— Отнеси меня в литейку! — словно услышав мой вопрос, подсказал Литейщик.
За спиной слышатся выстрелы. Нерешительные, проверочные. Выстрелы предназначены, чтобы припугнуть, потому как наёмники боятся добить и так тяжелого Микки.
Затаскиваю Стекловара в литейку и запираю на засов тяжёлую железную дверь. Микки подтаскивает себя к стене и показывает рукой на железные пластины. Понимаю без слов. По краям двери приварены ушки, куда идеально входят пластины. Пять быстрых движений и обычная металлическая дверь превращается в добротную баррикаду.
Стаскиваю с плеча сумку с ингредиентами, кидаю на стол, туда же валится всё, что завалялось в карманах. Мысленно складываю из беспорядочной кучи ингредиентов и обезболивающих лечебный настой. Принимаюсь за дело.
— Подойти! — хрипит Микки.
— Дай две минуты, и я помогу! Станет легче!
— Подойди, бля!
Поворачиваюсь и вижу литейщика на последнем издыхании. Хватило одного взгляда на материю, чтобы убедиться, — зелье не поможет. После энергетического червя его материя восстановилась, но её прочность… Хватило и одного ядра, чтобы разбить её на осколки, подобно хрустальной статуэтке.
— Быстрее! — Микки искривил лицо. Наверное, думал, что кричит, но обессиленное тело выдавило утихающий стон.
— Прости, — я опустился рядом и сжал его руку.
— В пи*ду их! Так и надо, лучше сдохнуть, чем… Крот — он такой же, как и остальные…, - Литейщика покидали силы. Думается, он хотел сказать много, но не успевал. Протянул испещрённую шрамами руку к горлу и сорвал цепочку с кулоном. — Бери!
— Что это?
— Она меня… могла бы… если бы нашёл раньше… гро-бни-цаа-а-а-а…
Стекловар Микки закрыл глаза и опустил бороду на грудь. Материя погасла навсегда.
Я сел рядом и опёр голову о бетонную стену. Почувствовал вибрацию — это наёмники долбили в дверь. Она дребезжала и гремела. Вскоре грохот железа стал раздражать. Я поднялся и пошёл в глубь литейки, опираясь о стены, станки и цистерны. Доковылял до деревянного ящика в углу и нашёл внутри десяток бутылок. Не сказать, что я был удивлён. Даже наоборот, я удивился бы, если бы не нашёл в обители литейщика чего-нибудь подобного.
Доставая из ящика ингредиенты, я злился, что сам Крот не приехал на ранчо. Впрочем, его и не стоило ждать. Сомневаюсь, что он выбирается из горы даже на похороны родственников. Куда уж там столько почестей для безызвестного пацана из города. Ну ничего. По крайней мере я заберу с собой хоть сколько-то ублюдков.
Расставив стекляшки на столе, я аж вздрогнул от увиденного. При правильном смешивании и верных пропорциях из запасов Стекловара Микки можно было приготовить чуть ли не ядерный заряд. Я посмотрел на дверь. Навскидку та выдержит ещё две минуты. Ну что ж, этого хватит, чтобы приготовить ребятам эффектный сюрприз…
…….
Три дня назад Тучный устроился на работу к Кроту. Двадцать шесть лет он прожил в поселении на востоке, отбиваясь от хищников. Жизнь в диких Нейтральных землях его закалила, но вымотала.
В поселении уже никто ни не помнил, почему группа его предков забрела так далеко от других людей. Впрочем, это мало кого волновало. Тучного и его родственников беспокоили звери.
Много зверей — это плохо, потому что они могут перебить всех людей; мало зверей — плохо, потому что становится мало еды; нет зверей — ужасно, потому что в Нейтральных землях что-то меняется, и вскоре придут другие, более опасные звери.
Двадцать шесть лет Тучный жил в круговороте и взаимном истреблении людей и зверей, пока не выбрался. Жизнь изменилась к лучшему. То ли дело — водить грузовик. В удобной кабине, с холодным ветерком, едой и напитками. Крути баранку и получай деньги. Мечта, а не работа.
Вдали мелькнул дорожный знак. За три дня Тучный проехал мимо него шесть раз, а потому выучил. Знак стоял неподалёку от поворота на ранчо, а правее от него, на холме, виднелась деревянная крыша. Временами в небо от неё тянулся чёрный дым.
