Сипло дыша, бросаю взгляд на соперницу, которая нашла в себе силы подняться на одно колено. Опираясь на саблю, незнакомка исподлобья посмотрела на меня, а потом её лицо вдруг посветлело, губы растянулись в счастливой улыбке и она весело рассмеялась.
Я недоуменно нахмурился.
Что происходит? Какого хрена она так задорно ржёт?! Это что, какая-то тактика?
Зарычав, я занял боевую стойку и приготовился к атаке, и вот тут-то мне и бросилась в глаза моя шерсть, и сразу же стала понятна причина столь необузданного веселья.
В неподдельном изумлении я рассматривал вставшую дыбом наэлектризованную шерсть. И так по всему телу! Лядь! Да я сейчас напоминаю грёбаного пушистика!
Хлопая глазами, перевёл взгляд на девушку и, широко ухмыльнувшись, показал сначала на свою голову, а потом на её. Лукаво выгнув бровь, незнакомка провела рукой по волосам и вновь искренне рассмеялась — её тёмно-фиолетовые волосы с красными прядками тоже наэлектризовались и торчали во все стороны, превращая опаснейшую убийцу в очень милый одуванчик. Отсмеявшись, она, с не сходящей с лица улыбкой, встала на ноги и положила лезвие сабли на плечо, при этом смотря на меня с лёгким прищуром.
— Эй, мышонок! — убийца оказалась обладательницей звонкого и донельзя приятного голоса. — А чего тебе надо-то от меня, а? На кой ляд ты вообще в драку-то полез?
У меня глаза чуть из орбит не выскочили. Распахнув пасть, я в обалдении пялился на неё, а потом просто покрутил когтем у виска.
Дура, чтоль, да? Она, значит, меня едва не убила, а теперь, видите ли, недоумевает, почему это я с ней сражаюсь!
Незнакомка же виновато развела руками.
— Извини, мышастик, но я по вашему совс-сем не говорю и нич-чего не понимаю. Давай ты обратно в человека перекинешься и мы поболтаем? Хорошо?
В ответ я поджал уши, оскалился и угрожающе зарычал.
— Ну мышо-о-онок! — она жалобно насупилась. — Пойми, ты ж с такими ранами совсем не жилец, с минуты на минуту свалишься да помрёшь. Тут договариваться надо, а не героя-смертника из себя строить. Так что давай, включай мозги и вертайся обратно в красивого мужчину. А я подожду. — Она подмигнула и отошла к столику с графинами и бутылками, на который тут же села, закинув ногу на ногу и положив на бедра лезвие сабли.
А вот я задумался, не сводя с неё задумчивого взгляда. Нельзя не признать, что вещи она говорит толковые — ей ведь действительно для победы и делать-то больше ничего не надо, лишь не позволять мне сбежать и спокойно дожидаться, когда мои единицы жизни дойдут до нуля. С одной рукой, да и той калечной, много против неё не навоюешь. Остаются разве что клыки и хвост… Нет, тоже отметается — чтобы остановить кровотечение из разрезанной ладони в любом случае придётся превращаться в человека. Да и плюсов от этой трансформации будет больше, ведь тогда откроется возможность использовать «Волшебный кулак» и атаковать дистанционно. При условии, конечно же, работоспособной гортани для чёткого произнесения активатора плетения. Но, с другой стороны, в момент обращения я стану уязвим для внезапной атаки… Лядь! Куда не плюнь, везде болото!
Приняв решение, я тяжело вздохнул.
Эхх, была не была!
Пячусь назад на несколько метров, а потом начинаю обратную трансформацию. И как только она подходит к концу, сразу же сжимаю разрезанную ладонь в кулак и наполняю его пустарной энергией, готовясь в любой момент активировать «Валклазар».
Незнакомка не сделала ни единого движения, продолжая сидеть на столешнице и неотрывно смотреть на меня. Её глаза с интересом скользнули по моему телу вниз и она улыбнулась.
— Ммм. Я смотрю, кто-то получил у мандрима очень хороший прибор. Пользоваться им, надеюсь, ты тоже умеешь? — Она заглянула мне в глаза, закусила губу и изящно дёрнула бровью.
Что? О чём это она?.. Твою ж мать! Да я же голый!!! Вторая кожа, Вторая кожа, Вторая кожа!!!
Грань почему-то никак не желала правильно работать и броня то появлялась, то вновь исчезала. Но, в конце концов, всё активировалось и я вздохнул с облегчением.
