Лукас помолчал.
— При необходимости Михаэла без колебаний пожертвовала бы своей карьерой или жизнью в интересах улья. Но в данном случае, ей не пришлось бы терпеть даже малейшее неудобство, поскольку она могла сделать анонимное заявление. Тогда служба контроля за играми передала бы эту информацию нам вместе со всеми сведениями о «Синем подъеме». Этого не произошло.
Он пожал плечами.
— Шансы, что игровой контроль умудрился потерять доклад, крайне малы. Гораздо более вероятным выглядит объяснение, что Михаэла ни о чем не сообщила, поскольку не знала, что база данных «Синего подъема» украдена.
Я потрясенно взглянула на него.
— Но она должна была знать о краже, ведь после лотереи вернулась на подростковый уровень, чтобы забрать свои старые вещи и инфовизоры.
— Не думаю, что Михаэла возвращалась на подростковый уровень, — возразил Лукас. — Она вступила в лотерею на следующий день после Хеллоуина. В тот же день наш улей представил Организации объединенных ульев доказательство участия улья Генекс в попытке тебя похитить.
Лукас постарался использовать нейтральное слово «доказательство», но я все равно поморщилась, вспомнив, что именно передал наш улей Организации. Труп агента Генекса, Элдена. Он мог бы остаться в живых, если бы я не…
Я вновь пережила тот важнейший момент хеллоуинских гуляний. Моя ударная группа, Лукас и я в костюмах персонажей празднества гнали раненого Элдена по всему улью. К тому времени он превратился в несчастное изломанное существо, агония разума, раздираемого перегрузкой импринтинга, затмевала боль физических повреждений.
Элден повернулся и посмотрел на преследующую его демоническую свиту. Я надела костюм ангела света, и взгляд агента остановился на мне как единственном символе надежды во тьме. Моя ударная группа получила строгий приказ стрелять в Элдена на оглушение и передать его Организации живым.
Я наверняка знала, что произойдет дальше. Его подвергли бы разрушительному анализу, разобрали на клетки тело и разум, чтобы извлечь как можно больше информации, прежде чем ему повезло бы умереть.
Элден был моим врагом. Он годами вынашивал план моего похищения. И ему почти удалось забрать меня в Генекс. Я перевела оружие в режим убийства и выстрелила вражескому агенту в голову, но это был акт милосердия, а не мести.
Я постаралась изгнать слишком живые воспоминания и сосредоточиться на нынешних словах Лукаса.
— Организация должна была немедленно отреагировать на такое серьезное нарушение межульевого договора, как попытка похищения телепата, — продолжал Лукас. — Как только доказательство верифицировали, в Генекс вылетела следственная группа инспекторов. Посол Паула говорила, что и нашему улью предложили прислать свою делегацию. Учитывая важность ситуации, службе политики улья следовало отправить наших представителей как можно скорее. Думаю, Михаэла прошла лотерею, была включена в делегацию и вылетела в Генекс в течение пары дней или даже часов.
Я нахмурилась.
— Значит, ей не хватило бы времени вернуться на подростковый уровень за вещами. Что-то похожее произошло и со мной. Я оставила свои пожитки в шкафчике в комнате, а по прибытии в этот отдел обнаружили их все в стопке коробок в своих апартаментах. Наверное, Меган отправила кого-то за ними. Кто-нибудь организовывал доставку вещей Михаэлы?
— Превосходный вопрос. — Лукас поработал на инфовизоре и заговорил вновь. — В службе расселения регистрируются записи по каждой комнате подросткового уровня. Через две недели после Хеллоуина Михаэла связалась с этой службой и сказала, что не может забрать свое имущество в течение стандартного шестинедельного периода, потому что занята в долгих переговорах в другом улье. Служба расселения ответила, мол, комната может быть закреплена за хозяйкой до следующего Праздника, пока не потребуется обставить ее заново для приходящей волны тринадцатилеток.
Лукас побарабанил пальцами по подлокотнику дивана.
