— Да, требования простые. Человек должен быть порядочным, а также знать «всех». Во всяком случае, так сказать, в музыкальной или около музыкальной тусовке… Знать, как сделать правильно, к кому и как «подрулить» и если нужно, то кому и как дать…
Папá покачал головой… в смысле: «Ну ты пионер блин даёшь. Сам от горшка, два вершка, а о каких-то взятках, так просто рассуждаешь.»
Так, как мне было пофигу я продолжил:
— Также, он должен быть, более-менее честным человеком, как бы не странно, это звучало. Но самое главное, он должен понимать, что мы ему, нужны не меньше, чем он нам, а может быть даче и больше. То, что вы прослушали на этих плёнках, была лишь маленькая толика — мизер, только маленький кусочек того «вкусного торта», кусочек творчества, которое я планирую пустить, что называется, «в массы». В будущем, там будет, не то, что «торт», там будет, как минимум — «кондитерская фабрика»!
Я, посмотрел на усмехающегося Аркадия Львовича и проговорил уверенным, серьёзным голосом:
— Поверьте и помяните моё слово! Там будет, не только кондитерская фабрика, там будет «всё». Просто, «всё»!
— Дожить бы, — весело сказал папá, не поведясь на пафос.
— Доживете, какие ваши годы. Насколько я понимаю, месяца через два — три, вы ведь не планируете умирать? — взяв со стола миндальное пирожное, задал я риторический вопрос и улыбнулся. — Вот и славно. Тогда, вы всё увидите сами. Именно тогда, это «всё», о чём я вам говорил, скорее всего и станет реальностью.
— Ого, так скоро?! Ну надеюсь, что не помру… Надеюсь доживу… Целеустремленность, это, молодой человек — хорошо. Песни — это прекрасно, тем более настолько хорошие песни. Конечно же, у меня есть знакомые и конечно же, я постараюсь помочь…
Он, пошевелил рукой «копны» волос и задумался…
— А не позвонить ли, Яше? — размышлял он, бурча себе под нос, а затем произнёс: — Есть, хороший и честный человек — это, Яков Моисеевич. Сейчас он работает преподавателем в институте, но тяготиться этим. Безусловно, он знаком со многими известными композиторами, певцами и артистами. Давайте, я с ним переговорю… Если он заинтересуется, то вы с ним встретитесь и всё обсудите.
«Что ж, Яков так Яков,» — подумал я и поблагодарил «папу» за участие.
Посидев с минуту в тишине и глядя на меня, как бы, «через меня», папá вдруг встал и произнёс:
— Молодые люди, что же вы не пьете чай, вот бутерброды… Кушайте, кушайте… Ну а я, пожалуй, позвоню прямо сейчас. Чего, тянуть то?.. — сказал он и вышел коридор.
— Хороший, у тебя папа Сева. Весёлый!..
— Извини, — засмущался тот. — Я, не думал, что он такое учудит. В первое время я совсем растерялся и остолбенел. Даже не мог сообразить, что вообще происходит, что нужно делать.
— Прикольно, «чего» … Ладно… Вытащи плёнки из магнитофона и давай их сюда.
— А, может мне перепишем? — с жалостью в голосе проговорил Савелий, посмотрев на меня с надеждой.
— Перепишем, но только, через две недели. Я же всё объяснял вчера. Сейчас, это секрет. Он должен хранится у одного человека, чтоб не возникло никак двусмысленностей и лишних подозрений, которые могут разрушить любое, даже очень хорошее и перспективное начинание.
Сева отдал мне катушки…
— А какие у тебя планы на сегодня? — поинтересовался фельдмаршал у расстроенного ординарца.
— Вроде никаких. Думал тебе позвонить и на базу поехать. Всё равно делать нечего… а там, — он зажмурился, — там музыка!.. Ты не представляешь, как она мне, в последнее время, нравится. Я последнюю неделю только о ней и думаю…
— Теперь становится понятно, чтой-то, папá забеспокоился, — вздохнул я.
Сева хотел что-то возразить, но не решившись, лишь махнул рукой.
— Короче, я тоже хотел тебе предложить поехать на базу и записать вокальную партию песен, которые пою я.
— Так ты же говорил, что стихи ещё не написаны.
— Уже написаны.
— Так, когда же ты успел?
— Да сегодня ночью, не спалось вот и дописал.
