И, хотя ей удалось немного успокоить Суми, сама же Йолинь была далека от того, что принято называть «в порядке». Ей было страшно и жутко после этого странного сна. Всё было таким настоящим, живым, осмысленным. Она чувствовала запахи, вкусы… на этой мысли её вновь замутило. Она даже помнила, каким шелковистым и теплым было тельце той крошечной птички. Помнила, каким вдруг стал мир вокруг, стоило крошечным каплям крови попасть на её язык.
— Это же всего лишь сон? — прошептала она, смотря в глаза Суми. Его льдисто-голубые глаза смотрели холодно и бесстрастно. Ему не было страшно. Йолинь уже знала, что Суми никогда и ничего не боялся, этого не было в его природе. Его разум завораживал принцессу. Такому складу ума позавидовал бы любой правитель или воин. Её друг никогда не боялся, но в то же время, он знал то, что может им угрожать. И каждый миг, каждую секунду, он отслеживал эти угрозы, просчитывая то, каким образом он мог бы избавиться от них.
После того, как ей приснился этот странный сон, принцесса уже не могла нормально спать. Каждую ночь она брела куда-то, сквозь раскидистые ветви елей, или же по высокой траве, иногда под ногами были иголочки хвои. Ей снились эти странные сны, где она влекомая голодом и жаждой брела в поисках чего-то…хоть чего-нибудь, что могло бы это прекратить! Эти сны выматывали не хуже тренировок, в которых она проводила свои дни. Как женщина, что не знала прежде мужчины, она не совсем понимала, что именно с ней происходит. От чего так невыносимо порой, что она не знает куда деться. Почему сердце то бьется загнанной птицей в груди, то ей так тоскливо, что хочется рыдать в голос. И эти мысли… Казалось, что она окончательно потеряла контроль над собственным разумом! То и дело, в её воображении возникало лицо Рика, его губы, что умеют с такой нежностью касаться её, что щемит сердце; руки, что одним лишь прикосновением к её коже, рождают пламя… Стоило позволить себе подобные фантазии, как все её усилия на ментальной практике летели в бездну. Сосредоточиться снова она уже не могла. Приходилось вставать и возвращаться в замок, что в последние дни стал казаться тесной клеткой. Её сердце, разум, воля — всё стремилось совсем в другое место. Там, где был он. Казалось, что поддайся она такому порыву собственной души, и найти его не составит для неё труда. Она чувствовала его! И, как бы банально или нелепо это ни звучало, но её сердце точно знало, где он. Впервые в жизни она верила ему, а не доводам собственного разума, что такого просто не может быть.
*** — Зачем искала меня? — грубый мужской голос, раздавшийся от двери в небольшую комнату на постоялом дворе, заставил женщину напряженно вздрогнуть. Но отступать было поздно, да и не зачем! Она пойдет до конца! Скорбно поджав губы, и сделав вид, будто едва сдерживает слезы, она резко обернулась к вошедшему.
— Отец, — дрожащим голосом, всхлипнула Марсия. — Что мне делать, отец?!
Высокий мужчина на вид средних лет, с темной окладистой бородой и волосами цвета льна, точь-в-точь, как у дочери, напряженно замер.
— Что случилось? — нахмурившись, спросил он, заходя внутрь и затворяя за собой дверь.
— Отец… — навзрыд разрыдалась Марсия, бросаясь в объятия несколько опешившему от такого поведения дочери, отца. — Что же делать, папа?
— Да, что случилось-то? Объясни толком!
Ещё некоторое время порыдав, делая вид, что не знает, как рассказать о том, что на сердце, Марсия дождалась момента, когда мужчина грубо схватил её за плечи и встряхнул.
— Говори же! — прорычал он.
— Я беременна, — тихо прошептала она.
— Что? Как? От кого? — растерянно бормотал мужчина, несколько опешив от подобного признания.
— Разве могут быть варианты? — всхлипнула она.
