— Должно быть, это закуска такая, — продолжала я, с недовольством проглатывая твердый и пресный морковный ломтик. Неприятная хрустящая сладость осела в горле. — Здоровая закуска! Кушай, Бруна, иначе ноги протянешь.
Чуть перегнувшись через стол, я заметила, что Рэнимор — тоже не сторонник сыроедения. Он ел предложенное блюдо, скорее, из вежливости. Правда, изумительно держал на своем лице ясную улыбку и то и дело перебрасывался фразочками с новенькой. Любвеобильный тип, ничего не скажешь.
— Бруне давно пора переходить на правильное питание, — подмигнула Лусьена, кусая ломоть батата и тут же выплевывая его в салфетку. Визиолла зависла над ее головой, зафиксировав момент, и я возрадовалась в глубине души, что аэрийцы увидят ее в столь щекотливой ситуации. — Но… не на такое! Овощи надо пропечь сильнее!
Чрезмерная термическая обработка неблагоприятно сказывается на алхимическом составе овощей, — возразила Роттильда с другого края стола. — Не показывайте свою необразованность, гранна.
— Да некоторым уровень моего образования и не снился, — фыркнула Лусьена. — Просто амбиции у меня не такие высокие, как у некоторых. Оно и лучше. Чем меньше человек соответствует своим статусам и регалиям, тем больше отвращения вызывает.
Между тем, я обнаружила, что овощные брусочки неплохо идут с майонезным соусом. По крайней мере, в горле не застревают. Однако Бруну соус не спас. Растеряв свое добродушие и уравновешенность — видимо, от голода — она стерла на карточке защитный слой напротив наименьшей оценки и отодвинула от себя блюдо. Я же снисходительно поставила изыску здоровой кулинарии троечку. Как говаривал мой папа в тяжелый период, когда мы перебивались с крупы на картофель: если что-то можно съесть с приправами, значит это съедобно.
К счастью, овощи действительно оказались закуской. Ибо потом моя мечта сбылась, и нам принесли густой суп из круглошляпников1 с половинкой яйца и зеленью поверх. И я, наверное, никогда не ела ничего вкуснее. Стоит ли говорить, что мой балл стал наивысшим?
Но на этом обед не подошел к концу. Нам принесли и второе блюдо, и десерт: разве что, они уже не оценивались. Наелись мы за троих. И, возможно, сейчас я поставила бы непропеченным овощам более высокий балл: ибо так аппетит у меня еще не разыгрывался.
— А теперь пора объявить авторов блюд! — воскликнула Хельга, когда наши тарелки опустели. — Овощи по Крушинбэйски нам представила Роттильда Колон!
Роттильда, сияя раскрасневшимся лицом, будто фонарем, поднялась со своего места и белозубо улыбнулась.
— Ерунда, — Лусьена поправила прическу. — Я была с отцом в Крушинбэе маленьким ребенком, до войны. Это правда, что мяса там не едят вообще, но овощи там пропекают полностью! Да масла кладут к ним вдоволь, чтобы блестели и прижаривались.
— Гранна, — возразила Роттильда. — To было уже очень давно. Стандарты здорового питания много раз поменялись.
— Как они могли поменяться, если за куполом никого нет? — Лусьена усмехнулась, накручивая локон на палец.
— В Аэрии, — подчеркнула Роттильда. — Я составляла рецепт согласно рекомендациям ведущих профессоров Аэрийской академии магии и естественных наук. В моих овощах максимально сохранены витамины и природные алхимические элементы, а слабая термическая обработка улучшает их восприятие и способствует скорейшему встраиванию в алхимические процессы организма. Но у меня есть замечание к кухарке.
— Замечание? — изумилась Хельга, и самая большая визиолла устремилась к ней. — Ну, говорите.
— Блюдо нужно было подавать на десерт, — произнесла Роттильда и покраснела еще гуще. — К тому же, ваша кухарка допустила приготовление совершенно нездорового супа. Некоторые его компоненты не сочетаются между собой.
Рэнимор во главе стола сделал такое лицо, будто ему на голову внезапно опрокинули торт. Показалось, что он хочет рассмеяться, но сдерживается из вежливости.
— Хватит занудствовать, — услышала я сама себя и вздрогнула. — Я такого вкусного супа еще ни разу не ела.
— Браво, Крэтчен! — Лусьена хлопнула в ладоши.
