Стас вздохнул, — Знаешь, если собрался плыть, уплывай. Только оставь мне воду и немного припасов.
— Ты с ума сошел? — Владимира это заявление, похоже, проняло до глубины души. — А как ты назад возвращаться собираешься? Снова ждать меня будешь? А если шторм, если я корабль разобью?
Ответил Стас не сразу:
— Знаешь, если я сейчас уплыву, вот тогда я точно окажусь здесь. Потому что если не окажусь… если ОН меня сюда сам не пошлет, я его не пойму, есть такие моменты в жизни, что если не сделал, мог, а не сделал, то не человек ты… ты даже не сволочь, ты Иуда.
Влад смотрел на Стаса так, как будто бы видел первый раз в жизни, — ты серьезно?
Стас пожал плечами, — наверно да. Просто чтобы меня понять, тебе самому нужно туда сходить. Думаю, там ты все поймешь сам.
Владимир в сердцах сплюнул, но согласился, — ладно, завтра я иду с вами, а там посмотрим.
Вечер прошел спокойно. Стас и Анна помогали Дмитрию строить их маленький портик, Влад ушел на судно и не показывался оттуда до утра.
А утром, ближе к полудню, они снова собрались в путь.
Сокращать количество воды, Анна снова отказалась наотрез, Стас и не спорил.
Но едва он водрузил бочонок на спину девушки, тут же появился управляющий. И он был зол. Очень зол.
Смотря на него Стас подумал, что тот запретит новый поход, или выкинет что-то еще, но тот только зло стрельнул на них с Владимиром глазами и, поджав губы, всем своим видом показал, что готов сопровождать процессию.
— "Похоже, эта сволочь задумала гадость" — подумал Стас. Но делать было нечего, не отказываться же из-за предчувствий от похода.
Глава 6
Началось все, как и всегда. Да, Анне было тяжело, но Стас после вчерашнего разговора понимал насколько для нее это важно, и боялся не того, что она не дойдет, а того, что управляющий может выкинуть что-то этакое, неожиданное. Но время шло, девушка пусть и с трудом, но продвигалась к своей цели, а ничего не происходило.
И когда Стасу показалось что бояться нечего, все чуть не испортил Владимир. Заметив, что девушка рассекла ноги и у нее идет кровь, он сначала попытался протянуть той зелье исцеления, но Стас его тут же остановил, напомнив прошлые предупреждения управляющего. Но когда та, уже шатаясь, едва шла, Стас заметил, как у друга сначала сжались кулаки, а потом и вовсе в руках появилось оружие.
На этот раз Стасу пришлось буквально встряхнуть парня и, смотря ему в глаза выпалить, — что, не нравиться? Мне это тоже не нравиться. Вот только если ты сейчас вмешаешься, эта скотина превратит воду в песок и все зря. Все, понимаешь? И разбитые в кровь ноги, и весь этот путь, и надежды, и ожидание тех, кто ждет. Ты этого хочешь?
— Но у нее же ноги… — произнес побелевший Влад, — она же по камням, как ты на это смотреть вообще можешь?
— Могу, — зло ответил Стас, — и на это могу, и на то, что она вряд ли осилит весь путь с бочонком на спине, могу, и не спрашивай, как, просто иди рядом. Слышишь! А потом, потом как вернемся, поговорим.
И Владимир шел. Шел, так же играя желваками скул, со сжатыми кулаками, как до этого ходил этой дорогой Стас, шел и молчал.
А потом они пришли. Анна смогла донести бочонок до самой границы рудника. Возможно, причиной этому был вчерашний разговор, или злой управляющий, жалости от которого ждать не приходилось, а может она слышала разговор Стаса с Владом и боялась что если споткнется, то того уже не остановит ничто. Но главное — она дошла.
Их встречали, но что-то изменилось. Что именно, Стас понял, смотря на местных узников, на их лица. А еще на увеличенную до десяти команду надсмотрщиков.
Нет, Анну они ждали и смотрели на нее с благодарностью, но вот только, они еще бросали взгляды на своих надзирателей и управляющего, и тогда на их лицах читался не страх как раньше, а вызов, порой неприкрытое неповиновение, ненависть. Но все менялось, когда они подходили к Анне — их лица разглаживались, стиснутые в узкую полоску губы трогала добрая улыбка, и в глазах зажигалась доброта.