— Но… Рик… он же женился…
— Но, перед тем, как женился и мне подарочек оставил! — всхлипнула она. — Папа, что же мне делать?! Он ведь…он…
— Что? — вновь встряхнув девушку, но уже гораздо аккуратнее, спросил мужчина. — Он отказался от нас, папа! Ты же знаешь, как важен отец, а точнее его энергия для той, что ждет ребенка от Властителя. Я была у знахарки, — вновь тяжело всхлипнув, продолжила она, — недолго нам осталось, папа! Я то что, — взмахнула она рукой, — знахарка сказала, что дети может у меня ещё и будут, но ребеночку считанные дни остались…
— Что? Что ты такое говоришь, Рик бы никогда так не поступил…
— А, вот, поступил… Всё эта ведьма, тварь, всё из-за неё! — вновь разрыдавшись, женщина повисла на плече у отца. — Ничего не сделать уже…ничего…
— Не может быть, чтобы ничего…
— Да, как ты не понимаешь, ведь только смерть Властителя сможет спасти моего ребенка! Только это! Но… это ведь невозможно, — тяжело вздохнула женщина.
Некоторое время каждый из присутствующих думал о своем. Марсия понимала, что сейчас её отец взвешивает все «за» и «против», и если они с ним хоть немного были похожи, его решение будет схожим с её. Эгиль не меньше самой Марсии рассчитывал, что его дочь станет суженой Властителя. Такой брак давал ему нешуточные привилегии и преимущества. Но всё обернулось прахом, стоило появиться этой ведьме с Востока! Всё, на что они возлагали такие надежды, становилось невозможным! Но стоит Рикхарду умереть, как она, как мать его ребёнка займет место согласно своему статусу, а необходимая ребенку энергия «по идеи» должна перейти от отца к сыну. На самом деле, обычно так и происходило, но ведь, как известно, не один род Властителей прекратил своё существование, утратив дар. И, если все получится так, как она задумала, то Аирская ведьма станет никем для этих земель! И не важно, что в итоге ребенок родится обычным человеком. Это будет легко объяснить, учитывая то, что Рик умер ещё до его рождения. Она не просто так провела всё это время. Она подготовилась. Осталось только подтолкнуть отца в нужном направлении. Не будь он таким нерешительным порой, она, быть может, и рассказала ему, как дела обстоят на самом деле. Но, в таких вопросах лучше никому полностью не доверять. Пусть разозлится достаточно, чтобы сделать то, что нужно. Вот, только и Эгиль не был таким дураком, чтобы не понимать собственную дочь, с которой они были так похожи.
— И, как же он умрет, Марсия? Ведь ты уже знаешь, как это могло бы произойти?
Марсия притворно тяжело вздохнула, посмотрев отцу в глаза:
— Охота на виргов опасное занятие, — разжав ладонь, и показав отцу блестящий медный кругляш, сказала она — особенно, когда с собой случайно прихватишь «манку для тварей», да?
Эгиль не был Властителем, но он знал, что такое держит в руках его дочь. Когда в их мире только стали появляться измененные твари, их пробовали выманивать, а не выслеживать. Такие амулеты не имели магического фона и имитировали запах крови, против которого ни одна тварь не могла бы устоять. Но, штуки эти оказались не слишком-то эффективными, учитывая то количество зверья, тварей и виргов, что выползали на «запах», что создавал этот предмет, стоило его активировать при помощи нескольких капель крови.
— Где ты достала эту древность? — изогнув бровь, спросил мужчина.
— Я была хозяйкой в его доме не один год, — усмехнулась женщина, — и я знала свои обязанности достаточно хорошо, чтобы иметь представление, что и где хранит мой будущий муж.
— Всё это конечно замечательно, но чтобы её активировать мне придется быть там. И как быть с этим?
— Я прожила в этом доме достаточно долго, чтобы по праву считать себя хозяйкой и знать, что и где я могу достать на любой случай жизни. Он привык думать обо мне, как о той, что всегда позаботиться о его быте и порядке в доме. Привык видеть меня там, где бы ему того хотелось. Он привык воспринимать меня частью своего быта, и он никогда не пытался рассмотреть меня. Но это вовсе не значит, что я не знала того, чего на самом деле желаю, — она опустила ладонь в карман своего плаща, чтобы выудить оттуда ещё один амулет, — я купила это на его деньги, правда это забавно в сложившейся ситуации? Если бы только он выбрал правильно, — горько прикусив губу, тяжело вздохнула она, — он просто не оставил мне выбора, — покачала она головой отдавая мужчине амулет способный переместить объект на некоторое расстояние согласно установленным координатам. — Он уже настроен, всё, что тебе нужно это активировать его…
— Не многовато ли предметов, которые мне предстоит активировать, я вообще выживу после этого?
