— Это женщины, которые спят с Владыкой, но не являются его женами. При этом купаются в роскоши, ухаживают за женами и участницами, если рем требуется.
Это те, которые с меня кожу пытались содрать? Но зацепилась я за другое:
— Спят? Зачем?
Рима опустила глаза.
— Рима?
— Вы не поймете, госпожа.
— А ты попробуй объяснить.
Девушка вздохнула.
— Я не могу. Я не знаю, ведь не прошла отбор и на такое предложение не соглашалась. Да мне и не предлагали.
— Но разве десять лет назад отбор проводился для Владыки?
— Нет, для принца.
— Вячеслава?
— Нет. Его старшего брата.
— А он здесь живет?
— Нет. Когда дети создают свою семью, то покидают отчий остров, во всяком случае, дети Владыки, про других не знаю. С Владыкой остается лишь младший сын, то есть, наследник.
Я пыталась это осознать и не могла.
— Госпожа, ваш обед остынет, — напомнила Рима.
Я кивнула, и девушка ловко соскочила с подоконника и поднесла поднос прямо ко мне. Убрав в сторону вязание и вытянув ноги, получила на колени поднос.
— Рима, а ты пообедала?
— Да, госпожа.
Я достала из упаковки влажную салфетку и принялась протирать руки. Поскольку была все эти три недели неходячей, то именно так очищала руки перед едой.
Потом взялась за салат из овощей. Не доев его, отставила и придвинула кашу. Суховата, но я уже привыкла. Ела молча, заедала вновь салатом. Да, всего два блюда, иногда и одно было. Белковое, с овощами. И два раза в день фрукты, а на ужин овощной салат. Никакого сахара! Ничего молочного, отсутствие пищи животного происхождения! Фрукты, овощи, крупы, орехи, вода. Я прямо вегетарианцем стала. У нас к таким людям с подозрением относились, обычно ели то, что и все, в том числе мясо. А здесь довольно легко перешла на такую пищу. Даже удивительно. Правда, три месяца моего нахождения здесь чем-то же меня кормили.
Доев, Рима забрала поднос.
— Госпожа, вы не забывайте пить в перерывах…
А пили здесь только воду.
— Хорошо.
— Воду я оставила в спальне и гостиной. Здесь тоже поставить?
— Да, поставь… — я оглядела комнату, увидела на стеллаже пустую полку. — Вон, на полку.
Девушка выскочила из комнаты и принесла из гостиной кувшин и стаканы.
Мы не договорили, но у девушки наверняка другие дела имеются, поэтому продолжать разговор не стала.
— Насколько я знаю, после позапрошлого отбора тем, кто прошел хоть одно испытание, но не погиб, предложили стать наложницами.
— Наложницами? Это кто такие?
— Это женщины, которые спят с Владыкой, но не являются его женами. При этом купаются в роскоши, ухаживают за женами и участницами, если рем требуется.
Это те, которые с меня кожу пытались содрать? Но зацепилась я за другое:
— Спят? Зачем?
Рима опустила глаза.
— Рима?
— Вы не поймете, госпожа.
— А ты попробуй объяснить.
Девушка вздохнула.
— Я не могу. Я не знаю, ведь не прошла отбор и на такое предложение не соглашалась. Да мне и не предлагали.
— Но разве десять лет назад отбор проводился для Владыки?
— Нет, для принца.
— Вячеслава?
— Нет. Его старшего брата.
— А он здесь живет?
— Нет. Когда дети создают свою семью, то покидают отчий остров, во всяком случае, дети Владыки, про других не знаю. С Владыкой остается лишь младший сын, то есть, наследник.
Я пыталась это осознать и не могла.
— Госпожа, ваш обед остынет, — напомнила Рима.
Я кивнула, и девушка ловко соскочила с подоконника и поднесла поднос прямо ко мне. Убрав в сторону вязание и вытянув ноги, получила на колени поднос.
— Рима, а ты пообедала?
— Да, госпожа.
Я достала из упаковки влажную салфетку и принялась протирать руки. Поскольку была все эти три недели неходячей, то именно так очищала руки перед едой.
