Многого от вас не требуется, леди Адельвейн. Просто слушайтесь меня во всем…
Повинуйтесь мне и спите со мной.
— …и все будет хорошо.
— Вы так в этом уверены? — с сомнением спросила я.
— Я в этом не сомневаюсь, Филиппа, — ответили мне невозмутимо. — Я стану королем даже с такой наиной, как вы.
И это называется герцог? Да у него манеры пещерного человека!
— Вы просто мастер делать девушке комплименты.
— Ешьте, Филиппа, не отвлекайтесь от рогаликов, — посоветовал мне с усмешкой де Горт.
Послав его к шертовой бабушке, я все-таки вернулась к рогаликам, а заодно и к своим размышлениям. Утром я бегло просмотрела последние главы книги и могу с уверенностью сказать: в ней нет ни слова о Бессердечной охоте. Вообще почти ничего не говорилось о смене правителей. Может, это личная фишка Харраса и только здесь устраивают такие забавы?
Надо будет снова наведаться в какую-нибудь библиотеку или осторожно расспросить вейра. Одель вот тоже вроде любит поболтать и, несмотря на стращания дога, кажется вполне милой.
В общем, продолжаем добывать информацию и оптимистично надеемся, что среди всех приглашенных на бал не найдется ни одного, кто знаком с настоящей Филиппой Адельвейн. Иначе конец моей карьере наины.
После завтрака мы погрузились в кареты и отправились в столицу.
Время не шло, а летело, а я сидела пнем с глазами в трясущейся колымаге и так пока ни до чего и не додумалась. Не придумала, что буду делать ночью с хальдагом. Нет, фантазия, конечно, что-то там подсовывала, возможные варианты развития событий. Но мне сейчас было не до развратных развитий, чего не могу сказать о герцоге. Он-то небось уже все придумал, распланировал и нафантазировал, ну или, может, решил действовать по наитию.
Вон каким взглядом провожал меня, когда садилась в карету. Такое ощущение, будто его всемогущество не против продолжить в ней завтрак, так сказать, закончить его десертом в моем исполнении и снова потренироваться в раздевании леди. Ну или он просто начал что-то подозревать, отсюда и этот приникающий в тело и душу взгляд.
До сих пор мурашки по коже, как о нем вспомню.
Если хальдаги натасканы, чтобы охотиться за иномирянами, то, но идее, должны нас чувствовать. Или не должны? Как это вообще работает? Что это у меня с утра: интуиция или паранойя? Может, плюнуть на все и сбежать при первой же возможности?
Вот только я совсем не знаю Ладерры и даже не представляю, куда податься. Без информации, без средств к существованию. У де Горта же наверняка полно ищеек. Да он сам непревзойденная ищейка, даром, что ли, хальдаг. Найдет, вернет и тогда уже точно все поймет.
Нет, сбегать не вариант. По крайней мере, пока.
— А вы когда-нибудь видели короля с королевой? — сдергивая с пальцев перчатку и надевая ее обратно, полюбопытствовала Одель.
Кстати, мне посчастливилось оказаться в одной карете с ней и Марлен. Первая болтала без умолку, вторая сидела хмурая и насупленная, скрестив на груди руки. Эта принцесса Несмеяна хоть когда-нибудь улыбается? Непохоже. А ведь красивая девчонка. Черноволосая, светлокожая. Глаза серые, почти прозрачные, губы сочные, яркие. Никакой помады не надо. Но вот это выражение недовольства все портило.
Впрочем, лучше трястись в одном экипаже с мрачной леди ле Фэй, чем изнывать в компании де Горта, который предпочел скрасить себе дорогу обществом Винсенсии и Польки. Вейр последовал за хозяином, чему я тоже была рада. В присутствии наин с ним не поговоришь, а выслушивать его едкие комментарии и быть не в состоянии ответить — нет, это точно не сделало бы дорогу приятнее.
— Ну, с тобой все ясно, Ли, ты-то уж точно их никогда не видела, сидя в своей обители. А ты, Марлен? — продолжала допытываться Одель.
— Меня уже представляли ко двору, — нехотя отозвалась брюнетка.
— Расскажи, какая она. — Глаза у третьей наины заблестели. — Говорят, красота Платиновой королевы настолько ослепительна, что, когда она появляется, придворные перед ней не только кланяются, но и жмурятся, потому что ослепнуть боятся.
