— Лизавета? — мужской баритон не позволил осмотреться. Я повернулась к говорившему.
Ну здравствуй, легендарный Эдгар Норейский.
Худой шатен среднего роста сидел в мягком кожаном кресле возле стеклянного столика, накрытого явно для дружеской пьянки: виски, коньяк, мясная нарезка, свежие овощи… Это меня тут ждали? Или я сорвала чье-то теплое общение?
— Приветствую, Эдгар.
Я подошла к креслу напротив, села, уверенной рукой налила из открытой бутылки виски в чистый стакан нужное количество жидкости, поставила на стол и то, и другое и вопросительно посмотрела на хозяина дома.
Мужчина улыбнулся. Тонкие губы явно не привыкли к подобному движению мышц и, на мой взгляд, раздвигались с трудом.
— Не знал, что ты теперь работаешь в паре.
— Я тоже. Пока с родственником не пообщалась, — пожала я плечами. О моих родственниках в Академии не знал только ленивый.
— Умный мальчик?
— После сегодняшней драки я в этом сомневаюсь.
На этот раз собеседник ухмыльнулся. Что ж, хотя бы по одному пункту мы сошлись во мнении.
— У нас не получилось попасть в дом Академии. Моих бойцов что-то не пускает внутрь. Никакого охранного контура нет. Ты знаешь, что это может быть? — долгий немигающий взгляд мог бы напугать меня еще лет пять назад, но не теперь, когда за плечами была не одна попойка с оперативниками и дружками Мартина.
А вот вопрос интересный. Очень. И ведь что-то вертится в голове. Что-то…
В голове внезапно всплыло:
'- Лизка…
— Помолчи, Алекс… Что-то мне всё это не нравится…
— Там у порога иголка воткнута… Длинная…'
Вашу ж… да об колено… да со всей дури… да хлыстом! А я-то, глупая, думала, что эта гадость была связана с отоворотами-приворотами.
— Знаю, — кивнула я уверенно, — только понятия не имею, кто эту защиту поставил и на кого конкретно она должна быть направлена. Эдгар, у вас есть инструменты? Нужно пол вскрыть.
Проговорили мы недолго, минут сорок-пятьдесят, вышла я после общения с Норейским раздраженная и злая. Алекс, дремавший на скамейке у стены, при моем хлопанье дверью подскочил, осоловело уставился на 'начальство', перевел взгляд на брюнета, так и не покинувшего свой пост охранника, и благополучно промолчал. Молодец, мальчик. Глядишь, лет через — дцать из него что-нибудь путное и выйдет.
Из города выезжали медленно, в полном молчании. Толстые неповоротливые стражники на воротах, завидев на попонах графские цвета, разве что честь не отдали. Да уж, уважают тут Ричарда…
Полуденное солнце нещадно палило, из-под лошадиных копыт стелилась пыль, а я, стараясь не сорваться на грубую площадную ругань, рассказывала парню то, что поведал глава 'чистильщиков'.
— Контрабанда это. Два идиота, Дирк и Рик, захотели озолотиться в прямом смысле этого слова. Мол, два-три путешествия туда-обратно, несколько обычных безделушек, ничего же страшного. Дураки. И ведь работают в Академии не первый год. Должны же понимать… Нет, жадность глаза застила. Золото! Вот цель!
— Как бы они это золото легализовали? — нахмурился мальчишка.
Я передернула плечами:
— Их спроси. То место за диваном — как раз основной тайник. Сара прознала об их грязных делишках, пригрозила сообщить 'наверх', троица поругалась, подруга выскочила из дома — и с концами. И Дирк, и Рик клянутся всем на свете, что и пальцем напарницу не тронули…
За разговором неспешно доехали до замка.
— Лиззи…
— Слышу, — настороженно кивнула я. — Что бы ни случилось, веди себя естественно.
— Ты о чем? — недоуменно уточнил парень.
— Не знаю, но интуиция твердит, что…
Я не договорила: услышанный нами шум предстал перед глазами толпой людей, что-то внимательно рассматривавших. Или кого-то? Слуги и охрана обступили практически плотным кольцом девчонку, одетую в длинное серое платье, фасоном совершенно не похожее на местную одежду: узкий лиф, украшенный люрексом, пышные юбки, неожиданный пояс на талии. Добавить к наряду высокую пышную прическу с лентами в волосах и черные лаковые туфли на каблуках, и становится понятным удивление толпы. А потом я посмотрела в лицо девушки. Незнакомка улыбалась радостно и счастливо, в знакомых зеленых глазах не было ни малейшего намека на узнавание. Да там даже интеллект не ночевал… Сара… Я до боли стиснула запястье с латунным браслетом. Чистильщики — вот кто был здесь нужен.
