Второй тип был уже более редким явлением. Эти дамы собирали осколки собственного сердца по крупицам, складывали в красивую шкатулку, и навечно запирали под миллионами замков. Равнодушные, жестокие и беспринципные. Описала половину знати и почти всех наемниц одним емким выражением. Такие могли найти свое счастье и семью, но уже никогда не испытывали головокружительных эмоций и привязанности. Они просто жили для себя, детей, и, редко, мужей. Можно сказать, счастливицы, сохранившие в себе хоть каплю милосердия и человечности.
Себя я причисляла к последней категории. Собственные эмоции я заперла под замок и думала, что давно выкинула и забыла куда, ключик от маленького сундучка внутри моей души. Но оказалось, что при правильной подаче, с этой задачей справляется грубый лом из мягких и нежных поцелуев. Он вскрывал один замок за другим, срывая оковы с души, позволяя крошечным семенам сомнения и волнения прорастать в почве эмоций.
Я не хотела этого, но противостоять колдовскому влиянию той же ночи не смогла, соглашаясь, и сама поддаваясь навстречу уверенных мужских губ, что с упоением и настойчивостью ласкали меня. То, как его язык проводил по ровному ряду моих зубов, заставляя открыть ротик и впустить его, сводило меня с ума, пьянило и заставляло подчиняться. Ласковое переплетение наших языков будоражило кровь. Игра или соперничество — было уже непонятно. Он заводил меня, снося все запреты прочь, взглядом сверкающих в темноте потемневших глаз.
Помню лишь приятный цветочный аромат, и то, с какой силой меня трясло в объятиях сильных рук. Когда пальцы смыкались на моей талии и медленно ползли вниз, обводя каждый изгиб. То, как ладонь опускается еще ниже, оглаживая полушария в томном, интимном жесте. Помню собственный разочарованный стон, когда на этом все и закончилось.
Меня доставили в комнату, еще раз осторожно поцеловали на прощание, и растворились в полумраке ночного замка. На прощание мне осталось только глупо стучащее сердце, улыбка в половину лица и полный раздор в собственной голове. Поэтому за лучшее я и решила лечь спать, а не думать обо всем произошедшем.
Только утро не принесло желаемого облегчения. Губы горели и зудели в предвкушении завтрашнего свидания. А сердце сжималось в маленький пищащий от восторга комочек. Хотелось глупо улыбаться и прыгать по комнате от восторга. Что со мной, я не могла взять в толк. От одних поцелуев меня еще так не развозило, превращая в розовое желе обожания и восхищения.
Сарга наконец-то зашевелилась и ощупала близлежащее пространство. Найдя меня на законном месте, она расслабилась и приоткрыла глаз. Но стоило ей увидеть мою хмурую мордаху, встрепенулась и резко поднялась. И тут же расслабилась. Приманив конверт, блондинка жадно вчиталась в строки и расхохоталась, падая обратно на покрывало.
Я не мешала, понимая, что похоже не только я схожу сума от переживаний и внутреннего накала страстей в душе. Служанка тоже начала медленно ехать крышей, прощаясь с ней. Только в каком направлении, еще непонятно. В худшем или лучшем, покажет только время.
— Что делать будем? — отсмеявшись, она посмотрела на меня.
— На арфе сносно играю, — испытание было последним о чем я думала.
— Не подойдет, — просто на корню зарубили единственный мой талант.
— Это еще с какой такой радости? — мой возмущенный вопль наверное весь этаж слышал.
— Конкурс музыки у вас будет пятым, — это что еще за подстава.
— Кто это придумал! — натурально взвыла от расстройства.
— Сам Король и придумал, — во весь рот зевнула блондинка.
— Больше им заняться было нечем? — спросила я у потолка.
— В этом и заключается самый коварный смысл этого мероприятия, — пояснили мне.
— Это какой же? — мои глаза загорелись азартом.
— Спорим, что все как одна будут либо музицировать, либо петь, — махнула она.
— А на конкурс музыки они уже не смогут использовать тот же номер, — поняла ее намек.