— Никто еще не забирал вещи Михаэлы. Она не знает, что база данных «Синего подъема» пропала. Считает, будто инфовизоры разрядились и игра закрыта. Находясь в Генексе, Михаэла не видела по первому каналу улья репортаж о нашем чрезвычайном рейде и ничего не слышала о доставляющей проблемы подростковой игре. — Размышляя, он наморщил лоб. — Я хочу сохранить участие Михаэлы в тайне ото всех.
— В тайне? Ты даже не станешь упоминать о ней в отчете Золотому командиру Мелизенде?
Лукас вздрогнул.
— Определенно, нет. Не хочу выслушивать лекцию о деликатности ситуации. Я и так прекрасно сознаю, что мы хотим избежать споров с отделом политики улья.
Он помолчал.
— Я хочу, чтобы завтра ты провела проверочные рейды у четырех наших лазутчиков, удостовериться, что там нет никаких проблем. Комната Михаэлы находится всего в двух коридорах от комнаты Пенна, так что ты можешь заодно изучить вероятность кражи базы данных подростком из соседней комнаты. Временной анализ «Синего подъема» дает нам очень неприятные факты о личности нового командира игры, и его разум должен ощутимо выделяться.
Лукас встал.
— Теперь давай вернемся в кабинет тактической группы.
Мы вновь прошли через отдел и обнаружил, что тактики рассматривают целый массив маленьких голограмм оранжевого и красного цветов.
— Это то, о чем я думаю? — спросил Лукас.
— Это уровень опасности изменений в «Синем подъеме», — ответил Бекет
— Мне не нравится их вид, — сказал Лукас.
— Мне тоже, — согласился Гидеон. — На самом деле, они меня пугают.
— И ты был совершенно прав: наша цель мало знает о подростковых играх, — прибавила Эмили. — Лишь по этой причине все эти отметки не темно-красного цвета. Первые попытки нашей цели создать опасные ситуации оказались не слишком успешны, поскольку она не понимала, как работают испытания. К сожалению, с каждой новой попыткой злоумышленник набирается опыта.
Лукас еще мгновение смотрел на голограммы.
— Очевидно, позже днем мы должны провести более детальное изучение временной линии «Синего подъема», но в целом, ситуация выглядит ясной. Новый командир уже убил игрока и старается сделать игру еще смертоноснее.
Он скривился.
— Наши люди под прикрытием будут намеренно привлекать внимание цели, а это опасная затея с таким злонамеренным человеком. Если местные подростки что-то заподозрят, у наших лазутчиков возникнут крупные проблемы. Завтра утром мы отправим Эмбер и альфа-группу в проверочный рейд по четырем точкам подросткового уровня. Легче всего это сделать, когда большинство ребят соберутся на мероприятия в местных общинных центрах.
Члены тактической группы кивнули.
— А что происходит сегодня ночью в «Хеллоуине»? — спросила я.
— Мы должны вести «Хеллоуин» очень осторожно, — ответил Лукас, — поскольку будущие командиры игр могут скопировать наши идеи. А значит, надо устраивать необычные и волнующие мероприятия, но не подвергать игроков опасности и не причинять проблем улью. Сегодня мы проведем первое из серии испытаний темнотой.
Он помедлил.
— Большинство людей в улье боятся сумрака. Это естественно, поскольку многие пережили полную темноту только во время отключений энергии вместе с ужасом осознания, что отсутствие света означает и нехватку свежего воздуха. Эмбер, у тебя есть личный опыт проблем, возникающих при длительных перебоях с электричеством?
Я хмуро кивнула.
— Улей испробовал несколько тактик, чтобы приучить людей к темноте, — продолжал Лукас. — Например, включение кратких периодов полного мрака в шествия Света и Тьмы. Это не имело успеха, так что если наша подростковая игра в итоге научит участников меньше бояться темноты, то принесет пользу улью.
— Что это будут за мероприятия? — спросила я.
— Мы соберем игроков в разных участках парков, — сказал Лукас.
— Используя парки, мы повторяемся, — пожаловалась Халли.
— Другие игры отправляют участников на испытания группами максимум по трое-четверо человек, — отозвался Лукас. — Игрокам понравилась новизна крупных собраний на вечеринках, где личность каждого скрыта масками и сумраком парка. Мы продолжим придерживаться этого отличительного подхода.