Потом взялась за салат из овощей. Не доев его, отставила и придвинула кашу. Суховата, но я уже привыкла. Ела молча, заедала вновь салатом. Да, всего два блюда, иногда и одно было. Белковое, с овощами. И два раза в день фрукты, а на ужин овощной салат. Никакого сахара! Ничего молочного, отсутствие пищи животного происхождения! Фрукты, овощи, крупы, орехи, вода. Я прямо вегетарианцем стала. У нас к таким людям с подозрением относились, обычно ели то, что и все, в том числе мясо. А здесь довольно легко перешла на такую пищу. Даже удивительно. Правда, три месяца моего нахождения здесь чем-то же меня кормили.
Доев, Рима забрала поднос.
— Госпожа, вы не забывайте пить в перерывах…
А пили здесь только воду.
— Хорошо.
— Воду я оставила в спальне и гостиной. Здесь тоже поставить?
— Да, поставь… — я оглядела комнату, увидела на стеллаже пустую полку. — Вон, на полку.
Девушка выскочила из комнаты и принесла из гостиной кувшин и стаканы.
Мы не договорили, но у девушки наверняка другие дела имеются, поэтому
продолжать разговор не стала.
* * * * *
Нас созвали в тронный зал на следующий день, представили нам миловидную женщину, которая сразу взяла на себя роль ведущей.
— Это Луша Говорун! — представил женщину Владыка. — Надеюсь, вы найдете с ней общий язык! Временно она будет направлять вас на отборе. За сим позвольте откланяться, государственные дела не ждут, — и Владыка поднялся со своего места. Мы все отвесили реверанс. А отец Славика покинул тронный зал через боковую дверь.
— Присаживайтесь, девушки.
Мы осмотрелись, увидели лавки по периметру зала. Ура, можно сесть!
— Итак, дорогие девушки, сегодня у каждой из вас будет свое испытание. Вас будут испытывать на прочность! Не физическую, а психическую. Вас будут доводить всеми доступными способами. Только от вас зависит, пройдете ли вы испытание.
Испытание довольно долгое и личное, да и вас много. Поэтому вы отправляетесь в личные покои и ждете, когда за вами придут. На этом все! Расходимся! Испытание началось!
— И ведущая, развернувшись на каблуках, покинула зал через ту же боковую дверь.
Я встала с лавки. Передо мной поднялись и другие девушки. Некоторые начали толкаться и пытаться обогнать других. Я же старалась сохранять спокойствие, обдумывая слова ведущей. А ведь она ни словом не обмолвилась, как нужно пройти это испытание. Кто будет считаться победителем. А значит, это может быть испытание с подковыркой.
Для себя решила, что буду собой.
И Луша Говорун сказала, что испытание уже началось! А значит, за нами уже наблюдают.
Тут мне на подол платья кто-то наступил. И я, ощутив легкое давление на подол остановилась и обернулась.
На меня победно взирала блондинка.
— Прости, — молвила она, но во взгляде ни намека на сожаление.
— Прошу, иди вперед, — я отступила на шаг назад, но за ногами почувствовала препятствие в виде лавки, и непременно упала бы или некрасиво плюхнулась, но сумела погасить рывок и медленно сесть.
Блондинка прошлась по моему подолу и поспешила на выход, а я решила переждать, пока все, кто позади меня, пройдут к выходу.
Лишь потом медленно встала и пошла к дверям. Уже в нашем крыле мимо проходил слуга с подносом, и налетел на меня, облив какой-то красной жидкостью платье. Томатный сок?
— Прошу прощения, — сказал он искренне.
Я кивнула, прощая.
А вот звон разбитого стакана услышали не успевшие войти в покои девушки. И все взирали на меня. Кто-то с искренним сочувствием, а кто-то, например, блондинка, с торжеством.
— Ты в порядке? — ко мне подошла Аврора. — Чего уставились? — это уже другим.
— Или забыли, что сказали — быстро по своим покоям!
Девушки поспешили скрыться за своими дверями, а я присела и принялась вместе со слугой собирать осколки. Не знала, что слугами работают мужчины.
— Не надо, госпожа, я сам! — попытался возразить он. Но я уже собрала основные осколки и сложила на стоящий на полу поднос.
— Хорошо. Дальше можете собрать сами, — и я с Авророй пошла в сторону покоев. Уде у самих дверей мы разделились.
