— Ага, — опустила веки и шумно выдохнула. — Значит, теперь мне нужно учититься не только сразу за три года на факультете, но и танцам, контролю…
— И неплохо бы почтенному тону, — добавил Корнак ехидно.
— И для кого?
— Для своей безопасности, — ответил мужчина хмуро.
— Нет. Я спросила — для кого? — произнесла отчетливее. — Господин Корнак. Я, может, не лучшая ученица, но не дура. Вы покровительствуете мне. И сами сказали, что я нужна именно на должности старосты. Плюс вы лично лепите из меня… Тьма знает кого. Но для кого? Для перспективного смертника Дайксана, или для самого ненаследного принца? Кто из этих двоих должен мне больше "польстить"?
— Магиана Эдвина, — холодно процедил Корнак. — Запомните. Слишком умных не любят даже сильнее, чем глупышек. Подумайте об этом перед нашим следующим занятием. И постарайтесь не умереть по дороге в башню старост.
Отличный совет. Высказанный подобным образом, заставляет задуматься — а не переночевать ли сегодня здесь?
Глава 11
Гостиную старост я не очень любила.
Во-первых, потому что там почти не удавалось побыть одной. Расписание учебы примерно совпадало по времени на всех факультетах и курсах, так что с утра мы почти одновременно вставал, собирались и расходились каждый по своим делам. По вечерам… Или я возвращалась настолько поздно, что хотелось завалиться в свою комнату и сразу уснуть. Или вместе со всеми, когда диваны были оккупированы остальные жители башни. Ни с Агатом, ни с Райзеном проводить время я не желала, а с Дарлой мы не были настолько близки, как хотелось бы. Думаю, я была бы счастлива, если бы мы имели шанс оставаться наедине, чтобы наладить отношения. Но пока не удавалось.
Я не осталась ночевать в рабочем кабинете, все-таки решила вернуться к себе. И попав в пустую гостиную, ощутила глубину своего одиночества.
Человек без факультета.
У смертников я теперь никто. "Какая-то живиха", которая даже помочь не может. На новом… Что скрывать, меня все ненавидят. Да и как еще может быть? Пришла без знаний, заняла высшую должность, ничего не умею, преподаватели не трогают.
Даже та милая соседка с занятий Бортлева, и то перестала со мной разговаривать. Не сразу, на это ушло какое-то время. Но все-таки случилось. "Своим" я не нужна. Бельмо на глазу несовершенной учебной системы и корыстных амбиций декана.
Со старостами тоже не срослось. Один хлыщ, который портил мне жизнь последние два года. Второй — произвел неизгладимые впечатление при первой же встрече. И Дарла.
Упала на диван и уставилась в потолок. Глаза быстро привыкли к отсутствию освещения, хотя потребовалось подобное совсем ненадолго. В страну снов я провалилась быстро и совершенно незаметно.
Опустошенная и разочарованная, я радовалась этому состоянию, потому что на какой-то время получилось попросту забыться.
Провела бы так целую вечность. Мне было тепло, хорошо и спокойно.
И вдвойне странно обнаружить, что меня накрыли теплым пледом.
— Просыпайся, милая, — мягкий шепот горячим прикосновением пощекотал ухо. — Пока я не придумал шуток по поводу того, как ты оказалась ночевать в общей комнате и где так сильно вымоталась.
Открыла глаза, чтобы увидеть дольную улыбку Райзена и протянутую мне кружку травяного чая.
— Представляю, что теперь обо мне начнут рассказывать по всей академии., - приподнялась, ощущая полную отрешенность.
Слухом больше, слухом меньше.
Хотя, справедливости ради, стоит заметить, что шумиха вокруг несуществующего романа с Агатом вроде поутихла. Оно и верно — разве есть смысл болтать о том, что совершенно не интересно? Мы не пересекаемся, не общаемся. Максимум, кто-то мог бы ляпнуть про то, что думает, что мы якобы в башне старост тайком делаем… Но кто возьмется распространять такие пустые домыслы? Ну, кроме Верлики, конечно. Правда, кажется, даже ей уже надоело мусолить наш с Агатом вопрос.
