— Цыц, швабра, — телепатировал Флэй своей сегодняшней партнерше.
Девушка, повинуясь воле экстрасенса, замерла со стеклянными глазами.
В комнате пахло травами, а дым от сигареты в его руке подсвечивался зеленым светом, исходящим от узоров на текстурном потолке его жилища. Пистолет смотрел прямо в голову Артаина. Флэй даже не думал шевелиться, его совершенно не заботила нагота его худощавого тела, и, возможно, если бы он не начал говорить, то со стороны сложилось бы впечатление, что появление гостя никак не удивило хозяина квартиры.
– Представься, демон! — властно скомандовал Флэй.
Артура порадовало такое начало, и он под пристальным взором автоматического пистолета прошел в комнату, плюхнувшись на объемное кресло-мешок.
– Я сначала закурю.
Артаин небрежно оглядел комнату. Скользнули глаза и по обнаженной девушке, но также холодно, как скользят глаза покупателя на рынке, пропуская неинтересный товар.
– Тебе будет нечем курить, если я выстрелю, — заявил Флэй.
– Ну… серьезно? – удивился Артур. – Выстрелишь и даже не узнаешь, зачем я пришел?
– Да мне сугубо похер.
Флэю было не все равно. Он концентрировал свое поле, собирал в кучу ментальные программы, проигрывал варианты развития беседы.
– Ну так стреляй.
Артур не смотрел в глаза Флэю, выпуская в потолок кольца зеленого дыма.
— А знаешь, почему ты этого не сделаешь? Потому что после того, как ты нажмешь на спуск, обратной дороги у тебя не будет, а я прошел сквозь руны в стенах твоего дома. Мои мысли ты не можешь читать. И великий Пентакль Соломона, нататуированный у тебя на груди, не дает тебе надо мной власти.
– И что все это значит?
— Хотя бы то, что я выше в иерархии всех тех, кто тебя снарядил этим.
Флэй, он же Леонид Нолимов, всегда был организован и успешен. Даже в школе все науки давались ему легко, и учителя возлагали на его будущее большие надежды. Мама и папа ни в чем не отказывали сыну, и даже в период перестройки семья продолжала свой бизнес, обеспечивающий юношество Леонида всем необходимым.
Леонид посещал школу для избранных. В любом городе такая есть. Школа, куда никогда не попадет ребенок из простой семьи – специальный лицей для детей правящей элиты города. Всегда собранный и обладающий цепким умом, он мог влиться в любую компанию. Однако лучшим отдыхом для себя считал одинокое пребывание в библиотеке.
Среди всех наук он выделял психологию, мечтая связать свою жизнь с психиатрией, но родители наотрез были против медицинской карьеры, поэтому Леонид, как и многие в то время, был отдан в класс с экономическим уклоном. И быть ему экономистом, если бы ни трагическая случайность — ДТП, унесшее жизни его родителей. Так, в свои двадцать, Леонид стал держателем контрольного пакета акций строительной организации ОС--18.
Книги и враждебная духовная мощь открыли и другие таланты в его юной голове. Впервые мысли начали читаться в психологическом кружке, а после и способность к флюидному гипнозу не заставила себя ждать. Однажды, появившись на собраниях акционеров, юный предприниматель столкнулся со многими управленческими решениями того времени, ответив жестким отказом на предложения продать свою долю. Учредительный совет строительной организации не мог смириться с внезапным обогащением Леонида, и отдельные лица постарались лишить его доли различными путями. Учредители ОС–18 сходили с ума, кончали с жизнью, внезапно продавали все свое имущество, кардинально меняя сферу деятельности. Со временем, устранив всех, Леонид занял пост председателя организации, а его сенсорные методы попали в поле зрения бойцов института Бехтерева. Если бы бойцы института были хотя бы наполовину проницательными, как Леонид, то никогда бы не стали пытаться вербовать его в свою организацию. Так же за короткое время, как по року судьбы, он сделал карьеру до инспектора по личному составу боевых групп, тем самым получив, помимо ментальной силы, почти неограниченный ресурс по решению физических вопросов чужими руками.
Флэй положил ствол рядом с собой, сделав крайнюю затяжку, и прищурил глаза, как будто пытался разглядеть собеседника.
