Глава 11
Протоптав переплетения коридоров, ступени великолепных лестниц и роскошные залы, мы очутились на дворцовой кухне. Хельга с коварной улыбкой распахнула двери, пропуская нас внутрь нестройной цепочкой. В воздухе витал запах специй: такой аппетитный, что пришлось сглатывать слюну. Кухарки и посудомойки уже во всю готовились к обеду. Ножи стучали по деревянным доскам, топорики отчаянно рубили мясо, овощи летели в кастрюли цветной стружкой.
— Экскурсию нам решили устроить? — хохотнула Оливия.
— Уж не значит ли это, что мы должны будем здесь убираться? — проговорила Шанти дрожащим голосом. Ее хорошенькое личико побледнело, а стройное тельце неловко качнулось.
— Спокойно, дорогие претендентки, — оборвала Хельга строго. Ее сухие руки взметнулись в воздух, как два крыла. — Во дворце достаточно горничных и поломоек, и король с королевой дают им хорошее довольствие. Никакой грязной работы. Лишь то, что, уверена, приятно каждой из вас!
— Покушать? — улыбнулась Вруна.
— В том числе. Знаете, в чем высшая суть отбора? — продолжала Хельга, обходя огромный деревянный стол по кругу. Огромная визиолла зависла под потолком и поворачивалась, следуя за ней. — Будущая королева должна превосходить остальных женщин во всем, иначе какая же она королева? Разве может женщина стать избранницей принца, если не в силах составить конкуренцию даже дворцовой кухарке? Каждой из вас, дорогие претендентки, предстоит стать автором блюда для королевского стола!
Рой изумленных охов и ахов задрожал в воздухе. Но, кажется, улыбались только Вруна и Альви. Остальные либо недоумевали, либо презрительно фыркали.
— Начиная с завтрашнего дня, к каждому обеду и ужину, наши кухарки будут готовить по два блюда, придуманных лично вами, дорогие претендентки! — продолжала декламировать Хельга. Она манерно оперлась на край стола и с вызовом посмотрела на нас. — Кушать их будете вы сами, ну и, конечно, Его Величество принц. Продемонстрируйте свое знание вкусовых сочетаний и принципов здорового питания!
— Великолепное задание! — прокомментировала Альви, распахнув глаза.
— От вас потребуется только придумать рецепт, а наши работницы исполнят все ваши кулинарные фантазии в лучшем виде, — отметила Хельга. — Очередность подачи ваших авторских блюд от вас не зависит: все решаем мы. Пусть это станет в какой-то мере сюрпризом и для вас. Каждый обед и ужин, по окончанию дегустации, вы сами выставляете оценки автору рецепта и сдаете их помощницам. Оценки, выставленные самой себе, не засчитываются. Также блюда будет оценивать Его Высочество принц. Он будет обедать и ужинать с вами, начиная с завтрашнего дня. После окончания трапезы и оценок, мы объявляем авторов блюд. Общие итоги этого испытания оглашаются на следующий день после подачи последнего блюда: то есть, в конце отбора.
— Но ведь к тому моменту многие участницы отправятся домой, — заметила Оливия.
— Это испытание призвано стать хорошим бонусом для тех, кто останется на отборе,
— заявила Хельга. — Того, кому не повезет, увы, полученные баллы не спасут.
Я напряженно выдохнула. Испытание казалось пустым и бессмысленным. И даже похожим на форменное издевательство! Подумать только: я вылечу, уеду домой, а блюдо, придуманное мной, будут смаковать всей компанией и обсуждать на всю Аэрию?!
Но, если взглянуть с другой стороны, испытание не самое страшное. Не очная ставка с принцем, в конце концов. А еще на нем так легко провалиться! Может быть, воспользоваться предоставленным шансом?
— А почему мы сами не можем готовить? — прозвучал в напряженной тишине звучный голосочек Альви.
— Мы соблюдаем необходимую безопасность, — пояснила Хельга. — Завтра утром вы должны будете сдать мне рецепты. Та, кто не сделает этого, считается провалившей испытание.
