— Увы, пока я не имею права разглашать эту информацию.
— Ну хоть не Саша Лазурин? — спросила Люська с оттенком легкой брезгливости. — Проиграть этому слащавому бесталанному типу будет совсем уж позорно.
— Нет, у Лазурина кишка тонка, — расслабившись, улыбнулся Павлик. — Откуда у него такие бабки?
— В таком случае, я согласен, — заявил Дима решительным тоном.
— Уверен? — уточнила у него Люська. — Все-таки, мы изначально настраивались на победу…
— Сама же говорила, что надо выпутываться из этой паутины, — Дима подмигнул ей. — Все будет хорошо, я чувствую.
— Павлик, а что, если устроить зрительское голосование? — осенило вдруг Люську. Тот лишь покачал головой:
— Нет-нет-нет, судьями на проекте будут очень важные оперные шишки, с ними уже все условлено и обговорено… И денег, поверь, им тоже заплачено немало.
— Да ну и пусть себе судят! Я же не об этом говорю, — Люська явно воодушевилась. — Победителя проекта выбирает жюри, так? Но что мешает вам сделать еще и приз зрительских симпатий? К примеру, телефонное или СМС-голосование.
— А вот это здравая мысль! — одобрил Павлик. — Внесем элемент интерактива… Да и рейтинги будут выше, если телезрители поймут, что от их голосов кое-что зависит… Нет, ты определенно гений!
— Я всегда это говорил, — с гордостью подтвердил Дима.
— Люсь, а ты не хочешь поработать у нас на канале? — предложил Павлик. — Нам очень нужны креативщики и грамотные журналисты.
— Спасибо, мой дорогой, но, увы, в настоящее время никак не могу ответить согласием, — Люська распахнула полы куртки и продемонстрировала ему свой округлившийся живот.
— О! — воскликнул Павлик в замешательстве. — Поздравляю!.. Отличные новости, рад за вас и все такое…
— Также надеюсь на твое умение держать язык за зубами, — напомнила Люська.
— Мы квиты, — усмехнулся Павлик.
Несмотря на то, что Дима изъявил желание участвовать в проекте не ради победы, а просто для удовольствия, для него все же стало немалым шоком известие о том, что в программе будет принимать участие небезызвестный Кирилл Фикоров. Люська тоже была поражена, когда узнала об этом.
— По-моему, он наглеет и зарывается, — сказала она Диме. — Сначала вообразил, что способен покорить «Евросонг», теперь ударился в оперу… Неужели он думает, что действительно потянет?
— А чего ему думать, — Дима скептически хмыкнул. — Если он купил этот проект, то он так и так победит.
— Полагаешь, Павлик именно Фикорова имел в виду, говоря о том, что «Вечер в опере» задуман специально под конкретного артиста?
— А кого еще? У остальных, по меткому выражению все того же Павлика, «кишка тонка».
Люська была вынуждена признать, что он прав. Список участников шоу уже не был ни для кого секретом и активно муссировался в СМИ.
Помимо, собственно, Кирилла Фикорова, Димы Ангела и смазливого юнца Саши Лазурина, в программе должны были принять участие три певицы: дива российской поп-сцены Виктория, грузинская исполнительница Тамрико Хуцишвили и восходящая звезда шоу-бизнеса Лика Гагарина.
Люське раньше не приходилось лично сталкиваться ни с кем из них кроме, разумеется, Фикорова. Однако она была наслышана, что Виктория капризна, самолюбива и своенравна. К тому же ее супруг, по совместительству являющийся еще и продюсером, отличался буйным норовом и стремился порвать глотку каждому, кто выскажется плохо о его красавице-жене. Что касается Тамрико, то она не вмешивалась ни в какие скандалы за все двадцать с лишним лет своей певческой карьеры, однако слушать ее завывания было невыразимо скучно. Лика же Гагарина являлась молодой выпускницей популярного телешоу «Фабрика Star». Помимо того, что Лика обладала превосходными вокальными данными, она еще и сама сочиняла все свои песни. Люська периодически натыкалась на песни Гагариной по радио или ТВ, и творчество девушки было ей очень симпатично. Ну и, наконец, Саша Лазурин… Люська сразу же прозвала его за глаза «Сася», потому что эта смазливая круглолицая физиономия вызывала у нее лишь отвращение. Сася был приторно слащав, слегка упитан и безумно влюблен в самого себя. Нет, его нельзя было назвать бездарем — природа одарила его небольшим голосом и хорошим слухом, что, по крайней мере, позволяло ему попадать в ноты. Но в нем отсутствовало то, без чего карьера ни одного певца не могла сложиться удачно — харизма. В нем не было изюминки. Наложите на эту картинку еще и неслыханные амбиции — и образ Саси Лазурина возникнет у вас перед глазами, как живой.
