— Не все так просто молодой человек. — Теперь губы старика превратились в щелочки, а взгляд не предвещал ничего хорошего. Но Стаса уже было не остановить:
— Не просто? Да уж чего проще чем смотреть! Или вы решили, что раз создали мир похожий на игру, то можно превращать его в шоу?
— Этот мир не игра. Вы даже не представляете, для чего он создан. — Старик не оправдывался, но было видно, насколько задели его слова Стаса. — Если вас послушать, то и тот мир из которого вы прибыли, это тоже игра на основе законов физики, но ведь это не так!
— А как?! — Стас уже кричал. Кричал потому что и сам понимал, что возможно не прав, и в тоже время все его нутро взывало к справедливости. Он ведь пытался понять этот мир, смысл его создания, думал об этом. Да только все что он видел в этом мире, да и в том, к справедливости зачастую никакого отношения не имело. И вот сейчас старик так запросто говорил, что они наблюдают. Но как?! Как можно наблюдать за этим и не сойти с ума? Кем нужно быть, чтобы быть просто оставаться отстраненным наблюдателем? Да даже не за этим миром, а за тем, что творилось там, на Земле. А главное зачем?! Что могло оправдать это? Ради каких таких идей и целей те, кто имел такую власть над сущим, готовы были лишь молча наблюдать, но не вмешиваться?
Странно, но старик кажется понял его. Взгляд стал менее колючим, расправились хмурые брови. — Как, спрашиваешь? Больно! Но так надо. Возможно, позже ты поймешь. Отчасти, поэтому и был создан этот мир, раз в том вам не было до этого дела.
— Дела до чего?
— Возможно, до того "как" вы жили.
Стас немного успокоился, но он не понимал старца. Он хотел, но не мог понять, о чем тот говорит, и тогда спросил прямо, — ну так расскажи, о чем мы не думали?
— Даже если я скажу, ты не поймешь. Есть то, до человек должен дойти сам, только так он сможет что-то понять.
Эта фраза не нашла отклика в душе, и Стас постарался изменить вопрос, — так может хоть подскажешь путь?
Илия задумался. Губы его шевельнулись, будто он спорил сам с собой, а потом произнес:
— Ладно, хочешь найти ответы? В этом я могу тебе помочь. Но едва ли ты выберешь тот путь, который способен привести к пониманию, но если хочешь… Подумай! А если уверен, — и тут рядом со старцем возник портал. Ничем иным это светящееся марево чуть выше человеческого роста быть не могло.
— Хочешь найти ответы, ступай. Но прежде знай, за некоторые ответы в этой жизни приходится платить соответствующую цену.
Долго думать Стас не стал. Почему? Он бы и сам не ответил себе на этот вопрос. Возможно потому, что был взвинчен, возможно, потому что сам понимал, что наговорил лишнего. Но, так или иначе, он шагнул в портал.
Глава 2
Пустыня. Голая каменистая пустыня без конца и края, вот что оказалось за пеленой портала. А еще тонны песка, поднятые ветром, что придавали окружающему ландшафту грязно-коричневый оттенок, так как окутывали солнце пыльной дымкой. И ни души вокруг.
На что рассчитывал Стас, шагая в неизвестность, он и сам не знал. Так уж вышло, что мимолетный позыв к справедливости вызванный тем страшным воспоминанием испортил и саму встречу, и, похоже, отношения с Илией. Возможно, старик был не так уж не прав — каждому руку помощи не протянешь, но все же… Другой вопрос, где он должен искать ответы, на которые намекал Илия? Ну не у камней же их спрашивать.
Стас огляделся. Из-за поднятого ветром песка, видимость не больше нескольких сотен метров. Подумав, пошел вперед, ибо разницы куда идти просто не было.
Примерно через час он остановился. Неприятная мысль, что старцу просто не понравился их разговор, и он вот так запросто отправил его в какую-то безбрежную пустыню, все настойчивее стучалась в мозг. Наконец, не выдержав, он решил пообщаться с Павлом, у которого остался второй амулет связи.
