— Как куда? — удивился инквизитор, не подозревающий, какие тучи над его рыжей макушкой клубятся. — Не вы ли мне вчера целую лекцию о милосердии ведьм прочитали? И уверяли, что без вашего профсоюза случится социальный коллапс? Вот и посмотрим, так ли оно на самом деле.
— Вы собираетесь устроить социальный коллапс? — изнемогая от собственного бессилия, процедила адвокат.
— Ну, зачем так сразу? Начнём с проверки богоугодных заведений. Что у вас там под патронажем? Больница, приют, школа? Вот их и проверим. Собирайтесь, собирайтесь! Долго мне вас ждать?
— Я его убью, — шёпотом пообещала ведьма фамильяру, поспешно закидывая в сумку блокноты, чернильницу-непроливайку, носовой платок, огрызок яблока и остальные необходимые вещи.
— А, может, не такой уж он и плохой? — элегически поинтересовалась крыса, вытаскивая из сумки огрызок.
— Продалась за горсть зерна! — презрительно констатировала адвокат.
— Купилась на мужское обаяние, — обстоятельно поправила Ли.
— Дамы, я вас жду! — напомнил о своём существовании проверяльщик.
— Чтоб вам всем сгореть! — от всей своей немалой души пожелала Кира.
Но пальцы в отводящий проклятье знак всё-таки сложила. А то может нехорошо получиться.
***
Пансионат имени мученицы Бригиды летом практически пустовал. На каникулы ученицы разъезжались по домам. Оставались только те, кто находился на попечении профсоюза: сироты, да девочки из не слишком благополучных семей. Потому, и небольшой, но заросший, а оттого неимоверно романтичный парк и само здание встретило гостей тишиной. Даже сторож куда-то подевался, у ворот только статуя Бригиды осталась.
Но, собственно, она тут всегда стояла. Ходить этот памятник не умел. Теоретически, изваяние должно было вопить, вздумай проникнуть на территорию злодей, умышляющий против девичьей чистоты. Но на памяти Киры статуя всегда молчала. Злопыхатели поговаривали, будто это потому, что никакой девичьей чистоты в пансионате отродясь не водилось. Но на то они и злопыхатели, чтобы бред городить. Ведь в начальные классы зачисляли с десяти лет. Конечно, будущая профессия накладывала на учениц определённый отпечаток, но не настолько же!
— Что это с ней? — поинтересовался инквизитор, опасливо на статую косясь.
— В костре горит, — пожала плечами Рейсон.
На самом деле, Бригида и впрямь выглядела жутковато. Скульптор почему-то не пожелал изобразить огонь или хотя бы столб, к которому мученицу приковали. Зато саму святую ведьму изваял весьма достоверно, особенно над лицом постарался.
Кому пришла в голову гениальная идея этот шедевр перед воротами пансионата водрузить, Кира понятия не имела.
— И за что её так? — хмыкнул Тейлор.
— Вам как, официальную версию или реальную?
— Начните с реальной, — кивком дал милостивое разращение проверяльщик.
— Извольте, — усмехнулась Рейсон. — Бригида, при жизни отличающаяся удивительной красотой, отказала в… ублажении инквизитору. Тот и отомстил, спалив несчастную.
— Брехня! — легкомысленно отозвался рыжий. — Легче изнасиловать, если приспичило. Руки в колодки, кляп в зубы — и всех дел. А с парой охранников наподхвате и колодок не нужно. Шантаж, в конце концов, не нами придуман. Да просто «железную деву» показать — сама бы согласилась. Палить-то зачем, тем более красивую? Так недолго всех красоток пережечь. Что с вами? Ногу подвернули?
— Н-нет, — не слишком уверенно отозвалась адвокат. — Просто не поняла, что это сейчас было. Проявление инквизиторского юмора?
В ответ инспектор только неопределённо плечами пожал.
Огромная, в два человеческих роста дверь захлопнулась за спинами посетителей с обречённостью гробовой крышки. Холл, и так уютом никогда не отличавшийся, сегодня вовсе на склеп походил: высокие окна наглухо закрыты тяжёлыми шторами, мебель накрыта плотными чехлами и даже огромная люстра под покрывалом. Сумрачно, давяще, пылью пахнет. Да ещё и поскуливает кто-то тихонечко.
— Воспитанницам позволяют заводить фамильяров? — удивился инквизитор.