Что касается судей проекта «Вечер в опере», то ими являлись тенор Большого театра Николай Бардов (красавец-блондин), меццо-сопрано Венской государственной оперы Любовь Казакова (пышная дама средних лет) и баритон Ла Скала Зураб Пилишвили (самый старший из троицы). Возраст Зураба не поддавался банальному исчислению; при взгляде на этого холеного престарелого джентльмена в голову приходило только одно слово — «почтенный». Люська не являлась ни знатоком, ни поклонницей оперы, однако эти имена даже у нее были на слуху. «Такие уважаемые, известные, талантливые люди… — размышляла она, искренне недоумевая. — И все они польстились на деньги Фикорова?!»
В тот день, когда должна была состояться запись первого выпуска программы, Люська разволновалась так, что у нее заболел живот. Дима обругал ее паникершей и заставил лечь в постель, а сам немедленно позвонил ее гинекологу (знаменитой бенгалке Сушиле Кумар, у которой рожал весь российский шоу-бизнес), чтобы проконсультироваться.
— Нервничать девочка сейчас не должна ни в коем случае! — категорично заявила та. — Тянет живот? Пусть лежит, из дома не выходит, ничего тяжелого не поднимает, можно попить ромашковый чай для расслабления и успокоения. Завтра привезешь ее ко мне на осмотр, а сегодня пусть пребывает в полнейшем покое. Ну, а если, не дай Бог, ухудшения — сразу же звоните мне…
Дима пересказал Люське слова гинеколога и помчался на кухню, чтобы самолично заварить чай с травами.
— Но я ведь хотела поехать с тобой на съемки… — заикнулась было Люська, однако Дима перебил ее:
— И думать забудь! Ты мне нужна живая-здоровая, и наш ребенок тоже. Ничего страшного, поеду один, быстренько отснимусь и вернусь домой. Что ты волнуешься, не съест же меня Фикоров! Да и программа всего-навсего первая, даже если у меня изначально что-то пойдет не так, еще будет уйма времени все наверстать и исправить… если, конечно, сразу же не вылечу, — добавил он оптимистично. — А эфир будет уже на следующей неделе.
— Но ты звони мне или присылай СМС-ки в перерывах между дублями, — попросила она его. — Я так переживаю…
— Будешь переживать — рассержусь и вообще отключу телефон, — пригрозил Дима. — Относись к этому проще, это всего лишь телевизионное шоу.
Однако первым человеком, который позвонил ей со съемок программы, стал не Дима, а президент его фан-клуба Лана.
— Димочка все-таки гений! — восторженно кудахтала она в трубку. — Когда он исполнял арию Париса… вот знаете, таким высоким-высоким голосом, фальцетом…
— Контратенором, — подсказала Люська, с удовольствием слушая эти восхищенные восклицания.
— Да!!! — подхватила Лана. — Вы знаете, у меня слезы на глаза навернулись, и мурашки побежали по всему телу. Божественный голос! Ангельский! Неземной!
Лана, конечно, изрядно перебарщивала с эпитетами, но все-таки она искренне любила Диму, и потому Люське был приятен этот звонок.
— А что жюри? — с волнением спросила она у Ланы.
— Все пятерки! — ликующе отозвалась та. — Единогласно, единодушно, все три пятерки! Как они нахваливали Димочку! Сколько комплиментов ему наговорили! Они же профессионалы, они знают в этом толк!
— А Фикоров как выступил? — поинтересовалась Люська.
— Он еще не закончил, — поведала Лана с досадой. — Вы знаете, Людмилочка, какой этот Кирилл эгоист! Выгнал всех зрителей из зала, чтобы порепетировать с оркестром! Из-за него начало съемок задержалось. Сейчас очередной перерыв — Фикоров снова репетирует и психует, что-то у него не выходит. А мы ждем… Понимаете, публика не имеет права уходить со съемок. Какая досада! Меня же здесь, по большому счету, никто кроме Димы и не интересует!
