— А где дракон? — спросил Самерс.
На этот вопрос Ласар не хотел отвечать, продолжая надеяться, что драконья магия окажется сильнее чародейской.
— Не знаю, — глухо пробормотал орк, — он отстал.
Люди переглянулись.
— Ну, девчонку ты спас, — заметил Жох.
Орк не успел ответить, так как он все еще принимал решение — идти за драконом или нет. Но Берт и сам появился на побережье, он выглядел немного ошарашенным, но главное — он был жив.
В лодке все хранили молчание. Самерс, как и всегда, попытался пошутить, но Грод толкнул его в бок, и до корабля больше никто не проронил ни слова.
Тойс — бывший придворный знахарь, а сейчас корабельный лекарь — уже поджидал всех на палубе.
— Позаботься о ней, — приказал Ласар, первым поднявшись на корабль вместе с девушкой на руках. — И проследи, чтобы никто не побеспокоил ее.
Мужчина кивнул, бегло осмотрев раны на теле капитана:
— Послать к тебе Кема?
Ласар замешкался и покосился на Берта.
— Не надо, он все сделает.
Грод перевел взгляд с орка на дракона, догадавшись, что между ними что-то произошло на острове. Первый помощник хлопнул своего капитана по плечу.
— Не беспокойся о девушке. Я лично прослежу, чтобы парни не досаждали ей.
Ласар первым вошел в каюту, оставив дверь открытой. Бертейн замешкался, но последовал за орком, осторожно прикрыв за собой двери. На острове все было ясно и понятно, а сейчас никто из мужчин не знал с чего начать разговор.
Орк открыл один из ящиков комода и достал бинт с мазями.
— Снимай рубашку.
Берт уже забыл о кинжале, брошенным муреном. Плечо было рассечено, но боли дракон почти не чувствовал, зная, что регенерация, как и всегда, быстро затянет рану.
— Твои ранения серьезней. А я хоть и не целитель, но помочь могу.
— Садись, — повторил приказ Ласар.
Дракон догадался, что это был способ орка сказать спасибо, так что Берт воздержался от спора, хотя рана уже не кровоточила.
Ласар очистил рану, а затем нанес обильный слой мази и перебинтовал руку одалима, не зная о скорости регенерации драконов. А Берт так сильно задумался о встрече с колдуньями, что удивился, когда Ласар, закончив бинтовать его рану, все же произнес слова благодарности:
— Спасибо.
— Не за что, — искренне ответил дракон. И увидев тень непонимания на лице орка, поспешно продолжил. — И я хотел объяснить тебе свои слова, сказанные мурену.
— Ты видел будущее, связь между нами… я догадался… Почему туман отступил?
Берт вздрогнул.
— Ты их видел? — уточнил Ласар. — Колдуний?
— Да.
— Говорил с ними?
— Да.
— И что? Они испугались дракона?
— Может, они и испугались бы кого-нибудь из совета драконов, но точно не меня, — возразил Берт, покачав головой.
— Но они отпустили тебя… и меня.
Одалим отвел взгляд, он не собирался лгать, но и открыть всю правду не хотел:
— Они сказали, что твоя судьба теперь не в их власти.
Ласар усмехнулся:
— И ты поверил их словам?
— Если они пожелали бы, то никто из нас не выбрался бы с острова живым. Твои раны, — напомнил Берт.
Но Ласар продолжал стоять, будто и не слышал слов дракона. Странно, но орк не почувствовал свободы. Он слишком хорошо знал трех сестер, так что сейчас предположил, что они затеяли новую игру. А возможно, у них появилась новая карта в колоде…
— Ты вырос на этом острове?
Ласар молчал так долго, что Берт был уверен, что не получит ответа на вопрос.
— Первое мое воспоминание связано с этим островом.
— А твои родители? Что произошло с ними?
И вновь красноречивое молчание. И только через пару минут орк продолжил:
— Я нашел свой клан, то есть тот клан, в котором родился, когда бежал с этого острова.
— И что произошло? Почему ты не остался с ними?
Ласар прищурил глаза, ему не нравилось вспоминать. К тому же, никто из команды не осмеливался задавать ему вопросы. Впрочем, и советники из Калеро так же не интересовались его прошлым. Так что, Ласар никогда и никому не рассказывал свою историю.