— Врёшь?! — раскрыв меня спросил следователь.
— Вру, — легко признался, пойманный на месте преступления преступник.
— Давай! Конечно поедем! А, почему вчера не записали?
— Не хотел песни всем показывать. Мы с тобой вдвоем знаем … и достаточно. Ребятам о них знать, пока не нужно. На эти песни у меня большие планы. К тому же, вчера я не знал, что у нас будет «худрук». Для более ошеломляющей демонстрации, лучше пусть у нас будет семь песен, а не четыре.
— Думаешь, папа договориться?
— Мне. кажется да. Я, практически уверен. Иначе, какой смысл, был во всем этом разговоре? Ну, а если ответ будет — нет, так запись лишней не будет, тем более действительно, делать-то, особо не чего. Я у мамы отпросился, так что «гоу» на студию.
В том, что Аркадий Львович договорится о встречи я не ошибся. Завтра, на своей квартире после обеда и до восьми часов вечера нас будет ждать — Блюмер Яков Моисеевич, 54 лет от роду.
Я поинтересовался:
— Есть ли у него дети?
— Да. Есть. Две девочки. Одной, по-моему, восемнадцать, она учиться в институте, а другой двадцать… Но, я не совсем понимаю, при чём тут…
— Большое спасибо, за гостеприимство, но нам пора, — не дал я закончить фразу задумавшемуся дирижёру.
Пожал его руку, попрощался и позвав Севу вышел.
* * *
— Саша, а зачем ты про детей спрашивал? — поинтересовался в машине шофёр.
— Ну, как зачем? Их двое и нас двое… Да и не дети они уже… Тебе молоденькие нравятся? Значит тебе 18-летнюю, ну а я буду довольствоваться, 20-летней старухой.
Сева, аж дышать перестал и только вылупив глаза смотрел на дорогу.
— Ну, чего ты распереживался-то?.. Нормально, на бл***и сходим. Хоть девах пощупаем, не всё ж целыми днями на базе сидеть, да на гитарах «мундыкать»! Тут живые люди, и даже возможно симпатичные люди… Эх, гульнём… — успокаивал я друга.
— Нет, Саша!.. Я, не могу!.. Я, не буду!.. Ты, лучше без меня сходи. Один. Я тебя в машине подожду, — отмазывался, уже без пяти минут грешник.
— Нет! Так не пойдёт! Пойдёшь со мной! Мне одному, не в тему, сразу двух ублажать. Может быть я и не против, только боюсь, они могут этой «фривольности» не понять. Так, что не ерепенься, идём вдвоём! Хочешь забирай себе старуху, а мне младшенькая достанется, — настаивал я.
— Пойми, Саша! Я, не могу! Не могу! Я, не буду! Я, не буду изменять! Пойми, у меня Юля!..
«Оо, да тут роман. Драма. Безответная любовь?.. А мне казалось, что она с Иннокентием, крутит.» — удивился я про себя, а в слух произнёс:
— Ты чего?! — возмутился совратитель юных душ. — Это ж, для дела нужно! Для всех нас! Для всего ВИА! Ты что, известным стать не хочешь? Знаменитым и богатым, не хочешь быть? Ты не хочешь, так другие хотят! Юля твоя, хочет! Она мечтает петь на большой сцене, а из-за тебя она может и не стать звездой мировой величины! И всё это произойдёт, лишь потому, что ты деваху «оприходовать» не хочешь! Тебе нестыдно?! Эх ты, комсомолец… Не подводи коллектив! Там делов то на десять минут, не больше…
— Нет-нет! Лучше ты, без меня!.. Вон, Антона на пример, с собой возьми… Хотя у Антона семья, жена… Но, всё равно… Лучше, взять его! Он умеет…. И…, и, если он один раз изменит жене, ничего страшного не случится, — выпалил он, «древнюю мудрость» и надежде посмотрев на меня. — Один раз и изменой-то, можно не считать?! Ведь, это нужно для ансамбля… Правильно я говорю? — попытался уцепится за соломинку и найти в моих глазах поддержку своей «мало вразумительной отмазке» страдалец.
— Нда…И действительно, какая может быть измена, если всего один раз?! — констатировал я и уже не сдерживая смех и заржал.
* * *
База.