— С ума сошли? — почему-то полушёпотом ответила Рейсон. — Кто девственницам магическое животное доверит?!
— Значит, не сказка вовсе… — то ли поинтересовался, то ли факт констатировал инспектор, опять бровь задрав.
— Что не сказка? — сердито переспросила адвокат, в полный голос говорить так и не решаясь.
— Что ведьмы овладевают… хм!.. овладевают… — слово, что ли, понравилось? — Начинают контролировать свою силу только после потери… э-э… девства?
— Потери чего? — сладенько осведомилась Кира. Тейлор в ответ глянул сердито, но уточнять не стал. — По-моему, это факт всем известный.
— Слишком смахивает на анекдот, — буркнул инспектор. — Тогда кто скулит?
— Подождите меня здесь, — приказала Рейсон, за время столь увлекательного диалога про скулёж успевшая забыть. — Я сейчас вернусь. Вам туда ходить не стоит.
— Секреты ведьм?
— Секреты женщин! — гавкнула адвокат, на каблуках развернувшись.
Всё-таки есть вещи, которые с годами не меняются и вряд ли вообще способны меняться. Когда Кира в этом пансионате училась, ей секрета чуланчика под парадной лестницей никто не раскрывал. Сама нашла, когда нужда прореветься в одиночестве припёрла. И насколько ведьма знала, ни она одна его время от времени посещала.
Адвокат бочком проскользнула между перилами и массивным, намертво вмонтированным в пол подсвечником. Чуть сдвинула в сторону тяжеленную портьеру и тихонько поскребла ногтями по камню. Всхлипы тут же прекратились.
— К-кто з-здесь? — прошептали внутри лестницы судорожно.
— Я адвокат профсоюза, меня зовут… — начала Рейсон, чувствую себя полной дурой.
Осталось только в щель удостоверение сунуть — и идиотизм достигнет апогея.
— Й-а вас з-знаю. В-вы К-кира.
— Точно, — согласилась ведьма. — А тебя ведь Рика зовут?
— Отк-куда вы знает-те?
Адвокат почесала кончик носа и промолчала. Уж слишком сильно девочка заикалась. Так сильно, что списать дефект на последствие бурных рыданий никак не получалось. А «заика» в школе одна была — эта самая Рика.
— Выходи, — попросила адвокат.
Ведьмочка не ответила. Кира уж было решила: не вылезет. Но панель всё же скрипнула и девчонка мышью скользнула наружу. Жалобно шмыгнула, исподлобья глядя на Рейсон, независимо утёрла нос рукавом мантии. И вдруг дёрнулась, подалась назад, едва не упав, видимо, с перепуга на подол наступив.
— Проход я заблокировал, — спокойно сообщил инквизитор.
— Зачем? — холодно поинтересовалась адвокат.
Вот теперь Кира разозлилась — до шума в ушах и мути перед глазами разозлилась. Даже повернуться к инспектору лицом не решилась, искренне опасаясь не выдержать и вцепиться-таки ему когтями в самодовольную лощёную харю.
— З-з-д-драв…
Перепуганная девчонка даже поздороваться не сумела и замолчала. Стояла, потупившись, сложив руки за спиной.
— Насколько я понимаю, заикание в данном случае врождённый дефект? — осведомился проверяльщик. — И как вы это объясните?
— Что именно вам объяснить? — от злости чересчур чётко выговаривая слова, переспросила Кира. — У её семьи нет, никогда не было и не будет денег на такое лечение. Благотворительность выходит слишком дорогой. Здесь требуется лекарское вмешательство аж второй степени. А на такое расточительство даже альтруизма ведьм не хватает.
— Как вы собирались её магии обучать, если она ни одной формулы выговорить не может? А ведь наверняка будет пробовать. Над возможными последствиями тут вообще хоть кто-нибудь задумывается?
Кажется, злилась Рейсон не в одиночестве.
— Этот вопрос не ко мне, а к дирекции школы, — отчеканила Кира. — Но девочку, несмотря на её потенциал, магии никто не обучает и не собирается. Вместе с остальными она проходит только курс по приготовлению и применению зелий.
— Зачем?
— Да потому что она хотя бы этим сможет зарабатывать! — ведьма не выдержала, сорвалась-таки на крик. — И да, мы все оплачиваем её обучение из собственного кармана! Не профсоюз, а мы: я, начальница, Мира, даже уборщица. Ещё вопросы есть?