— Сейчас он вкусен для вас, ибреса, — Роттильда даже не повернулась ко мне. — Но когда у вас начнется преждевременное старение, высыпят прыщи по всему телу, или вы не сможете влезть в прошлогодние брюки, вы вспомните мои слова.
— Боюсь, ты уже не застанешь того момента, Роттильда, — Лусьена добродушно улыбнулась. А Роттильда, кажется, совершенно не поняла злой шутки. Возможно, оно и к лучшему.
— A крем-суп из круглошляпников и картофеля для вас придумала… — Хельга специально оттянула момент, — Лусьена Трагго!
Моя челюсть отвисла и едва не стукнулась о стол. Неужели Лусьена способна на прекрасное?
— Замечательный суп, Лусьена, — улыбнулась Бруна.
Лусьена кивнула в знак одобрения, а потом перевела хитрый взор на меня:
— Что, Лира, классно я готовлю?
— Лучше, чем подбираешь эпитеты для общения, — отметила я.
После трапезы отдохнуть нам не дали. Мы дождались нескольких девушек, которым нужно было привести себя в порядок, а потом направились следом за Хельгой по дворцовым коридорам. Светлые и богато отделанные стены вновь стали мрачными и темными. Мы прошли через зал, в котором проводили первое испытание, пересекли еще один коридор, пролезли сквозь массивную дверь и лишь тогда попали в огромный и длинный тренировочный зал под открытым небом. Толстые перегородки делили его на отсеки.
У входа в зал нас уже ждала королева Инесса. Вместе с нею была Галианта, и ее гладкая лысина призывно блестела в солнечных лучах. Казалось, она совсем не утомилась после своей работы утром. Удивительная женщина.
— Выступление с оружием было лишь подготовкой, — заметила Хельга, ловя наши удивленные взоры. — Сейчас мы проверим, кто действительно силен, и насколько.
1 Круглошляпник — шампиньон.
Глава 39
Нас выстроили шеренгой, будто стражей королевских перед отправкой на защиту Купола. Я понятия не имела, как обращаются со стражей, но кое-что удалось вынести из рассказов мамы. Одна лишь мысль о ней снова принесла тягучие сомнения и непонятную тревогу, и я вынуждена была сжать кулаки покрепче. Не время сбиваться с пути, каким бы неправильным он ни был.
Галианта двинулась к дальней стене, раздавая нам мягкие капсулы. Они походили на маглюмовые, но имели желто-зеленый цвет и форму треугольника с закругленными углами. Огромные визиоллы мерно плавали вдоль шеренги, нахально считывая наши лица, и я снова подумала о том, насколько невыгодно выгляжу на экране без косметики, с выбившимися из пучка прядями волос по обе стороны лица.
— Вас ждут парные бои, — пояснила Хельга, поправляя отложной воротник. — Согласно результатам предыдущих испытаний, мы расставили вас по двое, учитывая рейтинг в общем зачете. Используя то же оружие, что и на предыдущем испытании — ну и ваш магический поток, конечно — вы будете биться друг с другом.
Друг с другом?! Да они видели Бруну с этим топором-убийцей?! Она же одним случайным ударом всю шеренгу в мясо разнесет! Сердце сразу провалилось в пятки, но я не спешила показывать панику. Определенно, они не станут посылать нас на верную смерть. Здесь есть подвох.
— Постойте! — из шеренги выбилась высокая девушка с благородным лицом и хорошо развитыми мышцами. Ее пшеничные волосы горели на солнце золотом. И мысли, по всей видимости, ее терзали те же, что и меня. — А если мне попадется Брунгильда с топором? Или Шантилья с ее мертвецами?
— Вот для этого, Тати, — Хельга приняла из рук Галианты капсулу, — вам нужен артефакт. Его используют наши стражники, когда тренируются. Просто раздавите его перед боем, — она щелкнула пальцами, и капсула растеклась между ними, — и подождите пару секунд. Вокруг вас возникнет защитное поле.
Подтверждая правоту слов, пространство вокруг Хельги задрожало, обрело зеленоватый отлив и, кажется, стало плотнее. Спустя десяток секунд, ее тощее тело окружила плотная зеленая аура.
— Можете попробовать толкнуть меня.
Никто не рискнул это сделать. Хотя, признаюсь, мои руки чесались.
— Победительницей будет считаться та, что первой доведет соперницу до красного цвета, — продолжала Хельга, жестом подзывая Галианту.