– Представься, демон, – уже мягче повторил он.
– Твой покровитель, Легион Аннода, мертв. И твоя душа теперь работает со мной, – холодно сообщил Артур. – Но я не в начальника пришел играть.
– Зачем тогда? – обострял диалог Флэй, привыкший к конкретике.
– Твоя жизнь сегодня прервется, ты переходишь в иной мир.
– Звучит, как угроза.
– Вовсе нет. Чтобы жить и творить свою миссию, теперь тебе нужно умереть.
– Я думал, я нужен на земле живым? – удивился Леонид.
– Ты же психолог и философ, что такое жизнь? И неужели ты думаешь, что она ограничивается углеродными формами?
Артур перевел взгляд на Флэя.
– Как это будет?
Леонид давил в своей душе страх. Он знал, что его когда-нибудь призовут в демоны.
– Это уже есть. Взгляни на себя.
Флэй увидел себя, стоящим на середине своей комнаты и наблюдающим свое тело со стороны. Свое и девушки, с которой он приехал с клуба.
– Передозировка, скажут медики, – заключил Артур.
– Я не вижу ее души, – посетила мысль сознание Леонида.
– Так она выше тебя по вибрациям, ее сразу наверх выкинуло.
– Как-то несправедливо, что дура сразу в рай попала. Моя душа мощнее, почему я не ушел наверх?
– И не говори, я себе постоянно задаю эти же вопросы. Где грань между добром и злом? И почему векторы вибраций разделились именно так?
– Но что-то все равно тяжко на душе, – печально произнес Флэй.
– Ты не есть твое тело. Смотри.
И Леонид увидел все свои жизни до этого момента. Вот его вешают на Нюрнбергском процессе. Вот он владеет тростниковыми плантациями в Бразилии, умирая в кругу своей семьи и прислуги. Вот он погибает в крестовом походе от руки сарацина. И вот он, командующий объединенными силами Земли, ЛарНолий терпит сокрушительное поражение на орбите Марса.
– Так кто же я? – задал он вопрос частый у тех, кто впервые увидел все свои воплощения.
– Ты, Флэй, душа на моей службе.
– Почему я убит и почему я вновь должен страдать от всех своих смертей?
– Этот вопрос лучше задать твоему другу Каю Гиллиусу, он тут бога Ра изображает.
– Ра – красивая сказка, – поправил Артура Флэй.
– Я был бы рад, если бы это было так, – печально сообщил демон.
None
Глава 19. Светлая сторона луны
Что-то случилось в далеком прошлом. Настолько далеком, что я не мог пройти туда полностью всей своей пятимерной эфирной массой. Если переводить на трехмерное измерение, то теперь я с трудом помещался в стандартный школьный зал, не прибегая к хитростям пятой мерности, способной комкать трехмерное измерение, как мастер оригами складывает бумажный лист. Я мог пройти туда только сознанием Кай-Клавия и только в четырехмерном виде. Не самое плохое путешествие. Гораздо лучше, чем было у Кая до его заключения в капсулу. И только я собрался переместить часть сознания туда, как передо мной возникла Смерть.
— Ты куда-то собрался? — улыбнулась она.
– А что? — я знал, что шестимерные никогда не спрашивают ничего просто так.
– Ничего не забыл? – продолжала намекать Смерть.
— Ох уж эти твои загадки, давай конкретнее, – торопил я.
– Пелена забвения. Ты не можешь быть Ра там, так как Ра там уже есть.
– И как быть?
– Под пеленой забвения копия твоего сознания забывает все, что связано с пятой мерностью и с сознанием Ра. Иди, спасай свое прошлое!
– Это что же, ты мне помогаешь?
— Нет, это ты сам себе помогаешь, пятимерная твоя голова! Как погибнешь там, сознание прилетит и объединится с тобой снова. Выдели из себя сознание Кай-Клавия и действуй.
– Спасибо, — улыбнулся я.
На самом деле я посылал эмоцию так, чтобы она была видна. В тонком мире это как многомерный смайлик.
– Не за что, — и моя собеседница меня оставила.
Солнечная система Ра. Орбита Марса.
Двадцать четыре года с момента заточения Кая.