Каково же было удивление Стаса, когда выяснилось, что амулет тут не работал! Дело приобретало все более скверный оборот, и немного подумав, Стас решил плюнуть на все эти безуспешные поиски, и просто отравиться домой воспользовавшись эффектом возрождения в точке привязки. С тех самых пор, как несколько членов их команды оказались связанными, каждый из них носил в сумке пузырек с ядом. Очень даже удобно — тут связывай руки, не связывай, а вызвать из сумки маленькую ампулу перед собой на тот же пол и подобрать ее губами, не помешает никто.
Неприятно конечно было вот так возвращаться, но что поделаешь. Стас открыл колпачок, и залпом выпил содержимое.
Боль… дикая боль в желудке буквально согнула тело пополам. Так не должно было быть, яд должен был действовать мгновенно. Но он все еще был в сознании, и только резкая боль в животе говорила о том, что это был именно яд. Не желая мучиться, Стас достал нож, и как бы это ни было неприятно, воткнул его себе в сердце. Нож в сердце вошел, да только это никак не отразилось на его здоровье. И вот тогда, стало действительно страшно. До жути. Настолько, что и боль в желудке отошла на второй план.
Мелькнула мысль, — "если старик действительно обиделся настолько что решил отомстить ему, то в этой пустыне он застрял надолго, возможно, навсегда".
Удивительно, но магия тут действовала — стоило Стасу вытащить нож и применить заклинание лечения, боль в груди прошла, даже живот казалось, стал болеть меньше. Баночка противоядия, предназначенная для куда менее сильных ядов, и вовсе вернула его к жизни.
Еще раз осмотревшись Стас вздохнул, сидеть на месте было глупо, похоже, так просто из этого места не выбраться, ну разве что Илия смилостивится и вернет его обратно. Но это был только один вариант — вторым был найти те самые "ответы". Пришлось отправляться в путь.
Сколько он прошел, прежде чем увидел в отдалении фигуру человека, Стас не знал. Солнце тут, похоже, и не собиралось двигаться к горизонту, и вот который уже час висело строго в одной точке.
Увидев живую душу, Стас обрадовался и воспарял духом. За то время, пока он был здесь, какие только мысли не приходили ему в голову, и вот появился человек, который хоть как-то сможет объяснить его местоположение. Помахав человеку рукой, Стас побежал.
Незнакомец его жест заметил, и так же взмахнув рукой, остановился. Но чем ближе подбегал к нему Стас, тем менее радужным становилось его настроение. Теперь он видел, как выглядел этот человек.
Худое тело, впалые щеки и одежда, не знавшая стирки месяцы, если не годы. Уже с расстояния в несколько десятков метров, Стас перешел на шаг, и теперь внимательно разглядывал того, к кому приближался. Если бы пришлось снимать фильм об ужасах немецких концлагерей, тот, к кому он приближался, вполне мог рассчитывать на роль в этом фильме. Впалые щеки, худое до безобразия тело, и только глаза, живые, любознательные, говорили о том, что перед ним человек, а не ходячий труп. А еще ошейник, узкий металлический ошейник, что болтался на тощей шее. — "Он что, каторжник?"
Встреченный путник назвался Дмитрием, и каково же было удивление Стаса, когда тот ответил на его вопрос об этом месте — это был Ад. А сам Дмитрий грешником.
В своих фантазиях Стас представлял Ад явно не таким, но правда оказалась пусть и не такой красочной, но не менее пугающей — тут не было чертей и сковород с кипящим маслом, но это не делало существование тех, кто сюда попал менее ужасным. Здесь царила жажда.
Вода, а в данном случае почти полное ее отсутствие, делали этот мир настоящим Адом. И главное устроен он был довольно эффективно. Грешников тут никто не мучил, не читал им морали, просто чтобы удалит всепоглощающую жажду, маленькие кувшинчики со спасительной влагой тут надо было искать на огромных территориях. Но мало того — стоило найти такой вот кувшин, и уже после первого глотка вода в нем могла превратиться в песок, а в памяти всплывало воспоминание о каком-то малоприятном поступке.
Тут хочешь не хочешь, а задумаешься о том, как жил до этого. Не просто вспомнишь то, что творил на Земле, но на собственной шкуре прочувствуешь расплату за каждое злодеяние. Ад не был навязчивым, он просто давал человеку возможность подумать о прошлом, о совершенном. Ничем иным тут было просто нечем заняться — только постоянный поиск воды и размышлениями о прожитой жизни. И судя по тому, как рассказывал о своей беспутной жизни Дмитрий, за годы, проведенные здесь он стал философом.
