Сазонов набросил на плечи куртку, кинул с рот «Орбит» и вышел на улицу. На звук открывшейся двери Дарья Андреевна даже не обернулась. Она стояла одетая и причёсанная и смотрела на дорогу. Кирилл подошёл и стал рядом.
— Димка написал, — нарушил молчание Сазонов. — Уже подъезжает.
— Хорошо, — ровным тоном ответила Морозова всё так же глядя на дорогу.
Кирилл чувствовал, что начинает раздражаться. Так нельзя. Ну он же не пытался её изнасиловать, и не спаивал, чтобы развести на секс. Он первым её поцеловал, да, но она же ответила. И ещё как.
— Так и будешь молчать? — Сазонов таки определился с этими «вы» и «ты».
Кирилл достал сигарету и зажигалку.
— Ну кури, — последовал ответ.
— А то что? Родителям позвонишь?
Кирилл прикусил язык. Он совсем не хотел подчеркнуть её преподавательский статус. Это же как раз, что, по его мнению, её и напрягает. Кроме этого «яжучитель» он больше не видел причин, Сазонов чувствовал, что тоже нравился ей, он помнил, как сбивалось вчера её дыхание, когда он её ласкал.
Морозова резко повернулась и в упор посмотрела на Кирилла. Злость, обида и огромная масса предубеждений плескались в её взгляде.
— Непременно, — процедила она сквозь зубы.
— Я не то хотел сказать, — попытался кое-как оправдаться Сазонов, но его уже не слушали.
За забором послышался шум мотора. Морозова чуть ли не бегом побежала к воротам.
— Ребята, приехал, как смог. За ночь нормально подсушило квашню, но всё равно грузли колёса между дачами.
Димка посмотрел на Морозову, юркнувшую на заднее сиденье внедорожника, а потом на Сазонова и нахмурился. Он едва заметно кивнул, будто спрашивая, что же случилось. Кирилл пожал плечами и вернулся в дом, чтобы проверить перед отъездом, всё ли в порядке. В порядке там, конечно, ничего не было, но сбросить всю одноразовую посуду в мешок и сложить кресло-кровать много времени не отняло.
Домой ехали в молчании. Благо, Диман сообразил, что разговора не выйдет, и включил погромче музыку.
— Дим, мне тут останови, — попросила Морозова за полквартала до своего дома.
— Вас проводить? — Сазонов снова перешёл на «вы» незаметно для себя.
— Не надо, — коротко ответила Дарья Андреевна и выпорхнула из машины.
— Ну и? — проявил любопытство Дима, когда автомобиль тронулся.
— Что ну и? — понуро ответил Сазонов, сделав вид, что не понял, что друг имеет ввиду.
— Ты что, дебил?
— Сам дебил.
Такой короткий и содержательный разговор не устроил Димку, и он требовательно посмотрел на Сазонова, когда они были вынуждены застрять на переезде.
— Так что случилось? Чего она такая снежная королева? Ты там вчера дров не наломал?
— Она протрезвела и снова стала долбанной преподшей, — хмуро ответил Кирилл.
— А вчера она ею не была? — подмигнул Димка.
— Слушай, отвали, — Кириллу не хотелось обсуждать это. — Ничего вчера и не было.
— Ну да.
— Я серьёзно.
— Пиздишь.
— Да правда же! — Кирилл начинал злиться. — Вина было слишком много. И вообще, Диман, ну его на хрен. Давай забьём.
— Ладно, — друг наконец-то отвалил.
Весь вечер Кирилл гонял в голове события вчерашнего вечера, которые он помнил отчётливо, несмотря на хмель. И от этих мыслей то становилось жарко в паху, то хмурились брови. Он попал. И попал не только потому, что едва не переспал со своей кураторшей, а ещё и из-за того, что осознал, насколько действительно, как говорил Костик, втрескался в неё. И ощущения эти были не совсем такими, как с другими девчонками, которые ему нравились или вызывали желание. Он любил в девушках задор, веселье, раскованность, но в Морозовой всего этого не было. Она, конечно, могла повеселиться, но это не являлось одной из определяющих её характер черт.
Обычно при ссорах или каких-либо проблемах Сазонов просто сливался. На пару дней, если девчонка нравилась, и навсегда, если не особо. Стоит только Веру вспомнить и её стервозные закидоны.