Уффф… ну и попадос… мне срочно надо что-нибудь выпить…
Незнакомка с невинным выражением лица взяла со стойки бутылку вина, отхлебнула из неё и протянула в мою сторону.
— Будешь?
Поначалу медлю, но потом всё же подхожу. Девушка в это время наполняет нам кубки, один из которых двумя пальцами беру я и залпом опустошаю. Анестезия из этой наливки так себе, но хоть вкус есть, и весьма неплохой. Наливаю себе по новой и хмуро смотрю на теперь уже собутыльницу.
— Хто… — изо рта вырывается свистящее сипение и меня скручивает в кратковременном приступе кашля. Н-да уж, в таком состоянии я бы вряд ли смог хоть что-то сколдовать… — Кто ты?
— Шейди, — коротко ответила она, делая глоток. — А ты, стало быть, Саргон?
Вопросительно выгибаю бровь и красотка охотно поясняет, кивая на труп гомункуляторши.
— Запомнила, когда ты перед ней распинался. Но вернёмся к насущному — нафига со мной биться-то полез, а? Скальп что ль себе в коллекцию добавить решил?
— Какой ещё лядский скальп? — злобно огрызаюсь я, борясь с болью в горле. — Ты убила Генриетту, а потом едва не грохнула меня! Мне за это что, ноги тебе в благодарности целовать?
— Тю! Кто ж знал, что ты так быстро откинешься? Я тебя всего лишь из строя хотела вывести, чтобы под ногами не путался. Да и вообще, я как убила, так бы и воскресила. — Она небрежно взмахнула рукой и в ней появился потрёпанный свиток. — А вот и о-он, свиток воскрешения-я. Между прочим, неимоверно редкий и чертовски дорогой, да ещё и продаётся только за униары. И я ведь его на тебя готова была потратить, мышастик ты мой. А вот ты взял и всё испортил. — Шейди потрясла бесценной бумажкой и насупилась, переведя взгляд на раскинувшую руки Генриетту и глубоко вздохнув. — Теперь придётся действовать по плану и воскрешать старую стерву, чтобы задать несколько вопросов и хорошенько помучать.
Смотрю на заветный свиток и не могу оторвать взгляд.
— Зачем? — глухо спрашиваю я.
Шейди недоуменно повернулась, а потом медленно протянула:
— Ну, эээ, чтобы получить ответы и насладиться страданиями врага, пытая его до смерти?
Качаю головой.
— Нет. Меня тебе зачем воскрешать?
— Ааа, ты об этом. Тут на самом деле две причины. — Она стала отгибать пальцы. — Первая — ты не согласился на её условия и не прельстился тем бредом, который она наобещала. И вторая — ты просто мне понравился и я так захотела. — Шейди склонила голову к плечу и улыбнулась. — Устраивают ответы?
Мрачно киваю.
— Более чем.
Что ж, всё понятно — передо мной типичная сумасшедшая, безрассудная, неуправляемая, потакающая сиюминутным прихотям психопатка. Надо валить, пока я ей не наскучил и она не решила меня прибить…
— На, держи. — Шейди вытащила из отсека на поясе маленькую красную капсулу и положила на столешницу. — Восстановит ежи. А теперь, прошу простить, но меня ждут великие дела.
Она спрыгнула со стола и, что-то напевая себе под нос, подошла к трупу гомункуляторши, схватила её за волосы и без малейшего усилия потащила к одному из проходов, скрытых ярким балдахином. Проводив её хмурым взглядом, протягиваю руку к капсуле и невольно замираю, рассматривая разрезанную практически надвое ладонь. Жуткое зрелище, да ещё и болит адски. Хорошо хоть её ещё можно восстановить, в отличии от второй…
И тут меня озаряет.
— Постой!!!
Шейди останавливается и поворачивается, не отпуская свою ношу.
— Да, мышастик?
Я непроизвольно делаю шаг вперёд, нервно облизывая губы.
— Слушай, Шейди, а ты не можешь её воскресить и запытать до смерти немного попозже, после того, как она мне протез сделает?
— Аа, точно. — Она заинтересованно скользнула глазами по моему обрубку. — Ты же хотел себе протез заказать. Из черного дриарилла, если не ошибаюсь?
— Да, верно. Его изготовление не займёт много времени, обещаю! Просто мне действительно важно его сделать, понимаешь? Это эксклюзивная работа, выполнить которую может только Генриетта.
Шейди цокнула и закатила глаза.
— Да ну? Не смеши мои крылья! Короче, как только я с ней закончу, мы пойдём в Рэйтерфол и я сделаю тебе твой протез. Идёт?