— Если не расти в замке, — пояснила для меня Принцесса, — то с первого мгновения этот причудливый план не разгадаешь, так как уровень интриг тут гораздо выше.
— И что тогда прикажешь мне делать? — захотелось побиться головой об стену.
— Какие еще умения у тебя в запасе? — желтые глаза заглянули в душу.
— Ножи метать с завязанными глазами, — пожаловалась я на горькую судьбу.
— Вы не в мировой преступный синдикат экзамен сдаете, — строго погрозили мне тонким пальчиком, — а в отборе невест, так что нормальный навык благородной леди.
— Ну, — протянула неуверенно, — я еще гладью вышиваю, но это надо было пару лет назад начинать картину, а не за пару часов до отбора.
— Уже хорошо, что умеете, — просияла девушка.
— Что же в этом хорошего? — удивленно перевела на нее взгляд.
— Все остальное за нас сделает магия, — и через мгновение в комнату постучали.
— Войдите, — сказала после того, как служанка слезла с кровати.
— Мы все доставили, — на стол положили полотно, раму и корзину с нитями.
— Свободны, — махнула рукой блондинка, и закопалась в принесенном.
— И зачем нам это все? — задала я волнительный вопрос.
— Вышивать королевские лики, — не успела я и глазом моргнуть, как иголки запорхали по ткани.
— Поразительно, — с удивлением смотрела на аккуратную и быструю работу.
— А мы приступим к сборам, — и меня затолкнули в ванную.
В этот раз мы особо не спешили. Аудиенция с монархом предполагала сдержанный крой и цветовые решения. Родовые украшения тут были в приоритете, и не могли заменяться ни на что другое. Поэтому и платье у меня к ним подходило только одно. Серо-голубого оттенка с высоким воротником стойкой и прозрачными рукавами в пол. Оно не было бальным, но и по сравнению с прогулочным было изысканнее.
К моменту моей боевой готовности, портрет, вышитый на ткани, смотрелся словно дорогая картина известного и именитого мастера с огромным опытом в творениях. Подхватив ее, закончила образ тонкими белыми туфлями из кружева. К невинной и нежной деве они подошли идеально. По коридорам я плыла гордой павой.
Когда же моему взору предстали оставшиеся восемь конкурсанток, меня едва на нервный смех не пробило. Объясните мне, люди добрые, в меня одну этикет ремнем загоняли? Почему все они стоят в ультра-насыщенных оттенках, которые на таких аудиенциях вообще моветон. Только каждая сверкала бриллиантами и цветами в волосах. Или я опять чего-то не знаю.
Как выяснилось, спустя пару десятков минут нудной речи смазливого до отвращения блондина, девушки в отличии от меня были в своих сценических образах. Распорядитель косо посмотрел на меня и мой прямоугольник в руках, но промолчал. Похоже мозгов в его голове было больше, чем я себе представляла, опасность исходящую от меня он почувствовал.
Внимание я заострила только на второй девушке, которую в первом испытании также, как и меня, усадили на стульчик. Заливалась она поистине божественно. Ее голос, чистый как хрусталь, наполнял не только зал, но и душу каждого. Даруя покой и умиротворение. Не отказалась бы получить годовой абонемент на ее концерты, так она завораживала своим голосом.
За остальных я не зацепилась, плавая в мыслях между портретом и завтрашним свиданием с Его Высочеством, которого я ждала, сгорая от стыда и предвкушения. Собственный номер я услышала раза с пятого, если судить по злой улыбке Жаржа.
— Простите, — присела в реверансе, — меня так зачаровало пение второй девушки, что все бессонные ночи моей работы дали о себе знать.
— Позвольте узнать, — добродушно улыбнулся Король, — чем же вы занимались?
— Готовила вам подарок, — и передала картину лакею.
— Фантастика, — воскликнул Принц, — вы сами ее сделали?
— Конечно, — опустилась в реверансе, пряча бесстыжие глаза.
— Действительно восхитительный талант, — похвалил меня Король.
— Тогда мы вас прощаем, — махнули на мою задумчивость рукой.
— Теперь же позвольте объявить, чей талант меня не привлек, — Гекторс поднялся, — номер четыре и десять, у вас есть пара часов, чтобы покинуть нас.