Капсула открылась. В воздухе пахло синтетической гарью. Сколько времени прошло, я не помнил. Пелена забвения не пропускала ничего, кроме знаний Кай-Клавия. Первое, что я увидел, было лицо Крио. Заметно постаревшее лицо и набравшее килограммов тело. Крио хлопал меня ладонями по лицу, поливая какой-то вонючей дрянью. Сознание потихоньку возвращалось ко мне.
-- Ох, как я ошибся, мамаяктли! Ох, как я ошибся… – бормотал инквизитор.
– Сколько я спал? – прошептал я, протирая глаза подушечками больших пальцев.
– Двадцать четыре года. За это время мы заключили мир с Фаэтоном на условиях полноправной планетарной республики.
Крио отсоединял от меня присоски устройства капсулы.
– Зачем тогда разбудил? Война закончена и меня амнистировали?
– Ни то, ни это. Мы тут построили новый мир, чудесный, какого никогда доселе не было, – Крио говорил быстро, казалось, что он куда-то спешит.
– Чего-то твой новый мир пахнет гарью и не здраво напоминает мой старый привычный мир.
– Рептилии притащили в систему Ра весь свой флот и межорбитальную станцию. Сейчас там везде стальное крошево.
Крио показал пальцами куда-то себе за спину. Видимо, имел в виду открытый космос.
– Офигительный новый мир.
Я привстал, и меня шатнуло, а голова загудела.
– Нам нужен солдат твоего уровня, иначе нам всем хана.
– Почему раньше не освободили? – удивился я.
– Командующий флотом Земли шестнадцать раз отклонял мое ходатайство.
– Почему сейчас одобрил?
– Не одобрил…
Вокруг все тряхнуло.
– …мы на орбите Марса, и нам конец с минуты на минуту!
– То есть освободить – это твое решение?
– Мое!
– Тогда тебя я убью последним! – подумал я вслух. – Доложи ситуацию в целом.
– Идет космический бой, Кай, и мы в меньшинстве.
– Я смотрю, вы одели меня в мой эко-костюм заранее. Знали, что соглашусь?
– Ты, как и все мы, погибнешь от крейсеров рептилий, если не согласишься.
Уже через минуту мы бежали на мостик флагманского корабля по длинным коридорам с искрящейся проводкой. Искусственная гравитация прижимала воздух и одновременно распределяла угарный газ по потолку, и я бежал, не пользуясь маской костюма. На мостике все искрило, как и везде. Огромные оконные экраны отображали периферическую картину боя. Шестнадцать авианосцев, межорбитальная флагманская станция, порядка тысячи истребителей против угасающего флота Земли под командованием седого генерала, черты которого постарели, но не изменились.
ЛарНолий восседал на мостике, казалось, игнорируя то, что вокруг все искрит и задымлено. Истребители Землян вели космический бой, но пятикратный перевес делал исход очевидным, пусть и через время. Мостик тряхнуло. Это станция рептилий бабахнула фотонами по нашим щитам.
– Отступить нельзя? – задал я вопрос Лару.
– Нет, нельзя. Мы не долетим, а истребители без флагмана тоже не смогут, – казалось, Лар даже не удивился моему прибытию.
– Подключите меня к кораблю и дайте доступ к душе машины.
Лар едва заметно кивнул, и двое из персонала кинулись мне помогать.
– Давай только быстрее, – торопил меня Крио.
– Будет тебе быстрее… быстрее, чем двадцать четыре года, – буркнул я, подходя к креслу главного пилота.
Раненый пилот с помощью молодых офицеров покинул свое место. Щупальца синхронизационных систем легко отцепились от его костюма, а на его место сел я. Сознание дрогнуло. Ментальная проекция поместила меня и кресло в открытый космос. Вокруг не прекращался ожесточенный бой.
– Душа, копировать сознание Ра и установить дополнительный ИИ.
– Процесс копирования и установки завершен! – донеслось со всех сторон.
– Ра! – позвал криком я в нейросеть.
Золотой лев не заставил себя ждать и появился сразу же.
– О, мамаяктли! Давно не виделись.
– У нас проблема, рептилии уничтожают флот Земли.
