— Это какая-то пассивно-агрессивная хрень? Сначала ты заставляешь меня покупать вещи, а потом уничтожаешь их, потому что бесишься из-за того, что я тебя не удовлетворяю? — спросил я.
Она замерла и перевела взгляд на меня.
— С какими девушками ты встречался? — Она была явно шокирована и настолько же ей было меня жаль. — И ты достаточно меня удовлетворил. Разве это не очевидно по моим оргазмам?
Стелла заставила меня поработать над ее кульминациями, поэтому каждый ее оргазм я ценил. К тому же, от этого и мое удовольствие казалось сильнее.
— Я с радостью сделаю это еще раз, если ты сочтешь это недостаточным. Не хотелось бы тебя разочаровывать.
Она усмехнулась, но покачала головой, словно я был неисправимым пятнадцатилетним мальчишкой, одержимым лучшей подругой своей старшей сестры.
— Давай сосредоточимся. Тебе нужна подпись Генри на бумагах. А потом... — Она пожала плечами. — Давай... давай уже перейдем к брюкам, — сказала она. — Мы же не хотим, чтобы они выглядели слишком новыми.
Она потянулась за пемзой и начала растирать ею шов.
— Знаешь, я начинаю думать, что ты немного сумасшедшая.
— Все должно выглядеть поношенным, а не так, будто мы купили это девяносто минут назад.
— Хочешь сказать, что все должно выглядеть так, будто брюки купил мой дед, а я такой скупердяй, что совершил набег на его гардероб?
Я сбросил ботинки.
— Открой свой разум. — Она посмотрела на меня с такой теплой улыбкой, что я почувствовал жар во всем теле.
Я сел рядом с ней на пол и поднял пемзу.
— Итак, ты знаешь, почему я так сильно хочу здание Дауни. Почему ты хочешь работать дизайнером настолько, что готова смотреть, как твой бывший женится на твоей лучшей подруге?
Она сделала глубокий вдох.
— Разве ты не должен меня поощрять, а не спрашивать, почему я сумасшедшая?
Я пожал плечами.
— Ты уже здесь. За что я очень благодарен. Но если бы я был на твоем месте, не думаю, что кто-нибудь смог бы затащить меня сюда.
Она моргнула, закрыв глаза на секунду дольше, чем обычно, как будто пыталась стереть из памяти воспоминания.
— По иронии судьбы, разработка твоего проекта в Мейфэре — это возможность двигаться вперед после всего, что произошло. Я ненавижу свою работу, но не могу оставить ее, пока не подберу что-то другое. У меня был успешный дизайнерский бизнес в Манчестере, но Мэтту выпала возможность работать в Лондоне, поэтому мы переехали. Я начала строить новый бизнес, но когда Мэтт... оставил меня, мне удалось найти только два небольших проекта. Так что, у меня не оказалось достойного постоянного заработка, но была ипотека... Лондон весьма дорогой.
— Он оставил тебя с ипотекой?
— Я велела ему уйти, не подумав об оплате.
— Ему следовало поступить правильно и продолжать платить свою долю. — Я стиснул зубы от мысли, что Мэтт вот так просто бросил Стеллу, оставив ее со всем разбираться самой.
— Я виновата. Нужно было сначала все обдумать.
Вот вечно Стелла любую проблему взваливала на себя.
— Тебе следовало попросить его внести вклад.
— Я не могла этого сделать. Он там не жил.
— Но ты бросила свой бизнес, переехала в другой город ради него!
Стелла, похоже, не видела той несправедливости, которая была очевидна для меня.
— И ради себя. Я хотела жить вместе, и в любом случае, мне нравится Лондон. Я всегда хотела там жить.
Она не смотрела на меня, пока говорила. Я хотел посочувствовать ей, но знал, что она не захочет моей жалости.
— Ты умеешь давать. Но брать у тебя получается плохо, — заметил я.
В моей голове завихрились мысли, что я мог бы для нее сделать. Мог купить ей что-нибудь, оплатить ипотеку или типо того. Это не потому, что Стелла была женщиной, которая не могла сама о себе позаботиться, а потому что она была девушкой, заслуживающей того, чтобы ее баловали.