— Количество подростков, посетивших гуляния в Хеллоуин, стало сюрпризом, — заметил Карим. — Надо убедиться, что на наших мероприятиях всем хватит места, и вариантов помещений не так много.
— Остаются еще залы в общинных центрах, — предложила Халли.
Гидеон покачал головой.
— Если мы усадим их рядами в зале общинного центра, словно на лекции, они сбегут обратно в «Синий подъем».
Халли, соглашаясь, фыркнула.
— Испытание темнотой начнется с драматического появления лун и звезд, — сказал Лукас. — Мы на минуту оставим игроков в полном мраке, а затем луны и звезды вернутся и осветят ведущего на сцене. Потом мы устроим нашим участникам тест, каких еще не было. В этом испытании каждая стая выступит единой группой против всех остальных стай в своей зоне. Чем лучше твоя окажется в сравнении с другими, тем больше баллов каждый игрок получит в конце. А лучшая команда в каждой зоне будет награждена званиями.
— Лукас хитрит с системой подсчета, — прибавил Гидеон. — Более крупные группы автоматически получают преимущество, что подтолкнет игроков приводить в «Хеллоуин» своих друзей.
Лукас повернулся к Эмили.
— Не могла бы ты прокрутить для Эмбер вызов от охотника за душами на испытание тьмой?
Эмили постучала по своей столешнице, и на главном экране возник Лукас в костюме охотника.
— Сегодня ночью стаи соберутся, чтобы доказать свою смелость. ягзшуз Кто из твоей стаи отважится войти во тьму? Только храбрейшие заработают звание демонов своей зоны.
Глава 32
На следующее утро я с альфа-группой прошла четыре района на сорок девятом уровне и смогла проверить разумы подростков в общинных центрах ниже, на пятидесятом. Я не нашла ни злонамеренного командира игры, ни намеков, что подростки подозревают наших лазутчиков, но случайно обнаружила пятнадцатилетнего нарушителя, устроившего в своем районе серию пожаров — сперва незначительных, но постепенно набирающих силу и потенциальную опасность.
Арестовав формирующегося поджигателя и передав его на лечение, мы вернулись в отдел. Я пообедала с Лукасом, а затем зазвонил его инфовизор. От Бекета пришло сообщение с большим объемом статистики по мероприятиям «Хеллоуина». При ее изучении голова Лукаса наполнилась цифрами, и я решила, что сейчас наилучшее время навестить мою семью в принадлежащей отделу квартире.
Я немного поболтала с родителями, затем мы проиграли пару книгарен и выманили Грегаса из его спальни, чтобы разделить с нами трапезу высокого уровня из кухонного блока.
Выйдя, наконец, из квартиры родителей и направляясь на становящуюся традицией вечернюю встречу тактиков, я встретила в коридоре Гидеона.
— Когда я в последний раз видела Лукаса, он был погружен в какую-то статистику о событиях «Хеллоуина», — сказала я. — Та показала что-то важное?
— Понятия не имею, — ответил Гидеон. — Я отослал цифры, но не утруждался их изучением. Командир-тактик подготовлен для любой роли и должен обладать достаточной квалификацией во всех, потому подходящие кандидаты так редки и ценны. Но члены тактической группы специализируются каждый в своей области. Как сформулировал бы это Бекет, я занимаюсь людьми, а не числами. Мой обычный подход к статистике — слушать все, что говорят люди вроде Лукаса, Халли, Бекета и Телин, и мудро кивать в промежутках.
Я рассмеялась, и мы продолжили путь в кабинет тактической группы. Все остальные уже заняли свои обычные места, поэтому я подсела на диван к Лукасу и выжидательно взглянула на него.
— Сегодня днем, — сказал он, — я связался с четырьмя нашими лазутчиками и велел им прекратить участие в испытаниях «Синего подъема».
Я моргнула.
— Ты… что? — подняла брови Эмили. — Лукас, почему мы отказываемся от стандартного подхода к закрытию подростковых игр?