Но Морозова другая. Кирилл чувствовал странное волнение куда выше штанов, когда думал о ней. И особенно сейчас, после того, как он попробовал её на вкус. Бывалой злости больше не было, хотя раздражение многими её поступками и решениями осталось.
Родители вернулись, и Кириллу было поручено отвезти с отцом на базу фирмы срочный заказ. Отец расспрашивал про учёбу и про тренировки.
— Мать ждёт не дождётся, когда ты её со своей девицей познакомишь.
— Нет у меня никакой девицы, — ответил Кирилл, сдвинув брови.
— Вот и я ей говорю: познакомит, когда сам решит.
— Бать!
— Ты не ершись, Кирилл, лучше на ус мотай. Ты уже взрослый, учись рассуждать как взрослый. Раньше времени себя обременять детьми не стоит, у тебя впереди ещё институт, а, может, и армия.
Кирилл терпеть не мог такие разговоры. Каждый раз у него испарина на лбу проступала.
— Пап, про презервативы мама мне рассказала, когда мне только исполнилось двенадцать.
— Не опоздала? — отец расхохотался, поддев сына.
Кирилл хмуро посмотрел на отца.
— Да ладно тебе, — примирительно сказал отец, закончив смеяться. — Не обижайся, просто дело уже не только в контрацепции, а в решениях, которые ты принимаешь.
59
На следующий день в колледж Кирилл шёл в напряжении. Его сердце трепетало, и эти ощущения его пугали. Любовь не входила в его планы, и проще было убедить себя, что это не зарождающееся глубокое чувство, а просто влечение, к тому же неудовлетворённое. Может, так оно и было.
Первой парой стоял английский язык, где пришлось изрядно напрячься, потом группа отправилась на физкультуру.
— Ты за что так ненавидишь мяч? — спросил Костик, когда спортивный снаряд обиженно ударился о стену. — Хорошо, что физрук ещё не видел, с какой силой ты таранишь кольцо.
Кирилл устало выдохнул и потёр переносицу. Костику он доверяет больше всех, ценит его советы, но что в его ситуации можно посоветовать?
Кирилл отошёл в свободную зону зала и присел на лавку у стены. Костя присоединился к нему.
— Костя, я в заднице. Кажется, ты был прав.
— На счёт чего?
— На счёт Морозовой.
Костя почесал в затылке, покосился на стайку девушек, фоткавших свои округлости, обтянутые спортивными костюмами на айфоны.
— Долго до тебя доходило, — сказал друг философски. — Что будешь делать?
— Лучше спроси, что я уже сделал, — мрачно ответил Сазонов.
— Ой.
— Вот именно, что «ой».
Кирилл коротко пересказал другу события, произошедшие на даче.
— Надо было покупать более качественное вино, — подытожил Костик.
— Дело было скорее в количестве, а не в качестве, — отозвался Сазонов. — И что теперь — понятия не имею. Ты же сам видишь, какая она вся такая правильная.
— Правильные девочки тоже иногда хулиганят. Меня больше беспокоишь ты. Откуда такая нерешительность?
Кирилл пожал плечами.
— Тот же вопрос себе задаю.
— Эй, лоботрясы! — послышался вопль физрука. — Чего расселись?! Может напомнить правила поведения в спортивном зале?! Сидят у нас на лавках только инвалиды и девки в критические дни. А вы вроде не инвалиды.
— Педагог от Бога, — пробормотал Костик, и они с Сазоновым снова вернулись к мячу.
На большой перемене Сазонов с Костиком, как и большинство, устремились в столовую. После физ-ры жутко хотелось пить, есть, ещё бы и покурить сгонять не помешало. Рвение Кирилла к принятию пищи прервала у самого входа в столовую Анна Николаевна. Она отвела парня в сторону и тихим, но разъярённым голосом поинтересовалась:
— Сазонов, что произошло? Что ты натворил?
И почему ему все задают этот вопрос, будто он монстр какой-то, сожравший невинную деву. Сазонов нахмурился.
— Вы о чём? — Кирилл сделал вид, что не понял, хотя догадывался.
— Это ты мне скажи, — математичка слегка покраснела, теряя терпение. Она смотрела на Кирилла снизу вверх, но взгляд был грозным. — Не знаю, что ты натворил, но Даша написала заявление по собственному и уже пошла к декану.
