Мне понадобилось некоторое время, чтобы переварить слова отца, и меня обуяло бешенство.
— Забавлялась? Мной?
— Сынок, я уже говорил тебе, что она очень тёмная лошадка, — осторожно начал отец.
— Я заметил, что тёмная. И не объезженная. Пап, вот сейчас скажи, как есть — у тебя на неё свои личные планы? — Я вглядывался в лицо своего отца в попытке его разгадать.
— Жень, да клянусь, что нет. Конечно, она мне нравится, да и кому она не понравится?
— Мне, — ответил я резко и был почти искренен. Во всяком случае, чувство, которое вызывает эта ведьма, симпатией точно не является. То была целая буря разных и противоречивых чувств.
Отец внимательно на меня посмотрел и сказал очень серьёзно:
— Жень, ты держись от неё подальше, хорошо? И ссориться с ней я тебе очень не рекомендую. Я сам её опасаюсь. Соколов ей в рот заглядывает, угождает, а я точно знаю, что между ними ничего такого нет. И большой симпатии к Диане Сокол тоже не испытывает. Так что делай выводы, сынок.
Я ухмыльнулся — да какой он, на хрен, Сокол? Тетерев откормленный. А в рот этой суке заглядывает, потому что другие места ему не судьба разглядеть.
— Пап, а где наша француженка живёт?
— Так во Франции, вроде бы, в Париже, — неуверенно ответил отец.
— Да я не об этом. Где она живёт в нашем городе, где остановилась?
— Сынок, ты вообще меня не слышал? Забудь о ней, — повысил голос отец, но меня не проняло.
— Слушай, а зачем ей, иностранке, жить в нашем городе, что за бред? — Почему-то только сейчас меня озадачил этот вопрос.
— Да она, кажется, родилась здесь, в нашем городе, но про родственников я ничего не знаю. Во всяком случае, живёт она в гостинице, пока квартира не готова.
— И что, она собирается променять Париж на нашу провинцию? Даже не на Москву? — Я злился и не мог понять почему, но желал получить утвердительный ответ.
— Ну, я не знаю, зов крови, родные корни…
— Пап, какие корни, ты посмотри на неё, какая кровь? Её родные корни остались на плантациях, среди чернокожих рабов.
— Евгений, я понимаю, что ты парень горячий, но хочется верить, что не глупый. Поэтому засунь подобные мысли себе поглубже в… Куда-нибудь засунь, короче. Её происхождение — это не наше собачье дело. Тебе не нравится спокойно жить, хочешь нам всем проблем огрести? Пусть она живёт, где пожелает. У неё, кстати, и в Москве есть квартира — Соколов устроил. Так вот, главный акционер ей дорожку вылизывает и не конфликтует, а какой-то пацан тут плещет гормонами. Не беси её, по-хорошему тебя прошу. — Отец нервничал, и я понимал, что он прав — зачем совать нос в змеиную нору?
— Да ладно, пап, успокойся, не буду я к ней лезть. Пусть живёт в своей «Крепости» на зависть людям. С её стервозностью ей надо обнести свою хату каменным трёхметровым забором, и выставить вооружённых бойцов по периметру. Вот не зря она именно крепость задумала, уверен, что ей есть от кого в ней прятаться. Она и из Парижа свалила не просто так. Может, продадим её каким-нибудь охотникам? — с азартом разошёлся я в своих гипотезах.
Отец, как ужаленный, вскочил из-за стола и нервно заходил по кабинету, а я удивлённо уставился на него. Нарезав пару кругов, он остановился напротив меня и с яростью уставился мне в глаза.
— Женя, у тебя чувство самосохранения алкоголем вымыло? Ты что несёшь? — прорычал он, приблизив ко мне разъярённое лицо.
— Пап, у тебя разыгралась паранойя? Какое самосохранение, я что, должен бояться какую-то сопливую девчонку? Ты шутишь? — Сейчас мне реально было смешно. А, может, я чего-то не знаю?
— Во-первых, сыночек, Диана уже далеко не сопливая девчонка и ей под тридцатку, — торжественно выдал отец, а у меня непроизвольно отвисла челюсть. Да ладно!? — Во-вторых, мы не знаем, кто за ней стоит. А в-третьих, ты сам неужели не заметил, какая она? Ты видел её взгляд, смотрел ей в глаза? Да мне под стол залезть хотелось, когда ей что-то не понравилось. Ты голос её слышал? А ты вообще подобный голос когда-нибудь слышал? Помнишь, как ты сам сказал, что ей стоит зайти в автосалон и выбрать машину, а об оплате никто не вспомнит? Ты с чего так решил? Да потому что ты тоже видел и слышал, просто тебя отпустило уже, а я с ней сегодня общался. И мне, сынок, показалось, что, если она кого-то попросит сигануть с крыши, то её послушают.