В тот же миг из-за вороха кастрюль, словно специально нагроможденных на столе, вынырнула довольная Фелисия. Она несла в руках пачку бумаги, декорированной сухоцветами. Улыбнувшись, она протянула листок Альви. Та с недоверием приняла его. Следующей на очереди оказалась я. Шероховатая на ощупь бумага коснулась моей ладони
— Бланк для рецепта, — разъяснила Хельга. — Чтобы вы точно не ошиблись. Необходимо указать все параметры: ингредиенты для блюда и их количество, способ кулинарной обработки и нарезки каждого, время и способ приготовления блюда. И самая важная деталь: рецепт должен быть авторским. Никаких знаменитых деликатесов!
Чудесно! Как же удержаться не наворотить плевательного зелья для принца? За такое могут, конечно, и в диверсии обвинить. Но ничто не заменит маленькой личной победы, вкус которой гораздо приятнее дворцовых деликатесов! М-м-м!
— Есть вопросы? — проговорила Хельга.
Роттильда уверенно выступила вперед. Ее впалые щеки загорелись багрянцем:
— Предлагаю ввести ограничения на перечень используемых продуктов. Ведь девушка, поглощающая свиное сало, жареный картофель или шоколад, это отвратительно! Цепь сложных алхимических процессов при потреблении нездоровых продуктов в конечном итоге приводит к ожирению, узловатому артриту, преждевременному старению и недугу сладкой крови.
— Изволь. Сама, значит, кушаешь, а другим не даешь? — тут же возникла Лусьена, и сейчас я была с нею солидарна. — Для обозначения такого поведения есть прекрасный термин — эгоизм.
— Я давно исключила из рациона это гедоническое зло, — оборвала Роттильда.
— Но ты же сама сказала, что эти продукты вызывают преждевременное старение, — Лусьена гордо задрала нос. — Выводы у меня соответствующие.
— Перестаньте хамить друг другу, дорогие претендентки, — оборвала Хельга. — Вы все в одинаковом положении. Ограничение перечня продуктов исключено. Это творческое испытание, а не урок выживания на голодном пайке.
Лицо Роттильды залила краска. На раскрасневшемся лбу выступили крупные капли пота. Чуть опустив голову, она сделала шаг назад. Не нужно было становиться эмпатом, чтобы почувствовать, какая буря бушует у нее под кожей.
— С испытанием разобрались, — прокомментировала Хельга сухо. — А сейчас — кое- что более приятное. Вы все послушно соблюли требование приехать во дворец без личных вещей. Наступило время наградить вас за покорность и терпение!
— Покорность? — я аж поперхнулась, но Хельга даже не повернулась в мою сторону. Наверное, до сих пор обижалась за утренний инцидент. — Смирение? Да ладно!
— Прошу, дорогие претендентки, — Хельга попятилась ко второму выходу с кухни, и двери сами собой распахнулись за ее спиной. Следом за нею, собравшись в пестрый жгут, рванули наши визиоллы.
Мы долго плутали в лабиринтах черных коридоров. Один из них — самый мрачный и низкий, оклеенный черными обоями с витиеватым узором — вывел нас к лестнице с чугунными перилами. Ступени привели нас в огромный светлый зал круглой формы с зеркалами на стенах. Точно напротив входа красовалась массивная широкая арка.
— Королевская гардеробная, — Хельга указала на проем. — Уверяю вас, вы никогда в жизни не видели столько прекрасных нарядов в одном месте. Я разрешаю каждой из вас выбрать пять любых нарядов на пять следующих дней. Но учтите: выбирайте с расчетом, чтобы вам было удобно проходить испытания. Кто знает, какими они будут?
На ее хищном лице загорелась улыбка: настолько коварная, что меня передернуло. Уж она-то точно знала, что нас ждет! Но поделиться ценной информацией не заставила бы ее даже Богиня Филлагория. Такие уж они, дворцовые служащие: все как один верные своей призрачной идее. Ничего не стоящей идее.
Но мысль о нарядах моментально затмила все остальные. Даже тяжелые события последних дней не убили во мне столичную модницу. Я рванула в гардеробную одна из первых, надеясь, что там действительно есть, из чего выбрать.
Мои ожидания оправдались. Стоило мне лишь переступить порог гардеробной, как глаза поползли на лоб и, кажется, так и не опустились на место. Ни в одной лавке Аэрии я не видела такого разнообразия фасонов и фактур! На вешалках красовались и роскошные бальные платья из сияющей парчи с миллионом оборок, и спортивные одеяния из облегченной кожи, в которых впору щеголять на конных прогулках. Выбирай — не хочу!