— И откуда ты только берешь такие глупости? — фыркнула сероглазка, но спустя минуту все-таки признала: — Да, она очень красива, но еще никто не ослеп, глядя на нее. — А потом с усмешкой заявила: — Посмотрим, какой она станет, когда его величество окончательно лишится магии и будет больше не в состоянии поддерживать молодость ни в себе, ни в ней.
Может, поэтому Каменный король и решил сложить с себя полномочия? Из-за магии, которую теряет? Уф, сколько еще неясного. И вот еще…
— А разве ее величество не умерла? — спросила я, вспомнив слова пожилой Орисы.
Служанка ведь говорила, что баронесса вымолила у покойной королевы разрешение сохранить жизнь ее двоюродной племяннице, малышке Филиппе.
— Филиппа, честное слово, ты к нам как будто из другого мира свалилась, — закатила глаза Марлен. — Конечно, умерла. Пятнадцать лет назад. Ее загрызла иномирская тварь. В эту вашу обитель вести что, совсем не доходят?
— Служительницы богини старались ограждать нас от трагедий внешнего мира, — на ходу состряпала я какое-никакое объяснение.
Наверное, лучше вообще молчать, но тогда я уже точно ничего не узнаю. А так тут немного поспрашиваю, там поинтересуюсь, авось и сложится в голове более-менее ясная картинка этого чокнутого мира.
— За ней потом охотились все Стальные лорды Харраса и даже сам король, — подхватила Одель.
— А поймал и уничтожил эту мерзость герцог де Горт, — не без гордости вставила Марлен.
— Он, помнится, как раз незадолго до этого прошел посвящение в Стальном круге и уже охотился на монстров, но эта охота сразу возвысила его среди хальдагов. За годы службы он уничтожил немало чудовищ. К счастью, в последнее время о пришлых почти ничего не слышно.
— Или их появление от нас скрывают, — предположила третья наина. — Чтобы в королевстве сохранялся порядок.
Меня передернуло. Уничтожил немало чудовищ… Если он узнает, что одно такое «чудовище» живет с ним рядом… тоже ведь уничтожит. Уверена, рука у такого, как он, не дрогнет.
У меня внутри уже все мелко подрагивало, а к ночи, уверена, вообще начнет лихорадить.
Спать со своим потенциальным палачом?
Кто-то там на небесах меня явно не переваривает.
— Ли, с тобой все в порядке? — Одель подалась ко мне и накрыла мою руку своей.
Подавив дрожь, накатывающую волна за волной, я вскинула на девушку взгляд и постаралась ей улыбнуться:
— Просто задумалась о смене королев. Получается, сейчас правит асави?
— Она, — кивнула Ротьер.
— Вот только править ей недолго осталось, — усмехнулась Марлен. — Скоро у Харраса будет новая Платиновая королева.
— Полагаешь, ты ею станешь? — Одель хихикнула.
— Почему бы и нет? — самоуверенно хмыкнула девушка.
— Я бы вот тоже очень хотела стать королевой. — мечтательно вздохнула третья наина. — Но если все же победит герцог, первой женой он наверняка сделает Паулину. Все, на что ты можешь рассчитывать, — это на звание второй. Что тоже, конечно, хорошо, но…
— Это мы еще посмотрим, — перебила ее Марлен, важно задрав подбородок. — Кто станет второй, а кто первой.
— Он к тебе вчера даже не пришел, — осторожно напомнила ей Одель.
— Значит, придет этой ночью.
А вот это было бы здорово!
— Сегодня вечером я сделаю все, чтобы завладеть вниманием господина.
Знала бы она, куда ее господин уже навострил лыжи. Но лучше в этот раз я буду помалкивать. Хватит с меня ревности Паучихи, нам с Марлен еще неизвестно сколько трястись в одном экипаже. Вдруг решит случайно меня из него выпихнуть.
— Ну-ну, удачи, — не проявила оптимизма Одель.
— А может… тебе самой к нему сегодня пойти? — подкинула я идейку леди ле Фэй. — Так сказать, проявить инициативу. Говорят, мужчинам это нравится.