— Заявление? — удивление Кирилла длилось лишь секунду, а потом перешло в злость. Морозова, мать её, как обычно.
— Сказала, что после того, что она сделала, ей нельзя работать педагогом. И что-то мне подсказывает, что это связано с тобой, Сазонов.
Кирилл заметил, что с третьего этажа спускалась деканша, но остановилась в пролёте с преподавателем физики. Значит, письмо ещё не достигло адресата.
— Мне надо идти, — сказал Сазонов и бросился на другую сторону лестницы, оставив Анну Николаевну в недоумении.
Он выбежал с другой стороны коридора и увидел Морозову, которая топталась у закрытой двери деканата с листком в руках. С противоположной стороны уже шла деканша, направляясь в свой кабинет. У Кирилла была в лучшем случае пара секунд. Он быстрым шагом пошёл в сторону деканата.
— Дура, — прошипел Кирилл сквозь сжатые зубы и выхватил листок из рук не ожидавшей Морозовой уже тогда, когда деканша подходила к ним.
— Сазонов! — окрикнула его женщина. — Это что ещё такое?
— Я забыл ведомость, а Дарья Андреевна напомнила, — попытался отмазаться Кирилл, надеясь, что деканша не услышала, как он назвал Морозову. — Я побегу, Ирина Викторовна, а то меня там вся группа ждёт.
Кирилл попытался обворожительно улыбнуться. Даже такая жаба как деканша оттаивала от его улыбки.
— Ну давай, беги, а то чтобы маршировать на плацу не пришлось.
Любимая старшилка деканши — пугать армией нерадивых студентов. Кирилл кивнул и, не посмотрев на Морозову, ушёл. Уже из-под пролёта лестницы он выглянул и увидел, что кураторша, что-то сказав начальнице, ушла в свою сторону.
Сейчас как раз должна была быть пара экологии. До конца перерыва оставалось ещё минут пятнадцать. Кирилл вошёл в аудиторию и захлопнул за собой дверь. Морозова сидела за преподавательским столом, запустив пальцы в волосы. Рядом стояла Анна Николаевна, но Сазонову было плевать.
— Заявление об увольнении? Серьёзно? — рявкнул он, хлопнув по столу ладонью со злосчастным листком.
Морозова вздрогнула и посмотрела на Кирилла. Анна Николаевна как-то сконфузилась.
— Не повышай на меня голос, — пытаясь казаться спокойной, ответила Дарья Андреевна.
— Иначе пожалуешься декану? — Кирилл кипел от злости. — Сколько можно уже делать глупости?
— Сама себя постоянно об этом спрашиваю! — Морозова уже тоже не сдерживалась и вскочила со стула.
Кирилла полоснул по самолюбию такой ответ. Он разорвал листок с заявлением и ушёл, хлопнув дверью.
60
На улице его встретил аромат весны. Тот непередаваемый свежий запах, которым пахнет заспанная нежная весна. Который кружит голову и заставляет принимать неожиданные решения. И не смотря на злость и досаду, Кирилл тоже принял решение. Морозова будет его. Он найдёт способ сломить эту её жуткую ответственность перед обществом.
Нужно было проветриться, привести мысли в порядок. Сазонов бродил уже три с лишним часа. После обеда солнце зашло, и весна сменила ласку на промозглость и слабый холодный ветер. Кирилл замёрз и проголодался — в столовой после пары физкультуры ему так и не удалось поесть сегодня. Он зашёл в небольшую пиццерию на углу Административного квартала, решив выпить кофе и немного согреться. Пиццерия была малым филиалом большой сети, распространённой по всей области, и пользовалась популярностью в городке. А как иначе, если и выбора особо местным жителям предоставлено не было. Горячий кофе обжёг горло, но согрел продрогшие внутренности, а после четверти большой пиццы Сазонов почувствовал себя чуть ли не счастливым.
Кирилл взглянул на часы, которые высветили половину пятого. Скорее всего, Морозова уже дома. Кирилл расплатился по счёту и решительно выдвинулся к выходу. Пора решать, что со всем этим делать.
— Кто? — тихо спросил женский голос после длинного звонка в дверь.
— Это я, — отозвался Сазонов.
Дарья Андреевна приоткрыла дверь и строго посмотрела на парня.