— Больше вопросов нет, — заверил её инспектор и переложил папку в левую руку.
Кира прикинула, успеет ли встать между девчонкой и заклинанием, разрушающим регистрационную печать ученицы. По всему получалось, что успеет. Да вот толку с этого немного. Магия — это не удар кулаком. От неё собственной грудью не закроешь.
***
— … я первый раз такое видела, клянусь! — от возбуждения глаза Рейсон горели совершенно по-кошачьи. Когда она голову к окну поворачивала, радужка со зрачком становились слепыми, зеркальными. — Один пасс, девочки, один! И всё!
— Вторая степень и один пасс? — усомнилась госпожа Лайнес. — Кирочка, деточка, а ты не преувеличиваешь? Может быть, формулу он всё же произнёс, только тихо?
— Он даже губами не шевелил! — рыжая, видимо, для наглядности прихлопнула ладонью по столу. — Это ещё не всё! Его собственная печать никак не отреагировала! Я, конечно, невеликий маг, но она не дрогнула. Представляете? То есть ему доступна вторая ступень без регистрации!
— А что ты хочешь? — несколько обиженно отозвалась пухленькая ведьма, которую Тейлор видел впервые. — Это же инквизиция! Им, как некоторым, не приходиться самим к себе ходить, чуть не на коленях вмешательство четвёртой вымаливать. Кому-то можно всё, а кому-то ничего…
Инспектор едва не хмыкнул. Вот тоже открытие: кому-то можно всё, а кому-то ничего. Между прочим, далеко не всё. Но многое.
— Ты дальше рассказывай, Кир, — перебила пышечку секретарша.
Как там её звали? Мира? Мика? Что-то такое, собачье-мелкое.
— Да что рассказывать? — отмахнулась от неё Рейсон. — Рика теперь скороговорки шпарит — от зубов отскакивают. Он заверил, что это не временный эффект, а полное излечение.
— Врёт! — решительно рубанула воздух ладонью пухлая. — Готова спорить: врёт! Я сама девочку посмотрю!
Толстуха Тейлору разонравилась окончательно. Впрочем, она и до своего высказывания не особо нравилась. Уж слишком губы брезгливо поджимала.
— А я ему верю! — тряхнула кудряшками Кира.
— Не рано ли, деточка? — засомневалась начальница, барабаня отполированными ногтями по столу. — Зачем ему нужно заниматься… благотворительностью?
На последнем слове дама аж голос понизила, словно мысль о благотворительности от инквизиции её в ужас привела.
Хотя вопрос, конечно, был хорош. Актуален даже. Самое забавное заключалось в том, что ведьмы могли строить любые догадки, пусть и самые фантастические. И все они соответствовали бы действительности. Потому что Тейлор понятия не имел, на кой вылечил девчонку. И ещё меньше понимал, зачем потащился, снова тратя силы на заговор, за адвокатшей. А сейчас вот сидит, слушает.
Уж больно физиономия у этой рыжей там, в школе, решительная была: вот-вот или бросится морду инспектору бить или предпримет ещё что-нибудь столь же осмысленное, вроде защиты. С её-то силами и навыками! Но Тейлор уверен был: просто не успела сообразить, чтоб такое героическое сотворить. Ну вот он и… Назло, что ли? Ведь действительно хотел печать уничтожить, а потом ещё и докладную накатать, да не только в инквизицию, но и в министерство образования.
Вместо этого теперь сидит, слушает. Смотрит, как у рыжей глаза горят.
— А вам в голову не приходит: он сделал это просто потому, что может? — выпалила Рейсон. — Почему власть всегда должна быть плохой? Ну вот есть у человека силы и право, так с чего их во благо не использовать?
Надо же, действительно идеалистка! Какая прелесть!
— С того, что это им в голову не придёт? — подала из угла голос пожилая ведьма, до этого ни слова не сказавшая. — Кира, я понимаю, ты вся в восхищении. Но подумай вот о чём. Во-первых, ему это ничего не стоило. Сама же сказала: печать не дрогнула. Значит, полномочия у этого инквизитора такие, что нам и не снилось. А, во-вторых, эти люди сначала думают, какую выгоду они получат, и только потом делают. Поверь, не видя реального интереса для себя, они со стула не встанут.
— Не нужно меня отчитывать, госпожа Рейгор, — огрызнулась адвокатша, — не на зачёте. У меня есть причины думать, что этот человек не всегда о своём интересе печётся.