— Это тебе в твоей обители рассказали? — Марлен негромко рассмеялась. — Я ведь не шлюха. Я могу принимать внимание господина, но никогда не стану открыто ему навязываться. Мужчины не инициативу любят — они обожают охоту. Но если я лягу перед ним, раздвинув ноги, — это уже будет не охота. Потому я и уверена, что Паулина ему скоро наскучит. Он наиграется ею и забудет. В то время как я…
Лечь, говоришь, и раздвинуть ноги… Может, Марлен в чем-то и права. Мужчины во всех мирах одинаковы, а у хальдагов жажда охоты в крови. Герцог ждет от меня сопротивления, ждет, что добыча попытается ускользнуть, а он ее настигнет и поим… Поймает, в общем.
Но получит он кое-что другое.
Вернее, не получит.
Меня не получит.
Лизу Власову, чудовище и монстра.
В столицу мы прибыли уже в густых сумерках. До последнего я не решалась отдернуть шторку и выглянуть в окно, памятуя о прошлой своей попытке познакомиться с внешним миром. Лишь когда Одель приподняла ядовито-зеленый бархат, я подалась вперед и стала с интересом рассматривать заснеженную улочку, по которой мы проезжали. Чистенькая, обрамленная с обеих сторон плотно прилегающими друг к другу домами, очень похожими на те, что я видела в старых городах Германии. Помню, мы путешествовали по ней с Кириллом…
Вытряхнув из головы мысли о муже, вернулась к визуальному знакомству с Ладеррой. Снега здесь было в избытке, и все тротуары утопали в сугробах. Только дорожки у входа в лавки и магазины оказались расчищены. А вон там, похоже, таверна. Из здания с белеными стенами, по покатой крыше которого стекала красная черепица, а в окнах мелькали отблески света, доносился смех, музыка и громкие голоса.
Вот бы мне туда сейчас, напиться от безысходности, а не готовиться к недобрачной ночи.
Жаль, все хорошее рано или поздно заканчивается — закончилось и наше путешествие. Кареты остановились где-то, судя по ощущениям, на окраине столицы. Здесь красовались не выкрашенные в светлые цвета дома, а целые особняки из красного, серого, желтого кирпича, почти что дворцы, и каждый окружали высокие стены с изящными коваными воротами или, наоборот, с грубыми деревянными створами. Жилище герцога из серого камня пряталось за другими и выглядело слегка зловеще. Этакий дом с привидениями. Мрачный, темный, с острыми шпилями на конусах башен и зиявшими чернотой окнами.
А нас здесь, вообще, ждут? Может, еще не поздно вернуться в таверну и выпить за нездоровье его всенаглейшества?
Второе всенаглейшество и всеборзейшество выпрыгнуло из кареты сразу следом за первым и встретилось со мной на широкой мощеной дороге, что вела к жуткому дому.
«Ну что, готова к ночному приключению, цыпа? Надеюсь, ты постараешься и приятно удивишь моего хозяина?»
Удивлю, не сомневайся.
«Не хотелось бы в тебе разочаровываться, сиротка».
Опустившись перед бессердечной псиной на корточки, я тихо сказала:
— Запомни, Морс, это наш с тобой последний разговор. С этого момента я перестаю понимать твое гавканье.
«Вообще-то я сейчас не гавкал».
— Твоя моя не понимать. Не слышать и не замечать.
— А он и правда тебя слушается, — растерянно пробормотала Марлен, останавливаясь в паре метров от оскалившегося вейра.
Как уже успела заметить, наины его побаивались, в то время как я на него сейчас страшно злилась. Мало того что не помогает, так еще и издевается!
Нахалюга бронированная.
«Я не слушаюсь никого, кроме мудрого себя», — гавкнул на наину вейр, из-за чего та испуганно шарахнулась к припорошенному снегом кустику.
Прикопать бы под ним эту демоническую зверюгу.
«Ну и иногда Мэдока».
— Вот и продолжай в том же духе. Слушать себя мудрого и разговаривать с собой любимым. — С этими словами я поднялась и, развернувшись на каблуках, направилась к дому из фильма про семейку Аддамс.
— Продолжаю задаваться вопросом, что вы сделали с моим вейром, леди Адельвейн. — Хальдаг поравнялся со мной, и эта неожиданная близость снова напомнила об угрозе еще более близкой близости, вызвав новую порцию дрожи и резкое пересыхание в горле.
Нет, все-таки хорошо бы разжиться где-нибудь алкоголем. Для поднятия градуса смелости и повышения уровня пофигизма.