Ева едва не расхохоталась.
— Как дракон невинную девицу?
Уильяму явно не понравилось это сравнение. Он пожевал губами и продолжил свою мысль:
— Мне нельзя домой, Элизабет. Прятаться по тавернам бессмысленно — меня всегда отследят с помощью магии. Если бы ваш муж предложил мне убежище — буквально на пару дней, чтобы отец успокоился, — я бы непременно отблагодарил его. В конце концов, услуга, оказанная будущему королю, может потом окупиться с лихвой.
Ева с сомнением смерила взглядом будущего короля, сейчас больше всего похожего на несчастного мальчишку, который разбил школьное окно и боится нагоняя. Определенно, Ристонию ждут великие перемены.
Буквально в ближайшие годы.
— Вот сами у него спросите, — после паузы проговорила Ева. — Я не принимаю решения за него.
— Но он наверняка прислушивается к вашим словам.
— С чего вы взяли?
Уильям, видимо, устал идти, оглядываясь, поэтому не повернул голову в ее сторону. Но в ответе она уловила нотки удивления.
— Вы же красивы, Элизабет. Ради вас мужчины пойдут на все.
Ева куснула губу и, сама не зная, зачем, уточнила:
— И вам это нравилось во мне?
— Красота?
— Нет, возможность заполучить желанный многими трофей.
Уильям помолчал, явно обдумывая ее вопрос. Голос его прозвучал глухо, а выражение лица она по-прежнему не видела, поскольку принц смотрел вперед.
— Мне кажется, я просто привык к мысли, что мы будем вместе. А вы разве нет? Нам с рождения об этом твердили.
«Сердце Элизабет обливалось кровью. Неужели Уильям никогда не любил ее по-настоящему?»
Эти слова возникли прямо перед ней. От едкого белесого дыма защипало глаза, и Ева замахала руками, разгоняя его. Она мимолетно подумала, что образ Уильяма перестал казаться ей карикатурным и наконец-то обрел плоть и кровь. Теперь она видела в нем человека, пусть и со своими тараканами. Судя по ремарке автора, та тоже это заметила.
Копыта Звезды бодро застучали по дорожке, ведущей к подъездной аллее. Попадавшиеся им по пути слуги разевали рты в беззвучном изумлении. Видимо, наследного принца Ристонии многие знали в лицо.
Они остановились у парадного входа. Уильям помог ей спешиться, а подбежавший лакей торопливо увел лошадь. Прохладный холл встретил гробовым молчанием и напряженно взирающим дворецким, сложившим руки за спиной.
— Будьте добры, доложите лорду Коулмана, что у нас гости, — попросила Ева.
— Конечно, леди Элизабет, — откликнулся дворецкий. — Распорядиться подать чай в гостиную?
На принца он посматривал с опаской, как на раритетную вещь, которую страшно уронить и испортить.
— Да, пожалуй, — согласилась Ева.
Не то чтобы она собиралась поить чаем бывшего жениха Элизабет, но и отказывать тому в элементарной вежливости тоже как-то неловко. Мол, никаких печенек, раз мы были помолвлены! Глупо же.
Они с Уильямом прошли в большую гостиную, где чинно уселись друг напротив друга. Повисло неловкое молчание, прерываемое лишь суетой слуг. Наконец те расставили чашки из тонкого фарфора и удалились.
— Как думаете, — почему-то шепотом спросил Уильям. — Ваш муж сильно рассердится при виде меня?
— Понятия не имею, — честно призналась Ева. — Постарайтесь быть милым. В крайнем случае, прикиньтесь невинной девицей. Драконы таких обычно не трогают.
Уильям неуверенно улыбнулся, а затем расхохотался. Губы Евы тоже дрогнули в ответ, и она прыснула со смеху.
В этот момент двери гостиной распахнулись, и порог переступил Реймонд. Его мрачный, тяжелый взгляд нарушил беззаботную атмосферу и заставил проглотить смех и напрячься.
* * *
Из-за прикрытых дверей гостиной доносился звонкий смех Элизабет. Плечи Реймонда напряглись. Воображение услужливо подсунуло ему картинку, где Элизабет вместе со своим возлюбленным успешно перемывают ему кости. Пришлось отмахнуться от столь навязчивых фантазий. Тем более что реальность оказалась хоть и лучше, но тоже не очень располагающей к благодушным улыбкам. Элизабет, прикрыв рот ладошкой, хихикала над какой-то шуткой принца Уильяма, а тот вторил ее смеху. Оба при этом выглядели как закадычные друзья. В голову пришло еще одно уместное определение — любовники, — и ему с трудом удалось заткнуть собственный внутренний голос. Это уже напоминало паранойю.
