Вздыхаю.
В книге контактов этого телефона мало номеров. Добавился Аринин, исчез — Вадима. Набираю Арину.
— Привет.
— Привет, Арина. Как Кирилл?
Я слышу как он эмоционально ругается на заднем фоне, но слов разобрать не могу.
— Живой… — в ее голосе чувствуется нерв и напряжение.
— Почему вы так всегда отвечаете?! — начинаю сердиться и на Арину тоже. — Я слышу, что он живой. Я же спрашиваю о другом.
— Другое поправимо.
— Он мне не отвечает…
— Завтра. Не сегодня, ладно?
Скидывает вызов.
Внутри тревожно. Просто ты привыкла, Александра, что они оба с тобой нянчатся. Но не могут это они делать это постоянно. У них же тоже могут быть проблемы.
Сообщение от Арины.
“Я тебя очень прошу, побудь сегодня дома и не звони ему”.
Почему?..
Внутри начинает болезненно колотиться. Вспоминаю его вчерашнее состояние. Он не остановился в своем саморазрушении?
Смотрю на себя в “его” зеркало, за которым камера.
Преодолевая недоверие стягиваю с себя одежду. Мне нужно это недоверие преодолеть. Потому что, если я оставлю в себе хоть толику сомнений, это меня разрушит, и его. И “нас”.
Достаю красивое серебристое белье, в цвет моих глаз. Надеваю стринги. Колготки с полосой сзади… Бюстгалтер надевать не спешу. Расчесываю волосы и плету французскую косу перед зеркалом.
Посмотри на меня… Я хочу, чтобы ты посмотрел на меня и успокоился. Я знаю, что эта камера выводит изображение на твой телефон. Я снова перед тобой обнажаюсь, я доверяю тебе опять.
Мои соски тут же твердеют от этой мысли.
Надеваю тоненькие длинные серьги-цепочки. Вспоминаю о его подвеске, что он дарил. Тоже надеваю. Медальон ложиться в выемку груди. Пусть ему будет приятно, что я ношу его подарок. Пусть он успокоится.
Крашу губы, глаза, обостряю скулы…
Закрывая от удовольствия глаза, брызгаю на шею его духами.
Сообщение: "Очень красивая…"
Прячу свой топлесс, сначала в серебро атласа, а потом надеваю белую тончайшую блузку на шнуровке. Длинную обтягивающую юбку с разрезом. Полусапожки на стальной шпильке.
Мне нравится отражение.
Мой телефон вздрагивает.
Сообщение: “Куда?…”
Отвечаю: “К тебе”.
Сообщение: “Сашенька… НЕ сегодня. Пожалуйста.”
В этот раз моя дверь не заперта. Быть может он не успевает это сделать, надеясь на то, что я беспрекословно послушаюсь его. Быть может он слишком занят, чтобы отреагировать быстро. Быть может он просто отреагировал на мою просьбу не делать так. Я не знаю.
Да, я опять его не слушаюсь. Но ему придется это принять. Что я буду не всегда его слушаться. Потому что может я и оленёнок из заповедника, но я живой оленёнок. И я буду иногда делать спонтанные вещи, которые хочу сделать.
Сажусь в такси, сжимая в руке ключ от его квартиры.
Такси останавливается у пропускного пункта. Охранник меня пропускает. Окно на лоджию закрыто, но я вижу, что горит свет.
Открываю дверь своим ключом. Ты же мне для этого его оставил? Для чего же еще оставлять ключ?
Дверь между прихожей и гостиной закрыта, я слышу голоса. Скидываю пальто, приоткрываю дверь.
— Отдай мой ствол.
— Нет.
— Да не пойду я стрелять ни в кого. Я что — идиот?
— Да! И ты никуда не поедешь в таком виде.
В его руках хрустальный граненый стакан с коньяком или виски, судя по всему. руки все перемотаны бинтами. И он пьян, да.
— Твой пропуск тоже отменен? — язык прилично заплетается.
— Кир, пятый раз говорю тебе — да.
Стучусь в косяк.
— Добрый вечер.
— О! — отыскивает он меня пьяным взглядом. — Мой палач. Ну проходи…
— Блять… - устало закатывает глаза Арина.
— Ну вот! — демонстрирует он мне свой стакан. — Я еще и бухаю время от времени. Еще один зачетный повод сбежать, Сашенька. Я же просил тебя… НЕ сегодня.
Его ноздри агрессивно вздрагивают.
Закусываю губу.