— Я — могила. И просто шучу, — предупредил Райзен, "поднимая" белый флаг. — Да и потом. Ты такая скучно-правильная, что вряд ли занимаешься хоть чем-то интересным, чтобы так уставать. Небось, всю ночь занималась?
— Вы невероятно милы сегодня, ваше недовысочество, — фыркнула и отпила горячего чая.
— А у тебя источник на нуле.
— Знаю, — чувствовала, как легкая тошнота подступает к горлу. Так что отставила чай в сторону и откинулась на спинку дивана.
— Нельзя себя так изматывать, — серьезным тоном произнес Райзен. — Случись что, и тебе бы уже никто бы не помог.
— Знаю, — протянула еще слабее. — Не планировала, что так все получится.
Я вообще ничего из этого не планировала. Даже с Райзеном разговарить не собиралась. А что теперь?
— Как-то все само собой получилось.
— А по другому и не бывает, — такое ощущение, что перевертыш меня понимает. — Брось. Я тоже много чего не планировал.
Кажется, он безошибочно считал мой едкий взгляд.
— Только представь. Сын императора… И вместо нормального, приличного дара — средние способности к трансформации. И даже не собственной. Даже если бы отец рассматривал меня как своего наследника, я бы все равно остался неудел. Шестнадцать поколений смертников. И я.
— Сочувствую.
Не знаю, насколько искренне получилось.
Как и не понимаю, откуда такой поток откровенности. Но я не жалуюсь, ни в коем случае. В любом случае мне приятнее вести подобную беседу, чем думать над колкостями острого на язык мерзавца.
— Слушай. Я понимаю, что мы с тобой начали не на той ноте, — Райзен взъерошил волосы и посмотрел на меня. — Но заканчивай бегать от нас. Дарла хорошая, и ее огорчает, что ты совсем не хочешь общаться. Я — не кусаюсь.
— Только кинжалом бьешь, — буркнула, обиженная за то, что Райзен вообще оказался мудрее, протянув руку дружбы.
— И больше не буду, — заверил парень, пересаживаясь на мой диван. Опять поближе. Совсем как в моей спальне. — Мы можем помочь. Не со всем, конечно. Но если практикуешься с сильными заклинаниями — то хотя бы поддержим, может по построение плетений подскажем. И я, и Дарла в теории плетений лучшие на своих факультетах.
— Ну, не хочу хвастаться, — протянула скромно, пряча смущенную улыбку. — Но с теорией у меня проблем как раз нет.
Для Корнака я старалась как могла. Вкладывала все силы, чтобы разбирать максимум материалов. Хоть сейчас на экзамен иди.
— Я просто потеряла контроль. Такое бывает.
— На третьем курсе? Только если кого-то пыталась убить, — немного осторожно попытался пошутить.
— Умных не любят иногда больше, чем глупеньких, — решила вспомнить слова своего наставника.
— И то правда. Что ж… Не стану тебе более докучать. Просто хотел разбудить, чтобы ты вернулась в комнату, до того как Дайксан спустится. Думаю, не тебе рассказывать, насколько он любит трепать языком.
Удивленно вздернула брови и посмотрела на Райзена.
— В каком смысле? — уточнила, пока не придумала себе лишнего. Хотя куда там! Я уже! Фантазия-то у меня богатая. — То есть… Ты что-то слышал?
— Слышал? — Райзен хохотнул со странной интонацией. — Думаешь, когда у вас с ним начались проблемы, он не первый пошел рассказывать о своих подвигах?
Что?
Голос пропал, горло попросту сковало от возмущения. Смогла только рот открыть, вытянув лицо в изумлении.
— А ты не знала? — мне показалось, или Райзен смущенно покраснел? Будто не желал приносить плохие вести. — Строго говоря, не ручаюсь заявлять, что Агат был первым, кто пустил слушок. Но масла в огонь точно побливал. Да такое, что Верлика чуть половину коридора у входа в башню не разнесла. Когда он ей описывал, как ты к нему приставала.
— Ты так шутишь, я не могу понять?
Вот опять. Я злилась. И злилась так, что достается не виновнику торжества, а гонцу с неудачными подробностями не к месту.