При виде него Элизабет подняла голову, а Уильям посерьезнел. Веселье, витавшее в комнате, будто сдулось и улетело в приоткрытое окно.
— Добрый день, Ваше Высочество, — бросил Реймонд и невозмутимо опустился в кресло рядом с супругой. — Должен ли я сказать, что безумно рад нашей встрече или мы опустим эту неправдоподобную ложь?
Получилось грубее, чем он рассчитывал. Реймонд мысленно поморщился. Не стоит позволять чувствам брать верх над разумом. Элизабет, вертящая в руках незнакомую малахитовую шкатулку, посмотрела на него с недоумением. Кажется, она тоже заметила его оплошность.
Сложно быть невозмутимым, когда ревность впивается тебе в глотку.
Постойте, ревность?
— Лорд Коулман, я… — начал было Уильям, но его перебила Элизабет:
— Принц Уильям проявил благородство и вернул мне шкатулку, о которой мы с вами говорили. Ту самую, что способна призвать бесплотную армию призраков.
Реймонду стоило большого труда, чтобы удержать на лице маску безразличия.
— Вот как?
Под его немигающим взглядом Уильямом стушевался, а затем и вовсе предательски покраснел.
— Да, можно сказать и так.
Реймонд готов был поставить последнюю лабораторную крысу, что Элизабет и Уильям что-то не договаривали. Интересно, что же произошло между этими двумя? Стремясь подавить вспышку темных низменных инстинктов собственника, он сжал челюсти. До зубовного скрежета.
Элизабет взглянула на него уже с откровенной тревогой.
— В любом случае принцу пора, — проговорила она, словно подводя итог всей беседы. — Его ждут дома.
— Я могу задержаться здесь еще ненадолго, — торопливо вставил Уильям. — Признаться, в королевстве нет срочных дел и…
— Его новоявленная жена наверняка уже с ума сходит, — с нажимом закончила Элизабет.
— Я всегда могу отправить Маргарет письмо! — с воодушевлением заспорил Уильям.
— О, уже просто Маргарет?
— Это не то, что вы подумали, Элизабет!
Его ремарка стала последней каплей. Реймонд резко поднялся, чем заставил Уильяма испуганно отпрянуть и вжаться в кресло.
— Прошу простить нас с женой, — он выделил это слово интонацией, не глядя на Уильяма, — нам нужно поговорить. Не оставите нас ненадолго одних?
Тот заколебался. Из-под полуопущенных ресниц Реймонд видел, как Уильям вопросительно смотрит на Элизабет и та кивает, а затем и вовсе машет пару раз рукой, словно на надоедливых кур, прогуливающихся по двору.
— Да, конечно, — с сомнением пробормотал Уильям. — Я буду рядом, — добавил он, видимо, уже для Элизабет.
Она молча закатила глаза, а Реймонду пришлось мысленно повторить формулы третьей ступени, чтобы справиться с искушением и не запустить в спину принца темное плетение.
— Слушайте, я знаю, что нет более глупой и набившей оскомину фразы, но... — Элизабет, сидя в кресле, обернулась к нему и процитировала принца. — Но это и правда не то, что вы подумали.
Реймонд усмехнулся. Он отошел к окну и встал вполоборота к пейзажу цветущего сада, чтобы видеть лицо жены.
— Как Его Высочество Уильям смог пересечь границу защитного купола?
— Эм… Я дала ему на то разрешение.
— И сделали это, естественно, не с тем умыслом, который приходит в голову в первую очередь, — тактично, но с легкой иронией заметил Реймонд.
Элизабет с облегчением закивала.
— Конечно! Я рада, что вы все поняли правильно.
Либо она издевается, либо в этот раз он переборщил с тонкостью намека.
Элизабет тоже встала, и, неловко придерживая подол амазонки, подошла ближе.
— Я считала, — немного растерянно сказала она, — что шкатулка в чужих руках представляет опасность.