— Потому что в данном случае это слишком опасно и, возможно, не сработает. Обычно отряды телепатов занимаются ситуацией, в которой командир начинает подростковую игру из чистого интереса, но безответственно отодвигает границы испытаний до точки, в которой подвергает участников опасности. В этом случае поразительно дерзкий и успешный игрок привлечет внимание командира игры, и тот может проявить достаточное любопытство, чтобы устроить встречу.
Лукас помолчал.
— Ситуация в «Синем подъеме» совершенно иная. Когда Золотой командир Мелизенда дала нам задание закрыть игру, я сказал ей: мои инстинкты предупреждают, что происходит что-то ужасное. Временной анализ показал, с чем именно мы столкнулись. Новый командир игры случайно завладел базой данных «Синего подъема», не обладает настоящими знаниями о подростковых играх и заинтересован лишь в причинении вреда участникам.
Он покачал головой.
— Новый командир занимается «Синим подъемом» всего час в день, так что у наших людей мало шансов привлечь его внимание. Даже если бы им это удалось, злоумышленник не собирается встречаться с игроками для награждения. Нашим людям просто дадут более опасные задания.
— Согласен, — сказал Карим. — Но надеюсь, у нас есть новая стратегия. Иначе Золотой командир Мелизенда серьезно разозлится.
— У нас есть новая стратегия, — с готовностью подтвердил Лукас. — Я просмотрел собранную Бекетом статистику по «Хеллоуину». Начиная игру, мы рассчитывали, что в «Синем подъеме» участвуют около тридцати тысяч человек. И ставили себе цель переманить пять тысяч самых рисковых игроков в «Хеллоуин». К полуночи первого дня у нас была тысяча участников. К утру — три тысячи. Вчера вечером мы достигли цели, набрав пять тысяч.
Лукас широко улыбнулся.
— В тот момент, когда мы разослали обращение охотника за душами к подданным, начались неожиданности. В «Хеллоуин» записалось пять тысяч игроков, но на вечеринки пришло одиннадцать.
— Как это могло произойти? — спросила я.
— Вступившие в «Хеллоуин» подростки получили сообщение о предположительно незаконной вечеринке в своем районе, — ответил Лукас 145a05. — Должно быть, они рассказали об этом в игровых группах «Синего подъема». И многие из тех ребят тоже решили поучаствовать в веселье.
Лукас всплеснул руками.
— Все отчеты говорят, что подросткам понравились незаконные праздники, особенно адреналин от побега от патрулей безопасников в конце. Те, кто еще не участвовал в игре, после вечеринок поспешил к ней присоединиться, а вчера вечером мы разослали приглашение охотника за душами на испытание.
Он засмеялся.
— Идея о стаях, соревнующихся за зональный титул, захватила воображение игроков. Как я и надеялся, они поняли, что получат больше шансов в укрупненных группах, и начали созывать друзей. Сейчас мы достигли общего количества в девятнадцать тысяч игроков.
— Если ты настаиваешь на учете жуликов. — Бекет, как обычно, сидел за столом, просматривая ход «Хеллоуина».
— Настаиваю, — с нажимом ответил Лукас.
— Кого вы называете жуликами? — спросила я.
Лукас снова засмеялся.
— Некоторые из новых игроков получили контактный номер «Хеллоуина» от друзей и не трудились отправляться на поиски официальных масок. Они просто присоединились, используя собственные изображения в первой подвернувшейся под руку. Бекет считает это мошенничеством.
— Это оно и есть, — неодобрительно подтвердил Бекет.
— Но наша цель — привлечь в «Хеллоуин» как можно больше игроков «Синего подъема», значит, мы позволим им вступить в игру с любым изображением маски, — возразил Лукас. — Некоторые из наших девятнадцати тысяч новичков могли прийти из других игр, но мы считаем, что, по крайней мере, пятнадцать тысяч оторвались от «Синего подъема».
Лукас помедлил.
— Итак, мы привлекли внимание половины участников игры, и наши лазутчики докладывают о дальнейшем развитии. Как я уже говорил, новый командир мало знает о подростковых играх и занимается «Синим подъемом» около часа в день. Игра продолжает свой гладкий ход, потому что большая часть рутинной работы, например, раздача баллов, передана нескольким сотням игроков высокого ранга.