Затем, замешкавшись на секунду, Лана добавила:
— И еще… даже не знаю, стоит ли вам говорить, но…
— В чем дело? — моментально встревожилась Люська. — Что-то с Димой?
— Нет-нет, Димочка в порядке, просто… среди зрителей есть одна особа, которая… — Лана явно не могла подобрать нужных слов.
— Светлана Азимова? — спросила Люська первое, что пришло ей в голову.
— Да нет же! Хотя, впрочем, вы можете ее и не знать… — Лана наконец решилась. — Это некая Ольга Волошина…
— Все ясно, — Люська вздохнула. — Леля?
— Так значит, вы в курсе? — Лана сокрушенно поцокала в трубку языком. — Вот ведь бессовестная девица! Сколько Димочка из-за нее выстрадал, а она все никак не угомонится, бессердечная… Села в первом ряду со своим букетом, как будто она здесь хозяйка! И ведь говорят, что у нее есть муж, — Лана понизила голос, словно делясь страшной тайной, — но тут к гадалке не ходи, ясное дело — она имеет виды на Диму! Это возмутительно! — добавила она таким тоном, словно являлась Диминой законной супругой.
— Спасибо за информацию, Лана, — глубоко вздохнув, произнесла Люська, решив по-быстрому свернуть беседу на столь интимную тему. — Не переживайте так, мы с этой Лелей как-нибудь разберемся.
— Да-да-да, — понимающе отозвалась та. — И главное — не берите в голову, дорогая.
Следующим позвонил Павлик.
— Ты была права, крошка! — он ликовал. — Ангел для нашей программы — это просто находка! Честное слово, я просто обалдел от его пения! А меня очень трудно по-настоящему удивить… Уверен на все сто, большинство зрительских СМС-голосов будут принадлежать ему!
Затем, наконец, последовал звонок от Димы.
— Все прошло отлично, — отрапортовал он, — судьи меня хвалили, поставили пятерки, так что из шоу я пока точно не выбываю.
— Ты едешь домой? — уточнила Люська.
— Пока не могу… Нужно дождаться окончания съемок, чтобы затем в финале всем вместе выйти на сцену. Жюри объявит имя того, кто сегодня покинет проект. Как ты себя чувствуешь? — сменил он тему.
«Я чувствовала бы себя просто великолепно, если бы твоя Леля навсегда улетела на Луну!» — подумала она, а вслух ответила, что неплохо.
— Постараюсь не задерживаться. Кстати, даже хорошо, что ты не поехала — тебе было бы тяжело высидеть несколько часов подряд на одном месте…
«Зато Леле это, очевидно, совсем не в тягость!» — мысленно ответила ему Люська, но все же воздержалась от наводящих вопросов. В конце концов, может быть, он и сам не в курсе, что его бывшая в зале… Хотя, если верить Лане, то сидит она в первом ряду, да еще и с букетом. Сложно было бы ее не заметить. «Я превращаюсь в ревнивого параноика!» — обругала себя Люська и вслух вежливо попрощалась с Димой, обещая не скучать.
Впрочем, открыв дверь Диме несколько часов спустя и обнаружив, что он явился не один, а с пресловутой Лелей, Люська уже не готова была назвать себя параноиком. Видимо, в ее взгляде было столько кричащего недоумения, что Дима смущенно залепетал нечто невразумительное — мол, они встретились на съемках, и он подвез Лелю до дома, все равно им было по пути, ну а потом…
— А потом я нагло напросилась к вам на чай! — весело докончила за него Леля, улыбаясь голливудской улыбкой. — Ненавижу чаевничать в одиночестве…
Дима перехватил Люськин взгляд и виновато улыбнулся ей в ответ, как бы говоря — ну а что я мог сделать?.. Та лишь легонько передернула плечами и поплотнее завернулась в шаль, чтобы скрыть от любознательных Лелиных глаз свой беременный живот. Это даже удачно, что в домах уже отключили отопление — начало мая выдалось прохладным, и то, что Люська кутается в шаль, смотрится вполне естественно в довольно прохладной квартире.
Переместились в кухню. Леля трещала без умолку, рассказывая о съемках «Вечера в опере», Дима изредка вставлял свои комментарии. Люська, несмотря на ощущение внутреннего дискомфорта от присутствия этой «свободной художницы», все же прислушивалась к ее болтовне с умеренным любопытством.