А этот Мэтт нуждался в ком-то, кто объяснил бы ему, что такие девушки, как Стелла, на дороге не валяются. Она пошла на жертвы, чтобы сделать его счастливым. Бросила все ради их отношений, ради совместного будущего. Она думала о них, в то время как он — только о себе.
— Когда Генри распишется на пунктирной линии, проект в Мейфэре перевернет мою жизнь. Я уже начала подыскивать поставщиков.
Как бы я ни нервничал из-за ее участия в моем проекте, я хотел, чтобы она преуспела и создала лучшее будущее для себя.
— Может, я сумею тебя свести с несколькими людьми.
Она посмотрела на меня из-под ресниц.
— И ты это сделаешь?
Неужели она не поняла? Не было ничего, чего бы я не сделал для нее.
— Без проблем. И я не думаю, что когда-либо говорил тебе «спасибо» за то, что ты все-таки поехала сюда.
— Это не значит, что я ничего не получу взамен.
Так вот что это было? Простой обмен? Возможно, я придавал слишком большое значение тому, что она делала, но мне казалось, что мы были командой. Что она сидит на полу гостиничного номера, погрузив руки в море твида, потому что хочет помочь мне.
— Здание Дауни изменит все для нас обоих, — сказала она.
— Верно. Но можем ли мы перестать называть это здание «зданием Дауни»? — спросил я.
— Как ты его назовешь? Здание Уайльда?
— Вся застройка будет называться One Park Street.
Мне не нужно было называть здание в свою честь. Я просто хотел стереть его наследие. И создать собственное для себя. И Стеллы.
ГЛАВА 25
Стелла
В спальне меня ждал горячий полуобнаженный мужчина, но по плану дня мне пришлось находиться с полуобнаженной кучей женщин.
Нет ничего лучше, чем день в спа-салоне.
Обычно это именно так.
Но мало того, что я была не с Беком, мне пришлось общаться с Карен.
— Стелла, — позвала Карен, стоило мне войти в комнату отдыха: темное помещение, освещенное только свечами. На заднем плане играла успокаивающая музыка, а вокруг центральной экспозиции с камнями и кристаллами стояли шезлонги. — Здесь есть свободное место.
Неудивительно, что она стала первым человеком, с которым я столкнулась сегодня.
До того, как она увела моего парня, я бы предположила, что она была милой, предложив мне местечко возле себя, но теперь я не могла представить, что она может сделать что-то хорошее для кого-то. Возможно, она жаждала устроить шоу для других присутствующих, или она просто захотела заглушить муки совести. В любом случае, я не собиралась доставлять ей удовольствие и устраивать сцену, отказываясь от ее предложения.
Тем более, Флоренс сидела по другую руку от меня.
— Я как раз говорила Флоренс, что почти не видела тебя, — зачирикала она, похлопывая по шезлонгу рядом с собой. — Я хочу услышать все о твоем молодом человеке.
Мне пришлось растянуть улыбку, чтобы не запаниковать как обычно, когда мне приходилось говорить о моем фальшивом парне. Теперь Бек был хотя бы моим самым настоящим любовником.
— Что ты хочешь знать? — уточнила я.
— У вас серьезно? Что он из себя представляет? — спросила она.
— Из того, что видела я, — встряла Флоренс, — он обаятелен, щедр, забавен и без ума от Стеллы.
Флоренс была, пожалуй, самым лучшим человеком на свете. Она знала, что врушка из меня никакая. Но впервые за долгое время я не чувствовала потребности в защите.
— Ты ничего не видела, если не видела его голым, — добавила я.
Глаза Флоренс расширились, и я кивнула.
— Хорошо же он тебя трахнул, — хихикнула она, а я усмехнулась. — Знаешь что? С таким мужчиной, как он, я не уверена, что вообще выбиралась бы из спальни.
— Мне понадобилось время, чтобы прийти в себя, — прошептала я, и это было правдой.
После нашей первой совместной ночи мне нужно было немного мысленного пространства, чтобы переварить то, что он заставил меня чувствовать. А после вчерашней ночи мне было необходимо физическое восстановление. Каждая мышца и кость болели. И я не знала из-за чего точно: то ли из-за того, что мы творили, то ли из-за моего желания все повторить.
