— А герцогу сейчас приходится менять галсы, чтобы не идти в крутой бакштаг, — спокойно объяснял юноше Агиаль. — Он все дальше уходит в море, чтобы спокойно маневрировать. Мы войдем в Плавник Мурены намного раньше хозяина порта.
Слова морского эльфа, как ни странно, ничуть не успокоили виконта. Сердце его колотилось все сильнее. Азарт гонки захватил юношу. Словно почувствовав состояние Болтуна, «Волногон» вспенил носом бурун и пошел еще быстрее.
На его пути возникла стайка рыбачьих лодок. На мгновение Тигг усомнился в честности герцога, решив, что тот решил помешать ему одержать победу. Но лодки расступились, не пытаясь задержать большой корабль, а потом некоторое время держались у него в кильватере, сопровождая «Волногон» на пути к победе.
Под удивленные возгласы столпившихся на берегу зевак судно виконта вошло в порт. Агиаль приказал отдать якорь и убрать паруса. Болтуна била дрожь. Он сел на палубу, прислонившись спиной к мачте, а капитан невозмутимо удалился в свою каюту.
Солнце склонялось к горизонту. Небо постепенно затягивали облака. Время замерло для ожидавшего герцога Тигга. Он то ли задремал, то ли отвлекся, но заметил «Победителя», когда флагман Ад’Мафта уже входил в порт. С него спустили шлюпку. Расстроенный властитель Золотых островов покидал судно, не дожидаясь, пока оно встанет на якорь. Выждав немного, на берег отправился и Болтун.
Его без проволочек приняли во дворце.
— Ты удивил меня, юноша, — скривившись, как от зубной боли, встретил его герцог, — сначала своей наглостью, а теперь — результатом гонки. Не стану искать себе оправданий или рассуждать о везении. Ты победил — этим все сказано! Честное пари, честная победа, хотя ты наградил меня головной болью надолго. Мне жаль кораблей, без которых теперь труднее противостоять грийдам. Но еще больше меня огорчает то, что десять отменных экипажей теперь остаются без работы. На берегу и так немало голодных моряков, жаждущих выйти в море…
— Подожди-ка, Дорт, — лукаво улыбнулся виконт, — давай вернемся к тому, с чего мы начали наше знакомство. У нас общий враг — грийды. Нам надо противостоять им сообща. Я готов принять корабли вместе с экипажами. Королю нужны опытные моряки и отважные капитаны. Тебе предлагается чин адмирала флота его величества с подобающим жалованием и правом самому назначать командиров оставшейся в твоем распоряжении эскадры…
— А кто возглавит эскадру, которую я проиграл? Ты?
— Что ты, герцог! — беззаботно рассмеялся Тигг. — У меня пока нет надлежащего опыта и знаний. Во главе нашей эскадры встанет адмирал Ун’Пайн. Он немолод, но крепок и бодр. Сейчас он руководит строительством новых кораблей. У него богатый опыт и репутация хорошего морехода.
— Мы знакомы, — кивнул головой Ад’Мафт. — Король сделал достойный выбор. Я полностью доверяю барону. А ты, юноша, в очередной раз удивил меня. На сей раз — своей рассудительностью. Я согласен с твоим предложением. Давно пора надрать уши грийдам. Но для этого придется немало потрудиться. Все это мы обсудим позже. Ныне же я приглашаю тебя на торжественный ужин в честь победителя. Мое приглашение распространяется и на капитана (или лоцмана, если командовал ты) «Волногона».
— Увы! — смутился Болтун. — Мой капитан не желает покидать корабль.
— Я почему-то так и подумал, — загадочно промолвил герцог.
Следующий день виконт посвятил выбору выигранных в пари кораблей. Ему очень понравился «Победитель», но он оставил флагман герцогу, чем заслужил искреннюю благодарность Ад’Мафта, который, растрогавшись, показал юному царедворцу свои верфи. Виконт познакомился с капитанами, обговорил с ними условия выплаты жалования и сумел расположить их к себе. Корабли стали готовить к переходу в Королевскую Гавань, а виконт продолжил беседы с властителем Золотых островов.