– Я вижу, твоя душа выросла. Но что это на тебе?
Лев лапой шоркнул по моему лбу, как будто решив стряхнуть с него пыль. Я все вспомнил. Вспомнил, что был чем-то огромным и почти всемогущим. Теперь я тут. Трехмерный и не в силах двигаться даже вне времени.
– Дуй на материальный уровень и там решай проблему. Я пока поуправляю кораблем, – скомандовал лев.
Меня выбросило из интерфейса под очередной фотонный удар, стрясший флагман. Присоски системы со щелчком отцепились от эко-костюма.
– Ну, что там? – с надеждой спросил Крио.
– Я пошел, – сухо ответил я.
– Куда? – удивился инквизитор.
– Туда! – указал я пальцем на станцию рептилий, натягивая маску эко-костюма.
Материализация и дематериализация – процессы с научной точки зрения невозможные, но демоны Земли двухтысячных лет с успехом это применяли. И я начал переводить свое физическое тело в эфирный мир. Кусочек за кусочком. Атомную связь за атомной связью. Туда, где нет воздуха. Туда, где нет физических законов этого мира. Со стороны это выглядело, как будто я просто растворился в задымленном воздухе. Крио так и замер, открыв рот. Надо было спешить, тут время текло медленней, но недостаточно медленно, и я никак не мог на это повлиять. Я пролетел сквозь броню нашего флагмана, ускоряясь так, чтобы хватило сил на обратную материализацию. Я летел между воюющих истребителей, не замечая плазменных сгустков и разящих лазерных лучей. Однако от фотонных ударов моя интуиция предлагала держаться подальше.
Орбитальная станция, больше похожая на маленькую стальную планету, вела непрерывный огонь, сковывая этим флагман землян. На капитанском мостике сидела самодовольная самка рептилии. Ее главенство выделял комбинезон с золотым отливом. Рептилия приподняла подбородок, от чего ее взгляд в экраны на гибнущий флот землян выглядел особенно надменно. Глава флота рептилий сложила свои серые когтистые пальцы в замок. Наверняка она уже предвкушала повышение в должности, почет и уважение в своем народе, а также многие другие блага успешного высокопоставленного солдата. У выхода с мостика капитана дежурили две рептилии в боевых эко-костюмах.
«Если материализуюсь, мне не жить. Что же делать?» – мучал я себя вопросом. – «Уничтожить двигатели, попробовать подорвать боезапас? Все это не решит глобальной проблемы».
Флот землян терпел сокрушительное поражение с каждой минутой.
Я был нематериален, и электроника костюма сходила с ума, пытаясь анализировать место моего нахождения. Решение пришло само собой. Встав перед главой рептилоидного флота, я телепатировал, устанавливая контакт с существом иного биологического вида. Устанавливая контакт с ее душой. Белая комната, где есть только я и она. Мое сознание и ее сознание.
Я напал внезапно, давя волю, сковывая движения души. Ее душа не была готова к такому, но я чувствовал, что она кого-то зовет, пытается звать.
«Ну, нет, не бывать этому!»
Я вложил все свои силы на глушение ее сигнала, и душа сдалась, уснула, потеряла контроль над сознанием. Тело обмякло, как будто на мгновение выключилось, и я занял его, чтобы проверить, все ли я контролирую. Я приподнялся с капитанского кресла.
– Отставить огонь! – приказал я на сириусском наречии. – Всем истребителям вернуться на авианосцы!
Дисциплина у рептилий была отменная. Картина боя изменилась. Завидев, что рептилоидные истребители отступают, земные силы начали перегруппировываться, чтобы безопасно выйти из боя.
Я смотрел из ее головы и видел их мир. Огромный. Техногенный. С убитой атмосферой. С убитой флорой и фауной на их домашней планете… как и во всех мирах, где они властвуют. Техногенная анти-цивилизация не могла справиться сама с собой и поэтому жадно лезла в другие миры, обосновывая своим сынам важность такой миссии. Однако средняя рептилия не была счастлива. Средняя рептилия работала на нескольких работах, занималась воспитанием пяти-шести детей, часто живя впроголодь. Обязательная армейская служба для самцов и самок давала хоть какую-то надежду на социальный лифт.