Проезжая мимо, он замедлил скорость и увидел на холме много чёрных машин, а в следующий миг его гружёный металлом грузовик толкнуло с такой силой, что на секунду тот встал на боковые колёса.
По глазам ударила яркая вспышка. Дом на холме испарился, оставив после себя дождь из щепок и каменной крошки, который лил из растущего огненного гриба…
Глава 22. Сфера небытия
Мог ли Хан ещё хотя бы полгода назад думать о проблемах с деньгами? То было низко и мерзко. Но случилось то, что случилось. Ничтожные бумажки тормозили, ограничивали и отвлекали мастера от дел.
За сотни прожитых лет Хан никогда не испытывал проблем с деньгами. Уже тогда, после революции простаков, когда ему повезло стать частью Клыков, он получил власть, силу и богатство. С того времени Хан никогда не вспоминал о деньгах. Будто разбалованный ребёнок, он показывал пальцем в желаемую вещь и получал её.
Кредиты потеряли для него значимость. Хан всегда считал, что деньги созданы для людишек, которые соглашались тратить свои жизни служа другим, а бумажки позволяли не чувствовать себя рабами. Недавние события показали, что Хан тоже зависит от бумажек. Незначительные проблемы начались полгода назад, а коренные перемены в худшую сторону — спустя три месяца. Он стал меньше работать и меньше зарабатывать, а ингредиенты для перемещений подорожали до заоблачных цифр.
Страшно было то, что Хан не знал, что с этим делать. В отличие от других братств, которые менялись и всё больше походили на компании, созданные, чтобы непонятными схемами генерировать прибыль, Хан работал по старинке. Делал дело — получал деньги.
Одарённых с его способностями во всём мире не найдётся больше пяти человек. Он познал управление энергией и возвёл мастерство работы с материей в абсолют. Почему же теперь он должен ущемлять себя и отвлекаться на какие-то бумажки? Как вообще так вышло, что один жалкий человечишка из другого мира создал ему столько проблем? И почему идиоты за завесой преломления миров до сих пор его не наказали?
Сколько раз за последние полгода Хан намеревался устроить войну? Плюнуть на кодексы, порвать договоры и послать в задницу возомнивших себя вершителями закона Псов. Пойти и отобрать деньги; взять то, что он может взять; заставить слабых преклоняться и служить под страхом смерти?
В приступах гнева эти мысли казались ему вполне приемлемыми и реальными, но каждый раз они разбивались о суровую действительность — Хан силён и влиятелен, но не всемогущ. Раньше он был всемогущим, но, видать на старости лет, профукал тот миг, когда вокруг него повырастали предприимчивые и сильные одарённые. Один из них стоял в поместье Хана и ехидно улыбался:
— Приветствую, Хан, — кивнул гость.
Раньше Щепа был банкиром, а до того — юристом. Оно и не удивительно. Кто если не такой хитрожопый клерк, как он, мог основать братство Псов? Вот уж у кого точно нету проблем с деньгами, так это у него. У Щепы всё подсчитано, выверено и учтено. Хан скорее поверит, что одарённые найдут способ прямого путешествия между мирами, вместо умерщвления временных тел, чем в то, что Щепа и его Псы обанкротятся.
За худым и невысоким человеком стояли пятеро охранников. Во времена молодости Хана такой конвой на встрече посчитали бы плохим тоном, но и тут Хан не поспевал за молодежью. Гость дорожил своей жизнью и привык никому не доверять больше, чем его беспокоил внешний вид. Хан даже близко не знал весь охват влияния Псов, но по старой привычке мерял всё силой. Окинул пятерых охранников и пришёл к выводу, что его боец справится. А ведь Псы насчитывали в своей армии сотню одарённых.
— Привет, Щепа.
— Прости, что вынужден переходить сразу к делу, — Щепа посмотрел на часы. — Ты позвонил неожиданно, а у меня назначена встреча…
Догадки Хана подтвердились. Щепа больше не боялся его. Раньше они готовы были часами стоять под дверью, чтобы Хан уделил им хотя бы минуту, а сейчас у него назначена встреча… Будь на его месте любой другой, Хан приказал бы Кахару достать его кишки и намотать на шею за этот неуважительный взгляд на часы.