— Значит, у вас просто интрижка? — спросила Карен.
Ничто из того, что я сказала, этого не предполагало.
— Об интрижке не было и речи. — Я схватила журнал из стопки на столе между мной и Флоренс.
— Но это не может быть серьезно, — заявила Карен. — Вы вместе всего несколько месяцев.
Было просто невероятно, что я находилась на этой свадьбе. Бек был во многом прав — я действительно никогда не ругалась с Карен и Мэттом. Может быть, причина, по которой они думали, что могут вот так меня предать, а затем ожидать, что все будет хорошо, заключалась в том, что я не была человеком, который противостоял людям. Я не любила вызывать неудобства, хотела, чтобы все были счастливы и ладили.
И меня слишком долго топтали ногами.
— Да какая разница, даже если у них просто интрижка? — вмешалась Флоренс. — Бек такой горячий, я бы взяла все, что он предлагает.
— Ага, — промурлыкала Карен. — Вряд ли он мужчина, который когда-либо женится.
— Ну, тот, кто готов к браку, не обязательно самый лучший, — ответила я, пролистывая страницы журнала, но не смотря на них. Мне хотелось, чтобы Карен перестала комментировать мою личную жизнь, а то как будто не она украла моего парня. Нет, понятно, что Мэтт сам сделал этот выбор, но все же ей должно быть стыдно. — Всего несколько месяцев назад я встречалась с человеком, который, как мне казалось, был из тех, кто готов к браку, и только посмотрите, чем это закончилось! — Я отложила журнал и повернулась к Карен; мой пульс стучал в ушах, пока я пыталась собраться с духом. — Семь лет я провела с Мэттом, а женится он на тебе. Возможно, я не хочу, чтобы кто-то притворялся, что хочет жениться на мне, а потом женился на моей лучшей подруге.
Я почти слышала, как челюсть Флоренс ударилась об пол. Я, наконец, выдохнула и расслабила плечи.
Я все это держала в себе, раздавленная, как мячик, и теперь, когда весь воздух вышел, мне стало легче.
Карен яростно заморгала.
— Ну, если ты так себя чувствуешь, то я не понимаю, зачем ты приехала.
— Чувствую что? Боль? Предательство? Опустошение? — Неужели она действительно думала, что меня это устроит? — Учитывая то, как вы поступили, я не понимаю, зачем вы меня пригласили, — парировала я.
— Я думала, ты порадуешься за нас. Все-таки было не похоже, что вы все еще жили вместе.
Я фыркнула, пораженная отсутствием в ней сочувствия. Я пыталась найти причину случившегося в себе, но теперь всё стало очевидным.
Я ни в чем не была виновата.
Слон, который сидел у меня на груди с тех пор, как я получила приглашение, двинулся дальше, чтобы отдохнуть где-нибудь в другом месте.
— Если бы это было правдой, у тебя хватило бы совести сказать мне в лицо, что ты выходишь замуж за моего парня. Я бы не узнала об этом факте, открыв приглашение.
Она не думала, что я за нее порадуюсь. Ей было все равно.
— Люди не могут решать в кого им влюбляться, Стелла. Я думала, ты поймешь.
Она думала, что я пойму, потому что я всегда понимала. Я всегда оправдывала ее эгоистичное поведение, постоянно ставила ее счастье выше своего собственного... Как делала со всеми. Но с меня довольно.
— Я была влюблена в него семь лет, или ты забыла? — закипела я.
Мотивы Карен все еще сбивали меня с толку. Возможно ли, что они действительно полюбили друг друга?
В любом случае, мне не нужно было притворяться, что я за них рада.
Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами и с приоткрытым ртом, как будто не знала, сбежать ей или накричать на меня.
— Оно того стоило? Ты счастлива? — спросила я, искренне желая знать. Разве брак с моим бывшим парнем удовлетворит ее? Неужели потеря подруги, с которой она общалась с пяти лет, ее не удручала?
— Конечно, — сказала она, ощетинившись. Затем посмотрела на часы. — Наверное, про нас забыли. Пойду узнаю, что за задержка.
