— Мы живём в Вермонте, — продолжает он. — Я напишу тебе адрес, после подписания контракта. Ты можешь остаться в офисе, сколько тебе потребуется.
Он остановился, держа ручку двери. Я хочу сказать ему, но единственное, что произношу это: «Хорошо».
Он пристально смотрит на меня, будто хочет сказать больше. Затем говорит:
«Ладно».
Мужчина открывает дверь и выходит в холл, где ждёт меня Кэри. Он проскальзывает мимо него в конференц-зал, где Джереми закрывает дверь.
Я смотрю на стол, смущена тем, что здесь произошло. Не понимаю, почему мне предлагают такую значительную сумму в работе, которую я могу не выполнить. «Пятьсот тысяч долларов? И я могу писать под псевдонимом, не уезжая в тур или не организовывать встречи? Что я такого ему сказала, что привело к такому итогу?»
— Мне он не нравится. — говорит Кэри, усаживаясь в кресло. — Что он сказал тебе?
— Он сказал, что меня обманывают, и сказал попросить пятьсот тысяч долларов, не разглашая это.
Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы заметить, как задыхается Кэри. Он хватает бутылку воды и пьёт.
— Чёрт.
III
ГЛАВА
Когда мне было чуть за двадцать, я встречалась с парнем по имени Эймос, который любил, когда его душат в постели. В итоге, мы расстались, потому что я отказалась от такого. Я задаюсь вопросом, а если бы поддалась его желанию. Были бы мы сейчас женаты? Стал бы он менять нашу сексуальную жизнь на более опасные извращения?
Думаю, что это больше всего беспокоило меня в нём. В мои ранние двадцать, ванильный секс считался удовлетворение партнёра без нужды использования различных фетишей в отношениях. Приятно думать об Эймосе, когда я ощущаю разочарование в текущем положении моей жизни. Я пристально смотрю на руку Кэри, который держит иск о выселении, напоминая себе, что было бы хуже, если бы я была в отношениях с Эймосом.
Я открываю дверь квартиры, разрешая Кэри сделать шаг. Мне не было известно о том, что он собирается прийти, так же, как и о том, что мне прикрепили к двери иск. На протяжении трёх дней я получаю уведомления. Я забрала лист и положила в комод.
Кэри держит бутылку шампанского.
— Я подумал, что мы можем отпраздновать новый контракт, — говорит он, передавая мне бутылку.
Я признательна Кэри, что он не упоминает о моей проблеме. Хотя, это не так ужасно, когда ты знаешь, что получишь гонорар в ближайшее время. Как я буду действовать сейчас… не уверена. Вероятно, мне понадобятся деньги на несколько ночей в отеле.
Я всегда могу заложить в ломбард то, что осталось от маминых вещей.
Кэри уже снял плащ и ослабил галстук. Это была нашаобычная жизнь, перед тем, как мама переехала ко мне. Он приходил и начинал снимать себя кусочек за кусочком, пока мы не оказывались в постели.
Затем, это прекратилось, когда я обнаружила в социальных сетях, что он встречался несколько раз с некой Ребеккой. Я бы не разорвала наши отношения из-за ревности, но из- за уважения к Ребекке, которая не знала об этом, я положила конец.
— Как Бекка? — спрашиваю я, открывая бар, чтобы взять пару бокалов. Рука Кэри замерла, дотрагиваясь до галстука, удивившись тому, что я знаю о его личной жизни. — Я пишу романы, Кэри. Не удивляйся, что я всё знаю о твоей девушке.
Не наблюдая за его реакцией, открываю бутылку шампанского и наливаю в бокалы. Когда я передаю один Кэри, он садится на барный стул. Я стою напротив него и подымаю свой, а затем опускаю, прежде чем он скажет тост. Я пристально смотрю на шампанское, не в силах думать ни о чём, кроме денег.
— Это не мои серии, — говорю я. — Это не мои герои. При этом, автор ответственен за успешность этих книг. Это неправильно, выпивать за это.
Бокал Кэри так ещё и не был опущен. Он пожимает плечами и опрокидывает стакан одним глотком.
— Не сосредотачивайся на том, почему ты играешь в игру. Обрати внимание на финишную прямую.
Я закатываю глаза, когда вижу пустой бокал в раковине.
— Ты когда-нибудь читала одну из её книг? — спрашивает он.