— Ну, прямо Мессинг в юбке, — мрачно прокомментировал я. — Если ты, пап, однажды выпадешь из окна, я буду знать, с кого спросить. Спасибо, что предупредил.
У меня в голове не укладывалось, что отец говорит на полном серьёзе, но шутить на эту тему расхотелось. Не желаю, чтобы из-за этой ведьмы у него сердечный приступ случился.
— Но ведь бывает же, Жень, это, между прочим, не только мои выводы, а Соколов мало похож на параноика. Поэтому давай просто не будем ей на хвост наступать, — устало произнёс отец.
Я хотел было развить тему змеиного хвоста, но, взглянув на отца, просто ответил:
— Хорошо, давай не будем, — и заметил, как тот облегчённо выдохнул.
Да что это за хрень такая?
— Пап, ты для этого меня вызывал?
— Нет, конечно, спасибо, что напомнил. С твоими финтами я совсем мозги растерял. Я вот что хотел — помнишь, твой знакомый приобретал парковочное место на первом уровне? Ты не мог бы уговорить его поменять на второй?
— С чего бы? — удивился я.
Отец хмуро пожевал нижнюю губу и вкрадчиво произнёс:
— Понимаешь, Диане нужно ещё одно место на парковке.
— Так вроде бы у неё уже есть два места, — мне стоило огромных усилий сохранить невозмутимый тон. Отец молча кивнул.
Да что происходит, чем эта ведьма так его запугала?
— Этой сучке понадобилось третье парковочное место? Она там собственный автопарк решила устроить, что ли? — хладнокровие меня покинуло.
— Жень, это уже не наше дело. Ты думаешь, что она одна собирается жить в этом дворце?
А вот об этом я, кстати, вообще не думал и теперь во мне всё взбунтовалось против. Только против чего или кого?
— Она замужем? — спросил я, боясь услышать ответ.
— Вроде нет, — ответил отец, — да и какая нам разница? Просто договорись о месте, а мы вернём твоему знакомому часть денег. Пусть возьмёт второй уровень.
— Нет, — отрезал я, — пусть сама договаривается, если она такая проныра. Может, ей владельцы бесплатно весь первый уровень отдадут, пусть их гипнотизирует эта горгона.
— Сынок, Диана наш партнёр и она попросила именно нас. Думаю, что мы должны ей помочь.
— Ни хрена я ей не должен. Тебя, я смотрю, она уже тоже заколдовала, раз ты несёшь всю эту хрень. А знаешь, пусть она сама меня попросит, может, я тогда и помогу, а заодно проверю на себе её волшебные чары. — С этими словами я сорвался с места и стремительно покинул кабинет.
Но уже через пятнадцать минут я вернулся в кабинет отца. И что, спрашивается, я на него вызверился за эту грёбаную парковку? Старик и так не в себе и, уж точно, не виноват в этой ситуации. В истинной причине моей злости мне не хотелось признаваться даже себе. Да я и сам не уверен ни в чём, что касалось бы этой стервы. Те воспоминания о ней, что клином засели в моей голове, уже казались нереальными. Отпустило уже, как говорит отец? Моя больная фантазия превратила Диану в совершенство, а может, всё дело в её глазах? Точно — в глазах и в голосе. Какая-то мелкая дрянь за несколько дней превратила нас с отцом в неврастеников. Кстати, и не мелкая, как оказалось. Поверить не могу, что она старше меня. А, может, ей уже лет двести? Бля-а-а, что за бред у меня в голове, мне что, подумать больше не о чем? Ещё как есть — мне вчера Вика изменила с Соболевым. И это, как бы, серьёзная трагедия…
Да что такое в её глазах, может, и правда, гипноз?
— О чём задумался, сынок? — Отец смотрел на меня устало и почти ласково. Эта вампирша, похоже, из него высосала всю энергию и злость.
— Пап, а что тебе известно о Диане, кроме её имени и страны проживания?
Отец тяжело вздохнул и прикрыл глаза.
— А что тебя интересует?