— Верно, — согласилась я. — Они не должны заставлять невесту ждать.
Мои ноги и руки были расслаблены, словно я уже сделала массаж. Я всегда предполагала, что конфронтация приносит гнев и разочарование, но рассказывая Карен о своих чувствах, я словно принесла мир.
— Вау, ты молодец, — прошептала Флоренс, пока мы наблюдали за уходом Карен. — Я уже много лет жду, когда ты поставишь ее на место. Не могу поверить, что она думала, будто ты будешь за нее рада.
— Я слишком долго была ковриком для ног, — пробормотала я.
— Это говорит о ней гораздо больше, чем о тебе, но мне нравится новая Стелла. Время, проведенное с Беком, сделало тебя храброй?
— Не уверена, что «храбрость» — подходящее слово.
Время, проведенное с Беком, не придало мне смелости, но показало мне перспективы и держало подальше от драмы и катастроф. Бек был чужаком, который не имел никакой выгоды от правды. Флоренс годами твердила мне, что я должна противостоять Карен, но каким-то образом именно взгляд на себя глазами Бека все изменил.
— Если Бек не делает тебя храброй, то как он на тебя влияет? — Флоренс улыбнулась так широко, что я невольно улыбнулась в ответ, но не только из-за ее намеков, но и просто потому, что у меня была такая подруга, как Флоренс. Она хотела, чтобы я была счастлива. Такие друзья, как она, встречаются гораздо реже, чем я привыкла думать.
— Словно у меня больше места для дыхания, — ответила я. — Он такой... Хочу сказать, мы застряли с ним здесь и мне с ним... комфортно. Мне двадцать шесть, а у меня никогда не было интрижки, так что, наверное, это тот самый курортный роман, которого у меня никогда не было.
— Давно пора. Никогда не знаешь, что из этого выйдет. К тому же, он не Марко Руссо, который возвращается в Италию через пару месяцев.
Я рассмеялась. Марко Руссо... И как Флоренс запоминала такие вещи? Он был нашим учителем-практикантом, когда нам было по четырнадцать. Все девочки в школе тащились от его смуглой кожи, совершенно позабыв о выпускных экзаменах.
— После сдачи экзаменов ты собиралась в Италию.
— Серьезно? А ведь он наверняка и не вспомнил бы наших имен на следующий день, — вздохнула она.
— Да он никогда не знал наших имен.
— Но более привлекательного мужчину я тогда не видела, — предалась воспоминаниям Флоренс. — Я была уверена, что если найду его в Италии, он влюбится в меня, мы поженимся, будем жить в Тоскане, рисовать и будем вечно счастливы.
У всех нас были детские фантазии, которые теперь казались нелепыми. Точно так же, как мысль о том, что я собиралась выйти замуж за Мэтта, казалась теперь чем-то совершенно бредовым.
— Ты выглядишь счастливой, — заметила Флоренс. — Когда ты с Беком.
Скорее всего, так оно и было. Но я не собиралась позволять себе думать, что это нечто большее, чем есть на самом деле.
— Не смеши. — Я бросила журнал обратно на стол. — Бек — временная остановка, чтобы подготовиться к чему-то реальному. Как анестетик перед операцией или канапе перед основным блюдом.
Эти слова мне самой показались горькими на вкус. Я не была уверена в их правдивости. Отношения с Беком казались началом чего-то глобального, но я не хотела снова оказаться наивной девчонкой, которая во что-то ввязалась и снова упустила преимущество.
Если Бек не был моим будущим, то был хотя бы шепотом будущего — намеком на то, что после всего, что произошло, жизнь может наладиться. Впервые за долгое время я начала задаваться вопросом, что могло бы сделать меня счастливой.
ГЛАВА 26
Бек
Я проснулся полный решимости. Стелла была права. Я знал, что мне нужно делать. Мне необходимо было сосредоточиться на цели и не зацикливаться на том, как эти люди (в частности кузен Генри) поступил с моей матерью.
Стелла помогла мне сконцентрироваться, пробудив во мне все самое лучшее.
Благодаря новой одежде, местами помятой и грязной, я стал похож на остальных. Кивнув нескольким людям, я направился к группе мужчин на краю широкой подъездной аллеи.