— Этап закончен, — Жарж крикнул, и нас резко утащили из зала.
Уже вечером, сидя в собственной комнате, я не могла проанализировать, что произошло. Почему нас так настойчиво держат вдали друг от друга. Что-то тут ясно не чисто. Осталось только узнать что!
Глава 9
Вечерние сумерки не давали мне покоя, заставляя нервничать и ходить из угла в угол. Ой, чувствует моя пятая точка не все так просто с этим отбором. На отпуск это перестало походить еще при пропаже одной из девушек. Тот факт, что она была в фаворитках, меня дразнил еще сильнее. Следующей после нее шла девушка под номером двенадцать.
Именно она выходила передо мной в момент прибытия. Только к собственному стыду я забыла в какой карете и с каким гербом она прибыла. В тот момент такие мелочи меня вообще не интересовали. Я сбежать хотела больше, чем участвовать.
Сейчас ситуация кардинально отличалась, в одном месте у меня свербил интерес и желание докопаться до истинной сути. Из-за чего я уже битый час наматывала круги по комнате, пытаясь разложить информацию в голове по полочкам. Только выходило плохо, слишком много слепых пятен было у меня в уравнении, чтобы быстро и, главное, правильно его собрать.
Кристалл связи пронзительно зазвенел, привлекая мое внимание к себе. По граненым бокам бежала надпись, сообщая, что моя драгоценная родительница желает поговорить со своим дитятком, или наказанием, как чаще меня называли. Хмыкнув, провела рукой принимая входящий запрос.
— Дорогая, — по довольному лицу матушки можно было предполагать худшее.
— Королева умерла? — задала я самый логичный вопрос в данный момент.
— Что ты, прелесть моя ненаглядная, — счастливо заулыбалась мама.
— Так она пока только на холодном пороге смерти? — я не могла понять из-за чего веселье.
— Нет, нет, Ларасара пока еще здорова и невредима, — матушка от меня отмахнулась.
— Тогда кто еще помер? — подперла щечку кулачком.
— С чего ты решила, что кто-то помер? — ореховые глаза с интересом на меня смотрели.
— Ты довольная до отвращения, — посвятила я родительницу.
— О, так заметно? — матушка запунцевала щечками, как маяк.
— Невооруженным глазом, — равнодушно пожала плечами.
— Как неудобно, — надула та в ответ ярко-розовые губы.
— Ближе к делу, — зевнула во весь рот, — что у нас такого радостного произошло.
— Я еду на отбор, — захлопала бывшая Герцогиня в ладошки.
— Куда? — я аж с руки соскользнула, едва головой со столом не встретившись.
— К тебе любовь моя, — глаз все же нервно дернулся.
— На кой? — не смогла сдержать возмущенного вопля.
— Ты что не рада? — матушка хмуро свела брови на переносице.
— Рада, — замахала руками, а то с нее станется ремня для понятливости выдать.
— Вот тогда и не стоит так бурно реагировать, — вновь засветилось ее кукольное личико.
— Просто, — я пожевала нижнюю губу, — уже половина этапов позади. Да и скорость такая, что думаю к концу недели нас уже всех по домам разгонят.
— Ты не права, — погрозили мне пальчиком, — не знаю почему, но они действительно стремились заранее избавиться от всех неудобных невест. А теперь у вас должны начаться настоящие испытания. Для этого я и еду во дворец.
— Как же Королева на это согласилась? — этот вопрос меня уже интересовал.
— Ее спросить забыли, — по девичьи хихикнула мамуля.
— Это как? — я вновь была заинтересована до глубины души.
— Король вчера связался с твоим отцом и попросил, чтобы победительница его отбора, как и положено традициями провела четвертое испытание, — пояснили для меня любимой.
— Ты же отказалась от всех претензий на победу? — припомнила я слухи.
— Это не мешает мне оставаться победительницей отбора, которую выбрал народ и Принц, — пожала та в ответ плечами, — тот факт, что я сняла с себя корону и вышла замуж по любви, не отменяет факт моей победы. По крайней мере именно так сейчас мое появление будут представлять в глазах всех и вся. Завтра к обеду я буду уже при дворе, так что жди меня моя дорогая.