— Ты прогулял пару экологии, — звенящим то ли от злости, то ли от напряжения голосом отчеканила она.
— Пришёл за домашним заданием, — без улыбки сыронизировал Кирилл.
Морозова, немного подумав, будто решаясь, стоит ли это делать, пропустила Кирилла в квартиру. Но когда он зашёл, даже не взглянула на него, а лишь бросила, уходя в сторону кухни:
— Пойду поставлю чайник.
Кирилл разулся, немного волнуясь о свежести носков после столь долгой пешей прогулки. Но всё было довольно сносно.
— Где ты был всё это время? Пакет с тетрадями с тобой…
— Это неважно, — Кирилл снова начинал злиться на Дарью Андреевну за то злосчастное заявление.
— А что важно? — Морозова поставила чайник и повернулась к вошедшему в кухню парню.
Кирилл остановился у противоположной стены и скрестил руки на груди. Их взгляды встретились. Серьёзные, почти враждебные.
— Твоё заявление.
— Оно тоже не важно.
— Правда? Тогда зачем ты его написала?
Не было смысла больше играть в студента и преподавателя. Кирилл уже не мог воспринимать Морозову как своего куратора, поэтому отбросил обращение на «вы», в котором уже не было смысла.
Морозова не выдержала тяжёлого взгляда Кирилла и отвела глаза, будто увидела в окне что-то особо интересное.
— Я… — девушка отошла к окну, — я так не могу. Это всё неправильно.
— Что именно?
— То, что произошло! — Дарья Андреевна резко развернулась к Сазонову и посмотрела на него полными слёз глазами. — Так нельзя, Кирилл! Какой я теперь педагог? Какой с меня куратор, если я чуть…
Она запнулась, будто подавилась словами.
— Чуть не переспала со студентом? — закончил Кирилл за неё.
Морозова закусила губы и упёрлась взглядом в пол.
— Тебя только это беспокоит? — Кирилл подошёл к девушке вплотную. — Только то, что ты чуть не совершила ошибку?
Дарья Андреевна посмотрела на Сазонова и прошептала так тихо, будто боялась услышать сама себя:
— Меня больше беспокоит, что я всё ещё хочу её совершить.
Больше говорить ничего не надо было. Кирилл притянул девушку к себе и прижался губами к её лбу. Так тепло, по родному. А потом его губы нашли её.
Кирилл чувствовал солёный вкус её слёз, ощущал боязливое объятие тонких рук на своей шее. В этот раз она не была пьяна, и было понятно, что его чувства ответны. Поцелуй длился и длился, принося им обоим облегчение после трудных разговоров и мыслей. Один только запах кожи этой женщины щекотал Сазонову нервы, возбуждал, заставлял плавиться от вожделения. Но Кирилл заставил себя остановиться. Он так не хочет. Впервые за всё время Кирилл Сазонов захотел продлить томительное ожидание удовлетворения. Ему хотелось говорить с ней, хотелось видеть её улыбку, целовать, прикасаться к её лицу.
Всего остального тоже хотелось, но он пока себе запретил.
— Мы никому не скажем, — прошептал он на ухо девушке. — Никто не узнает о нас.
— А если не получится? — Дарья с испугом посмотрела в глаза парню.
— Получится. И перестань дурить с этим заявлением. Ты прекрасный преподаватель и хороший куратор.
Дарья вытерла слёзы и улыбнулась.
— Надеюсь. Кстати, я уже сообщила твоим родителям о прогуле.
61
— Серьёзно? — Светка давилась хохотом. — Она сдала тебя предкам?
— Именно. Теперь я неделю без машины.
— Ну ты наказал свою плохую училку? — подруга весело подмигнула.
— Свет, ты извращенка. Наши отношения чисто платонические, — с важным видом сообщил Сазонов.
Лицо Светки стало делано серьёзным. Она встала с дивана и с озабоченным видом прикоснулась ладонью ко лбу Кирилла.
— Сазонов, ты болен? Какие ещё платонические?
Кирилл усмехнулся и отвёл руку подруги.
— По крайней мере пока. Я не хочу с ней спешить, Свет, — уже серьёзнее добавил он.
— Она тебя не возбуждает? — Светка выгнула бровь.
— Да ну тебя, — отмахнулся Кирилл. — Конечно же возбуждает. Ещё как! Но тут другое. Мне хочется…