— Алекс, спокойно спешиваемся и идем в дом. Ты понял? — чуть слышно обратилась я к ехавшему рядом напарнику.
— Да, — послышался такой же тихий ответ.
'Чистильщики' прибыли оперативно: мы с Алексом успели лишь доехать до конюшни, спешиться там и дойти до дома.
Через два часа я уже писала рапорт у себя в кабинете. Уставшая, голодная, не выспавшаяся, я в тот момент была не самым лучшим собеседником. Впрочем, Дарик на все это не обращал ни малейшего внимания: домовой беспрестанно ворчал, вспоминая все мои грехи.
— Это ж надо было так перед кикиморой опозориться. Две свечки, как для покойника зажгла. Три надо было. Три! Лизка, ну вот почему ты такая бестолочь?!
— Дарик, совесть имей, — раздосадованно дернула я плечом. — Я только приехала. Лучше сбегай узнай, как там Сара.
— Сбегай! Я что тебе, мальчик на побегушках? Алекса своего посылай, — проворчал домовой, но все же исчез.
— Он не мой, — буркнула я в пустоту.
Противная нечисть довольно скоро вернулась и сообщила, что с Сарой работают лучшие врачи, но прогнозов пока нет. Вообще никаких.
— Какой хоть диагноз? — вздохнув, я устало потерла кулаками глаза.
— Амнезия. Всё. Остальное не разглашают. И никого к твоей подруге не пускают. Лизка, заканчивай уже свою писанину и езжай домой. Выспись наконец.
— Угу. Сейчас, две страницы допишу…
Отдыхала я трое суток. Однушка в элитном доме в центре города стоила дороже двушки где-нибудь на окраине, но родители были непреклонны: хочешь жить самостоятельно? Не вопрос. Но только на хорошо охраняемой территории. Иначе — вперед, отчий дом всегда ждет своих заблудших детей. Так что приходилось играть по установленным другими правилам и тратить львиную долю зарплаты на ипотеку.
Сон-еда-сон-еда — так прошли первые сутки. Вечером, проснувшись в очередной раз, я поднялась с постели, потянулась, раздраженно наблюдая, как втягивается в стену кровать, и потопала на кухню. Как и прочие квартиры в этом городе, моя была оснащена системой 'Умный дом'. Понятия не имею, как относились к этой технике другие жители, а меня подобное самоуправство интеллектуальной системы всегда бесило. Нет, ну в самом деле, встала ночью в туалет, возвращаешься, а вместо кровати уже чистый пол! Приходится стоять и ждать несколько секунд, пока мебель не вернется на законное место. 'Что ты маешься, — фыркал Мартин в ответ на мои жалобы, — пригласи техника, пусть устранит это самоуправство искусственного интеллекта'. Угу, и потратить на это остатки сбережений. Нет уж, я лучше помучаюсь…
На кухне с моим появлением зажегся свет и засветилась панель управления. Подойдя, я выбрала меню и уселась на выдвинутую из пола табуретку. Подпространство, конечно, пусто. Естественно, кому ж его наполнять. В квартире домовым я пока не обзавелась, а родичам не до моей скромной персоны. На появившемся вслед за табуреткой столе возникли кружка молока, открытый пакет мюсли, порезанная кружками копченая колбаса и ломти козьего сыра. Всё. Больше в этом доме ничего не осталось. Я вздохнула: карточка пока в минус не ушла, но и круглой суммой не радовала. До зарплаты еще неделя, одалживать не у кого, значит, посижу на диете. Раньше мне занимали Илька и Сара, но Илька в командировке, а Сара… Заставив себя не думать о заболевшей подруге, я взяла вилку, вяло потыкала ею колбасу и все же начала медленно жевать сыр.
На подоконнике заверещал домашний планетник. Отвечать не хотелось, но абонент был настойчив.
Встав, я дотянулась до устройства, посмотрела на номер. Жерар. Боги, вы меня не любите…
Нажав 'Ответить', я вымученно улыбнулась в веб-камеру.
— Привет.
— Отвратно выглядишь, — безжалостно припечатал темноволосый гигант.
А то я не знаю…
— Ты позвонил, чтобы сообщить мне эту потрясающую новость?