Качаю головой и включаю воду. Я должна помыть посуду. У меня ещё есть сорок восемь часов перед тем, как меня выселят из квартиры, и моя посуда — это то, что я хочу взять с собой, когда уйду.
— Нет. А ты? — беру губку и наливаю мыло. Кэри смеётся.
— Нет. Это не в моём стиле.
Я смотрю на него, и он понимает, что его слова оскорбляют моё собственное написание, учитывая то, что я предложила ему эту работу из-за нашего предполагаемого похожего стиля, согласно мужу Верити.
— Я не это имел ввиду, — произносит он, вставая, обходя барную стойку и останавливаясь возле меня. Он ждёт, пока я закончу мыть тарелку, потом берёт её и начинает ополаскивать.
— Я не заметил, чтобы ты всё упаковывала. Ты уже нашла новую квартиру?
— У меня есть складское здание, и я собираюсь завтра всё перевезти туда. Я подала заявление в комплекс Бруклина, но у них не будет свободных мест на протяжении двух недель.
— В иске написано, что ты должна выехать в течение двух дней.
— Мне это известно.
— И куда ты поедешь? В отель?
— В воскресенье я уезжаю к Верити Крауфорд. Её муж говорит, что мне нужно побывать в её кабинете пару дней прежде, чем я начну писать серию книг.
Сразу после подписания контракта этим утром, я получила письмо от Джереми с адресом. Я попросила приехать в воскресенье и, к счастью, он согласился.
Кэри взял ещё одну тарелку, которую я ему передала. Я могу ощущать, как он внимательно наблюдает за мной.
— Ты останешься в их доме?
— Ну, а каким образом я ещё могу узнать о её записях?
— Пускай он отправит тебе их.
— У неё записи и наброски написаны на протяжении тринадцати лет. Джереми сказал, что он даже не знает с чего начать, и было бы легче, если я сама разберусь с этим.
Кэри хранил молчание, но я могу чувствовать, как он прикусывает язык. Я провела губкой по ножу и, затем, передала ему.
— Почему ты молчишь? — спрашиваю я.
Он молча ополаскивает нож, кладёт его в ситечко, затем хватается за край раковины и поворачивает голову в мою сторону.
— Мужчина потерял двух дочерей. Затем его жена попала в автомобильную катастрофу. Я не уверен, что тебе будет комфортно находиться там.
Внезапно, вода стала для меня слишком холодной. Озноб прошёлся по моему телу.
Я выключила воду, вытерла руки и облокотилась на раковину.
— Ты предполагаешь, что он имеет к этому какое-то отношение? Кэри пожимает плечами.
— Я не знаю достаточно много об этом, чтобы предполагать. Но разве эта мысль тебе не приходила в голову? Может, это небезопасное место? Ты даже не знаешь их.
Я не невежда. Я нашла столько информации в интернете, сколько смогла. Их первый ребёнок пошёл на вечеринку, когда у неё началась аллергическая реакция в пятнадцати милях отсюда. Ни Джереми, ни Верити не были там, когда это случилось. Вторая дочь утопилась в озере за их домом, но Джереми не приехал домой, пока не начались поиски её тела. Оба случая считались случайными. Я заметила, что Кэри беспокоится, потому что я тоже, честно говоря. Но чем больше я пытаюсь узнать, тем меньше я могу найти повод для беспокойства. Два трагических, несчастных случая.
— А что ты скажешь по поводу автомобильной катастрофы, в которую попала Верити?
— Это всего лишь случайность, — говорю я. — Они врезались в дерево. Выражение лица Кэри ясно говорит о том, что он не верит.
— Я читал, что не было никаких следов машины. Это объясняет то, что она илиуснула, или сделала специально.
— Да как ты смеешь её обвинять? — разозлилась я из-за необоснованных утверждений. Я повернулась, чтобы домыть посуду. — Она потеряла двух дочерей. Любой, кто страдает от чего-то подобного, хотел бы найти выход.
Кэри вытер руки кухонным полотенцем и схватил пиджак с барного стула.
— Случайность или нет, очевидно, у семьи дерьмовая удача и чертовски много эмоциональных потрясений, тебе нужно быть аккуратной. Приди, забери то, что тебе нужно и уходи.