Они, как и раньше благодарили девушку, говорили добрые слова, крестили и заявляли, что такому ангелу как она не место в аду, кивали Стасу как старому знакомому, и с любопытством разглядывали Владимира.
Снова два круга, снова управляющий исчез, как только закончилась вода, снова Стас исцелил раны Анны. А потом они отправились в обратный путь.
Некоторое время Владимир шел молча… а потом, остановившись с выпалил:
— Да какого черта, вы все это терпите?
Стас и Анна посмотрели на него грустно и с сочувствием, они уже прошли все это, выстрадали и приняли. Им нечего было сказать этому парню, прошло-то всего два дня, но за ними скрывалась вечность. Так бывает, когда жизнь берет тебя за шкирку и встряхивает. Вроде все было только вчера… а как вспомнишь, словно и не ты был до этого, кто-то другой, наивный и глупый!
За остаток пути они не проронили ни слова.
А на берегу их ждал сюрприз. "Сюрприз" был тощ, высок и угловат.
— Алан, — представил незнакомца Дмитрий, — вот, встретил его сегодня. — После чего посмотрел на Стаса таким умоляющим взглядом, что и говорить тут было нечего. Стас сплавал на корабль и наполнил флягу. Вернулся. Видя, каким жадным и в то же время исполненным надежды взглядом на него смотрит вновь прибывший человек, он не удивился, и даже не растрогался. Ад умел ломать психику людей, как выяснилось даже тех, кто к этому Аду не принадлежал. Тут была другая жизнь, другие правила.
Пил Алан как и все — крупный глоток, и только потом медленное поглощение жидкости мелкими глотками уже набранной в рот по второму кругу воды.
А потом они снова строили портик… теперь им помогал Владимир. Алан так же остался, и прогонять его ни у кого даже в мыслях не было.
Так закончился "день".
Последующие два дня прошли примерно одинаково.
С утра они строили. Строили надо сказать быстро. Стас как-то даже подумал в шутку, что работай их грешники так на Земле, втроем заменяли бы бригаду гастрабайтеров. Но тут было другое. Здесь эти люди работали не за деньги, и как понимал Стас, даже не за воду. Тут было иное. Эта работа приносила им радость своей осмысленностью, своей привычностью к прежнему миру. Да, они работали с умыслом — надеялись, что и дальше сюда будут приходить суда и привозить воду, но это не отменяло их желание творить, вкладывать не только свой труд, но и душу во все это дело.
А в полдень, Анна снова несла полбочонка с водой на рудник. По настоянию Стаса она теперь питалась по шесть раз в день. Да, именно так, как говорится "как на убой". И причина этому была проста — ей нужны были силы. "Откорм" давал свои плоды, скулы уже не так сильно выпирали на лице, да и на костях вроде как прибавилось мяса. О том, что ей впоследствии придется снова отвыкать от еды, Стас конечно думал. Но, во-первых, он надеялся, что корабль будут сюда заходить теперь регулярно, все же взглянуть на Ад следовало многим, а во-вторых, они оставят тут достаточно продовольствия до следующего приезда — главное, чтобы до него не добрался управляющий.
Общее состояние Анны благотворно влияло не только на ее внешний вид, но и на выносливость — оба раза девушка донесла бочонок до места назначения без остановок. Да, ей было тяжело, да, ноги ее все так же кровоточили к концу пути, но сил теперь хватало.
Похоже, изменилось и отношение ко всему этому и у управляющего. Он все так же появлялся перед их походом к руднику, все так же неотступно следовал за Анной со своей неизменно постной физиономией, но очевидных пакостей не делал, нотаций не читал, да и вовсе было похоже, что просто контролировал этот процесс как неизбежное, по его мнению, зло.