Я нахмурился и осторожно переспросил:
— Ты? Сделаешь протез из дриарилла?
— Ага. Я ведь её ученица. — Она потрясла голову трупу.
Мои брови изумлённо взлетели.
— Ты?!
— Ну да. А как, ты думаешь, я смогла деактивировать этих страхолюдин? — кивок куда-то в сторону.
Я огляделся и только сейчас заметил, что все куклы в зале недвижимо замерли в различных позах, словно время для них в какой-то момент просто остановилось, застав каждого за своим делом: кого-то в движении, кого-то сидя или стоя, а кому-то даже повезло активировать скрытое в искусственной руке лезвие и теперь он представлял собой зловещую композицию из какого-нибудь жуткого кошмара.
Вот же Лядь… А ведь вздумай все эти твари броситься на нас, выбраться отсюда вряд ли бы удалось — кто знает, какие смертоносные сюрпризы в них заложила Генриетта арн Рэн…
— Ну, я пошла? — Шейди лукаво улыбнулась. — Или есть ещё какие-нибудь просьбы?
Я посмотрел ей в глаза, а потом опустил задумчивый взгляд на Генриетту.
— А знаешь, ещё одна просьба действительно есть…
* * *
Скрытый тьмой ночи, Уорлиг прокрался по переулку и прильнул к стене дома. Крепко сжимая под плащом рукоять кинжала, он осторожно выглянул из-за угла и убедился, что путь до особняка Харксфилдов абсолютно чист.
Его губы растянулись в самодовольной улыбке.
Хорошо быть одним из капитанов стражи — можно составить маршрут для охранных патрулей так, чтобы никто не помешал твоим планам. Вот только раньше он это делал для всякого преступного сброда, причем далеко не задёшево, а сегодня эта услуга потребовалась уже ему самому.
Поглубже натянув капюшон, Уорлиг перебежал через дорогу, открыл тихо скрипнувшую калитку и сразу же затерялся в саду среди аккуратно подстриженных кустов. Перебираясь от одного декоративного деревца к другому, он обогнул дом и стал внимательно наблюдать за задней дверью и чёрными окнами.
Надо сказать, он изрядно нервничал. Ведь если что-то пойдёт не так, то его ждёт бесславный конец и позорная казнь. Но ради Генриетты он был готов пойти на риск.
О, Генриетта…
Сердце забилось сильнее от одной только мысли о ней, о её сладких губах, о её идеальном теле под его пальцами… А голос! Какой же прекрасный у неё голос! Как страстно она кричит…
С трудом отогнав мечтательные грезы, Уорлиг сглотнул и, больше не мешкая, устремился к двери. Замерев напротив, невольно покосился на блестящий на пальце перстень с драгоценным камнем, а затем взялся за дверную ручку. Кольцо на мгновение похолодело, и одновременно с этим едва слышно щёлкнул замок. Отлично! Не зря он всё-таки отвалил за этот отпирающий артефакт такие деньжищи…
Проникнув внутрь и заперев вход, бесшумной тенью заскользил по коридору к лестнице. Ни одна половица не скрипнула под зачарованной подошвой сапогов, незаменимых спутников воров и убийц. Он тщательно подготовился, чтобы его появление осталось абсолютно незамеченным. Даже подкупил дворецкого, чтобы раздобыть подробный план дома. На него же и планировалось впоследствии свалить всю вину.
Поднявшись на второй этаж, Уорлиг в задумчивости остановился. У молодых слух более чуток, поэтому с девицей лучше расправиться первой. Благо, её комната как раз ближе всего. Вот только убивать её он не собирался — мамашу да, в расход, а вот дочурку капитан бросит к ногам любимой. И это будет лишь первая ступенька на их дороге мести и восхождения к могуществу. О, как же Генриетта обрадуется его подарку!
А вот и нужная дверь. Но едва он потянул её на себя, как сразу же испуганно вжал голову в плечи от раздавшегося скрипа и затаил дыхание. Прислушался — вроде всё спокойно. Выдохнув воздух, приоткрыл створку ещё немного, а затем боком прошмыгнул в образовавшийся узкий проход. Так, что тут у нас: занавешенные шторы, туалетный столик с большим зеркалом, а у правой стены широкая кровать с собранным балдахином. Облизнув пересохшие губы, капитан стиснул рукоять клинка и сделал шаг вперёд…
— Вы ошиблись дверью, милорд.