— Думаешь, кто-то станет шутить о таком? — Райзен вновь протянул мне кружку с чаем. Я прислушалась к аромату трав, и только сейчас распознала мышовник, который заваривают, когда требуется восстановить внутренний резерв, желтую ягоду для бодрости и, кажется, мятный лаворник, чтобы укрепить здоровье.
Подняла взгляд на Райзена, на этот раз посмотрев на парня по-новому. Ведь не поленился — заварил как раз то, что мне требуется. Понятно, то, что мой резерв пуст он заметил, это не сложно. Остальное… додумал. Но ведь потратил время, позаботился.
И такие новости об Агате.
Нет, ну каков подлец!
— Мы с ним не так часто общаемся. Но знаешь… Бывают такие мужские разговоры. Особенно здесь, когда знаешь, что посторонних ушей точно нет. За какие-то вещи деканы не погладят по голове, — Райзен говорил все тише. — Но… Он рассказывал о вас. Без подробностей, без грязи. Но все равно трепал.
— Да… Да как так? — подскочила с места. — Ничего. Никогда. Не было.
— Не кричи, пожалуйста, — Райзен встал вместе со мной и перехватил мои руки. — Я поделился не для того, чтобы получить еще один скандал.
Да какой скандал? Я просто возмущаюсь. И не понимаю…
— Зачем ему это надо?! — не кричать оказалось сложнее, чем я думала. — У него… невеста. Кто…
— А кто тебе сказал, что он хочет этого брака? — Райзен спокойно пожал плечами.
— Что значит "кто"? Это власть, это… связи. И стажировка, и деньги, и…
— Думаешь, кому-то приятно, если их продают?
— Нет, конечно, нет. Но… Они с Верликой давно вместе. И у них такие отношения…
— Какие? — Райзен упал на диван и грустно улыбнулся. — Ты просто не знаешь, как это делается… в наших кругах.
Но могу представить.
Опустилась рядом с Райзеном, так что наши бедра соприкоснулись.
Что, если Агат не любит Верлику?
Что если… Не знаю, их роман начинался искренне, такое может быть. И, может быть, они оба хотели чего-то большего. Или их свели родители, желая объединить две сильные семьи, не особо интересуясь мнением молодых. Но все свелось к тому, что Агат захотел разорвать отношения. Так что ли?
Если так, то, если думать, как смертник, вариантов у него было немного. Просто объявить о том, что все кончено — невозможно. Уж если я это понимаю, то мальчишка из знатных знает наверняка. Громкий скандал, обиды, вражда домов… В лучшем случае никто не погибнет, а Агат попросту лишиться, например, желаемого места в имперской гвардии. Или родительских денег и благосклонности. В худшем… Станет героем новой грустной баллады о трагедии молодой любви, погубившей древние роды.
Как удачно создать историю о злой сопернице, которая встанет на пути. Ведь, быть может, сжираемая изнутри ревностью и сомнениями вспыльчивая Верлика сама расторгнет помолвку и всякие отношения. Родители погорюют, но ни один отец не вступит в борьбу за честь сына, которого бросила девушка.
План так себе и, может быть, задай я прямой вопрос Агату, он лучше объяснит, почему врал о наших "отношениях". Но у меня в голове не укладывается…
Зато становится понятнее, откуда взялось кольцо, которое стало подарком с коротким письмом "Извини".
Все-таки это Агат извинился за то, что подставил меня?
И если дальше раскручивать мысль в этом направлении.
Хватило бы влияния семьи Дайксана на то, чтобы надавить на декана Корнака? Мол, я должна оставаться старостой для того, чтобы Верлика и дальше ревновала своего жениха, пока не закончит всю эту историю с помолвкой.
— Он правда все это говорил? — спросила у Райзена, в глубине души надеясь, что это перевертыш меня обманывает. — Ты готов поклясться, что не врешь?
— Клянусь Тьмой и Светом, Жизнью и Смертью, что не сказал ни слова лжи сегодня, — парень приложил ладонь к груди и алая вспышка магии подтвердила, что он действительно был со мной честен. — И ты не представляешь, насколько я пытался пощадить твои чувства.
Прекрасно.