— Не нравится тебе?
Отрицательно качаю головой, разглядывая его.
— Не нравится.
— Понимаю тебя, — пьяно и цинично. — Но обнадежить нечем. А завтра я буду еще весьма стеснен в средствах. Еще один повод… мхм… Миллион поводов… всегда будет!
— Кир, иди спать, а? — цедит Арина гневно на нас посматривая.
Он допивает до дна. Отворачивается, наливая еще.
Делаю несколько шагов к нему, обнимаю сзади за талию.
Вздрогнув застывает.
Глажу его по плечу.
— Все будет хорошо.
— Нет, — ухмыляется. — Но спасибо.
Перехватывает мою руку, целуя пальцы. Вытягиваю у него из рук коньяк.
— Иди ложись.
Рывком подсаживает меня на высокий разделочный стол. Как тогда… Вскрикиваю от неожиданности хватаясь за его предплечья. Он шипит от боли, и я с хныканием одергиваю руки.
— Господи… Кирилл…
Вжимается лицом в меня. Успокаивающее глажу по волосам.
Встречаемся глазами с Ариной. Расслабляясь, она сползает в кресле чуть ниже и разминает шею.
— Иди поспи… — шепчу ему я. — Я к тебе потом приду.
Отпускает меня и пошатываясь идет в комнату. Тормозит около Арины.
— Извини, — наклоняется сверху над спинкое кресла, задирает сбоку ее кофту.
Мои глаза распахиваются от неожиданности. Она возмущенно пытается увернуться и подскочить с кресла, но он, припечатывает ее за плечо вниз, и успевает выдернуть пистолет у нее из-за ремня.
Едва слышно обмениваются ругательствами, и он, разряжая его, пошатываясь уходит в спальню.
Вздохнув Арина разводит руками.
— Как-то так!
— А что у него случилось? — спрыгиваю я со стола.
— Ты знаешь, что такое рейдерство, Саша?
— Ну так… Примерно.
— Ну вот одна из схем сейчас реализуется в “Вижуал”. Кир выставил акции на открытые торги. За это ему закрыли доступ к базе данных. И отключили все его системы в офисе. Он не может забрать оттуда никакие данные. А это значит, что мы теряем семьдесят процентов своих вложений.
— Это законно?
— Нет. Но к тому моменту, как он зайдет туда завтра с ментами, они сотрут все его базы данных, взломают его защиту, украдут его проекты, и увидят, что он кое-что взял у них. И смогут предъявить ему обвинение в промышленном шпионаже. Если захотят. Но точно надавят этим, чтобы он скинул им акции за копейки.
— Он ничего не может сделать?
— Сегодня — нет. Наши пропуски заблокированы и охране запрещено пропускать нас.
— А завтра…
— Завтра он хочет поиграть в войнушку. А я не хочу, чтобы он в нее играл. Хрен бы с ними — этими деньгами…
— А что он сможет сделать завтра?
— Ничего, что вернет нам деньги, но дохера всего, что заставит пожалеть о содеянном тех, кто их взял.
— Нет, — качаю я головой. — Так нельзя.
— Тогда нам нужен его внешний диск.
— А я смогу туда пройти без пропуска? Они же не знают меня.
— Может быть… — закусывает губу Арина, задумчиво прищуриваясь. — Поехали!
Глава 51 — Личная вещь
Поднимаю глаза вверх отсчитывая тринадцатый этаж. Практически все окна в здании уже погашены и там горит штук семь окон.
— Почему Кирилл не забрал этот диск, если он так важен?
— Он не успел.
— Из-за меня?
Арина не отвечает, разглядывая вместе со мной окна.
— Ты все поняла? — нервно стучит пальцами по рулю. — Ты новый ассистент Каретниковой, она искала себе нового ассистента. Она забыла свой ежедневник в кабинете, ты приехала забрать. Ее кабинет слева от кабинета Кира. Если ты не сможешь туда зайти, просто уходишь, под предлогом что забыла ключи от кабинета Каретниковой в машине. Если сможешь…
— Что будет, если меня поймают за тем, что я шарюсь в столе Кирилла?
— Скажи перепутала кабинеты и его был открыт. Ты новенькая — ничего не знаешь. И смотри на них своими огромными наивными глазами.
— А если они позвонят этой Каретниковой?
— Не смогут. Она летит сейчас в Сидней.
— Они же меня видели, вообще-то… тогда…
— Ты мало узнаваема сейчас, — разглядывает меня Арина.