— Пожалуй, попробую я разными голосами сначала попеть. Включай фонограмму, будем записывать, пробные варианты, потом покрутим частоты и прикинем, какой вариант, подойдёт нам больше… Ну, а после, на клавишах, не много аранжируем…
Савелий согласился с предложенным мной вариантом действий, поставил «минусовку» в магнитофон, и приготовился нажимать кнопку «воспроизведение» по команде солиста.
Я же, посчитал нужным, дабы тот не испытал шок, предупредить товарища:
— Ты, давай… не удивляйся, «чо» я тут сейчас исполнять буду…
Сказав это, великий певец начал музицировать…
Сначала обычным голосом, потом чуть с грустью, потом с радостью, потом чуть с хрипотцой, потом, чуть гнусавым — как обиженный ребёнок, потом с большей хрипотцой — то есть порычал, для прикола…
Поэкспериментировав в таком духе минут двадцать, мы выключили запись и решили прослушать, что же я тут «на исполнял» …
Каким голосом мне лучше тут петь я уловил, сразу, но для Севы, нужно было показать, работу… Тот слушал мои доводы, по «полному раскладу», почему этот голос подходит, а почему нет, затаив дыхание и постоянно кивал.
Слушали. Слушали, но голос тот который я бы хотел добиться, так и не услышали… Хотя Савелию, несколько вариантов вокала, понравилось. А я, был недоволен.
«Не так, пел тот певец, в моей старой реальности, не так!» — констатировал, про себя, я.
Я знал, почему вокал не получается… По всей видимости, что и тут, что и в той жизни, нормально петь по трезвому — я не умел! Для уверенного исполнения композиций, мне обязательно нужно было немного пригубить. Вероятно, виной всему рок-н-ролльная молодость, впрочем, как и вся моя rock-n-roll — ная жизнь.
Выход был только один — мы пошли с Севой в магазин, где он, на всякий случай, чтобы не плодить сущности, купил не вино, а бутылку «беленькой», лимонад и немного закуски в виде сосисок, колбасы и сыра.
Увидев водку и лимонад, в стеклянной бутылки, улыбнулся, вспомнив интересную историю, из той жизни…
* * *
Как-то летом, в субботу, в законный выходной, местные мужики у пруда в деревне, бухали и играли в «буру» в карты. Игра была в самом разгаре, а выпивка уже закончилась… Заслать в магазин за «горячительным», было решено восьми летнего сына, одного из игроков. О том, что продавщица может и не продать водку, потому как 18+, никто и не помышлял, ибо все друг друга знали.
«Каталы — алконафты», поскребли по карманам и кое как набрали нужную для двух бутылок сумму…
Малыш ушёл за напитками, а игроки принялись резаться дальше, мучаемые жаждой и ожиданием…
Через десять минут, малыш вернулся с двумя тканными сумками, в которых звенели бутылки…
Коллектив был сильно удивлён, ведь денег, еле-еле хватало лишь на две бутылки, а тут две сумки…
— Там водки не было, я вам «еманада» купил, — поставив поклажу, отчитался мальчуган…
* * *
Придя «домой» в студию, мы уселись за стол. Сделав бутерброды, завтракали и болтали практически ни о чём. Я же, между делом, в это время, ещё и «уговаривал» пузырь…
— Сева, хочешь анекдот прикольный расскажу?
— Расскажи, — согласился тот жуя «бутер» с колбасой.
— Короче, говоря… Сидит пьяный мужик в хорошем Московском ресторане, пьёт шампанское. За соседний столик садится интеллигентного вида человек и говорит официанту:
— Мне, пожалуйста, бокал бордо урожая 1956-го и испанскую курочку с хрустящей корочкой. Приносит официант бутылку, откупоривает, тот пробует:
— Хорошо!
Приносит курочку. Интеллигент засовывает указательный палец в задницу курице, обнюхивает его, облизывает:
— Нет, это не испанская курочка, эта выросла западнее Лиона, и кормленая отборной пшеницей, а я просил испанскую.
Официант, извиняясь, уносит блюдо. Шеф-повар в шоке. Приносят из соседнего ресторана новую, по всем данным — испанскую.
Готовят, приносят интеллигенту. Тот снова проделывает ту же операцию с курицей:
— Это не испанская курочка, эта курочка выращена южнее Неаполя и кормлена отборным просом, а я заказывал испанскую курочку!
Официант в шоке, уносит курицу.