То есть Дайксан взялся решать свои любовные проблемы ценой моей репутации и перспектив.
Что ж… Получу чуть больше информации, чтобы не рубить с плеча. И посмотрю, как Дайксан справиться, если я решу уничтожить его репутацию.
Глава 12
Иногда кажется, что сегодня ты проснешься, соберешься с мыслями, возьмешь себя в руки и изменишь, наконец, свою жизнь. Но спотыкаешься еще на стадии сбора мыслей.
Лежишь, смотришь в потолок. И понимаешь — ни сил, не желания, ни понимания, что делать дальше. И главное — как? Нет, то есть, ты точно знаешь, что нужно работать, что нужно быть сильной, надо… Много чего надо, и лежание в кровати никак не поможет. Вот только на большее ты не способен.
После разговора с Райзеном мой день прошел словно в тумане. Я не помнила, как ходила на занятия, и что на них рассказывали. Лекцию Корнака, кажется, вовсе пропустила мимо ушей. Есть не хотелось. Так что выпила еще немного чудо-чая для восстановления резерва, который, к слову, уже не был совсем пуст, но все равно еще не радовал полным восстановлением. И легла спать, закрывая глаза под раздумья на тему — как бы отомстить Агату.
Когда учишься упорно и с полной самоотдачей на жрицу боли и мести, просто перестаешь быть способной отпускать несправедливость безнаказанной.
И отделаться от мысли, что со мной поступили в высшей степени несправедливо — я не могла. Собственно, она и мешала нормально и спокойно заснуть ночью, несмотря на сильную усталость. Она же заставляла подняться с кровати и начать что-то делать.
А останавливало что?
Неужели я такая трусиха?
Жаль, что по делам чести не проводять студенческих судов. Конечно, будь я принцессой какой-нибудь хоть самой маленькой империи, а Агат — герцогом соседней, то можно было бы рассчитывать на оплату по всем счетам.
Но в существующем положении дел…
Нужен скандал.
Грандиозный, масштаба неплохой катастрофы локального разлива.
Эта мысль заставила меня улыбнуться и приняться за одевание.
Что можно выкинуть такого, что всколыхнет хотя бы половину академии?
Не знаю. Но подозреваю, что у меня имеется скрытый талант в этой области, и, вероятно, все само собой разумеется. Я в себя верю.
Так что пока плана нет… Загоняю гордость поглубже, желание поскорее отомстить — туда же. И с улыбкой выхожу в новый день.
С улыбкой, и колечком, которым меня одарил таинственный совестливый поклонник.
Взгляд случайно упал на коробку, о которой я и не забывала, просто лишний раз даже в руки не брала.
А что? Украшение мое? Да, я планировала его отложить на потом, ситуации самые разные бывают. Но, учитывая, что Агат показал себя лживым змеем, который порочит мою честь, будем считать, что время пришло.
Как только натянула кольцо на палец — ощутила, насколько оно действительно тяжелое. На всякий случай еще раз проверила предмет на наличие посторонней магии. Уж слишком невероятным казался вес.
Чисто.
Наверное, я просто не привыкла носить ничего подобного. Но уверена, что к обеду уже и забуду про кольцо на своем пальце.
Не желая мелочиться, украшение надела на обручальный палец. Моя цель — скандал, так что… Будет неплохим заявлением для тех, кто чего-то от меня ждет. Или не ждет.
Если честно — уже все равно, кто попадет под цунами моего необузданного гнева. В любом случае, это будет кто-то, кто этого заслужил своими необдуманными поступками.
На завтрак заходила, чувствуя себя королевой.
Полное облачение старосты — тонкое красное платье, почти прозрачное, с открытым животом, с изящными металлическими вставками, которые я уже сама сделала, чтобы было проще цеплять защитные контуры. Теплый плащ из нежно белого меха, который ласкал кожу, когда я завернулась в него при посадке за стол. Длинные волоски касались моих щек, немного щекотали.
На лице совсем немного красителей — сделала своих губы чуть алее, веки — чуть темнее, чтобы выделить глаза.
Улыбка до ушей.
Для меня — натянутая, для окружающих — наполненная счастьем и безграничной радостью.