От внезапно раздавшегося во тьме женского голоса глаза Уорлига расширились и он резко остановился. Сердце бешено заколотилось, по спине пробежал холодок. Не успел он сориентироваться и что-либо предпринять, как на прикроватной тумбочке загорелся кристасвет и залил комнату мягким сиянием. Капитан пригнулся, готовясь к броску вперёд, но едва блики в глазах сошли на нет, он остолбенел от увиденного.
На кровати сидела абсолютно нагая девушка, чьи необычные фиолетовые локоны ниспадали на упругую грудь. Его взгляд скользнул ниже, по плоскому животу и изящной ножке, что выглядывала из-под тонкого одеяла.
— Комната моей мамы в конце коридора, милорд. — Девушка улыбнулась и её глаза оценивающе прошлись по его телу. — Но вы можете задержаться у меня, милорд.
Она подогнула ноги и встала на колени, соблазнительно выпятив вперёд грудь. Одеяло слетело вниз и он уставился на слегка раздвинутые бедра.
— Могу вас заверить, милорд, — красавица томно закусила губу, — я намного лучше своей матери. Вы не будете разочарованы.
Уорлиг тяжело сглотнул.
А… а почему бы, собственно, и нет? Так и дело, считай, сделает, и удовольствие получит! Грех не воспользоваться столь удачной ситуацией…
Не сводя с девушки завороженного взгляда, он сделал несколько шагов вперёд и пал в её объятия. Она крепко прижалась к нему, горячие губы страстно впились в шею, дыхание опалило кожу, а затем её зубки мягко укусили за мочку уха. Уорлиг застонал от вожделения и попытался повалить лилововолосую красотку на кровать, но она уверенно перехватила инициативу и увлекла его в постель, умостившись сверху. Тонкие пальчики принялись умело расстегивать кожанку, а бесподобные поцелуи опускались всё ниже по груди…
Боги, какое же это блаженство! Вот бы оно никогда не заканчивалось…
Когда ему в горло воткнулся его же собственный кинжал, Уорлиг не сразу понял, что происходит. Широко распахнув глаза, он попытался вдохнуть, но тут же стал захлебываться хлынувшей изо рта кровью. Cо всевозрастающим ужасом и паникой дрыгающийся капитан уставился в лицо склонившейся над ним девушки, которая всё так же соблазнительно улыбалась и смотрела ему в глаза, при этом продолжая медленно разрезать острым лезвием его гортань от уха до уха.
Л-лядь!.. Этого… не может быть! Всё не может закончиться вот так! Не верю…
Сознание стало постепенно угасать.
Генриетта… Люб-бимая… Прости… Я не смог…
С булькающим хрипом жизнь покинула тело Уорлига.
Харксфилды! Будьте вы все прокляты!!!
* * *
Я шел по ночным улицам Рэйтерфола и не сводил задумчивого взгляда с весело шагающей впереди лилововолосой девушки. Она что-то напевала себе под нос, соблазнительно покачивая стройными бёдрами, и я, погруженный в медитативное состояние тихой песней и прелестным видом, размышлял.
Шейди выполнила мою просьбу — воскресив Генриетту, она выпытала у неё имена и местонахождение матери с дочерью, которые этой ночью должны были стать жертвами одурманенного женскими чарами некоего капитана Уорлига. В пещере нас больше ничего не держало, поэтому мы поспешили обратно в город, надеясь, что ещё не слишком поздно. И нам безмерно повезло — убийца не успел добраться до мирно спящего в своих постелях семейства Харксфилдов, и это дало нам время хорошенько подготовиться к будущей встрече.
И в первую очередь после того, как мы спрятали сонных и ничего не понимающих девиц в подвал, ученица гомункуляторши привела в порядок мою разрезанную практически надвое ладонь.
Я опустил взгляд на руку и в очередной раз посмотрел на ровную линию шрама.
Когда Шейди намазала ладонь какой-то мазью телесного цвета, а затем надела на свои пальцы рунические напёрстки с тонкими длинными иглами на концах, которые она держала в специальных отсеках на поясе, я впервые увидел гомункулярное искусство в деле. И зрелище было чертовски завораживающим. Казалось, словно она сшивает две половинки ладони ярко-синими астральными нитями, сотканными прямо из окружающего пространства и продетыми в кончики игл. Но мастерица искусственной плоти не просто стягивала края ран — она создавала новые вены взамен поврежденных, восстанавливала кости и едва заметные жгутики мышц и сухожилий. Причём весь процесс у неё занял от силы минут десять, по окончании которых ладони была возвращена стопроцентная подвижность. Чудеса да и только.