Все носятся, ищут эту испанскую курочку. В конечном итоге закупают её у какого-то посольства. Готовят и приносят интеллигенту. Интеллигент опять засовывает указательный палец в задницу курице, обнюхивает его, облизывает:
— О, спасибо. Это именно то, что я и просил, испанская курочка.
Пьяный мужик, увидев всё это, подходит к интеллигенту, бросает ему на стол пачку денег и со слезой в голосе говорит:
— Братан, детдомовский я! Пробей на родословную!
… Как же ржал Сеня… Мне тоже было смешно, вроде неплохо рассказал.
Поняв, что «бафф» начал действовать и я пошёл к микрофону…
Теперь, получалось всё легко и непринуждённо, да и голос стал намного прикольней и хорошо гармонировал с музыкой.
Сева это также заметил и похвалил солиста.
— Давай прослушаем, — предложил я, когда мы записали вариант, некоего попурри.
* * *
— Ага-ага, вот вроде ничего, — размышлял я вслух. — Что значит, как у девочки?! Сам ты… как у девочки!.. Голос видите ли ему не нравится… Да нихрена ты не понимаешь. Нормальный голос… Ну да, бабский маленько… зато народу понравится — не сомневайся. Сейчас, только ещё «бафнусь», для усиления моих вокальных способностей на + 0,1 и спою, потому как, если бафнусь на полную катушку, то есть на 0,5, то скорее всего засну прям за столом… Всё поехали. Запись…
* * *
Через два часа, мы записали не только вокальные партии трёх песен, но и аранжировку вокруг вокала.
Ещё через два часа записали всё начисто. Один вариант с голосом, а другой вариант без голоса — «минусовка», то есть звучит одна музыка.
— Охренеть можно. Вот это музыка. Теперь, все девчонки твои будут, — подмигнув мне, сказал Савелий.
— Конечно мои, а как же может быть иначе?! Не волнуйся. И тебе чего-нибудь достанется, — обнадежил я друга перематывая плёнку. — Так, давай на одну катушку запишем песни, где поют Юля и Антон, а на другую, где пою я. И по домам… Кстати говоря, магнитофон и катушки забираем ко мне домой. Нужно дать послушать песенки маме, а то она не понимает, где её любимое чадо пропадает уже вторую неделю…
* * *
Маме песни очень понравилось. Она не верила, что пою я. Потом, всё же узнав мой голос, она обняла меня и расплакалась.
— Ничего мама, ничего, — успокаивал её я. — Скоро нам станет легче, и мы будем жить долго и счастливо. Ты я и бабушка…
Через некоторое время, немного успокоившись она произнесла:
— Прекрасные песни, Сашечка. Неужели, ты хочешь их продавать?
— Нет мам. Я хочу другие песни продать. Эти, для нашего ансамбля. Есть другие две песни, вот их и хочу предложить исполнителям. Я запись с ними на студии оставил. Следующий раз покажу.
— Как же, ты хочешь их продать? И кому?
— Ну одну, хочу предложить Ибрагимову, а другую Ташкенбаеву, — проговорил я. Мама оторопела.
— А почему им? Ты что с ними знаком? — включился в маме следователь по особо важным делам.
— Подумал, что, наверное, им подойдут. Песни зажигательные, должны понравится. Ну, а если нет, то другим певцам предложу… Вариантов много, кому-нибудь, обязательно понравятся. «На крайняк», может быть и сами споём. Конечно, лучше бы, чтобы мои песни исполняла не только наша группа, но и знаменитые артисты, так что придётся их поискать.
— Ох, ну ты и молодец, а какие песни…а… И в кого только ты у меня такой талантливый?.. В деда наверно, — решила она и попросила ещё раз включить ей все песни.
Через пол часа, мама сказала:
— Саша, если другие песни такие же хорошие, то проси сразу рублей десять, или даже, быть может по пятнадцать. Ничего…. Они богатые…. Они дадут…
— Нет мам. Я думал, по три тысячи рублей за песню попросить, а может быть и больше… Они дадут… Они богатые…
Наступила тишина…
Уважаемый Читатель! Если Вам понравилось произведение, то пожалуйста подпишитесь, напишите комментарий, поставьте сердечко и порекомендуйте роман своим друзьям. Начинающему писателю — это крайне важно. С Уважением, Ваш автор.
Глава 5
15 августа. Понедельник. 1977 год.
Новости дня:
— В соревнованиях по крикету, сборная Англии выигрывает "Урну с прахом".