— Дай денег!
— Прости?
— Плохо слышишь?!
— При всём уважении, Хан, но…
— Нет никакого уважения! — Хан сжал зубы и посмотрел на Дуга — Лысого охотника за головами с фиолетовой материей. По сравнению с Ханом и Кахаром Лысого можно было назвать новорожденным, но Хан ценил его не за опыт и мудрость. Дуг приподнял подбородок, словно натасканный пёс, готовый подчиниться команде. Хан отвёл взгляд.
— Все тебя уважают Хан, — продолжил Щепа.
— Дай денег!
— Ты просишь кредит?
— Называй, как хочешь, — Хан направил энергию к горлу, чтобы она смягчила его раздражение в голосе.
— Разумеется! Я буду счастлив иметь такого партнёра! Для тебя мы сделает лучшие условия. О какой сумме идёт речь?
Хан едва не сорвался, чтобы крикнуть в третий раз «Дай денег!». Ему казалось, что ублюдок Щепа нарочно тянет этот разговор, смакуя слабость Хана. Суммы, проценты… Хану и в голову не могло прийти, что когда-нибудь он будет обсуждать это с банкиром.
— Десять миллионов. Деньги нужны сегодня.
— Без проблем, — Щепа протянул Хану руку. — Через час приедет мой человек, привезёт деньги и бумаги.
Щепа ушёл, Хан остался со своими мыслями. Способен ли он вернуть себе непоколебимую власть и уважение? Возможно, но идти придётся другим путём. На поприще кредитов и процентов ему ничего не светит. Единственное его оружие — сила. Хотя и с ней всё непросто. Двумя бойцами Псов не одолеть. Нужно набирать армию. А армии, которые следовали по воле сердца, вывелись. Теперь им нужно платить. Где взять деньги? Нужно больше работать. Но как он может работать, когда в том мире творится такой бардак?!
Новый алхимик оказался бездарным неучем. Постоянно совершает ошибки. В лучшем случает переправляет материю с искажением, в худшем — мёртвую. И что остаётся Хану? Считать убытки? Вот дерьмо, теперь и в его мыслях промелькнуло это банковское слово «убытки».
Почти каждый день Хану приходят заказы на обновление материи. Он вынужден отказывать и брать заказы только с отсроченной датой смерти, чтобы безмозглые идиоты в том мире успели найти человека и нормально его переправить.
Почему так случилось? Когда всё пошло наперекосяк? Всё началось с долбанного искателя материй. Кем он себя возомнил? Простак из другого мира посягнул на работу, которой Хан занимался столетиями. Решил, что может перейти дорогу Хану и остаться безнаказанным?!
— Дуг?!
— Да, босс?
— Искателя нашли?! Из-за этого ублюдка я вынужден терпеть в своём доме вонючих банкиров! Искатель мёртв?!
— Нет, босс. Они не могут его найти.
От океана энергии, которую хранил в себе Хан, отделился кусочек и направился к нервным клеткам:
— Скажи Кахару, чтобы передал туда. Если в ближайшие три дня они не найдут искателя и не переправят его ко мне, я их… накажу.
— Понял.
— Стой! И ещё? Его брат… Брат искателя — предыдущий алхимик. Раньше на него не было времени, но что поделать… Кто-то должен сгладить мои страдания, — Хан посмотрел на каменный постамент. — Тащи сюда Сутулого! Посмотрим, что он от нас прячет.
…….
Сфера небытия сработала. Сутулый до конца не верил, что получится, но получилось. Тело оставалось неотъемлемой составляющей его бытия, но сознание переместилось в материю и могло оставаться там бесконечно долго. Сутулому открылась библиотека воспоминаний, но главное — он получил беспрепятственный доступ к творению. Прямая и чистая связь сознания с материей позволяли ему проводить эксперименты и готовить рецепты без ингредиентов. Используя библиотеку воспоминаний, куда попали все встретившиеся за время жизни ингредиенты, он мог работать в лаборатории воображения, смешивая несуществующие компоненты.
Подобное могло продолжаться пускай и не бесконечно долго, но материя хранила в себе достаточно энергии, чтобы поддерживать жизнь. Конечно, Сутулого могли убить, или он мог погибнуть случайно от наводнения в подвале или нападения оголодавших крыс. Мало ли чего могло случится в подвале? Во всяком случае он ничего не почувствовал бы и ушёл умиротворённым. Повидавшему жизнь старику не хотелось умирать в муках.