— Все-таки Димчик у нас гениален, — выдохнула Леля в заключение своего монолога и, словно бы невзначай, по-дружески, накрыла своей рукой лежащую на столе Димину ладонь. Тот заерзал на месте и неловко высвободил свои пальцы, с опаской покосившись на Люську. Та взирала на это в полнейшем молчании, даже не зная, как реагировать на такую хамскую, такую откровенную провокацию.
Почувствовав, что атмосфера за столом делается все более напряженной, Леля натянуто рассмеялась.
— Ну, что вы закаменели оба! — сказала она. — Зачем нам играть в кошки-мышки и делать вид, что мы ничего не знаем друг о друге… Я, например, уверена на сто процентов, что Люся в курсе наших с тобой, Дима, отношений.
— Ваших отношений? — ровным голосом переспросила Люська.
— Бывших отношений, ты хотела сказать! — встрепенулся Дима и умоляюще взглянул на Лелю. — Все давно прошло…
— Да, — с явным сожалением согласилась та. Но ведь это была любовь…
— Я в курсе, — подтвердила Люська, стараясь держать себя в руках. — Дима мне рассказывал…
— Все-все? — лукаво молвила Леля, покосившись на Диму.
— К чему ты завела этот разговор? — спросил он, глядя на нее с непонятным выражением на лице. — Мне кажется, сейчас это несколько… неуместно.
— Ну хорошо, Димчик, мы с тобой вспомним былое в другой раз, когда нам снова доведется остаться наедине… — она рассмеялась, словно хрустальные колокольчики зазвенели, но, перехватив Люськин взгляд, поспешно добавила:
— Шутка, расслабься!
— Одно из двух: либо у меня напрочь отсутствует чувство юмора, либо ты крайне неудачно пошутила, — отозвалась Люська. — Впрочем, мне наплевать. Я могу только посочувствовать тебе в связи с этой утраченной любовью. Мне тебя действительно жаль — зная, КОГО ты потеряла.
Леля вспыхнула и вскочила со стула.
— Спасибо за чай… Мне пора, увидимся, — скороговоркой выпалила она и выпорхнула из кухни. Через секунду хлопнула входная дверь.
Дима тоже встал со своего стула, подошел к Люське и обнял ее за плечи.
— Ее болтовня сильно тебя расстроила? — произнес он, покаянно уткнувшись лицом в ее распущенные волосы.
— Да не особо, — прислушиваясь к своим ощущениям, честно отозвалась Люська. — Мне действительно стало ее жалко. По-моему, она все еще испытывает к тебе какие-то чувства…
— Ты думаешь?
— Мне так кажется…
— Тебя это беспокоит?
— До тех пор, пока это не беспокоит ТЕБЯ, я тоже спокойна, — заверила она.
Шоу «Вечер в опере» с первого же выпуска снискало себе любовь телезрителей. Его смотрели как знатоки и ценители настоящей оперы, так и поклонники поп-музыки, которые болели за своих любимых исполнителей. Отзывы в СМИ были самые радужные для Димы — все наперебой расхваливали его певческий талант и прочили ему большое будущее и всемирную славу. Что касается Фикорова, то тут все было крайне неоднозначно. Независимые эксперты, у которых имелись уши, не могли не понимать, что Кирилл смотрится в этой программе абсолютным посмешищем. Но был еще и ряд проплаченных публикаций, в которых Фикорова превозносили на все лады и уверяли, что благодаря проекту «Вечер в опере» его дивный талант заиграл новыми гранями. То же самое касалось членов жюри — из программы в программу, вопреки здравому смыслу, они пели Кириллу дифирамбы, отрабатывая полученный гонорар. Это было жалкое и смешное зрелище.
Собственно, и Люське, и Диме не было большого дела до Фикорова — важнее всего было то, что популярность Ангела стремительно росла. Момент выхода первого выпуска программы в эфир совпал с победой Диминого адвоката в суде. Теперь Дима имел полное право выступать под фамилией Ангел и вернул себе все свои ранее записанные песни. Поступало все больше приглашений на сборные концерты для телевидения, и такими темпами вполне можно было мечтать даже о сольниках и гастролях.
В первой программе из состава участников выбыла умница Лика Гагарина — выбыла несправедливо, незаслуженно, поскольку исполнила свою арию куда лучше того же Фикорова или приторного Саси.