Та, в чьем теле я был, поднялась с самых низов, хоть и имела высокородную голубую кровь. Ей пришлось проявить на своем пути массу качеств, чтобы сидеть в кресле главнокомандующего этой эскадрой. И я проявил то, чего нельзя проявлять к врагу – я разбудил ее душу и предложил ей сделку. Я предложил ей место среди планет системы Ра в качестве спутника Земли и вход в коалицию разумных видов в качестве нашего гостя. Я предложил это ей и ее солдатам. Душа сомневалась, но я показал душе то, за что они воюют, и за что сражаемся мы. Большинство рептилий сражалась ради эфемерной лучшей жизни в республике, так и не получая ее в финале. Я же показал ей план по сотрудничеству видов, если они перейдут на сторону Ра.
– Что будет, если я захочу сказать «нет»? – переспросила душа рептилии.
– Я отправлю тебя домой. Тебя и души твоих солдат, где вас ждет перерождение в вашем родном мире, – я лукавил, я не мог этого сделать, ведь был лишен силы Ра в этом времени, но мог уничтожить весь их флот парой приказов из ее тела.
– Мы принимаем твое предложение, – сообщила мне душа рептилии. – Я обещаю, что мы никогда не повернемся к вам спиной.
– А я обещаю достойную жизнь вашего вида и возможность реинкарнаций в нашей системе звезды Ра.
Тогда я еще не знал, что это не фигура речи. Что у рептилий так заведено, и введенная на орбиту Земли межорбитальная боевая станция будет настроена так, чтобы всегда быть к Земле лицевой стороной.
None
Глава 20. Попадание Бориса в институт
1995 год.
Удар. Еще удар. Оттяжка на заднюю ногу — уход от левого бокового… В какой-то момент Борис положил руки на голову, чтобы интуитивно принять серию на глухую защиту. Серега бил, как конь копытом — тяжело и точно, но зная, с кем он спаррингует. Борис не расслаблялся никогда. Гонг прозвучал, как и было задумано – спустя три минуты.
— Все, парни!
Седой тренер в синем костюме адидас погасил вибрацию диска гонга, зажав его пальцами.
– В раздевалке ничего не оставляем, а то выкину.
– Не выкинет, — сказал шепотом Сергей. – У Петровича целый сундук забытых вещей. Ты в среду боксируешь?
– Не, в среду у меня самбо, – покачал головой Борис.
– А ты не разрываешься? Из тебя бы получился неплохой боксер, – заключил Сергей, развязывая свои перчатки.
— Я хочу быть разносторонним, – улыбаясь глазами, парировал Борис.
Сергей был худощавее и немного выше Бори, однако его комплекция не помешала ему выполнить норматив мастера спорта по боксу.
— Ну как знаешь.
Ребята пожали руки, тем самым поблагодарив друг друга за спарринг, и отправились в раздевалку, где уже формировалась очередь в душевую кабинку.
– Ты че сегодня без воды? — спросил Сергей.
-- Я щаз на вторую тренировку поеду, – сообщил Борис, вытирая лицо и подмышки полотенцем.
– К этим клоунам? – кивнул Сергей на длинный чехол, в котором таилось что-то неимоверное по форматам современного мира.
– Не... ролевики у меня по воскресеньям. А это... это для души, – Борис достал из чехла метровый японский меч.
– Херасе! Как настоящий. Таким и убить можно, – заключил Сергей, оглядывая заточку катаны.
– Один кузнец сделал. Знаешь, сколько за него отдал?
– Сколько?
– Не поверишь, нисколько! Кузнец – чудной мужик. Я хотел себе европейский полуторник заказать, а он мне и говорит: «Зачем тебе полуторник? В условиях города лучше катаной». Я ему говорю: «Да мне же не воевать с ним», а он такой прищурился и говорит: «Знаю я все про вас. По телеку видал. Передавай привет Дункану Маклауду из клана Маклаудов».
Сергей аж хохотнул.
– Я-то думал, ты мне что-то серьезное рассказываешь…
– Да не, серьезно, так и сказал! – растерянно оправдывался Борис. – Еще говорил: «Не порежься!», мол, меч настолько острый, как будто сама смерть его ковала.
– Давай, до четверга!
С этими словами Сергей скрылся в душевой кабине.
«Надо будет попробовать носить меч в полах плаща, как Эдриан Пол в Горце».