— А как же переживания по поводу деталей в контракте, Кэри? Я буду беспокоиться об исследовании и написании книг.
Он надевает пиджак.
— Я просто присматриваю за тобой.
Присматривает??? Он знает, что моя мама умирала, и он даже не приходил проведать меня в течение двух месяцев. Он не заботился обо мне. Он бывший, который думал, что сегодня он переспит со мной, но вместо этого был отвергнут прямо перед тем, как узнал, что я собираюсь остаться в доме другого мужчины. Он маскирует свою ревность с помощью беспокойства.
Я провожаю его к двери, радуясь тому, что он скоро уйдёт. Я не обвиняю его за то, что он хочет сбежать. В этой квартире была странная атмосфера с тех пор, как моя мама переехала сюда. Вот поэтому я даже не стала оспаривать договор об аренде или сообщать хозяину, что получу деньги через две недели. Я хочу выбраться отсюда больше, чем Кэри сейчас.
— Как бы ни было, — произносит он. — Поздравляю тебя. Независимо от того, что ты писала эту серии книг или нет, но твоё писательство привело тебя к этому. Ты должна гордиться этим.
Я ненавижу, когда он говорит такие приятные вещи, раздражая меня ещё больше.
— Спасибо.
— Напиши мне, как только приедешь в воскресенье.
— Хорошо.
— И дай мне знать, если понадобится какая-нибудь помощь.
— Я не буду этого делать. Кэри засмеялся.
— Ладно.
Он даже не обнял меня на прощание. Он отсалютовал мне при выходе из квартиры, у нас никогда не было таких неловких моментов. Я почувствовала, как в наших отношениях наступил конец: агент и автор. Не более.
IV
ГЛАВА
Я могла бы выбрать какое-то другое занятие в эту шестичасовую поездку: послушать «Богемскую Рапсодию» около шести раз или позвонить давней подруге Нетели, с которой мы разговаривали последний раз шесть месяцев назад. Время от времени, мы переписывались, но я была бы рада услышать её голос. Возможно, я бы смогла использовать время, чтобы мысленно подготовиться, как держаться подальше от Джереми Крауфорда во время проживания в их доме.
Но вместо этого, я решила послушать аудиокнигу первого романа Верити Крауфорд. Когда аудиокнига подошла к концу, мои костяшки пальцев побелели от того, как сильно я сжимала руль, и я почувствовала, как жажда одолевает меня. Сейчас же, моя
уверенность ушла куда-то в Олбани.
Она действительно замечательный писатель, и я не лгу об этом.
Сейчас жалею, что подписала контракт. Я не уверена, что выполню хорошо работу, и подразумеваю, что она уже написала шесть книг. Как она могла придумать такое?
Может остальные пять книг отстой. Я могу надеяться на это. Таким образом, не будет никакого ожидания для последних трёх книг в серии.
Над кем я шучу? Каждый выпуск новой книги Верити, это номер один в Таймс.
Я стала ещё больше нервничать после того, как я выехала из Манхэттена. Остаток пути я была готова вернуться в Нью-Йорк с «поджатым хвостом», но держусь, потому что начинаю понимать, как я недостаточно хороша в писательстве. Но это часть моей жизни. У меня есть три пути, как закончить серию книг:
1) Начать книгу и ненавидеть всё, что я пишу.
2) Продолжать писать книгу и всё ещё ненавидеть то, что пишу.
3) Закончить книгу и притвориться, что я счастлива.
На моём творческом пути никогда не бывает такого момента, когда я чувствую, что достигла того, что намеревалась сделать или написала то, что каждый должен прочитать. Большую часть времени, я плачу в душе и смотрю на экран компьютера как зомби, задаваясь вопросом, как много авторов могут продвигать свои книги с такой уверенностью. Это самая замечательная вещь, которую я написала в последний раз! Вы должны прочитать это.
Я тот неуверенный писатель, который скидывает картинки своей книги в социальные сети и говорит: «Это хорошая книга. Здесь есть слова. Прочитайте, если вам захочется».
Я боюсь, что этот особый опыт окажется намного хуже, чем я себе представляла. У многих возникают трудности при прочтении моих книг, поэтому я не собираюсь страдать из-за негативных комментариев. Но моя работа — это имя Верити, тысячи читателей собираются прочитать эти серии с немым предвкушением. И если я всё испорчу, Кэри узнает об этом, так же, как и издательство, как и Джереми. И… завися от её душевного состояния… Верити тоже.