— Благодарю за поддержку, Аврора, — сказала подруге.
— Маш, все хорошо, так и надо поступать, когда друзья попадают в беду!
Я кивнула.
— Тебе помочь с платьем?
— Нет, спасибо, я сама.
Следовало переодеться и чем быстрее, тем лучше!
Но с платьем пришлось повозиться, даже чтобы его просто снять. И это занятие так утомило, что хотелось просто лечь. Но я все же заставила себя переодеться в чистое платье и даже сменила обувь, а грязное оставила в купальне.
Что же с ним делать? Мне нужен кипяток или соль. Кипятка тут не сыщешь! Я кинулась в гостиную, где на журнальном столике и по совместительству обеденном, стояла солонка. И занялась выведением пятен. Но соли, увы, не хватило. Большое пятно я вывела, но мелкие брызги остались.
Плохо!
Какие еще средства? Но на ум больше ничего не приходило. Я застирала эти места, но все бесполезно! Намылила еще раз густо пятна и ушла в гостиную.
В дверь постучали.
В комнату вошла Рима.
— Пойдемте, госпожа!
Я втянула девушку в покои и потащила в купальню.
— Рима, помоги! — показала ей на платье.
— Хорошо, госпожа, я выведу после, а пока вас надо отвести на испытание.
Я кивнула и отправилась следом.
Глава 4. Испытание на эмоции
Меня привели в отдельный кабинет, где кроме стола и двух стульев ничего не было. Свет давала одинокая лампочка под плоским потолком. За мной бесшумно затворилась дверь, отрезая меня от окружающего мира. Как здесь неуютно. Будто домой попала. Там мне действительно не нравилась та жизнь, что меня окружает, те люди, что были моей семьей. И сейчас я в полной мере ощутила, что тоскую по дому. Пусть и такому несовершенному.
Прямоугольная коробка. Низкий потолок. Здесь даже дышать было сложнее.
Где я? Зачем я здесь?
Я осмотрелась по сторонам. Окно имелось во всю стену, но света не давало. Две двери. Та, через которую вошла и со стороны окна.
Наличие стульев намекает на приглашение сесть, но никого ведь нет. Можно ли?
Сердце застучало быстрее.
Тут дверь отворилась и в кабинет вошел человек в черной форме. Прямо как полицейский нижнего мира. Скорее всего, это полицейский этого мира. Что-то случилось? Зачем меня пригласили сюда?
— Здравствуйте, присаживайтесь, — разрешил он. — Госпожа Мария Смирнова?
— Здравствуйте, — с трудом совладала с голосом. — Да. Чем могу быть полезна? — я все же отодвинула стул и присела, стараясь не показать, что уже еле держусь на ногах.
Полицейский дождался, пока я сяду, потом сел сам. А значит, он ниже по статусу, чем я.
— Понимаете, даже не знаю, как вам сказать… Дело в том, что Владыка потерял печать.
— И? Хотите, чтобы я помогла искать?
— Мы уже обыскали тронный зал и просмотрели видеозаписи с камер. К сожалению, камер в нем нет. Владыка входит в зал печатью, а выходит — без.
Испытание на выдержку? Это что — обвинение в воровстве?
— На что вы намекаете? — я старалась сохранять спокойствие, хотя голос дрогнул.
— Мы вам настоятельно рекомендуем найти пропажу. Для этого вам дан час, чтобы вернуть ее в тронный зал, на трон Владыки.
Я сглотнула.
— А если это не я взяла?
— Это ваши трудности.
Можно было обвинить других девушек в похищении, но… Это голословные даже не подозрения, а попытка спихнуть вину на другого.
— Я могу идти? — слезы были на подходе.
— Можете.
— Куда?
— Куда хотите.
— Я ограничена в возможностях?
— Никак нет.
Что же делать? Можно поплакать, ведь обида гложет в беспочвенности обвинений, но это ведь испытание.
Я вышла из той же двери, через которую вошла. Сердце тарахтело.
Спокойствие! Меня не должна вывести из себя такая ситуация.
Повернулась. Полицейский все еще сидел за столом и смотрел на меня.
— А если не найду? — спросила служащего.
— Покидаете отбор.
Ноги подкосились. Как найти эту печать, если я даже не знаю, что искать?