Неспеша, вальяжной и немного усталой походкой, перекинув спортивную сумку через плечо, Борис покинул ДЮСШ. Погода встретила его мокрым снегом и температурой чуть выше ноля градусов. Попасть в общаги спортфака можно было двумя путями: по прямым углам центральных улиц или через гаражные боксы, находившиеся в начале небольшого парка перед частным сектором. Любой здравомыслящий человек от греха подальше выбрал бы путь подлиннее, но более спокойный и освещенный. Но мысль «спортсмен я или нет» сыграла ключевую роль в выборе более короткого, но далеко не самого благополучного маршрута.
Сколько интересных и глупых историй начинается с высказываний «я ж спортсмен», Борис в свои двадцать, конечно, не знал.
«Вон, пусть девочки боятся! А я боксирую в полутяжелом весе и борюсь на уровне кандидата!» – прокручивал в голове Борис, оправдывая самому себе выбор маршрута.
Кроме того, проходя мимо кустарников, можно было испытать новенькую катану. Спортсмен воодушевленно двигался вдоль серых гаражей. Осенняя обувь хлюпала по снежно-водяной гуще – по приходу в общагу придется сушить.
Он появился из темноты. Одетый в черные джинсы, черную летнюю футболку и такой же черный кожаный плащ. Появился, чтобы поскользнуться на грязной холодной жиже и расстелиться в конце освещаемого гаражного коридора. Парень, на вид лет двадцати пяти или семи, тяжело дышал, сжимая в своей правой руке пистолет незнакомой Борису марки. Перевернувшись на спину, совсем не заботясь о том, что дорогой плащ промокнет и измажется, парень прицелился и трижды выстрелил куда-то во мрак проема между боксами. И тут он увидел Бориса, онемевшего от происходящего.
– Беги отсюда! – наотмашь дернул рукой лежащий человек. – Сожрут нахер!
Борис стоял как вкопанный. Видя замешательство, боец скинул тяжелый, намокший плащ и побежал сначала на четвереньках, а потом и по-человечески к ничего не понимающему случайному зрителю. И тут Борис увидел то, что догоняло бегущего. Существо, отдаленно напоминающее ксеноморфа из кино «Чужие», скользя на повороте, выкатилось из-за угла.
– Чего встал?! – кричал парень в черном, схватив Бориса под руку. – Бежим!!!
У Бориса не было возражений, и ноги включились, с каждым шагом ускоряя бег. Парень в черном повернулся, чтобы выстрелить дважды. Первая пуля попала твари в лапу, вторая в область груди. Существо задергалось, плеская талый снег во все стороны лапами и длинным острым хвостом.
Вспышка света. Вторая тварь появилась откуда-то сверху, прыгнув и вцепившись массивными челюстями в правую руку бойца института. Она обхватила шею и корпус четырьмя конечностями, «превращаясь» в этакий живой рюкзак, непрерывно треплющий свою жертву. Тем временем в конце коридора показалось еще две твари. Медлить было нельзя. Что-то внутри Бориса кричало, что нужно бежать прочь из этого дурного сна, подальше от этих бестий. Но спортсмен внутри, упрямый и честолюбивый, не привыкший отступать, сказал «нет». «Нет» сквозь животный страх. «Нет» сквозь логику и желание жить нормальной привычной жизнью. Борис одним движением скинул сумку с плеча, обнажая новенькую катану. Скоростное сокращение дистанции. Замах… Удар! Меч оставил вдоль позвоночного столба зверя глубокую рану от шеи и до хвоста. Тварь взвыла десятком пищащих голосов, отцепившись от своей жертвы, и начала кататься по снегу, марая его черной горячей кровью.
Спортсмен шагнул вперед, навстречу двум таким же существам. Шагнул, чтобы побежать в лицо своему страху, издавая истошный крик, с каким воины древней Японии бежали на своего врага. Не надеясь на победу. Не надеясь на жизнь. Стремясь дороже продать свое никчемное существование. Одно из существ прыгнуло сразу в надежде задавить спортсмена массой. Но Борис заученным вращательным движением ушел с траектории этого прыжка, выставляя вместо себя лезвие меча. Борис не видел, что катана выпустила твари кишки. Он поднял меч над головой для еще одного разящего удара, но тварь отпрыгнула на железные ворота гаража, как будто гравитация не сдерживала ее ничуть. Длинный трехметровый хвост твари, чуть ли ни больше ее самой, ударил по ногам спортсмена, повалив Бориса на снег, чтобы настигнуть его уже на полу одним точным движением. Челюсти клацнули у лица. До сознания донеслась вонь гнилого дыхания. Рука с катаной была заблокирована когтистой трехпалой лапой, и Борис не нашел ничего лучше, чем сунуть свое предплечье поперек зловонной пасти. Прогремел выстрел. Это стрелок, сжимая пистолет в левой руке, вынес мозги оседлавшей Бориса твари. Хват существа ослаб, и спортсмен без труда скинул обмякшую тушу.