— Хм, — усмехнулась она, — конечно, ведь они уже заряжены, отец. Твоих сил не потребуется.
Он не смог бы проверить её слова, как бы сильно ему этого не хотелось. Но в то же самое время, было и ещё одно желание, которое туманило разум. Одно дело, когда ты мечтаешь о чем-то недосягаемом и мало возможном, и совсем другое, когда твою мечту уводят у тебя из-под носа. Когда, казалось, ты вот-вот получишь то, чего так сильно хотел. Эгиль был простым человеком, и он понимал, что место Рика всегда будет для него запредельной мечтой. Но вот стать приближенным Властителя через свою дочь! А, теперь у него появилась осязаемая возможность растить ребенка Властителя, быть его правой рукой!
— Надеюсь, что ты понимаешь, что без меня стать матерью наследника рода у тебя нет ни малейшего шанса?
— Конечно отец, — всхлипнула Марсия, заглядывая в глаза отцу.
По складу своего характера Марсия не умела, да и не хотела смотреть слишком далеко наперед. Всё чего ей так сильно хотелось сейчас — это вернуть утраченное положение. Стать не последней женщиной на этой земле, а не очередной одинокой матерью без положения и семьи. Она мечтала войти под стены замка, который однажды ей пришлось оставить, полноправной хозяйкой и указать настоящее место той, что отняла у неё это. ***
— Ты плохо выглядишь, — как бы между прочим, заговорила Веня, старательно протирая на сухо влажные тарелки.
Было уже темно, когда Йолинь и Суми вернулись с очередной «прогулки» и в прямом смысле заползли на кухню. Ну, конечно, ползла Йолинь. Её ноги были такими тяжелыми после многочасовых тренировок, что ей с трудом удавалось переставлять ими. Суми же был вполне бодр и находился в прекрасном расположении духа, учитывая то, что в этом месте так сладко пахло кровью и свежим мясом. Его любимая напарница по играм, где-то припрятала кусок отличного мяса. Оставалось только найти.
— Я плохо сплю последние дни, — устало проговорила Йолинь, стараясь не уснуть прямо за кухонным столом и пытаясь доесть нехитрый ужин.
— Это и так видно по кругам, что залегли у тебя под глазами, — ворчливо заметила женщина, попутно охаживая Суми полотенцем по хребту, когда прозорливая тварь попыталась приоткрыть одну из створок шкафов.
— Лучше отдай, — усмехнулась Йолинь, — ты его только раззадориваешь.
— Да ща, ага! — хмыкнула Веня. — Оглоедине этой такой кусок за здорово живешь отдать!
Ах, ты зараза! — поменяв оружие на разделочную доску, отвесила очередной «комплимент» Веня, когда Суми едва прикусил её за пятку. Ему очень нравилось, как повизгивает от его прикосновений эта женщина и становится более задорной. — Что с тобой происходит? — вновь заговорила она с Йолинь, потеряв на время интерес к Суми. — По Рику скучаешь?
Йолинь тяжело вздохнула. Конечно, она скучала. Её сердце беспрерывно ныло стремясь к нему. Постоянные физические и ментальные практики, беспросветная тоска по мужчине, без которого она теперь не видела себя. Всё это ужасно выматывало и к собственному стыду, возвращаясь в их с Риком спальню, она тут же засыпала, стоило голове коснуться подушки. Не было никаких положенных влюбленной женщине стенаний, мечтаний и прочего, просто потому, что эта самая влюбленная едва таскала ноги, чтобы хоть как-то ускорить время. Но вот стоило уснуть…
— Скучаю, конечно, — не стала отрицать очевидного она. — Но есть и ещё кое-что, Веня.
С некоторых пор Йолинь стала ловить себя на мысли, что она действительно может рассказать своей подруге, если не всё, то многое. Делиться с кем-то важным для тебя оказалось неожиданно приятно. Поражаясь самой себе всякий раз, когда рассказывала Вене о своих способностях, тренировках, чувствах Йолинь понимала, что так и впрямь легче. Легче, когда у тебя есть друг. В этот вечер она рассказала Вене о своих снах. Возможно, она могла бы поделиться этим и с Крайсом, чтобы узнать его мнение, но с некоторых пор он присоединился к другим мужчинам, и теперь Йолинь практиковалась сама, следуя своему собственному чутью.