Но все же достает косметичку и усиливает мой мейк.
— Держись уверенно. Если что-то пойдет не так, уходи.
— Если меня не выпустят?
— Если через сорок минут ты не отзвонишься и не появишься, я вызову Кировских ментов. Тогда у нас будет повод зайти туда без подписания всяких бумажек уже сегодня. И мы тебя заберем. Заодно заберем и диск. Ничего не бойся.
Она еще раз перечисляет мне имена начальства на всякий случай.
Вдыхая поглубже выхожу из машины.
Внизу на ресепшене охранник. Один. Другие вертушки заблокированы и горят красным.
— Здравствуйте, мне нужно в “Вижуал” на тринадцатый.
— Офисы уже не работают.
Глаза охранника с интересом скользят по мне. Позволяю себе улыбку, встретившись с ним взглядом.
Черт. Я не умею флиртовать. Совсем. Мои щеки начинают краснеть от его взглядов. Вспоминаю свою легенду.
— Я из персонала. Новенькая. Пропуск сделают только завтра. Позвоните, пожалуйста, в “Вижуал”, скажите новый ассистент Каретниковой хочет подняться. Она забыла личные вещи. Пусть подтвердят.
Врать получается складно и уверенно.
Он звонит и через минуту пропускает меня.
Колени у меня ватные, захожу в лифт.
Это было легко, самое сложное впереди.
Вспоминаю, как ехали на этом лифте с Кириллом, и как нахально он закрыл двери не дождавшись других людей. Тогда мне было жутко неловко, а сейчас мне почему-то становится смешно. Улыбаюсь себе в зеркало.
Двери лифта открываются.
На кресле здоровый охранник с кобурой на боку, он поднимает на меня глаза. Покусывая губу смотрю на него. За ресепшеном девушка.
— Добрый вечер.
— От Каретниковой? — приглядывается она ко мне.
Киваю.
Охранник сразу же теряет ко мне интерес, погружаясь в игру на телефоне.
- Минуточку, я Ольге Павловне позвоню, уточню.
- Уточнить не получится, Светлана, — пожимаю я плечами. — Самолет Ольги Павловны полчаса назад взлетел.
- Ммм… Как же я Вам тогда открою кабинет? — с сомнением мнется она.
— Да я сама открою. Ольга Павловна дала мне ключи, — поднимаю связку вверх. — Она забыла ежедневник. Просила, чтобы к утру я ей выслала скрины.
Телефон на стойке звонит.
— Ладно, идите, я сейчас подойду туда.
И я быстренько иду. Мне совсем не надо, чтобы она подходила туда. Так как в кабинет Каретниковой я не собираюсь.
Чуть дальше по коридору несколько мужчин в костюмах. Пара лиц мне знакомы, они были тогда в кабинете у Кирилла. Эмоционально что-то обсуждают.
— Здравствуйте, — иду мимо них дальше.
Слышу как голоса за спиной замолкают.
— Девушка…
Боже…
— А Вы кто?
— Елена, — оборачиваюсь я, произнося первое пришедшее в голову имя. — Новый ассистент Каретниковой.
— Аа… — возвращаются к разговору.
Стараюсь идти не слишком быстро. Хотя хочется убежать от них. Сворачиваю в холл, где стоит тот самый диванчик и четыре двери. Дверь в кабинет Кирилла приоткрыта.
Что делать?
Ну, а что тут сделаешь? Раз уж я пришла…
С колотящимся в горле сердцем захожу внутрь.
За столом Кирилла какой-то взъерошенный парень в очках, увлеченно щелкает по клавиатуре. Он поднимает на меня глаза.
— Добрый вечер, — замираю я.
Ну и как я собираюсь залезть при нём в стол???
— Добрый… — растерянно ведет пятерней по волосам. Неловко снимает очки, щурится, надевает снова. Опять пытается пригладить свою шевелюру.
И я не нахожусь, что сказать ему, кроме правды.
— Мне нужно кое-что взять в столе.
— В столе?…
Его глаза съезжают на мой разрез на бедре. Делаю к нему несколько шагов ближе.
— Боюсь… что в этом столе… нельзя ничего взять, — извиняюще пожимает он плечами. — Я там еще не смотрел.
— Личную вещь… — слетает с моего языка. — Пожалуйста. Очень личную.
— Какую?
А какую личную вещь ты, Александра, можешь иметь в этом столе? — скептически хмурюсь я на свой ляп.