– Не лежи, надо сваливать! – кричал ему парень в черном, прижимая окровавленную руку к животу. – Сейчас еще материализуются!
Борис не знал, что такое материализация, но осознание того, что «сейчас будет еще», мигом подняло его на ноги.
Они бежали какими-то закоулками. Стрелок постоянно оглядывался. Наконец, спустя полчаса бега, они остановились в каком-то парке. Борис всю жизнь прожил в этом городе, но местность казалась ему незнакомой. Боец сел на деревянную лавочку, окованную чугунными узорами, положив пистолет рядом с собой.
– Глубоко цапнула, – сказал он, первый раз взглянув на свою правую руку. – Я Дмитрий, а ты?
– Ббббоорис, – с трудом произнес свое имя спортсмен.
– Очень приятно. Слушай, Борис, достань в заднем кармане джинсов телефон, а то я не дотягиваюсь, – Дима повернулся к Борису окровавленным боком.
Борис первый раз видел сотовый телефон – меньше ладони, с миниатюрной антенной, серебристого цвета, с маленькой буквой М на крышке.
– Спасибо, друг, – поблагодарил его Дима, набирая левой рукой шестизначный номер. – Олег Федорыч, меня тут прижали. Да, вроде ушел. Я ранен и со мной гражданский. Да, вот координаты…
– Что это все было? – запинаясь в словах, спросил Боря.
– Это? Сотовый телефон фирмы Моторола, а те ползучие – материализованные боевые демоны. Ты, кстати, что думаешь по поводу больших зарплат и красивой жизни за счет государства?
None
Глава 21. Сделка ради будущего
Орбита Марса. Временная ветвь цивилизации Ра.
Глава рептилоидного флота ШакорАт «Непобежденная» общалась с нами в режиме голографической конференции. Её флот базировался на орбите Марса. Ретранслятор переводил с сириусского на язык империи Ра.
— После уничтожения основного кулака флота гладкотеплых (так дословно рептилии называли людей) командование настаивало на выдвижении к пятой планете вашей системы с целью подавления власти вашего верховного отца (речь шла об Императоре Ра), а в случае неподчинения — с целью полного уничтожения планеты.
– Но это не логично. Зачем уничтожать планету? Там же ресурсы… биологические, наконец? — удивился Лар.
– Ваш вид признан нашим правительством лишним, а ресурсы можно собрать и с разрушенной планеты, – пояснила ШакорАт.
— Как это с разрушенной? – брови Лара приподнялись, бывший враг удивлял своей жестокостью.
– На куски, Лар, как яблоко об стену, – пояснил я. – Я был в будущем, где на месте Фаэтона пояс кусков замороженных камней и льда.
– Именно, — подтвердила ШакорАт. – Остальные населенные планеты вашей системы были бы подвергнуты терроформированию с изъятием всех 80% полезных нам ресурсов. Разумные цивилизации были бы обложены золотым налогом и мораторием на технологии.
У Лара не было больше слов, он просто сидел в кресле весь белый от услышанного.
— Мы нашли язык с вашим богом и приняли его предложение, поэтому у нас остается одна проблема – это динофавы — вид рептилий, воюющих на стороне созвездия Сириус. Они подтянули свой флот к пятой планете и ожидают нашей победы тут, чтобы завершить глобальный план в вашей системе.
-- Что от нас требуется? – спросил я непобежденную.
– В знак нашего расположения – ничего, мы убьем их сами.
– Почему вы так легко готовы убивать своих братьев по биологическому классу? – спросил присутствующий на конференции Крио.
– Вы много думаете о родстве видов там, в системе звезды Ра, и мы это ценим. Но в нашем доме это не является важным. Динофавы нас бы не пощадили. Там, на Сириусе, мы и динофавы – враждующий инструмент в руках верхушки. Сейчас же, когда мы договорились, они – наш конкурент, – немного подумав, рептилия подытожила. – Свяжитесь с правительством пятой планеты, пусть не вмешиваются. Это наша внутренняя вражда и наш вам подарок. Да прибудет с вами ваш бог!
Голограмма погасла. В комнате связи остались только я, Крио и Лар.