Джереми так и не сказал мне степень травм Верити, когда мы были на встрече, поэтому я не имею понятия, сможем ли мы обсудить с ней все детали. Есть всего несколько мутных статей, в которых пишутся об автомобильной катастрофе. Издатель кратко сообщил, что из-за аварии Верити получила травмы неопасные для жизни. Две недели назад, они опубликовали в другой статье, что она спокойно выздоравливает дома. Но её агент, Аманда, заявила, что они хотят сохранить в тайне об этом. Есть вероятность того, что они преуменьшили.
Допустим тот факт, что из-за потерь, произошедших с ней за последние два года, уничтожило всё её желание, чтобы писать снова.
Я думаю, что это вполне объяснимо, что им нужно было обеспечить завершение серии книг. Издатели не хотят, чтобы самый большой их источник дохода был уничтожен. И хотя для меня это большая честь, что попросили завершить меня, но я не
горю желанием быть в центре внимания. Когда я начала писать книги, у меня не было цели стать известной. Я мечтала о жизни, где некоторые люди будут покупать моётворение, и я буду платить по счетам, и никогда не думала о богатстве и славе. Есть несколько авторов, которые пытаются найти путь к успеху, но это не было моим намерением, это просто случилось.
Я осознаю, что, уделяя внимание своему имени в этой серии, могут повыситься продажи моих предыдущих книг, что обеспечит мне возможность в будущем, но Верити невероятно успешна. И эти серии, которые я беру на свою ответственность. Если использовать моё реальное имя в этих книгах, тогда я бы подвергла себя вниманию, которого боялась большую часть своей жизни.
Я не пытаюсь найти пятнадцатиминутную славу, мне нужна другая сторона монеты.
Это будет долгое ожидание моего успеха. Я потратила большую часть денег на аренду машины и отправку моих вещей на склад. Я внесла залог за квартиру, но она освободится только через неделю, и мне придётся пожить несколько дней в отеле, когда я уеду из дома Крауфордов.
Это моя жизнь. Своего рода остаться без жилья, живя с чемоданом, всего через полторы недели после смерти последнего члена семьи. Что может быть ещё хуже?
Я могла бы быть сейчас замужем за Эймосом, и это было бы ужасно.
— Иисус, Лоуэн, — я закатываю глаза из-за отсутствия понимания, как много писателей убили бы за такую возможность, и я думаю о том, как моя жизнь достигла самого дна.
Какая же я неблагодарная.
Мне приходится перестать смотреть на свою жизнь сквозь мамины очки. Как только я получу аванс за эти романы, я начну искать себе жильё. Я больше не буду находиться в той квартире.
Через несколько минут, я свернула в сторону к дому Крауфордов. Навигатор ведёт меня по длинной, ветреной дороге, усыпанной цветущими деревьями и домами, которые становятся всё больше и отделяются друг от друга.
Когда я нашла верный проулок, свернула на парковку, чтобы остановить машину и стала любоваться видом. Две длинные, кирпичные колонны, наклоненные с двух сторон у подъездной дороги, будто она никогда не заканчивается. Я вытянула шею, в попытке узнать её протяжённость, но тёмная дорога скрывается между деревьев. Где-то там находится дом, и там — Верити Крауфорд. Я задумываюсь, а знает ли она о том, что я еду сюда. Мои ладони стали потеть, перестаю держаться за руль и тяну их к вентиляции, чтобы высушить.
Загадочные ворота немного приоткрыты, поэтому я выключаю зажигание в машинеи медленно, лёгкой походкой подхожу к крепким, металлическим воротам. Я говорю себе, чтобы не теряла рассудок, даже, если я замечу, что повторяющиеся узоры на воротах напоминают мне паутину. Я дрожу, будто осиновый лист, деревья становятся плотнее и выше, пока в поле зрения не появился дом. Я взбираюсь на холм, и первым делом вижу крышу: сланцево-серая, как тёмное, грозовое облако. У меня перехватило дыхание после того, что я увидела дальше. Тёмный камень пересекает фасад дома, выделяя кроваво-красную дверь, единственный цветной участок в этом сером море. Плющ покрывает левую сторону дома, но это настолько пугающе, будто медленно двигающийся рак.