Ооо… Есть кое-что…
Кирилл, пусть ты будешь достаточным извращенцем, чтобы держать там то, что снял меня в тот день, когда притащил сюда.
Парень выдвигает верхний ящичек.
— Подождите! — взмахиваю я руками, переливаясь всеми цветами красного. — Это моё бельё. Позвольте я сама?
И теперь его щеки становятся малиновыми. Он открывает рот.
— Пожалуйста! — умоляюще складываю ладони. — Я бы не хотела, чтобы кто-то… ну Вы понимаете…
— Ладно! — сдаваясь поднимает он руки. — Забирайте.
Открываю первый ящичек, там диска нет, в основном какая-то канцелярия. Краем глаза ловлю, что какой-то внешний диск уже лежит на столе, подключенный к системнику. Я уверена это он! Открываю трясущимися руками второй ящичек, там мой "бюст".
Бросаю смущенный взгляд на парня. Он резко отворачивается на своем стуле к окну. И я отрывая от штекера, я прячу диск в сумочку, сверху кладу бюстгальтер.
— Спасибо большое! — бормочу я, вылетая из кабинета.
По коридору навстречу мне та Светлана.
— Я уже все забрала, — нервно улыбаюсь я ей. — До завтра.
Растерянно смотрит мне вслед. Забегая в лифт, бью по кнопке.
А сейчас меня внизу задержит охранник, да?
Арина сказал, они ничего мне не сделают. Но страшно так, что руки трясутся и в горле пересыхает.
Выхожу из лифта. Охранник сидит на стуле. Значит, сверху ему пока не позвонили!
— До свидания! — коротко улыбаюсь ему я.
Иду на выход, ноги подкашиваются. И уже у стеклянных дверей слышу звук его телефона. Мои нервы сдают, и я бегом слетаю с лестницы, молясь, чтобы не навернуться на своих шпильках. Арина открывает мне дверь машины.
— Девушка! — вылетает следом за мной охранник.
— Поехали ради Бога! — начинает трясти меня.
Арина срывает машину с места.
— Ты это сделала?!
— Кажется — да.
Глава 52 — Непредсказуемый мужчина
Опираясь на противоположные подлокотники дивана и сложив ноги на диванную подушку в центре, мы с Ариной отмечаем отмену апокалипсиса. Диск — тот. Да… и еще лечим мой стресс от произошедшего. Меня до сих пор подколачивает при воспоминании.
Заканчивается вторая бутылка Мартини. Уже далеко заполночь. Я пьяна и едва шевелю языком…
Арина с пульта делает музыку чуть погромче. Извлекает откуда-то третью. Сколько их здесь?!
— Не не не… - закрываю ладонью свой бокал.
— Как хочешь… — Арина не наливает себе с бокал, делая глоток сразу из бутылки.
— А что там на диске?
— Мы вложились в разработку нескольких проектов. Кир пытался запустить их через “Вижуал” на рынок. Но совет директоров все отклонил. А так как в разработки были вложены и ресурсы организации, то проекты общая собственность, и он не может продать их другим… как их?… — пьяно взмахивает она рукой. — В общем…Пусть идут на хер, мы забрали своё. Прихватили конечно еще немного из общего пирога, но это компенсация за… ммм… необходимость продать акции по обрушенной ими цене. Всё честно…
Мы зависаем в тишине. И у меня всплывает нелогичный сейчас, но давно сверлящий меня изнутри вопрос. И будь я трезва вряд ли бы задала его Арине, но я не трезва.
— Арина… ты говорила что ты была в плену…
— Ой, стоп. Про это я не могу…
— Почему?
Стреляет глазами на комнату Кирилла.
— Он запретил? — ползут мои брови вверх. — Запретил тебе разговаривать со мной об этом?!
— Попросил, — поправляет она.
Он умеет просить? — с сомнением смотрю на нее.
— Почему? — хмурюсь я.
Неопределенно машет в воздухе рукой.
— Пусть он сам всё… ладно? Ты итак слишком отхватываешь нашей реальности. А ты другая… Он боится, что ты… съедешь.
— Куда? Куда съеду?
Перехватываю ее руку, рассматривая запястье. Там шрамирование в виде лилий. Белые витиеватые шрамы прячут более грубые прямые в своем рисунке. Мне отчего-то хочется пожалеть сильную Арину. И я глажу пальчиком ее лилии. Вытягивает руку.
— В смысле — не сможешь переварить.
— Ммм… — понимающе мычу я.