— Всё. Всё, что знаешь.
— Да ничего я почти не знаю. Родилась здесь и жила какое-то время, лет до десяти, кажется. Сейчас восстанавливает российское гражданство. У неё двойное полное имя — она и Диана, и Эсмеральда. Фамилия Шеро досталась от отца. Он вроде как был мощным воротилой, но пару лет назад почил с миром. Бабла у нашей девочки-наследницы немеряно и ума палата. Ну и всё, вроде бы. А ты никак не угомонишься?
— Не густо. А наши СБэшники её проверяли?
— Жень, Соколов же не идиот, конечно, он собирал информацию и остался удовлетворён. Косяков серьёзных за ней нет, образование блестящее, хватка железная, колоссальные навыки и связи для нашего плодотворного сотрудничества, — подытожил отец.
— Вот-вот — колоссальные навыки. Какие навыки, пап?
— Жень, она переговорщик, причём самый лучший, и этого уже достаточно, будь у неё даже всего три класса церковно-приходской школы. Есть результаты, превосходящие самые смелые ожидания, и это главное. И не в обиду, Жень, тебе она не по зубам и мне тоже, и Соколову. Отпусти и не думай.
— Ладно, проехали. Пойду поработаю на благо родной компании. — Я криво улыбнулся отцу и направился к выходу.
— Жень, так что с парковкой? — догнал меня тихий голос отца.
— Я поговорю.
Идти к Соболеву не было ни малейшего желания, как, впрочем, и не было желания трудиться. Но давать коллегам дополнительный повод считать меня тупым мажором тоже не дело, да и отцу неприятно. Я позвонил Соболеву по внутренней связи и попросил перебраться со своим проектом ко мне в кабинет. Сидеть вместе с ним в его «аквариуме» под прицелом десятков пар глаз я нужды не испытывал. Как там вообще можно нормально работать? Меня выбешивали эти прозрачные кабинеты — ни задуматься, ни расслабиться. Или, как прокомментировал их Геныч: — «Ни жопу почесать, ни в носу поковырять».
Раздался стук в дверь и в кабинет с опаской заглянул Соболев. Ссыт, когда страшно.
— Проходи, располагайся, — я указал ему на второе кресло за моим извилистым столом, напротив меня.
— Слушай, Женёк, прежде чем мы начнём работать, я хотел прояснить вчерашний инцидент, — начал Соболев, заметно нервничая.
Что же ты, шакал, вчера не волновался, когда ощупывал своими клешнями задницу моей девочки. Непроизвольно я сжал кулаки, но признать себя рогоносцем перед этим чмошником — это ещё отстойнее, чем представить под ним мою Вику. «Бывшую», — напомнил я себе и с деланым удивлением уставился на Соболева.
— А у нас с тобой был инцидент?
— Я про Вику, она мне всё рассказала после вашего ухода. — Соболев чувствовал себя неуютно под моим взглядом. — Короче, Вика рассказала, что она твоя девушка. Женёк, я не знал, серьёзно. Ну, посуди сам — красивая девчонка совсем не прочь пообщаться, заигрывает, потом просит её поцеловать. Ты бы отказался?
— Я не целую клубных тёлок, но дело не в этом. Подумай логически, если бы Вика была моей девушкой, разве мы бы с тобой сейчас беседовали мирно? Ты бы не мог говорить, да и ходить тоже. Да, было дело — я трахал эту девочку какое-то время, но мы разбежались и теперь она вольна в своём новом выборе.
Как ни странно, но злости я уже не ощущал. Разочарование — да, но с этим я как-нибудь справлюсь.
— Жень, Вика сказала, что ты ей изменил, и она хотела тебе отомстить. Точнее, просто вызвать ревность. Короче, у нас с ней ничего не было. Правда. — Соболев выглядел подавленным. Жалеет, наверное, что не было. Но я подозревал всё же, что Вика не осмелится.
— Проехали, Артур, можешь попытать счастье снова. А сейчас давай уже по делу.
*****
Весь четверг мы вдвоём проработали допоздна, делая лишь короткие перерывы. Благодаря усердной и слаженной работе уже после обеда в пятницу наш проект был готов, одобрен шефом и отправлен заказчику. А уже к вечеру, получив благодарность от заказчика в виде поступившей на счёт оплаты, мы купались в похвалах и поздравлениях шефа, подкреплённых дополнительным материальным бонусом.