— Я поняла, — кивнула матери, — все остальное ты поведаешь мне уже при нашем личном разговоре?
— Умница моя, — мама радостно поаплодировала моей догадливости.
— С тобой по другому никак, — тяжко вздохнула я.
— Будь готова к моему приезду, — и связь резко оборвалась.
Опять я не успела спросить у нее про невесту под номером двенадцать. Ну ничего, теперь мама будет почти всегда в пределах моей досягаемости, и такие вопросы решаться будут гораздо быстрее. Но теперь в голове появилось еще больше ненужных и второстепенных вопросов.
Наличие родительницы во дворце показалось мне еще более странным, чем труп, скинутый в озеро. Последний хотя бы имел смысл, а тут я его не находила, ни в одном из возможных вариантов. Для чего при дворе понадобилась моя любезная матушка, в голове у меня не укладывалось. Она была не просто бывшей победительницей королевского отбора, но и единственной невестой, отказавшейся от короны, собственного рода и бог знает от чего еще.
Самым наглым образом она сбежала с моим отцом и тайно обвенчалась с ним, давая нерушимые клятвы перед богом. Протестовать против такого уже не стали, связываться с семьей Виконта Орвик не решился никто. И хоть дед с бабкой по материнской линии вполне сносно со мной общаются, все равно видно, что они расстроены такой глупостью со стороны своей любимой дочери. Променять Короля на жалкого юнца со шпагой.
Сейчас с реальностью их примерял только факт того, что наш род самый богатый в Королевстве. Еще бы, такое состояние сколотить можно только на полулегальных сделках, подкрепленных парой наемников за спиной. Из простых торговцев редко кто мог похвастаться приличными связями и защитой от нападений и шантажа.
В голове зазвенел колокольчик, подстегивающий мое любопытство, и взгляд сам собой зацепился за костюм, что ныне использовался для утренних пробежек по саду. Впрыгнуть в родное облачение наемника было делом всего пары минут. Второй этаж был для меня детской игрой, и я спокойно балансировала на подоконнике, думая в какую степь податься первоначально. Шаря глазами по подоконникам и фасаду, ждала сигнала от интуиции, которая меня и подстегнула к этой ночной охоте за чужими тайнами.
Внимание привлекало зашторенное окно на четвертом этаже. Добраться до него было проблематично, но вполне выполнимо. Что-то тянуло к нему магнитом, не давая отвести взгляда. Зацепилась рукой за штору собственной комнаты и свесилась из окна. До соседнего балкона было не больше двух метров, а с него как раз поднималась лоза на парапет третьего этажа. Где, если мне не изменяет память, находились библиотека и танцевальный зал для фрейлин. Что конкретно мне было не особо важно, но последний мог быть открыт.
Решила долго не раздумывать и потянула длинную штору из окна, перекидывая ее на стену, так, замечательно, осталось приколоть ее кинжалом к стене, и у меня будет мостик. Тут же выполнила задуманное и получила лишний метр форы, который мне и помог успешно зацепиться за кованое ограждение соседней комнаты. Подтянувшись, устроилась на узком, деревянном бортике ограждения, примеряясь к прыжку на лозу. Второй попытки у меня не было, и надо было с первого раза приземлиться правильно, иначе могу переломать себе пару костей, если не сразу шею.
Лоза захрустела, стоило моей тушке повиснуть на ней. Помолившись Малка, медленно начала подтягиваться наверх, стремясь проползти эти пять метров до широкого карниза под комнатой. Когда до цели осталось всего полметра, я едва не завизжала от очередного хруста. Но слава богу все обошлось, и я повисла на ней мешком с картошкой.
Переведя дыхание, дотянулась до злосчастного карниза и поднялась на него. Заглянула в окно и едва не запищала от радости, все же оказалась около репетиционного зала. Толкнула окно на пробу и поняла, что оно не заперто. Открыла его шире и уже комфортнее устроилась на широком подоконнике, а не на узком карнизе.