Зал делился перегородками на маленькие секции: по размерам и предназначению нарядов. Меня немного расстроило, что лишь две девушки прошли дальше меня по гардеробной, выбирая свой размер, и одной из них была Бруна. Даже то, что я оказалась самой высокой из претенденток не подсластило горечь. Однако, наряды в моей секции оказались весьма недурны. После долгих и безуспешных попыток понять, в чем я буду смотреться эпатажнее, взгляд упал на строгое, почти монашеское платье цвета крепкого чая с двойным рядом пуговиц на груди и воротником под горло. Так и не отлип. Пришлось сдернуть это чудо швейной мысли с вешалки и забрать с собой: авось, пригодится.
Секция с кожаными брюками разместилась у самого окна. Мало кого из претенденток она заинтересовала, и это, безусловно, радовало. Я подбиралась к ней с особым предвкушением, но, сама того не осознавая, прошла мимо.
Не знаю, что отвлекло меня. Возможно, какое-то странное предчувствие, которому я не смогла дать название. Просто в один миг сердце заколотилось чаще, а воздух показался разреженным и липким. Меня словно за крючок потянули! Да так, что я, как зачарованная, рванула к окну у вешалок, уселась на подоконник и прилипла к стеклу.
На заднем дворе, под навесом хищных древесных лап, Рэм разжигал свои намино. Все тот же: разве что, костюм поменял цвет с черного на темно-зеленый. Улыбка сама родилась на моих губах, когда он ловко отвел руку в сторону, раскручивая цепь. Огненные шары завертелись над головой Рэма, раскидывая по воздуху искры.
Намино вертелись, качались, описывали в воздухе круги и размашистые линии. А Рэм стоял, словно солдатик, отлитый из металла: недвижимо, непоколебимо, смело. Даже когда Рэм выкинул руку вперед, и мощная цепь с огненными шарами полетела в манекена на пружине, сбив его навзничь, он оставался спокойным. Он словно чувствовал себя королем. Нет — кем-то выше короля.
Закончив упражняться, Рэм задрал голову в небо. Меня едва не откинуло на пол, и я едва удержалась на подоконнике. И тут же поймала его взгляд: на этот раз серьезный и вдумчивый.
Заметил! Что же делать?!
Рэм изучал меня долго и внимательно. Так смотрят на писанный образ Богини. И я глаз отвести не могла: будто я и есть та самая Богиня, нарисованная красками на каменной дощечке. Да и как отвернешься, если от этого взгляда перехватывает дыхание?! Даже стрелу в него выпустить захотелось: лишь бы не чувствовать себя зависимой.
А потом Рэм поднял ладонь и помахал мне. И я почти нарисовала в воображении его улыбку под толстой тканью наххара.
И помахала ему в ответ.
Глава 12
Слух тут же полоснул надменный смешок. Звук пронесся над плечом, как стрела, сорвавшаяся с тетивы, и ударился о стекло, рассыпавшись вдребезги. От неожиданности я соскользнула с подоконника. Вовремя сообразив, что падаю, собрала тело в кучку и ловко приземлилась кому-то на ногу.
— Ой, — лениво уронил кто-то.
Подняла голову и поймала взглядом изящный подбородок Шанти. Она, как и я, зачарованно таращилась на Рэма и махала ему рукой. Не прекратила даже тогда, когда я отдавила ей ногу!
— Поосторожнее, ибреса, — лишь недовольно прогундосила она и снова прилипла к стеклу.
А у меня аж дыхание перехватило. И обида под ложечкой заскреблась, как голодный котенок. Так значит, не на меня он смотрел, а на фарфороликую всея отбора?! И не мне так трогательно махал?! А я-то, наивная, даже в ответ руку подняла… Невозможно придумать более глупую и неловкую ситуацию! И Шанти — тоже хороша: даже не воспринимает меня. И головы ведь не повернула в мою сторону!
Впору раскраснеться и стушеваться. И весь остаток дня прятаться по темным углам от косых взглядов. Ведь, наверняка, они оба сейчас мысленно надо мной посмеиваются. Или — что еще хуже — жалеют. И непременно обсудят меня при встрече.
Стоп, Лира. Почему тебя вдруг так задела взаимная симпатия Шанти и королевского оружейника? И то, что они о тебе могут подумать? Я выпрямилась и гордо расправила плечи. Да не дождутся! Нужно поскорее выкинуть это из головы: вот и все.