— Теперь война с империей неизбежна, — угрюмо рассуждал герцог. — Сумеем мы противостоять ей на море, если она бросит против нас весь свой флот? Успеем ли подготовиться надлежащим образом? Слишком долго Грийд хозяйничал здесь, чтобы смириться с утратой господства.
Виконт разделял опасения опытного моряка, понимая, что даже объединенными силами трудно сдержать армаду вражеских судов, если они обрушат на Крайд всю свою мощь. Вот почему он так спешил поскорее вернуться ко двору, где рассчитывал получить добрый совет друзей.
Глава 14. Борьба за море
Выигранная Тиггом эскадра шла в Королевскую Гавань, радуя виконта соразмерностью хода и слаженностью маневров. «Волногон» возглавлял строй. Внезапно Агиаль приказал положить корабль в дрейф и спустить шлюпку.
— В море плывет какой-то странный предмет, — объяснил он. — Следует посмотреть, что это такое.
Болтун не стал спорить. Шлюпка отошла от борта, а когда через некоторое время вернулась, на палубу «Волногона» подняли обессилевшего ребенка, девочку лет восьми-десяти, в изорванных лохмотьях, прижимающую к груди какой-то сверток. Эскадра продолжила путь, а виконт спустился в свою каюту, чтобы поговорить с малышкой.
Сначала девочка дичилась и не желала отвечать на вопросы, но, узнав, что находится не на имперском судне и что «Волногон» идет в Крайд, рассказала свою историю. Выяснилось, что ее деда, известного в Грийде чародея, обвинили в государственной измене и казнили. Маленькую Сольг также обрекли на смерть, поскольку она училась у деда магии, но прежде, чем ее схватили, старый волшебник передал ей документы, которые попросил переправить королю Крайда. Вместе со своим отцом Сольг на рыбачьей лодке успела выйти в море, избежав ареста. Однако лодку накрыл внезапный шквал, разбивший утлое суденышко. Отец ребенка утонул, а ей удалось ухватиться за обломок лодки. Двое суток носило ее по волнам, прежде чем погибающую заметили зоркие глаза морского эльфа.
Оставив ребенка отдыхать и набираться сил, Болтун вернулся на палубу, где все рассказал Агиалю.
— Доверит ли она тебе свои документы? — спросил капитан «Волногона». — Ей нельзя ехать в столицу. У имперских шпионов длинные руки. Они убьют ребенка. Я отвезу девочку к моей госпоже. В Берте грийды не достанут отважную малышку. Пусть погостит в графстве, пока о ней не забудут в империи.
На том и порешили. Сольг без колебаний доверилась виконту и не побоялась отправиться в наводившее на обывателей ужас таинственное графство, где обитала нелюдь.
Отшвартовавшись в Королевской Гавани и наскоро переговорив с бароном Ун’Пайном, Тигг поскакал в столицу. А Агиаль тем временем повез маленькую колдунью в Берт. Вскоре ей пришлось предстать перед самим грозным графом Торном, в замок которого ее привела Персиаль. Повелительница морских эльфов объяснила, каким образом маленькая Сольг оказалась здесь, и попросила Ад’Берта оставить ее в замке.
— Девочка нуждается не только в защите, но и в развитии ее таланта, — объяснила Персиаль. — У нее недюжинный магический дар, она умеет читать и писать. Эльфам трудно учить людей, ибо мы передаем свои познания способами, непривычными для человека. В замке же есть книги, в которых собраны немалые знания. Пусть поживет тут, читая гримуары и помогая готовить лечебные снадобья.
— Пусть остается, — безразлично отозвался граф, — но она не должна рассчитывать, что я сам займусь ее обучением.
Ад’Берт даже не поинтересовался, что же за документы доставила в Крайд девочка. А бумаги эти заслуживали внимания. Когда во дворце развернули сверток, то сначала подивились тому, что морская вода нисколько не повредила документов, а потом поразились их содержанию. Сольг представила в распоряжение короля Крайда убедительные доказательства того, что и сухопутный, и морской набеги инспирировались правительством империи. На пергаментах имелись необходимые подписи, а к тому же, каждый из них скреплялся большой печатью с гербом Грийда.
— Почему старый маг вздумал переслать эти документы нам? — изумлялся король Элл.