Но стоило начать рассказывать о себе Стасу, как тот остановился, и с жалость глянув на того выдавил, — дурак, ой дурак… — А подумав, добавил. — А, впрочем, все верно, дураков надо лечить, пусть даже так.
Слышать такое было конечно неприятно, но Стас не спорил, его новый знакомый был прав, и разница сейчас между ними была лишь в том, что Стас все же надеялся еще вернуться в мир перекрестка, а вот у Дмитрия все было куда хуже — обратной дороги у него не было.
И вот тут Стас увидел то, что разом подняло его настроение. Поднятая ветром пыль улеглась, и далеко на горизонте проступила такая знакомая темная полоска.
— Там есть море? — указывая в ту сторону, возбужденно спросил он у Дмитрия.
— Есть и что? Пить из него все равно невозможно, я пробовал, — по-своему истолковав порыв Стаса, Дмитрий явно не понимал возбуждения нового знакомого.
А Стас встряхнул его за плечи так, что у бедняги едва не оторвалась голова, — ну так давай туда, там, за тем морем мой мир.
Сейчас Стас готов был туда бежать, но вот Дмитрий его порыва не оценил, — был я там на берегу, до этой полоски десятки а то и сотни километров.
— Плевать, — уверенно ответил Стас, — мы как раз собирались исследовать это явление, и вчера, а может уже сегодня сюда отправится корабль. Илия должен был знать, не мог не знать о наших планах.
Судя по взгляду Дмитрия, тот уверенности Стаса не разделял. Но как это часто бывает, мозг Стаса упорно цеплялся за чудом возникшую надежду, отметая возможную неудачу.
Путь до берега был долог. В отличие от Земли или мира перекрестка, Солнце в этой части Ада никогда не заходило, и понятие времени было тут крайне субъективным. Зачем это было сделано, Стас мог лишь догадываться — вечный день совершенно убивал понятие времени. Так что о том, сколько он тут уже находится, Стас мог только догадываться.
Уже подходя к кромке моря, заметила на берегу одинокую фигуру что, не отрываясь, смотрела куда-то в сторону горизонта.
Это Анна, — кивая на нее произнес Дмитрий и обернулся к Стасу, — фляжку можно? Я ей чуть- чуть отхлебнуть дам, она тут часто ходит, муж у нее тут недалеко на рудниках.
Вода во фляге еще была. Стас без раздумий поделился ей тогда, когда рассказывал Дмитрию о себе и их новом мире. Вот и сейчас без слов протянул флягу, тем более что видел, Дмитрий тогда сделал лишь три небольших глотка. Воду, чужое имущество, а главное, нормальное человеческое отношение Ад, похоже, учил ценить куда лучше, чем та жизнь на Земле.
В тот момент, когда Дмитрий запрыгнул на террасу где обосновалась девушка, та резко повернулась и лицо исказил испуг. Но стоило ей увидеть протянутую фляжку в его руке, как она тут же сделала пару шагов навстречу. С того самого времени как взгляд ее поймал столь вожделенный предмет, она ни на секунду не отрывала от нее глаз. И лицо, надо было видеть ее лицо, чтобы понять какие противоречивые чувства бушевали у нее в душе. Сполох надежды, короткая растерянность, смятение, проблеск радости. У девушки было очень развита мимика, и не надо было быть физиономистом чтобы буквально читать по нему все ее эмоции.
Вот он приблизился к ней, что-то сказал и протянул влагу.
Теперь Стас уже не удивился этой привычке делать большой первый глоток, как не удивился и той расслабленной медленной манере поглощение второго и третьего глотка воды. Они знали вкус воды, выстрадали это сомнительное право ценить простую чистую воду куда больше, чем любой популярный на земле напиток. Тут, в Аду, они научились ценить то малое, что едва ли мы вообще замечаем в своей повседневной жизни.
А каким было ее лицо, когда она возвращало флягу обратно… Стас даже залюбовался этой гаммой чувств — короткое сомнение, сожаление, что нужно расстаться со стол желанным предметом, и призывный взгляд в глаза Дмитрию, как обещание поверить в то, что забирая флягу, он еще поделится с ней ее содержимым. Ей надо было играть в кино, она наверно могла бы даже "разговаривать" одной лишь мимикой, но… все что ей досталось, так это Ад и проклятая высохшая пустыня.