Неужели сейчас расскажет о вчерашнем рыцарском спасении? Абсолютно идиотском, к слову сказать.
— Интересно, какие это причины? — усмехнулась толстая. Нехорошо так усмехнулась, не по-доброму. — Говорят, вас вчера ночью вместе видели. У твоего дома, между прочим.
Ого! Вот это оперативность. Видимо, в маленьких городках информация и впрямь с дикой скоростью распространяется.
— А ещё нас могли видеть в клубе, — процедила ничуть не смущённая Рейсон. — В офисе у Бумберга, в ресторане, на улице и чёрт знает где ещё. И что из этого следует? Что мы уже в койке акробатические номера разучиваем?
— Деточка, ну я же просила тебя быть поосторожнее! — ахнула начальница, театрально прижимая пальцы к щекам. — Ну как ты можешь? Я понимаю, он, безусловно, интересный мужчина, да ещё и из столицы, а ты девушка юная, неопытная. Но ведь этот злодей просто увлечёт тебя!
Злодей, надо понимать — это он, Тейлор. Мерзавец, собирающийся покуситься на единственное богатство бедной девушки. Хотя нет, она же ведьма в силе. Значит, дева у нас абсолютно нищая. Даже и покуситься-то не на что.
— Да дело не в увлечении, — снова встряла толстуха. — С сердечными делами пусть сами и разбираются. Но он же ин-кви-зи-тор! Приехавший не в отпуск, а с проверкой неизвестно чего.
— Я помню, что он инквизитор, — буркнула Рейсон. Кстати, глаза у неё больше не горели. — Только я не понимаю, почему о людях нужно обязательно гадости думать? Сделал хорошее дело, ну и спасибо ему большое.
Кстати, да, о подумать. Разумнее пойти в гостиницу и хорошенечко всё обмозговать, а то этот бабий трёп слушать уже сил никаких нет. Всё равно договорятся они до того, что все мужики сволочи, а инквизиторы в особенности.
Значит, так. Скрывать мы этот инцидент в школе не будем, а то ещё всплывёт где-нибудь не ко времени. А напишем в отчёте, что… Что у девчонки очень большой потенциал — а он на самом деле немалый. И в рамках сотрудничества с профсоюзом колдуний инспектор счёл необходимым… Ну, в самом деле, не оставлять же такой бриллиант ведьмам, магички его достойно отшлифуют! Рыжим слишком жирно будет. К тому же можно это дело подвести под вербовку будущей агентуры. Причём двойной, работающей и с ведьмами, и с колдуньями. Между прочим, идея совсем недурна, надо подбросить её аналитическому отделу.
Нет, ну какая же всё-таки физиономия у этой рыжей была! Вот уж действительно слон и не в меру храбрая моська. Странно, раньше такая наглость Тейлора только раздражала. Но уж больно занятная эта девица.
***
Некромант Киру у самого её дома перехватил — специально ждал, видимо. Сцапал за руку и поволок за собой, сообщив только: «У нас в конторе такие защиты от "прослушек", что таракан не пролезет!» Ни на какие вопросы аниматор не отвечал, возмущение игнорировал, пёр вперёд с уверенностью застенчивого танка и только озирался поминутно, будто слежку подозревая.
В нотариально-анимационную контору «Кешлер, Кешлер и сын», прозванную в народе «Вставай, уже полночь», тараканы и впрямь вряд ли проникали. Но не из-за боязни защиты от "прослушек", а исключительно из личной скромности — уж больно шикарен интерьер. Сразу видно: люди здесь работают солидные, принимающие исключительно достойных клиентов и дело о сумме меньшей, чем с четырьмя нулями, тут вызовет лишь здоровый смех.
Но Брен Рейсон не дал даже осмотреться толком. Впихнул в кабинет, больше её собственного раза в четыре, силком усади на стул и сунул в руки бумаги, вчетверо сложенные. Листов было много, штук пять, наверное. И заметно, что их сначала смяли, потом разгладили и уж после сложили.
— Это что? — спросила Кира, больше заинтересованная громадным столом с резьбой, чем каким-то письмом.
Посланий она за свою жизнь перевидала немало, а вот такой мебели раньше встречать не доводилось.
— Копия письма твоего инквизитора, — как-то разом весь свой пыл поумерив, застеснялся аниматор. — В смысле, проверяющего. Точнее, не копия, а черновик, наверное. Но, в общем, письмо.