— Именно потому, что он чародей, — лениво объяснил Синеглазый. — Обратите внимание на сопроводительное письмо. В империи опять началась «охота на колдунов». Старик решил спасти внучку от смерти и поспешил расплатиться с нами за эту услугу.
— Где сейчас девочка? — спросила Эльг и, услышав, что та находится в Берте, удовлетворенно добавила: — Хорошо. Там она в безопасности.
Тем временем Квейт еще раз внимательно просмотрел документы и лучезарно улыбнулся. Король лишь недоуменно взглянул на приятеля, который тут же объяснил, что пергаменты эти, на его взгляд, представляют особую ценность.
— Конечно же, в империи не слишком озабочены сохранением своего доброго имени. Но, когда они попытаются объявить нам войну, у нас появится удобная возможность затеять затяжные переговоры с упреками, запросами и претензиями. Сейчас важнее всего выиграть время, чтобы подготовить наш флот к предстоящему сражению. Прикажите составить послание в Грийд с выражением недоумения по поводу недружественных действий нашего соседа и требованием приличествующих объяснений. Письмо надо написать так, чтобы оно не выглядело вызывающим, но оказалось очень занудливым. Побольше вопросов, запросов, уточнений, мелких фактов… Пусть подольше поломают головы, прежде чем сядут за подготовку ответа. Время! Нам надо выиграть время!
На том и порешили. Болтун поспешил на речную верфь, где готовили к спуску на воду две боевые галеры, чтобы поторопить строителей и сформировать экипажи судов, способных по реке добраться до Гавани, где теперь базировался королевский флот. А еще Тигг взял под свой контроль составление документов для герцога Золотых Островов. Среди них имелся и указ о назначении Дорта Ад’Мафта адмиралом королевского флота. Юный виконт осунулся, поскольку у него теперь не оставалось достаточного времени для сна, к тому же и питаться ему приходилось кое-как, но молодой сподвижник Элла, не только не жаловался, он сиял от радости, занимаясь делом, котором мечтал несколько последних лет. Довольно быстро ему удалось завоевать авторитет и у строителей, и у моряков, истосковавшихся без походов в открытое море.
Наконец-то появилось достойное занятие у Ворчуна. Барон Нийр увлеченно переписывался с разраженным правительством Грийда, не привыкшим оправдываться перед соседями. А начинающий дипломат находил все новые и новые неточности в бумагах соседа, с показной наивностью прося дополнительных разъяснений, на которые реагировал вежливыми упреками и неожиданными вопросами.
Желая побыстрее покончить с затянувшейся перепиской, Грийд направил в столицу Крайда специального посланника, чтобы на месте разрешить оставшиеся между двумя странами проблемы. Результат оказался прямо противоположным. Теперь перед тем, как настрочить очередную бумагу, Ворчун долго и нудно устно обсуждал ее содержание с посланником, а потом требовал отправить ее в империю с надлежащей охраной и соблюдением церемоний.
А тем временем королевский флот получал новые корабли, которые выходили в море для отработки маневров в составе эскадр. Два адмирала разыгрывали показательные сражения, ставя друг перед другом мыслимые и немыслимые задачи, одновременно уточняя лоции и составляя карты прибрежных вод.
Однажды король Элл получил от своих адмиралов очень странное послание. Опытные флотоводцы требовали от своего повелителя, чтобы он пожаловал адмиральский чин виконту Тиггу, «без чьих разумных советов теперь не могли обходиться командиры эскадр», как говорилось в письме. Более всего Элла удивило, что Болтун, как выяснилось, даже не знал о ходатайстве уважаемых им людей, которых почитал своими учителями.
Король успел подготовить указ как раз тогда, когда у правителей Грийда лопнуло терпение и они официально объявили войну Крайду, мотивируя свое решение тем, что «незаконно созданный королевский флот мешает империи бороться с пиратством».
В Гавань поскакал гонец, а генерал Ад’Жост двинул армию на границу с врагом, хотя не сомневался в том, что наземные сражения начнутся не раньше, чем состоится решающее сражение на море.