Лысая магесса взмахнула ладонями и, развернувшись, соединила их над головой. Тонкие нити молний загорелись на кончиках ее пальцев, прорывая воздух едва слышимым треском. Галианта согнула пальцы, собирая разряды в светящийся клубок. Развела ладони и, будто мячом, запустила сгустком энергии в Хельгу. Та стояла все так же недвижимо: лишь цвет защитной капсула вокруг нее постепенно перетек в ярко-алый.
— После этого, — спокойно сказала Хельга, — продолжать бой запрещено. Мы остановим вас. Немаленький запас защиты еще останется, и это защитит вас от урона.
— Но ведь удары бывают разные по силе, — снова высказалась Тати. — Можно слегка толкнуть и не нанести урона, а можно порешить одним выстрелом.
— Будьте уверены, — Хельга опустила глаза, — мы позаботились о вашей безопасности. Она превыше всего.
С противоположного края огромного зала черной тенью выплыл оружейник. И только теперь я заметила у дальней стены все ту же стойку с оружием. Они не лгут: нам придется полосовать друг друга так, будто мы на войне. Пусть и понарошку. Все ли выдержат?
И, будто вторя моим мыслям, из дальнего конца шеренги раздался тихий голос:
— Я не хочу проходить испытание.
— Кто это сказал?! — Хельга аж подпрыгнула, будто ее на горячие угли голым задом посадили. Или на шампур шашлычный надели, как кусок гуся.
Кто-то в отдалении сделал робкий шаг, и я узнала Микаэллу. Почему-то не удивилась. С ее восторженным образом мышления бы гербарии составлять, а не притворяться, что рубишь кого-то на мясо.
— Я отказываюсь, — повторила она, и ее круглые глаза закатились. — Это жестоко. Слишком жестоко и… негуманно!
— Дорогая моя, — отрезала Хельга, — неужели ты не понимаешь, что отказываешься сейчас от руки и сердца Его Высочества? Иного пути нет.
Визиолла — огромная и нахальная — зависла прямо над головой Микаэллы, жадно считывая ее обескураженное лицо.
— Я женщина, а не воин, — Микаэлла потупилась и опустила глаза в пол. — И думала, что все здесь женщины, а не…
— Хорошо, — перебила ее Хельга. — Поезжай домой, Микаэлла. Каждая вправе принять такое решение.
Микаэллу проводили быстро. А дальше все происходило без особых эксцессов. Под присмотром оружейника мы взяли свое оружие и снова построились с ним у стены: ну, точно королевские стражницы! Я подозвала Эстер, благо открытое небо над головой это позволяло.
— Первая пара, — зачитала Хельга, едва голоса в шеренге стихли. — Генриэтта Роланд против Эландрис Инуза!
Из строя вышли аристократка, что прибыла последней, и Эландрис: обе с луками. Галианта проследила, чтобы они раздавили капсулы, а затем проводила их в огороженный стеной отсек. Вот и хорошо. По крайней мере, мы не увидим чужие поединки.
— Можете начинать биться, как только визиолла над вашими головами снимет капсулу, — проговорила Галианта. — Бьемся до красного цвета!
— Вторая пара, — продолжила Хельга, полосуя нас надменным взором, — Альвина Иванез против Джинджер Хотто!
Я с сочувствием проводила взглядом Альви. На фоне коренастой и плотной Джинджер она выглядела слабой и немощной. Одно лишь вселяло надежду: зажатый в ее крошечной ручонке жезл с верхушкой из лунного камня.
— Третья пара, — отрезала Хельга, — Лусьена Трагго…
Ого, вот и Лусьена под горячую руку попалась! О, Филлагория! Пусть ей выберут соперницу посильнее, дабы не расхолаживалась! Вот я посмеюсь-то…
— Против Лиры Крэтчен, — продолжала Хельга.
— Шевелись, шевелись, — Галианта легонько подтолкнула меня в плечо.
Я вышла из шеренги, и Эстер крепче вцепилась мне в плечо лапами. Лусьена уже стояла чуть поодаль со своим посохом, презрительно меня оглядывая. Представила, что могу получить им по голове, и мне стало не по себе. Одно лишь радовало: Лусьена так и не сняла свое идиотское платье. Некоторых жизнь ничему не учит.
— Капсулы, — скомандовала Галианта.