— Думаешь, то не просто сны? — нахмурилась женщина, в очередной раз попытавшись отпихнуть Суми, но поняв, что это может занять слишком много времени, просто махнула рукой на обнаглевшую тварь. Ещё раз наподдала ему разделочной доской по заднице, и уселась напротив Йолинь с болью в сердце слыша, как открываются створки шкафа с заветным куском мяса.
— Не знаю, — покачала головой девушка, — то, что я вижу слишком реально, чтобы быть всего лишь сном. Я слышу звуки и запахи, осязаю, чувствую вкусы. Все слишком реально…слишком.
— И, что происходит в этих снах, ты помнишь?
— Так, будто бы сама не спала, а ещё один день прожила, — прикусив губу, Йолинь задумчиво посмотрела в окно, где давно уже царила ночь. — Но, даже не это так пугает меня, несколько дней назад кое-что изменилось… — Что?
— Мои действия во сне изменились. Словно, я почувствовала что-то, чему не в силах противостоять. Это «нечто» зовет меня, и устоять очень сложно. Мои мысли в этих снах хаотичны и односложны, мне тяжело понять, что именно происходит. Но этот зов… я знаю, что он опасен для меня, но с каждым днем мне всё сложнее ему противиться. Каждый раз я оставляю свое логово, бреду туда… где меня призывают? И всякий раз мне очень непросто остановиться и повернуть обратно. Это очень тяжело. ***
Несколько дней назад его отряд нашел то, что было им сейчас так нужно. Маленькое тело обескровленной и обезглавленной птицы. Беррок едва не раздавил крошечный труп животного. И, как же хорошо, что рядом оказался более внимательный брат. Для того, что задумал Рик, трупика птицы уже было мало, но все же лучше, чем раздавленная мертвая птичка.
— Не густо, — констатировал Риман, смотря на то, с какой осторожностью поднимает с земли крошечное тело Рик.
— Лучше, чем ничего, — тяжело вздохнул он. — Надеюсь, что тварь достаточно молода, чтобы отозваться… — А, что если нет?
— Есть идеи получше? — пристально взглянув в глаза другу, спросил Рик.
— Да уж, — согласно фыркнул Крайс, — твари точно голодовку объявили. Ни одного тела, нападения или попытки нападения. Сколько живу, а в первый раз такое вижу в разгар лета. С одной стороны, радоваться бы надо, а с другой, что-то слабо верится, что они все дружно просто решили не есть, — сплюнул мужчина.
— Мне нужна всего одна живая тварь, чтобы мы смогли найти остальных. Если они и впрямь проводят дни вместе в одном укрытии, я смогу создать заклятие поиска по памяти её крови.
— Да уж, всего-то и надо изъять кровь у живой гадины, подержать её пока ты будешь творить свою магию, и дождаться, когда кровь укажет направление на карте… — покачал головой Риман. — Хрень какая-то, — махнул он рукой. — Не сдюжим мы впятером. Ещё люди нужны и желательно с даром, — досадливо провел он широкой ладонью по своей абсолютно лысой голове.
— Будут, — твердо сказал Рик. — Теперь, когда у нас есть это, я брошу зов. Завтра к нам прибудут отряды Сайлоса и Торина, они самые ближайшие к нам. Стало быть, нас будет уже пятнадцать. Всё получится.
— Мне нравится, — согласно кивнул Крайс и хитро улыбнулся, — только Вени не рассказывайте потом, что за дурная девка народилась?! — вздохнул мужчина. — Зашибет меня, как пить дать.
— Мог бы и не просить, — усмехнулся Риман.
— Идем, — поднялся с земли Рик, всё ещё бережно удерживая птицу на ладони, что сейчас едва светилась нежно-голубым сиянием его силы. — Время к закату, пора уходить.
Повторять дважды в тот вечер ему не пришлось. Каждый из мужчин прекрасно понимал, что за время наступает в этих лесах с заходом солнца.
Два отряда северян прибыли на постоялый двор Утренних Рос, деревни, в которой отдыхали Рик и его люди, уже на следующее утро. Мужчины были собраны и хмуры. Каждый из них испытывал растерянность и непонимание того, что происходило на их земле. К тому времени, как они вошли в деревню, Рик уже проснулся, и, пользуясь моментом, пытался привести себя в приемлемый вид. Если нормально помыться возможности не было уже давно, то хотя бы просто окатить себя студеной водой на заднем дворе он мог.