Мужчина почему-то отвел глаза.
— Лизка. Тут это. Я у тебя поживу?
С трудом переварив услышанное, я недовольно нахмурилась:
— Жерар, мы же договорились. Только друзья. Да и вообще…
— Да знаю, знаю, — торопливо перебил меня собеседник, — тебе самой спать негде, квартирка маленькая, в холодильнике всегда пусто. Я помню. Лизка, я готов на полу спать и месяц тебя кормить. Ну Лизка, ну что тебе стоит?
Так… Похоже, кто-то поехал кукушкой…
— Жерар, послушай…
— Лизка, я больше не могу! Я с ней с ума сойду! Или с собой покончу! Это же ужас что такое, а не человек!
— С кем — с ней? — выловила я из сумбура главное. — Ты с кем-то встречаешься?
— Хуже! — на широком лице явно обозначилась паника, — Лизка, она за меня замуж собралась!
— Да кто она-то?
— Стажер!
Какое-то время я осознавала сказанное, потом осторожно уточнила:
— То есть тебя тоже 'осчастливили'?
Мужчина скривился:
— На следующий день после твоего отъезда. Нас всех 'обрадовали'. И к каждому приставили практиканта противоположного пола. Лизка, это самоубийство!
— Как её зовут?
— Понятия не имею.
— В смысле? Вы не первый день работаете вместе, и ты не поинтересовался ее именем?
— А оно мне надо? — хмуро буркнул мужчина. — Она что-то выпалила при первой встрече. Я прослушал.
Прелестно…
— А выглядит как?
— Мелкая, наглая, настырная! Лизка!
— Жерар, ты хочешь, чтобы она доставала уже меня, — борясь с желанием немедленно отключить устройство, поинтересовалась я, — как дома, так и на работе? Там у меня для этого свой стажер имеется.
— Лизка, у тебя вроде бы ипотека? Я хоть сейчас половину оплачу, — и смотрит, как побитый пес. Ну вот когда и перед кем из богов я успела провиниться? Какая там сумма осталась? На пять лет, если я правильно помню… Это получается…
— Неделю, Жерар. Не больше.
Судя по обрадованной физии, мой нахрапистый собеседник рассчитывал максимум на три дня. И что ж я такая добрая дура?
— Лизка, я уже еду!
Приехал. Через час. С двумя пакетами. В одном — вещи, в другом — продукты. Гуляем…
— Мог бы и курьера вызвать.
— Вот еще. Сам дотащу.
Ну да. Я и забыла, что мой новый жилец — мужчина серьезный и обстоятельный. Зачем курьер, если самого сотрудника Академии боги силушкой не обидели?
— Лизка, я по пути заехала в банк. Твоя ипотека наполовину выплачена, как и обещал.
Ох уж эти карие глаза… В них и страсть, и надежда, и ожидание… Ну Жерар! Они с Мартином, видно, одни и те же пикаперские курсы заканчивали!
— Пойдем на кухню. Резать сам будешь?
— Продукты? Естественно. Терпеть не могу всю эту новомодную технику.
Ну да. Тебе б куда-нибудь в Россию, в девятнадцатый век, в Сибирь, в деревянную хижину с топором и лучиной.
На появившийся из пола стол легли покупки: вино, конфеты, колбаса, сыр, креветки… Он издевается? Нам обоим этого максимум на сутки хватит. Чем потом я эту тушу кормить буду?!
Зазвонил планшетник: громко, требовательно, даже как-то истерично. Судя по скривившейся физии нового жильца, слышать звонившего мужчине не хотелось.
— Ответь уже. Она ж не отстанет.
— Обойдется, — Жерар выключил звук и повернулся ко мне. — Покажешь, где и что?
После оплаты половины ипотеки? Придется.
Маленький санузел — вдвоем не развернуться — был совместным: душ и туалет в одной комнатке. Спальня, кухня, прихожая — всё тех же минимальных размеров, а стоимость…
— И где ты будешь спать? — задала я мучивший меня все это время вопрос.
— В кухне, — пожал плечами гость, — мебели там сейчас нет, значит, места хватит.
Логично.
Вернулись в кухню, уместились на табуретках. Пока постоялец готовил ужин, я пыталась поймать за хвост одну ускользавшую мысль. Вернее мысль не особо-то и ускользала, но вот доводить до логического конца ее не хотелось.
— О чем думаешь? — Жерар налил в стеклянные бокалы вино и протянул один из них мне.