— Я даже не знал, кто я и где родился, и кем были мои родители. Все, что я помню о своем детстве — этот проклятый остров… И соперничество с другими мальчишками. О да, нас когда-то здесь было довольно много. Колдуньи пытались сделать из нас сильных воинов, вывести новый вид орков. Но каждый ритуал забирал одну жизнь. В конце концов, они все умерли, и когда я остался один, в какой-то момент я был готов смириться. Стать орудием в их руках, перестать чувствовать и думать. Но, наверное, орочья кровь оказалась сильнее магии, а орки подчиняются только своему вожаку, доказавшему право отдавать приказы. Тогда я и решился бежать. А колдуньи, они так и не закончили свои опыты и ритуалы. Но попав в мир людей, я быстро понял, что для них я монстр, за которым привыкли охотиться и истреблять. Я начал скрываться, пытаясь самостоятельно добраться до орков. Но и там все сложилось не так, как я думал. Может, внешне я и выгляжу как орк, но… они хотели того же, что и колдуньи. А я не хотел никого убивать. И мне вновь пришлось бежать… Я наконец-то догадался скрыть свое лицо. Чтобы люди судили меня по моим поступкам, а не происхождению… Но даже став капитаном корабля, найдя верную команду, я знаю, что между мной и другими людьми пролегает пропасть, которую мне никогда не преодолеть.
Берт молча слушал рассказ орка, подумав, что и между ними огромная пропасть. Драконы ценили свою семью выше всего остального. И юный одалим никогда не сомневался, что позови он, и каждый сородич придет на его зов. В этом драконы были похоже на муренов, но только в этом. Мурены предпочитали смерть плену и не прощали слабость членам клана. И что бы не гнало Берта из Тар Имо, он знал, что у него есть дом и семья.
Поэтому дракон с трудом понимал, каково это жить в мире, в котором все тебя ненавидят. С одной стороны, люди и представители других рас, а с другой — собственные сородичи, для которых ты чужак. Берт вспомнил, что люди всегда встречали его с улыбкой, отдавая дань тому, что он светлый дракон, хотя он ничего не сделал для их блага. А Ласар вынужден был носить маску, хотя многие люди были обязаны ему жизнью и освобождением из плена.
Орк снял рубашку. И Берт сглотнул, изучая тело Ласара. Судя по многочисленным шрамам, орк участвовал в сотне сражениях и битвах. И не только. Спину Ласара пересекали шрамы от кнута. И Берт задался вопросом, кто оставил их — колдуньи, люди или орки. Ласар имел полное право ненавидеть их всех. Но, однако, он рисковал жизнью, пытаясь спасти пленницу.
— Ты так много сделал для Калеро, почему совет не объявит о тебе открыто? — через несколько минут спросил дракон.
Ласар горько усмехнулся и рассмеялся. Он резко встал, хотя Берт еще не закончил очищать его раны.
— Чтобы ты ни увидел в будущем — уходи, прямо сейчас. Пока ты еще веришь всему, чему тебя обучили в Тар Имо.
— Я…
— Уходи! — вспылил Ласар, почти с ненавистью посмотрев на дракона. Он сожалел о собственной откровенности. Но еще больше он не хотел, чтобы молодой дракон оставался рядом с ним. Ласар знал свою судьбу. Он знал, что когда-нибудь он замешкается на поле боя, и более удачный противник воспользуется шансом. А Ласар не желал, чтобы его оплакивали или же помнили о нем.
— Я…
— Убирайся! — повторил Ласар. — Мы сами вершим будущее и строим свою судьбу. Так что загляни, дракон, в будущее и отследи новые траектории… мы не будем с тобой друзьями, и мы не станем братьями. Этому никогда не бывать.
Берт хотел возразить, но вместо этого вышел из каюты, осторожно прикрыв за собой двери. Он знал, что будущее менялось от каждого принятого решения. Орк сделал выбор, теперь оставалось дракону решить, а желает ли он чтобы его видения у костра стали правдой.
Глава 25
Как только за драконом закрылись двери, Ласар схватил банку с мазью со стола и швырнул ее. Крышка банки отлетела в сторону, и зеленая субстанция пятном растеклась по стене. На мгновение орк даже пожалел о тех словах, которые сорвались с его уст. Он мог бы удержать дракона, но, однако, не сделал ни одного шага к направлению двери. Это было правильное решение, понимал орк, — отослать дракона. Ведь в том будущем, что видел Берт, орку не было места. Просто дракон по юности лет не мог сам этого понять.