Реймонд не торопился встречаться с ней взглядом. Наверное, со стороны казалось, что его всецело увлек вид за окном.
— Да, так и есть.
— Тогда почему вы злитесь? Шкатулка теперь у нас, а принца вы можете тактично выпроводить из замка в любую минуту.
За дверью раздался грохот, будто кто-то обронил серебряный поднос с посудой. Ну или стоящую перед гостиной вазу в нише.
Элизабет нахмурилась, а Реймонд лишь дернул уголком губ. Любопытство всегда было отличительной особенностью венценосных особ.
— Подслушивать нехорошо, — крикнула Элизабет в сторону двери и снова обернулась к нему. — Так в чем дело?
Реймонд не мог признаться ей в том, что ревнует, и от этого ведет себя иррационально. Он не знал, кто такая Элизабет на самом деле (и сейчас точно было неподходящая время, чтобы выяснять это), но ревновал он именно ее, а не принцессу, которую видел всего пару раз.
— Ни в чем, — наконец проговорил Реймонд. — Вы поступили находчиво и смело. Не подскажете, чего вам это стоило?
Он по-прежнему не смотрел на нее, но краем глаза заметил, как она передернула плечами.
— Лишь испорченных нервов, — отмахнулась Элизабет.
Вернувшись к креслу, она взяла с подлокотника забытую малахитовую шкатулку и протянула ее.
— Возьмите. У вас она будет в надежных руках.
Реймонд чуть склонил голову набок, стараясь не показать, что впечатлен. С таким актом безграничного доверия он прежде не сталкивался. Это заставило забыть о принце за дверью и даже о тайне самой Элизабет.
— Уверены?
— Да.
Артефакт, за обладание которым многие сильные мира сего отдали бы жизнь, перекочевал в его руки. Ненадолго его пальцы соприкоснулись с пальцами Элизабет, и по коже словно прошел ток. Это простое прикосновение разрушило все те стены, что Реймонд успел возвести вокруг себя.
— Как вы себя чувствуете? — негромко спросил он, не выпуская ее руки. — Лекарь сказал, что вам еще долгое время будет нездоровиться.
Она не выдернула ладонь, и от этого по его позвоночнику прокатилась теплая волна.
— Думаю, он несколько преувеличил последствия, — ответила Элизабет. — Я чувствую себя вполне сносно.
Она стояла так близко, что до его носа донесся тонкий аромат ее духов — цитрусовые с горьковатой ноткой вербены. Необычный выбор. Кажется, высшее сословие предпочитают розы или, на крайний случай, пионы. Задумавшись, Реймонд не сразу понял, что в комнате повисло странное молчание, а Элизабет смотрит на него с ожиданием, будто не до конца понимая, к чему он клонит.
— Значит, вы сильнее, чем кажетесь.
— Наверняка. — Она улыбнулась и вернулась к первоначальной теме. — Кто из нас скажет принцу, что ему все-таки придется отправиться домой?
Реймонд мгновение изучал ее лицо. Кажется, что ей и правда нет дела до Уильяма. Что ж, конечно, это совершенно не важно, но дышать почему-то стало легче.
— Ему так сильно понравилась моя скромная обитель, что мысль о королевском дворце вызывает отвращение?
Элизабет хмыкнула. На ее щеках заиграли очаровательные ямочки.
— Если вам больше нравится этот вариант, можем остановиться на нем. Но вообще у Его Высочества возникло серьезное недопонимание с отцом. Ну, знаете, эти классические проблемы отцов и детей.
— Представляю, — протянул он. — Вероятно, даже сочувствую.
Если Его Величество Чарльз хоть немного напоминает Ричарда, то новость о женитьбе сына не на той принцессе должна привести его в ярость.
— Вот и я. — Элизабет вздохнула и, словно очнувшись, осторожно освободила свою ладонь. — Пожалуй, мы должны сказать ему, что безмерно огорчены краткостью его визита.
Он с чувством потери отпустил ее пальцы, надеясь, что на его лице не проскользнет сожаление. Его взгляд был прикован к ее спине, когда она направилась к дверям гостиной. Стоило ей потянуть ручки на себя, как с той стороны раздалась возня. Принц оказался достаточно проворен, чтобы вовремя отлипнуть от замочной скважины. Его недостойное поведение выдавали лишь лихорадочный блеск в глазах и немного растрепанные соломенные волосы.