Барон Ун’Пайн срочно созвал совещание, на котором присутствовал и новоиспеченный адмирал Тигг. Сначала виконт вежливо выслушивал предложения приглаженных на совет капитанов кораблей, лишь изредка задавая выступающим уточняющие вопросы, а когда настала его очередь поделиться своим мнением, раскатал на столе большую карту. Предложение Болтуна настолько ошеломило опытных адмиралов, что в помещении надолго воцарилось напряженное молчание. Наконец, герцог Ад’Мафт вздохнул и посмотрел на барона.
— Что скажете, командующий? — хрипло спросил он. — Не слишком ли смело?
— Мягко сказано, — проворчал Ун’Пайн. — Дерзость нашего юного друга удивительна. Однако именно такой план сражения может свести с ума многоопытных грийдов. Им не привыкать к абордажам, таранам, и сражениям в линию. Меня смущает только опасная близость к земле. Большие битвы всегда происходили на большой воде, где есть возможность для широкого маневра.
— Честно сознаюсь, такая диспозиция родилась у меня после разговоров с герцогом, — смущенно произнес Болтун. — У нас не хватает военных кораблей, но если мы установим несколько катапульт на островах и проведем атаку брандерами, мы сможем уравнять силы. Если повезет, на мелководье застрянут одно или два судна имперцев…
— Или наш корабль, — возразил Ун’Пайн.
— Это наши воды, — разгорячился Тигг, — мы не напрасно тренировались ходить по ним в любую погоду.
Виконта поддержал старый капитан из эскадры герцога, а потом началось настоящее обсуждение. Каждый старался внести уточнение в план виконта или поделиться возникшим опасением. На следующий день эскадры вышли в море, а на прибрежных островах закипела работа.
Герцог отвел свою эскадру поближе к Плавнику Мурены. Большие корабли под командованием Ун’Пайна, держащего флаг на новеньком «Единороге», выстроились на траверсе Королевской Гавани, а виконт Тигг повел на «Волногоне» маленькие, но быстроходные «Звезду рыбака», «Морскую ласточку» и «Белую чайку» навстречу имперскому флоту.
Болтун постоянно маневрировал, чтобы при появлении противника поймать ветер и изобразить поспешное бегство, увлекая грийдов в ловушку. Его суда управлялись морскими эльфами, способными в нужный момент изменить не только курс, но и направление бриза. Замысел юноши увенчался успехом.
От появившейся на горизонте армады имперских кораблей сразу отделились несколько самых резвых, бросившихся в погоню за небольшой эскадрой, в которой настоящей боевой единицей можно было признать лишь флагманский «Волногон». Агиаль сначала уходил в открытое море, а потом пошел к берегу, туда, где волны рассекались большим неприступным мысом, вокруг которого рассыпались вдоль побережья поросшие чахлым кустарником непригодные для жизни островки.
Морские эльфы постоянно меняли курс, подпуская преследователей, оторвавшихся от основных сил имперского флота, все ближе. Сердце Тигга бешено заколотилось, когда маленькая «Белая чайка», чиркнув реями по волнам, накренилась и скользнула в узкий проход между двумя рифами. На догонявшем ее имперском красавце слишком поздно осознали опасность. Его капитан попытался изменить курс, но большое судно продолжало катиться вперед, пока один из рифов не вспорол его брюхо.
А «Звезда рыбака», которая шла за «Чайкой», словно бы испугавшись смелого маневра отвернула в сторону, вновь уходя в море и увлекая за собой настигавший ее корабль противника, чей командир даже не подозревал о предательской мели, над которой проскочила неглубоко сидящая в воде «Звезда», но которая намертво затянула в свои объятья широкий корпус имперца.
В это время «Морская ласточка», казалось бы, совсем потерявшая ход, распустила паруса и опять оторвалась от трех вражеских судов, уводя их к «Золотым островам».
В самом отчаянном положении оказался «Волногон», который остался один против пяти кораблей грийдов. Первого из преследователей флагман виконта встретил залпом из всех своих катапульт, повредившим снасти и корпус имперца, вынужденного выйти из боя. Затем Агиаль каким-то немыслимым маневром, повернул «Волногона» навстречу второму преследователю, резко сократив расстояние между ними. В результате ответный залп не достиг цели, а флагман Болтуна, проходя рядом с противником, резко вильнув в его сторону своим тараном распорол обшивку корпуса врага, чтобы тут же уйти в сторону.