Ласар в эту ночь так и не заснул. Он обработал свои раны, а затем отослал и Тойса, который, убедившись, что спасенной девушки не угрожает опасность, предложил свою помощь капитану. Но орк за долгие годы привык полагаться только на самого себя.
А утром только привычка, выработанная годами, заставила Ласара встать, одеться и выйти на палубу. Орк раньше и не думал о том, что может устать от той жизни, которую вел. У него не было своего дома, и он все время искал новое задание, чтобы отвлечься от мыслей и стать кому-то нужным.
Ласар беглым взглядом окинул корабль. Дракона на палубе не было. Впрочем, удивлен орк не был, ведь он сам прогнал дракона. И все же он сожалел, правда только о словах, которые произнес, ведь Берт спас ему жизнь.
— Она пришла в себя.
Орк вздрогнул и посмотрел на Тойса. Ласар усмехнулся, он даже забыл о спасенной пленнице. Ну да, увидев ее реакцию, он и ее вычеркнул из своей жизни. И это оказалось сделать почему-то гораздо легче, нежели перестать думать о драконе и его видениях.
— Ее жизни что-то угрожает? — пусть орк и забыл о тех чувствах, что испытывал или ему казалось, что он испытывал к Даарии, но он собирался вернуть ее живой домой.
— Она ослаблена, но через несколько дней с ней все будет в порядке.
— Хорошо.
— Она напугана, и ее мысли путаются. Но я успокоил ее, пообещав, что уже скоро мы вернем ее отцу.
— Хорошо. Что-то еще, Тойс?
— Да нет…
Ласар остался один и посмотрел на небо. Дракон, скорее всего, уже добрался до Калеро, а может, он прислушался к совету и отправился домой. Орк горько улыбнулся, подумав, что он отказался, возможно, от единственного шанса обрести настоящего друга, который осмелился бы назвать его братом.
— Ласар…
— Потом, Грод.
— Но…
— Я сказал, потом! — повысил голос орк.
— Потом для Берта может и не наступить, — сквозь зубы бросил Грод.
Ласар обернулся. Он был уверен, что дракон улетел после вчерашнего разговора.
— Что… так он не ул… где он?
— В кубрике. Я пытался его разбудить, но кажется…
Ласар оттолкнул Грода. Он бегом спустился на нижнею палубу. Орк видел даже в темноте, но кто-то поставил на стол лампу. Самерс поднял обеспокоенный взгляд
на капитана:
— Не думал, что драконы могут хворать.
Орк тоже думал, что драконы бессмертны. Ведь как гласили легенды — убить их было можно только в бою, пронзив сердце мечем. Но Берт накануне даже серьезного ранения не получил. Ласар выругался и оторвал рукав рубашки дракона. Вчера рана показалась ему царапиной, но сегодня кожа на руке одалима опухла и воспалилась. Орк недоверчиво дотронулся до небольшого пореза.
— Что это? — спросил Самерс.
— Давно он в таком состоянии?
— Не знаю. Он вчера рано отправился спать, а утром мы не смогли его разбудить. А ведь до этого он просыпался первым от любого шума.
Грод привел в кубрик Тойса, и Ласар отошел в сторону.
Лекарь сначала визуально осмотрел дракона, после чего приподнял ему веки и даже заглянул в рот.
— Рана только одна?
— Да, вчера мурен оцарапал его кинжалом.
Орк нахмурился, мурен и его достал не один раз, но раны уже заживали после мази. Но в одалима мурен метнул кинжал. Возможно, он знал или же подозревал, что яд опасен и для дракона.
— Любопытный случай, — пробормотал Тойс, и впервые на лице невозмутимого лекаря появилось заинтересованное выражение. — Драконов почти невозможно отравить, — пояснил он, — обычный яд их не возьмет, регенерация быстро справится с ним. Так… а где кинжал?
— На острове.
— Жаль.
— Ты можешь ему помочь?
Тойс посмотрел на капитана:
— Он дракон. Я конечно могу очистить рану и дать ему одно из противоядий, но сомневаюсь, что это ему поможет. Здесь нужна помощь драконьих целителей, ну или эльфийских. Да и отсюда его лучше перенести, правда у меня расположилась…
— Можешь разместить его в моей каюте.
Самерс удивленно посмотрел на капитана. Но Грод, как и накануне, толкнул его в бок, чтобы он придержал язык.
— Давай, бери его лучше за ноги. Да носилки сначала подготовь.