Довольно долго он гнал от себя мысли, что человек Хана не оставил его в подвале. Напрочь отрицал саму возможность, что кому-то пришло бы в голову везти куда-то его труп. А ведь он выглядел именно трупом, когда выпил зелье.
Спустя время в сфере небытия что-то случилось. Поначалу Сутулый пинал на недоработку в составе. Брак и некачественные зелья стали для него «верными» спутниками жизни. Чем больше он их совершал, тем больше они ему мерещились там, где их быть не могло. Так вот со сферой что-то происходило, и Сутулый это ощущал. Какое-то вмешательство. Но оно не выглядело вмешательством извне. Во всяком случае не выглядело так на первых порах.
Покинуть сферу небытия можно было двумя способами. Первый — по истечении лет, а второй — посредством внешнего вмешательства. Мощный и направленный поток энергии теоретически был в состоянии — пробить сферу и выпустить разум. Но насколько то было реальным? Маловероятно. Именно поэтому Сутулый не сразу обратил внимание на вмешательство.
Энергия попала в сферу не разорвав оболочку и начала блокировать участки материи и сознания. Сутулый опомнился слишком поздно. У него было предостаточно времени, чтобы стереть воспоминания о Сайлоке и даже покончить с собой. К сожалению, энергия извне обездвижила разум и остановила время, будто в сферу небытия залили бетонный раствор.
…….
Хан сидел в кресле и пил восполняющее энергию зелье. Один такой коктейль стоил пятьдесят тысяч, а ведь во время работы он часто выпивал таких несколько. Но по-другому нельзя. Объём его материи слишком велик, а потому её нельзя оставлять надолго опустошённой, ибо это может привести к разрушению структуры. Хан не думал, что вскрытие сферы небытия отнимет у него столько сил. Знал бы заранее, может и не стал бы марать руки, но что сделано, то сделано. Он сделал несколько глотков, которые подсветили материю, и посмотрел на Сутулого.
Скрюченный старик валялся на полу в зале в луже собственной крови. За долгие годы Хан порядком отвык от жестокости, а потому изувеченное тело Сутулого вызывало отвращение. Разбросанные в стороны руки, изогнутые ноги, лицо-месиво. Один рукав куртки оборван, а в иссохшем плече торчат пять шприцов.
Не то чтобы Хан рассчитывал выбить из Сутулого информацию по старинке, скорее — позволил Дугу выместить на старике свою злость. Дуг накачал Сутулого поддерживающими препаратами и пару раз ударил, превратив старое, но здоровое тело, в старое и непригодное.
Затем за дело взялся Хан. Мастер проник в материю Сутулого и взялся за поиски. Он мог бы действовать аккуратнее, но к чему? Старик всё равно умер бы. Потому Хан рылся в материи, будто стадо разъярённых быков в архивной с красными ящиками. Крушил и ломал всё на своём пути, пока не добрался до воспоминаний о Сайлоке.
Конечно, Сутулый не видел материю пацана, а потому та не хранилась в его памяти, но Хан уже не раз встречался с подобным. Ему хватило отблесков материи Сайлока, что запечатлелись в памяти Сутулого, а также описанных языком материи чувств старика — то, что он ощущал и переживал, находясь рядом. Первое и второе Хан наложил на поведение и действия пацана в лаборатории, чтобы составить верный на девяносто пять процентов слепок его материи. Хан не ошибся. Малыш Сайлок и был тем самым алхимиком, который ускользнул от его лап в другом мире. Ну что ж…
— Босс? — в поместье вернулся Дуг.
— Рассказывай!
— Если нужно, мы сравняем Битников с землей, хоть сию минуту. Я узнал, что…
— Не надо! — Хан лишний раз обозлился на самого себя. Он хотел поступить также, но с недавних пор влез в игру банкиров и братств, правила для которой устанавливали Псы. — Щепа будет верещать! Я должен… я взял у него деньги!
— Пацана всё равно нет в братстве.
— Ну и где он?
— Уехал в Нейтральные земли и, кажется, сдох там. Крот прикончил его.