— О желаниях и совпадениях.
— Лизка… Нельзя же так… Я чуть не поперхнулся. Давай лучше выпьем.
Я пожала плечами и пригубила напиток. Вкусно.
— Ну как? Всё, можешь не отвечать, по глазам прочёл. Во Франции лучше делают?
— Смотря в каком веке, — бокал переместился на середину стола. — Жерар, я серьезно. Слишком много совпадений в последнее время. И всё крутится вокруг меня.
— Например?
Судя по глазам мужчины, данная тема ему была совершенно не интересна, вот улечься с хозяйкой квартиры в постель — самое то. Но тут уже фигушки.
— Например, Сара. Я ведь тогда искренне пожалела, что ее, а не меня, отправили во Францию того времени. И что? Сара исчезла, и вот уже я в желанном месте! А сегодня? Я ведь до твоего звонка думала, как растянуть запасы до зарплаты.
— Глупости, — хмыкнул двухметровый детина, — два раза — это еще ни о чем не говорит. Не заморачивайся, ешь лучше. Креветки свежие, да и сыр им под стать.
Нашелся заботливый папаша… Но кусочек сыра я откусила. Действительно, вкусный. Чем-то рокфор напомнил…
Спал мой постоялец в прихожей, заняв все свободное пространство и без стеснения ругая роботизированную систему, выдвигавшую из пола мебель всякий раз, когда мужчина появлялся в кухне. Ни лечь, ни сесть на голый пол возможности не было. Жерар, не предусмотрев такой поворот событий, теперь жался на одеяле возле двери. Я же честно радовалась жизни на собственной кровати.
Глава 5
Дождавшись следующим утром, когда приятель уйдет на работу, я привела себя в порядок, доела остатки вчерашнего пиршества и личные запасы, грустно посмотрела на полбутылки вина, три конфеты и кусочек сыра, загрузила всё это богатство на поднос и направилась в комнату. Угадав желание хозяйки, система выдвинула из стены тепловизор. Очки на глаза, и вот я уже в Древней Греции, стою в толпе и внимательно слушаю публичное выступление Сократа. В принципе, к картинке и звуку не придраться, а вот запах и объемность изображения… Да, тут разработчики программы точно схалтурили. Могли бы более живо и качественно всё изобразить. Да и кто так одевает героев? Они же… Рядом зазвонил планшетник, отвлекая от игрушки. Кому неймется в такую рань? Сняв очки, я уставилась на экран: номер не определен. Это что за цирк?
— Слушаю, — все же решила я ответить.
— Привет, я Жанна, — жизнерадостно заявили с другой стороны темного экрана.
— Привет. И что?
На том конце немного помолчали, потом осторожно уточнили:
— Ты Лизка?
— С утра была. А ты кто?
— Жанна… Я напарница Жерара!
'Она что-то выпалила при первой встрече. Я прослушал'. А вот знала бы я имя, не смотрела бы, как дура, на экран. Хотя с какой стати она мне звонит?
— Да, я слышала о тебе, — понятия не имея, что ещё можно сказать в такой ситуации, ответила я.
— Правда? — оживилась почему-то собеседница. — Можно я к тебе заеду? Ты ведь хорошо знаешь Жерара, а я…
Что 'а я', я уже не слушала, стараясь не давиться смехом, отодвинула устройство подальше. Так, один вдох, затем второй. Глубже, глубже дышать надо. Лизка-сводня. А что, звучит. Может, и этого безответно влюбленного в меня громилу в хорошие руки удастся пристроить.
— …так что, можно? — просительно донеслось из планшетника.
— Приезжай. Только у меня шаром покати.
— Ничего, — весело прокричала девчонка. — Я сейчас курьера к тебе пришлю. Говори адрес.
Через полчаса прибыл курьер с пакетами, через час — сама Жанна. Миниатюрная, как древняя кукла Барби, пропорционально сложенная брюнетка с синими глазами и ярко-красными пухлыми губами, она не доставала Жерару и до груди, но, судя по всему, ей на этот факт было наплевать. Элегантное изумрудное платье, высокие каблуки, умело нанесенная косметика. Да, я рядом с ней, в своей домашней потрепанной пижаме с котятами и меховыми тапочками смотрелась, как пугало. И вот что, спрашивается, нужно приятелю? Такая красивая куколка рядом, смотри с восторгом в глаза, слушает каждое твое слово. Да влюбись ты и женись. Нет, сбежал к любительнице одиночества, помешанной на работе.