— Мы закончили, — сухо сказала Элизабет и отступила. — Проходите.
Уильям откашлялся и с готовностью перешагнул порог.
— Милорд! — страстно выпалил он, как только Реймонд намеревался заговорить. — Не отправляйте меня к отцу! Я вам еще пригожусь.
Элизабет прикрыла рот ладонью и, вероятно, беззвучно засмеялась. Реймонд оказался более сдержан.
— Например? — холодно поинтересовался он, вскинув бровь.
Принц так торопливо вывалил все карты на стол, будто боялся, что его сейчас насильно телепортируют домой.
— Вы же хотели взглянуть на рукопись Иона II, которую не так давно заполучил наш верховный маг? Я обещаю, что у вас появится такая возможность.
Реймонд заколебался. За этой рукописью он гонялся уже несколько лет, с тех пор как понял, что для работы над амулетом ему не хватает знаний. Получить их взамен на предоставление крова принцу? Звучит заманчиво…
— Вы можете остаться на пару дней, — наконец решил он. — Надеюсь, гостеприимство не обернется против меня, и ваш отец не приведет к стенам моего замка стотысячную армию, чтобы вызволить горячо любимого сына.
Судя по лицу Уильяма, тот не сразу понял, о чем идет речь. Элизабет, видимо, сжалившись, подсказала:
— Не вздумайте отправить отцу весточку и пожаловаться на «похищение».
Уильям расстроился. Наверное, именно так он и собирался сделать.
— Конечно, я не стану…
— Я отдам распоряжение слугам, — перебил его Реймонд. Принц все равно раздражал его. Возможно, из-за тех растерянных взглядов, что он кидал на Элизабет. Словно искал в ней опору. — Они подготовят вашу комнату. А теперь прошу прощения, мне нужно вернуться к работе.
Коротко кивнув, Реймонд покинул гостиную. Несмотря на все свое здравомыслие, он не мог противостоять ревности, кошкой запустившей в его сердце когти, и предпочел вовремя ретироваться. До того, как наделает глупостей.
ГЛАВА 14
Плетеная корзинка оттягивала руку. Кажется, на кухне не пожадничали и сложили на прикрытое тканевыми салфетками дно все самое вкусное, что только нашлось в закромах. Аромат свежего хлеба и запеченного мяса щекотал ноздри, и Ева облизнула губы: она так и не пообедала. Ничего, сейчас она быстренько оттащит еду Реймонду, проследит, чтобы тот все съел, а затем вернется в столовую, где остался скучать Уильям. Лишь бы тот не успел сожрать ее долю десерта: она видела, как алчно заблестели глаза принца при виде ягодного пудинга!
Перед ней замаячила узкая черная башня, в которую так часто сбегал Реймонд. Мельком оценив ее высоту, Ева мысленно взмолилась, чтобы ее муж облюбовал для себя не комнату под крышей.
Пустые надежды.
К тому моменту, когда Ева преодолела последний пролет, она успела понять всю дальновидность прислуги, удивившейся ее желанию отнести обед милорду. Ладно хоть корзинку взяла, а не поднос, как предлагали. Точно бы уронила его на этих крутых ступенях.
Перекинув корзинку со снедью на локоть, Ева смахнула со лба капельки пота и постучала в округлую деревянную дверь. Ну прям-таки Красная Шапочка, явившаяся в логово к волку!
— Я занят! — раздалось с той стороны. — Работаю.
Ева не смогла удержаться от иронии:
— Открывайте. Доставка еды.
Дверь распахнулась так быстро, что Ева невольно отшатнулась. На пороге, облокотившись на косяк, стоял Реймонд. Прищуренный взгляд его темных глаз мог бы напугать, но взъерошенные волосы и испачканное лицо вызывали скорее сочувствие, близкое к умилению, чем страх.
— Элизабет? Что вы здесь делаете?
— Спасаю вас от голодного обморока, — улыбнувшись, ответила она и многозначительно покосилась на корзинку. — Тяжелая…
Мимолетное прикосновение теплых мужских пальцев к руке вызвало приятную дрожь, пробежавшую по позвоночнику. Тяжелая корзинка в руках Реймонда выглядела легкой, почти игрушечной. Он чуть отступил, пропуская Еву, и та не стала скромничать. Шустро перешагнула порог и прикрыла за собой дверь.