– Кай, должен сказать, что ты спас наш флот и, возможно, спас Фаэтон. Но что ты собираешься делать с их флотом, когда они разобьют своих союзников и прилетят просить то, чего ты им наобещал? У тебя есть какой-то план на этот счет?
– Конечно есть. Я дам им место в качестве свободного спутника у Земли и ограниченный доступ к терроформированию Венеры для жизни их вида.
– Ты с ума сошел? Это же наш враг, а ты решил дать им целую планету?! – Лар нескрываемо негодовал.
– Теперь это наш союзник. И да, ЛарНолий, я им отдам целую планету и орбиту у Земли. Пусть озеленяют свою межорбитальную станцию и делают там космический сад с атмосферой, – сообщил я. – Планету за сохранение планеты. Мне кажется, это честно.
– Я лучше погибну, чем отдам им хоть пядь нашего космоса!
Лар рывком выхватил бластер из кобуры и точным движением вскинул его в моем направлении. Но выстрела так и не случилось – к его затылку прикоснулся холодный пластик бластера Крио.
– Вы обвиняетесь в ереси против Ра и будете заключены в камеру до судебного разбирательства, – монотонно отчеканил Крио и забрал бластер из рук Лара.
– Это переворот! Вас всех ждет трибунал! – кричал Лар.
– Нет, бывший командующий флотом, это веяние нового времени.
Раздался трещащий звук, которого офицер «А» класса уже не слышал. Лар упал, сраженный дугой электрошокера.
– Ну что дальше? – спросил у меня Крио.
– Дальше у меня аудиенция с императором, – произнес я, поднимая тело Лара в сидячее и, как мне казалось, удобное положение. – И, думаю, у меня тут все. Стройте свой новый мир дальше.
– Ну, может быть, что-то дельное подскажешь? Ты же был там... – Крио жестом руки показал неимоверный жест, который не поддавался логичной расшифровке, – ...в будущем.
– Кая-Клавия Гиллиуса я вам оставлю. Проследи, чтобы это тело не брало больше в руки оружия без лишней надобности. И, да, всех козлопоклонников собрать на один корабль и отправить в сторону звезды Ра. Их храмы уничтожить и стереть из памяти людей, что вообще такие когда-либо были.
– Погоди, ты уходишь? Тут же дел невпроворот! – глаза инквизитора расширились.
– Крио, у вас тут намечается светлое будущее с Ра во главе. Но где-то там, в линиях времени, Фаэтон уничтожен, атмосфера Земли выкачена, воздух разряжен, а Марс – безжизненная пустыня. Я, как мамаяктли Ра, должен быть там, где ведется война за души всех людей.
Крио молча кивнул, и я продолжил:
– Бери на себя контроль флотом Земли и Марса. И кстати, там, в программе управления кораблем, тебя ждет кое-кто, кто давно должен был с тобой встретиться.
Фаэтон. Вилла семьи Гиллиус. Временная ветка Ра.
Лика обняла меня со спины.
– Ты все пишешь? Кому-то еще интересны тома твоих мыслей?
Вот уже сорок лет мы были вместе, и Лика не менялась в своем юморе.
– У меня межпланетарный заказ. Ты, кстати, могла бы это запомнить!
– …я второй бортстрелок Кай-Клавий Гиллиус, слои атмосферы закрыли Сириус! – нарочито пафосно прочитала она из-за моей спины. – Банально и как-то по-детски ты строишь слог. Они у тебя все в твоих мемуарах какие-то неживые. Я не чувствую людей и природу, только войну.
– Я солдат, а не графоман, – улыбнулся я, откидываясь в широком кресле от голографического экрана. – И те, о ком я пишу, тоже солдаты, выращенные в инкубаторах со специально отобранными генами. Они тоже не видят.
– Дети обещали прилететь с внуками на выходных, – тихо прошептала она мне на ухо, переводя тему.
– Отлично, я как раз собирался улетать на спутники Марса, – также тихо сказал я, изображая как будто произнес свои мысли вслух случайно.
– Кай… это наши дети и наши внуки! – Лика делала вид, что сердится.
– Ну, чужими они от этого точно не станут. Что за примитивщина, не в каменном веке живем! Можно было связаться через эфироскоп, – шутил я ей в такт.
– Брось ты! Мы сядем у камина, и ты в сотый раз расскажешь, как воевал под куполом 345, – улыбнулась она.
– Было время... а ты вот меня совсем не ценишь! Принесла бы мне лучше чего-нибудь жидкого из пищевой камеры.