Позвонив Генычу, я, к собственному разочарованию, узнал, что сегодняшний вечер он посвятил горячей грудастой брюнетке. Сражаться с брюнеткой за внимание друга я не решился, и пришлось согласиться на пресную компанию Соболя. Для меня стало совершенной неожиданностью его предложение отметить наш совместный успех в ресторане. Не скажу, что мы сблизились, но работать с ним оказалось легко и приятно. И, несмотря на то, что я считал себя талантливее Артура, у него всё же было чему поучиться. Только вот тусить с ним я не планировал, однако Геныч оставил мне небогатый выбор.
Место предложил Артур:
— Мы с Игорем, моим другом, не так давно нашли зачётное место. Кстати, это именно Игоря позавчера твой неуравновешенный друг успокоил в клубе. Но ничего, он парень крепкий, быстро оклемался. Так вот, о месте — «Дуэт», может, слышал.
Неправильное какое-то название, мне не нравится, а если учесть, что мы идём с Соболем вдвоём, оно настораживает. Оценив мою кислую реакцию, Соболь поспешил оправдаться:
— Там, Женёк, конечно, нет шумной тусовки и полуголых тёлочек. Зато там хорошая живая музыка и отличная кухня. Ну, так что? — с надеждой в голосе он ожидал ответа.
Он, наверняка, думает, что я ограниченный прожигатель жизни и кроме «Скриптонита» ничего не слушаю, но доказывать обратное я не собирался, тем более этому лощёному пижону.
— Годится, — бросил я сухо, а Соболев расплылся в довольной улыбке.
Глава 22
2018
Ди
2018 год
Диана
— Динка, ты просто обязана купить его и надеть сегодня, — взвыла Дашка, увидев на мне алое платье.
Длиной чуть ниже колена и неглубоким круглым вырезом, оно облегало фигуру, а смелый разрез на бедре позволял свободно двигаться, но грозил привлечь слишком много внимания. Я скептически осмотрела себя в зеркале и констатировала:
— Это чересчур вызывающе.
— И это говоришь мне ты? Тебе, моя дорогая, даже в робе не удастся слиться с серыми мышами. Ты в любом одеянии будешь вызывающей, так что не спорь. С твоей фигурой надо носить только самые вызывающие шмотки. Ну, или ходить голой, — авторитетно заявила подруга.
— Даш, оно мне нравится, но для сегодняшнего вечера не годится, — продолжала сопротивляться я, а Дашка нахмурилась.
— Да? А что годится — джинсы и футболка? Или ты боишься, что мой Витюша потеряет голову и отобьётся от хозяйки? Так вот, можешь не переживать по этому поводу. Я думаю, что, если он сумеет выдержать испытание тобой, то мне уже никакие бабы не страшны. Мне это даже нужно. Ведь ты, Динка, не позволишь ему отбиться?
Мне даже дышать стало больно — моя единственная подруга, моя Дашка, мечется между любовью и дружбой, а я ничего не могу с этим сделать.
— Ты ревнуешь его ко мне? — серьёзно спросила я.
— Дура ты, Динка, — уверенно произнесла подруга. — В данном случае, ревность — это вообще не то слово. Это как ревновать к царице Клеопатре — он боготворит её снизу, а она свысока его даже не видит. К тому же я уже давно выбрала тебя, а Витюше просто стоит привыкнуть к тому, что ты теперь с нами в неизменном статусе лучшего друга. Впрочем, так же было всегда, только сейчас ему нужно понять, что его мечта подохла на корню. Теперь пусть спустится с небес и мечтает о земном, понятном и доступном.
Дашка была абсолютно спокойна и уверена в своих словах. Я не удержалась и обняла её.
— Дашка, ты чудо, я так тебя люблю.
Она подозрительно шмыгнула носом и пробурчала:
— Платье наденешь?
— Хорошо, но с одним условием — я надеваю это платье, а ты принимаешь от меня платье в подарок, идёт?
Пыхтя, подруга выбралась из моих объятий.
— Дин, ты пытаешься устроить так, чтобы я от тебя не отставала? Не выйдет, дорогая. Даже если ты напялишь на себя пыльный мешок из-под картошки, то всё равно будешь выглядеть круче, чем я в свадебном платье. Так что смирись, подруга, — ты непобедима, а я смирилась ещё в далёком детстве. К тому же, ты мне не конкурентка — нашим смертным парням лучше х*й в руках, чем п**да в облаках, а мечтатели-шизики мне не интересны.