Немного изменилось и то, что происходило теперь на руднике. Люди научились выпивать воды ровно столько, чтобы хватало как раз на один круг. Столпотворения уже не случались. И только душевное отношение к Анне осталось неизменным. В голосе, взглядах, словах. Стас, исподволь наблюдая за процессом раздачи воды каждый раз ловил себя на мысли, что ему трудно поверить, что здесь собрались грешники, отбросы общества, насильники, казнокрады, убийцы… Нет, они не были ухоженными и воспитанными, у них не было хороших манер, но когда они подходили к девушке у них были очень искренние добрые лица. В них не было лжи, это чувствовалось. И невольно возникала мысль — да, Ад жесток, но может быть и прав был управляющий, когда говорил, что только так, поставив человека на край выживания, лишив его всего, можно заставить душу раскрыть все-то лучшее что в ней есть. Перемолов отчаянием все-то негативное что в ней было. Однозначного ответа на этот вопрос у Стаса не было, но все же…
А на седьмой день их пребывания произошло маленькое чудо. Уже "вечером", после того как очередные строительные работы были закончены и, напившись, Дима и Алан ушли спать в построенный ими домик, Стас задержался возле каменной ограды которую они сегодня закончили вокруг их простенького строения. Спать не хотелось, каких-то особых планов и мыслей не было, и он, скорее ради любопытства, нежели в надежде на успех, решил попробовать посадить в эту почву зернышко пшеницы. Сама мысль, о том, что тут что-то может расти, может и была ущербна, все же Ад это, но было скучно, так, почему бы не попробовать?
Взяв комочек глины, оставшейся от строительства, он пальцем сделал неглубокую лунку, воткнул зернышко и, осмотревшись, чтобы никто не видел, капнул в лунку немного бесценной влаги.
Ожидать немедленного результата наверно было глупо, но он просидел рядом с этим местом довольно долго. Увы, хоть пшеница и росла в этом мире всего за день, пока ничего не происходило.
Он собирался уже уйти спать, когда услышал шаги Анны. Девушка, похоже, возвращалась с рудника, куда ходила вечерами встретиться с любимым.
Увидев его, она перепрыгнула забор и решила сесть рядом. Ее рука невольно должна была опуститься как раз на то место, где было закопано зерно, и Стас придержал руку.
— Не сюда, — он отвел руку чуть в сторону, — я тут зернышко посадил. Знаю, что ничего не получится, но все же… а вдруг.
— Зернышко? — девушку это явно заинтересовало, и она буквально прильнула к указанному месту взглядом, опустившись для удобства на корточки.
Стас промолчал. Наверно это глупо надеяться на чудо — не предназначено это место для жизни, у этих мест иная слава и задачи. Но так наверно устроена психика человека, что, даже понимая умом всю тщетность попыток, он иногда просто хочет верить в чудо, наперекор логике, наперекор обстоятельствам и здравому смыслу.
— Ой, оно растет, — звонкий голос Анны, наполненный непередаваемым счастьем, вырвал Стаса из философских размышлений.
— Где? — теперь и он, прильнув к земле рядом с девушкой, пытался рассмотреть то, что же там прорастает.
А росток рос. Вот он уже высунул маленький, чуть заметный зеленый кончик, и медленно, очень медленно пробивался наружу.
— Что тут у вас происходит? — Вышедший на голос заспанный Дмитрий, тер глаза и, щурясь, силился понять происходящее.
— Давай сюда, — махнула ему Анна, не вставая с колен, — смотри.
Дмитрий нехотя спустился на колени и… застыл. Он даже дышать перестал.
Росток сейчас был не больше сантиметра, но было уже очевидно, он растет.
Сколько они так простояли в неудобных позах, не ответил бы наверно никто. И ладно бы они, грешники, что провели немало времени в этой бесплодной пустыне, но и Стас, словно поддавшись их очарованию, не спускал с растения взгляд.
— Ему наверно нужно немного воды, — тихо сказал Дмитрий. — И тот факт, что это сказал человек до сих пор пивший воду лишь по глотку и, только когда его действительно одолевала жажда, который буквально боготворил ее, ибо знал ее истинную цену, который считал, что лишний глоток — это преступление, говорил о многом.
Очередные несколько капель влаги рост не ускорили, но их совершенно не было жалко. Сама мысль, что в Аду можно было выращивать пищу, казалась одновременно безумной и невероятно привлекательной.
Следующие несколько зерен Стас решил посадить подальше от их строения. Все же колосья не должны были мешать работам и передвижению. Увы, сколько бы они не ждали, сколько бы ни подливали воды, а за оградой пшеница так и не взошла.
Спать разошлись далеко за "полночь". Росток к этому времени вырос сантиметров на пятнадцать.