— Как печать выглядит? — сообразила задать этот вопрос.
— Это золотой перстень с прозрачным кристаллом-короной.
— Спасибо.
После этого я отправилась в тронный зал.
Он был пуст. Я осмотрела каждый закуток, все лавки, особо оглядела тронную зону, окна, за занавесками, под ковровыми дорожками, но так ничего и не нашла. Подозревать можно было кого угодно, но уже само сомнение казалось гадким. Судят ведь по себе. Разве я могла взять чужую вещь? Если бы нашла, то посмотрела вещицу и отдала кому-то из элиты.
Но могла ли я ручаться за других девушек?
Мы все выросли в Нижнем мире, где все чужое, что находим, сдавали в бюро находок. А значит, если бы кто нашел, то сдал бы. Но… Разве тут такое есть бюро? И как его искать?
Отведенное мне время неумолимо утекало. Похоже, не судьба победить в этом отборе.
Я вышла из зала и пошла к нашим покоям, по дороге глотая слезы. Обидно было до глубины души. Похоже, я проиграла так и не поборовшись!
Но поднявшись, решила, что рано сдалась. Надо хотя бы спросить девочек, не находили ли они перстень. Тем более, если это не позволяется, и я вылечу, все равно ведь хуже уже не будет.
Вытерла слезы. Но как их позвать? Пока буду стучать в каждые покои и звать, время закончится.
Увидела металлическую урну в углу у лестницы. О, а это хорошая мысль! Взяла ее и застучала по ней.
Девочки высыпали из своих покоев, будто ждали у дверей. Но, увидев одну меня, собирались уже прятаться обратно.
— Постойте, девочки! — тихо молвила я. Голос едва вообще выдавал звук. Постаралась прокашляться. — Владыка потерял перстень-печатку. Прошу, девочки, помогите мне найти. В долгу не останусь.
Аврора первой подошла.
— Где потерял? Давай вместе поищем!
— В тронном зале! Я уже там все осмотрела, но ничего. Одна надежда — на вас.
— А если не найдешь, то вылетишь с отбора? — высокомерно спросила блондинка.
— Да, — обманывать не стала.
— Пойдемте, вместе поищем! — сказала Аврора и увлекла меня за руку в сторону тронного зала.
Мы искали все вместе. Я и девочки. И даже блондинка делала вид, что ищет.
Время заканчивалось.
На пороге появился полицейский.
— Вот же он! — воскликнула блондинка, показывая на трон. На сидении лежал перстень. А ведь его там не было, когда я искала одна.
Можно было б заподозрить ее в том, что она его туда положила, но здесь прошло столько человек! Они все старались и искали, ползая по полу вместе со мной.
— Вы справились с испытанием, — сказал полицейский. — Вы, и все, кто откликнулся на ваш зов!
— Девочки, мы справились! Благодарю! — я кинулась всех обнимать. Даже блондинка позволила заключить ее в объятия. — Обращайтесь, всегда помогу!
По моим щекам текли слезы радости. И некоторые девочки тоже смахивали слезинки. Блондинка лишь сглотнула.
— Ладно-ладно, не плачь! Все уже позади! — сказала она тихо.
Я кивнула и пошла обнимать Аврору.
— А остальные? — спросила я у полицейского, забравшего перстень, отстраняясь от подруги. Она была последней в моей благодарности.
— Остальные уже пакуют вещи.
— А если бы я не обратилась за помощью?
— То выбыли бы.
— А другие?
— Пошла бы ваша соседка Аврора вашими стопами. Если б она не справилась, то следующая девушка. И так далее…
Я хлюпнула носом.
— Благодарю.
Но тут в зал вошла, хлопающая в ладоши, Луша Говорун.
— Поздравляю, девочки, с победой! Вы молодцы!
— На что нас проверяли? — спросила блондинка. Точно! Интересно, на что!
— Это было испытание на эмоции и умение работать в команде, — пояснила Луша Говорун. — Вы все справились и заслужили прогулку. Идите обедать и собирайтесь на прогулку. На улице холодно — одевайтесь по-зимнему. Встречаемся через час здесь же.
Пока мы шли обратно в жилой сектор, я посчитала нас — всего двадцать, вместе со мной.
Как резко поредели наши ряды!
* * * * *