Ласар преградил дорогу Тойсу, когда Грод и Самерс вынесли дракона.
— Он выживет?
— Ему бы в Тар Имо, а мы и до Калера, боюсь, не успеем его довезти.
Орк понимающе кивнул и догнал своих подчиненных. Дракон почти не дышал, по крайней мере, его грудная клетка едва вздымалась. Да и выглядел он неестественно бледным, а рунная татуировка на лице померкла.
— Куда его? — спросил Самерс.
Грод вздохнул. Он хоть и опекал более молодого лучника, но порой тот ужасно раздражал своими неуместными шутками и глупыми вопросами.
— На кровать.
Ласар тем временем открыл комод и достал несколько старых карт и пергаментов.
— А он и должен быть таким холодным? — спросил Самерс.
Тойс вновь ощупал дракона, после чего достал из саквояжа несколько зелий.
— Ты хоть знаешь, что делаешь? — отвлекся от карт Ласар.
— Ну… планирую дать ему каждое из известных противоядий. Может, одно из них и поможет ему.
— А если ему станет хуже?
— Если ничего не делать, то лучше ему точно не станет, — хмуро бросил Тойс и выжидающе взглянул на капитана. Ведь решающее слово было за ним.
— Хорошо. Делай, что знаешь, — согласился орк, возвращаясь к чтению карт.
Грод подошел к столу и поднял одну из карт.
— Что ты ищешь? — уточнил он.
— Путь на остров драдов.
— Занятно…
Ласар внимательно взглянул на своего помощника. Ему, пожалуй, он доверял больше, нежели остальным членом команды. Да и не раз орк замечал, как Грод словами сглаживал конфликты. Вот и сейчас Ласар пытался понять, что первый помощник думал о его затее, но тот сказав — занятно, молчал, не выражая ни одобрения, ни порицания.
— Не попытаешься меня отговорить?
— Не знаю, что там произошло на острове и с кем вы столкнулись. Но этот дракон стоит того, чтобы рискнуть. Но кажется, ты это знаешь не хуже моего. А команда пойдет за тобой… Меняем курс?
— Да. Остров драдов находится севернее вод Акара, так что меняем курс.
Тойс перепробовал все имеющиеся у него противоядия. Но ни одно из них на дракона не подействовало. После чего лекарь решился на эксперименты, он смешивал разные яды с противоядиями и травами. Но результат был тот же. Лекарь развел руки в стороны и предложил использовать пиявки. Но кажется, он и сам не верил, что кровопускание поможет, а не ухудшит состояния дракона. Но вскоре и лекарь покинул каюту, так как его к себе требовала пациентка. Ласар вновь забыл о девушке, когда принял решение идти к острову драдов, а не в Калеро. Но он отпустил Тойса, чтобы тот успокоил Даарию.
Ласар осмелился подойти к дракону, когда все покинули каюту. Он подошел к кровати, остановившись в метре от нее. Пару часов назад Берт распахнул крылья, и теперь они свисали на пол. Орк подумал о том, что видел многих представителей разных рас, видел он и одалимов, но никогда не лицезрел настоящего дракона, парящего в небе. Да и команда корабля прошедшие две недели ждала, когда же одадим обернется.
Орк подумал о превратностях судьбы. Только вчера он сам напророчил Берту, что его видения никогда не станут реальными. Но сейчас он был готов взять свои слова обратно. Лучше бы они распили вчера бутылку рома, усмехнулся Ласар, кто знает, возможно, все сейчас было бы по-другому…
К острову, покрытому буйной зеленой растительностью и высокими исполинскими деревьями, корабль подошел только ближе к вечеру. Ведь «Черной маске» пришлось сделать крюк и обогнуть воды Акара.
Остров выглядел не обжитым. Ни домов, ни правительственных зданий — ничего, что свидетельствовало бы о присутствии людей или представителей других рас на острове.
Грод в подзорную трубу изучал незнакомые земли.
— Что ты видишь?
— Ничего. Остров кажется необитаемым.
Ласар нахмурился. Сегодня он осознал одну истину — умирают даже драконы, и порой они умирают только от отравленного лезвия клинка. Но орк не собирался смириться с этой правдой. Он собирался спасти дракону жизнь. И в этот раз он не хотел обманывать себя ложью, что желает отплатить за свое спасение. «Он видел будущее, — напомнил себе Ласар, — видел, что мы станем братьями». Теперь оставалось только поспособствовать тому, чтобы видение дракона стало явью.