На следующий день росток заколосился, и стал вполне сформировавшимся растением. Желание его сорвать и попробовать из него что-то приготовить у Стаса было, но едва он поделился этой идеей с остальными, и Анна и Дмитрий и Алан тут же встали на защиту колоска. Пришлось сажать еще несколько зернышек внутри ограды, заранее предупредив, что уж эти точно пойдут на эксперимент с готовкой.
Дневной поход прошел без происшествий, а вот вечером к их кораблю пришли гости.
Их было семеро, восьмой с ними шла Анна. Увидев приближающихся людей, Стас был уверен, что пришли они за водой, ну может еще взглянуть на корабль и их небольшое строение, однако, стоило ему достать фляжку, старичок, которого Стас запомнил еще по первому походу на рудник, тут же замотал головой, — мы не за этим, нам бы на пшеничку взглянуть.
Просьбу трудно было назвать такой уж неожиданной, но вот отказ от воды выглядел странно, Стас даже уточнил, неужели они не хотят пить?
— Чтобы сюда выйти, — произнес старик, — кое-кто на руднике сейчас отвлекает чертей, и им сейчас там не особо-то весело. А мы что же, воду тут пить как крысы будем, пока другие под кнуты спины подставляют? Нам бы на колосок взглянуть, хоть одним глазком.
— Да, конечно, — Стас даже растерялся такому повороту событий, — вон он, смотрите.
И они смотрели! Смотрели так, что Стасу стало не по себе.
Сначала их лица отразили нежность, и то неуловимое счастье, что отражается на лице мимолетным приятным воспоминанием, но вот потом… А вот потом на их лицах проступила грусть, постепенно перешедшая в боль… И не надо было спрашивать, о чем думали сейчас эти люди, все их переживания сейчас были написаны на лицах. Воспоминания былой жизни, понимание утраченного и…, а вот этому определения не было… потому что никакими словами не описать то чувство, что пронзает до глубины души понимание того что имел, имел и безвозвратно потерял по собственной воле.
Стас понимал, что все они тут, в Аду не случайно. И все же ему было искренне жаль их. Это были уже не те люди, что шли по жизни играя и считали себя хозяевами этой самой жизни — Ад научил ценить их те маленькие радости жизни куда лучше, чем все блага цивилизации. Стали ли они тут лучше, Стас не знал. Но вот мудрее, это точно.
Они ушли, а он остался один со своими мыслями. Подумать, о чем было. Тут на изломе жизни многое уже не казалось таким простым и однозначным. Былые приоритеты отошли в прошлое, а новых… пока не появилось. Да, он теперь на многие вещи смотрел по-другому, лучше понимал цену ошибок и банального пренебрежения к другим. Он полюбил ту жизнь, ту простую жизнь, что была ему дана раньше, и ту, что имел в этом новом мире. Но главного ответа — зачем все это? У него так и не было.
С тех пор прошло еще несколько дней, и наступил тот, когда вода почти закончилась, и им остался последний поход на каменоломню.
Стас заранее предупредил Владимира, чтобы тот отвел судно от берега и в случае чего приплыл только через сутки. Услышав это, друг не на шутку разволновался, но Стас успокоил его тем, что высказать все что накипело этому уроду, управляющему, все же надо. И отговаривать его бесполезно.
В последний заход на каменоломню собирались не спеша. Слили всю оставшуюся воду в бочонок, а набралось ее порядка сорока литров, Стас оставил Владимиру две из шести кружек пива что были про запас у Владимира еще с Альта, четыре взяв с собой на тот случай если что-то пойдет не так. И пошли…
Глава 7
Путь до каменоломни прошел без происшествий. Даже управляющий был сегодня неразговорчив, и делал вид, что просто выполняет свою привычную и немного поднадоевшую работу.
Все немного изменилось, когда пришли на место. Надо сказать, что за это время Стас так и не стал своим для людей с каменоломни. Нет, они относились к нему хорошо, благодарили за воду, кивали, но всегда чувствовалась какая-то дистанция, отстраненность, будто он был не просто не из их мира, а относился скорее к местной "администрации" с ее чертями и управляющим. Почему так было, Стас не знал. Возможно, потому что он появлялся здесь в присутствии управляющего, или потому что одеждой своей и своим положением так резко отличался о них. Но своим его тут не считали.