А потом она махнула куда-то в сторону моря, и произнесла, — я там видела парус, представляешь, настоящий парус. Откуда он здесь?
Стас услышав это, сорвался с места, чем немало напугал девчонку, — где, где парус?
Анна отшатнулась, но ответила, — там, только что скрылся за той скалой.
Глава 3
Так как Стас бежал по берегу к этой скале, он, пожалуй, не бегал еще никогда. И это был не спурт как тогда на перевале, это был почти марафонский забег, ведь до указанного места было километров пять.
Вот в этот момент он в полной мере оценил, что значит отчаяние. Казалось, что с каждой минутой, с каждой секундой уплывает его шанс вернуться назад, но вот он взлетел на скалу и вдалеке показался парус.
Это был их тендер, и он уплывал.
Совершенно не зная, что предпринять, Стас сначала схватился за амулет связи, но тот молчал, потом попытался кричать, да какой там, и только под конец сообразил, что в его арсенале было такое умение как огненный шар.
Раньше ему и в голову не приходило выпускать его вверх. Но получилось неплохо. Не осветительная ракета конечно, но видно должно его было быть издалека.
Один заряд, два, три. Огненные шары уходили вверх, а парусник уже свернул обратно в открытое море.
Сколько так продолжалось, Стас не знал. Далекий силуэт судна уже прилично отошел от берега, как вдруг резко развернулся, и направился точно в его направлении. Что испытал Стас в эти мгновения, он бы и сам, наверное, не смог описать — прилив радости, облегчение, и вполне объяснимое желание заорать что есть мочи, чтобы выпустить напряжение последнего часа.
Дмитрий и Анна подошли гораздо раньше, чем приблизился корабль. Правда девушка теперь старалась держаться от Стаса подальше, но любопытство все же пересиливало страх перед непонятным пришельцем из другого мира.
Остановился корабль примерно в пятидесяти метрах от берега, и тут возникла неожиданная заминка. Ну как неожиданная, Владимир Стаса, конечно, знал, но вот понять, как он тут мог оказаться совершенно не мог. О том, что Стаса никто после обеда вчера не видел, он вроде как слышал, но того особо и не искали, ведь никаких совместных планов у них не было. Подумаешь, занят человек своими делами. А с раннего утра он и сам отправился в плавание. А тут такая встреча! В общем, перед тем как он согласился, что это все же его товарищ, а не морок на этом непонятном и пустынном берегу, Стасу был устроен форменный допрос, и только демонстрация "ярости" уникального для их мира умения, в купе с ответами на массу вопросов, наконец, убедила Владимира.
С каким же облегчением Стас доплыл до корабля и вступил на его борт. Но стоило ему понять, что худшее позади, и он теперь сможет спокойно вернуться домой, как его настроение и планы относительно Ада резко изменились.
— А знаешь Володя, — обернувшись на берег, произнес Стас, — подожди-ка меня тут. Та вода что мы приготовили на случай непредвиденной ситуации на борту?
Владимир кивнул, но уточнил, — ну может один бочонок полупустой, я из него воду брал. А так все семь в трюме.
Уплыть, и не оставить воды его новым знакомым было бы кощунством, и Стас нырнул в трюм.
Правда, взять с собой целый бочонок оказалось не лучшей идеей. Магическая сумка хоть и компенсировала часть веса, но дополнительная сотня килограмм чувствительно прижала его к палубе. Мысль о том, что он просто не доплывет с ней, заставила сменить бочонок на полупустой. О том, как переправить остальные, он еще подумает, а пока на берегу ждали те, кто уже и забыл, когда напивался водой вдоволь.
Поднявшись на палубу, спросил:
— Володь, сможешь подплыть ближе к берегу? А то боюсь, я сейчас с перегрузом разве что по дну пешком до берега дотяну.
Капитан посмотрел за борт, почесал затылок, но скривился, — а на камни налетим? Что-то мне тут оставаться не очень хочется. Давай вдвоем, если что, поддержу. А там глубину глянем, может и поближе якорь кинем.