Сжав губы, я раздавила крошечную капсулу между пальцами. В тот же миг уши будто заложило ватой. Мир вокруг показался чужим и игрушечным, словно меня и Эстер от него отрезала прозрачная стена.
А когда нас завели в закрытый отсек, и над нашими головами зависла визиолла в капсуле, стало по-настоящему страшно. Впрочем, Лусьена моих страхов не разделяла. Нахально усмехаясь, она смотрела мне в лицо, будто хотела испепелить своим взглядом. На всякий случай я сделала пару шагов назад, но Лусьена неутомимо двинулась следом:
— Думаешь, я не просеку твоей хитрости, Крэтчен? И позволю хоть раз в меня выстрелить?
Едва капсула визиоллы исчезла, открывая огромный и жадный зрачок, Лусьена неожиданно выкинула вперед посох, описывая кованым наконечником широкую окружность. К счастью, что-что, а ловкость у меня имелась. Я успела пригнуться, едва оружие достало меня, и металлический прут басовито просвистел над моей согнутой спиной. Эстер же, почувствовав опасность, взмыла в воздух.
— Неплохо, — парировала Лусьена, ловко перемещаясь за мою спину.
— Эстер, — скомандовала я. — Затмение!
В тот же миг Эстер спикировала вниз и расставила крылья, бросившись Лусьене в лицо. Та, вскрикнув от неожиданности, отпрянула. А я, отбежав на безопасное расстояние, принялась пускать в Лусьену стрелы: одну за другой. Воя и свистя, они разрывали воздух и отскакивали от защитной капсулы, постепенно превращая изумрудно-зеленый цвет в салатово-желтый.
Опомнившись, Лусьена побежала ко мне, выставляя перед собой посох. Несмотря на то, что мне удалось нанести первый удар, она улыбалась, будто уже победила. Я пятилась назад, стараясь, чтобы расстояние между нами не сокращалось так стремительно, но в конце концов уперлась в стену. Беспомощно ощупала холодные камни и приготовилась драться.
— Ага, — прозвучал голос Лусьены совсем рядом, и густая тень скользнула по моему плечу. Запахло металлом и опасностью. — Попалась!
Я попыталась отбежать вдоль стены, но Лусьена ловко выставила посох, отрезав мне путь к отступлению и заставив споткнуться и растянуться на земле пластом. Ударов я не ощущала: лишь упругое качание воздуха надо мною. Но я знала: они были.
— Эстер, — прокричала я, поднимаясь на локтях и перекатываясь на спину. Лусьена, как я и думала, демонстрировала надо мною виртуозные пасы. — Оглушение!
Черные перья полетели с высоты, и Эстер, как торпеда, вклинилась в сдавленный воздух, что качался от нашего учащенного дыхания. Лусьена, опомнившись, вскинула посох над головой, пытаясь зацепить Эстер, но не тут-то было! Чудом увернувшись от ловушки, она врезалась в голову Лусьены сзади. Одного я не учла: защитная оболочка сохранила Лусьену от удара и от оглушения. Но секунд, что отвлекли врага, было вполне достаточно, чтобы подняться, отбежать и выпустить пару стрел.
Защитная оболочка Лусьены после удара Эстер загорелась ярко-желтым. Какого цвета теперь была моя — оставалось только догадываться. Наверное, это придумали для того, чтобы стражники могли биться, не отвлекаясь на свои опасения и сомнения.
— Не догонишь, — подтрунила я, выпуская еще одну стрелу. — Не догонишь!
— Ах, так? — Лусьена прищурилась и сделала непонятный жест рукой. — Ну, смотри!
В ту же секунду голову наполнила распирающая боль: невыносимая и отупляющая. Зазвенело в ушах, взор подернулся мраком, а к горлу подползла тошнота.
— Эстер, — прошептала я, сжимая виски. — Биться!
Эстер атаковала слабо. Но это было куда лучше, чем стоять без действия. А действовать я сейчас не могла. Способность Лусьены вызывать недуги оказалась поистине гениальной.
Я стояла столбом, стискивая виски, и смотрела, как Лусьена нарочито медленно приближается, не отводя от меня глаз. Ее защитная оболочка начала отливать оранжевым, но Эстер наносила мало урона. Ничтожно мало… Лишь когда Лусьена сократила расстояние вдвое, решение пришло в мою звенящую голову само собой. Уничтожающая сила — в ее взгляде! Во взгляде, а не где-то еще!