Мысль о маленьком позоре послушно оставила меня почти сразу Было бы из-за чего огорчаться: я здесь, в конце концов, не жениха ищу. Но реальность словно подернулась прозрачным тюлем. Лица претенденток, светлые стены, наряды на вешалках — все проносилось мимо, не оставляя в памяти и отпечатка. Неожиданно я обнаружила себя разглядывающей шелковое платье изумрудного цвета с золотой вышивкой по краю отложного воротника. Столь же неожиданно забрала его с собой. Я бездумно срывала с вешалок наряды, не разглядывая, и чуть не забыла о необходимом костюме из облегченной кожи. Его взяла последним.
Другие претендентки, кажется, совсем не озаботились удобством нарядов. Кто-то отбирал платья по цвету, кто-то намеренно хватал одеяния подороже. Оливия собирала исключительно скромные черные и темно-серые платья в пол. Роттильда напротив: брала все белое, несмотря на то, что этот цвет ей категорически не шел. Шанти предпочитала богатые, но не слишком вычурные наряды ярких цветов: малинового, насыщенно-синего, ярко-голубого. А Бруне, судя по всему, импонировал сдержанный и благородный бордовый цвет, хотя, кремово-белую блузу и брюки спортивного кроя она тоже захватила.
— А теперь, — возвестила Хельга, когда все девушки определились с выбором, и визиоллы перестали энергично кружиться над нами, — вы можете переодеться в своих покоях и до обеда погулять по дворцу, площади и саду. После обеда придворные цирюльницы помогут вам с прической и макияжем, и вас будут ждать сразу два испытания! Не бойтесь заблудиться: три щелчка пальцами, и визиоллы тут же укажут вам путь в ваши спальни!
— А вы не боитесь, что мы дел во дворце наворотим? — высказалась я. — Купель, например, перевернем, погреб опустошим, дорожки ковровые затопчем, герб королевский в металлолом сдадим?
— Дикаркам не место в королевском дворце, — спокойно отреагировала Хельга, и хищный оскал снова проснулся на ее губах. — Непотребное поведение и нанесение вреда королевскому имуществу карается выбыванием из отбора. Поведение будущей королевы должно быть королевским! Не забывайте, что ваши визиоллы следят за вами.
— Ой, напугали, — буркнула я себе под нос, но острый слух помощницы ее не подвел.
— Рискнешь проверить? — Хельга снова ухмыльнулась. — Пожалуйста. Но не сетуй потом, что выбыла слишком рано.
«Постарайся продержаться как можно дольше», — всплыло в голове. Следом в памяти воскрес восхищенный взгляд Рэма. И пусть он смотрел не на меня — пусть
— но ради одного такого взора можно…
Я хлопнула себя по лбу. Прекрати, Лира Крэтчен! У тебя просто кровь закипела на королевского оружейника, это часто случается у молоденьких девушек. И немудрено: парень статный, талантливый и, наверняка, красивый. Ничего больше. И ничего страшного. Главное поскорее о нем забыть.
В комнату пришлось тащиться обходными путями. Моя визиолла заплутала в коридорах и долго висела под потолком в тупике, пытаясь пробиться сквозь стену в заданном направлении. Пришлось отлавливать стражника и просить его сбить ее и выпустить снова.
Подходя к спальне, я снова предалась мечтам, как искусно наваляю своей соседке за буйный храп и свою головную боль. Но внутри, увы, снова никого не оказалось. Лишь на кровати лежали в ряд пять почти одинаковых платьев маленького размера в неброских тонах: от серебристо-голубого до землисто-зеленого. Как ни напрягала я память, так и не сумела вспомнить, кто брал такие наряды. Лишь одно заставило меня расслабиться: это точно не Роттильда.
Спустя десять минут, я уже шла по дворцовому саду в строгом коричневом платье. Даже деревья и растения в королевском саду казались совсем иными: сильнее и мощнее, чем за оградой. Шиповник буйно цвел почти настоящими розами, неведомые цветы на клумбах гнулись под тяжестью венчиков, а на яблонях завязывались гигантские плоды.
Эстер не заставила себя долго ждать: она спустилась ко мне, едва я повернула по мощеной дорожке к раскидистым плодовым деревьям. В ее клюве мелькнуло что-то белое. Я с сомнением покосилась на визиоллу, что летела за мной по пятам и фиксировала каждый шаг, потом — на роскошные густые кроны. Пожалуй, получится.