Шум наверху усиливался. Тибо и остальные десантники наблюдали за происходившим с наружи, посредством сигналов с камер капсулы, выведенных им на свой региональный дисплей. Еще несколько минут там была темнота. Затем что-то вдруг сдвинулось. Замерцал тусклый свет. А потом одна из верхних камер дала сигнал. И стало видно, как какие-то оборванные тонкие фигуры берут и оттаскивают от похороненной капсулы обломки бетона и пластали.
- Кровь примархов! - Пробомотал Жерард, - Что за парад уродов в лохмотьях?..
- На остатках их формы знаки имперской гвардии... - Констатировал Лютер, не опуская болтера. - Когда-то это были солдатами императора.
- Эй вы там, внутри! - Постучали снаружи чем-то по броне. - Есть кто живой?
Космодесантники переглянулись. Тибо помедлил еще немного, потом решился, и дал голос:
- Эго сум - адептус стелларум, каваларус де юре, декурио Тибус Иннико, ордо Мультокули Пардис...
- Чо? - Переспросили сверху.
- Ухм... - Тибо понял, что видимо столкнулся с простолюдином, решил не нагнетать важность, и перешел на низкий готик, - Я Тибо Иннико, пятый декурион четвертой роты, орден "Многоглазые Пардусы" Адептус Астартес. Назовись и ты!
- 280й патосианский полк Астра Милитарис. Прикомандированный комиссар Витор Бернарду, надзиратель и верный слуга императора. - отозвался уже другой, сухой и надтреснутый голос. - Держитесь, скоро мы вас вытащим!
- Они... и правда вытаскивают нас? - Озадаченно отметил Лютер.
- Как только они расчистят один из люков, я могу окатить их из огнемета - по внутренней связи предложил брат Эврар.
Тибо несколько секунд оценивал ситуацию.
- Отставить пока, - наконец произнес он. Огонь только при проявлении открытой враждебности или по моей команде. Первым огня не открывать.
- Ты уверен, что это удачное решение? - Уточнил хранитель Галлеаццо. - Погляди на них. Эти гвардейцы несколько лет были в зоне действия варпа.
- И несмотря на это, пытаются нам помочь. - Возразил Тибо. - Я привык верить собственным глазам. Первыми огня не открывать. Это прямой приказ. Всем понятно?
- Ита эст, - подтвердили десантники хором. И несколько позже к ним добавил свой голос и хранитель. - Ита, декурио.
***
Наконец, кружившие над капсулой гвардейцы, работая будто муравьи, оттащили в сторону последние обломки. Один из лепестков капсулы раскрылся, с шипением, и из пролома, на поверхность подвального пола, освещенного через проделанной капсулой проем, быстро выбралась фигура в темно-бирюзовой, отделанной по краям серебром, силовой броне, с гребнем на шлеме. Громадный человек огляделся, посверкивая линзами шлема. И остановил взгляд на комиссаре Бернарду.
Гвардейцы притихли. Комиссар и сам почувствовал, что при виде легендарных воинов императора его охватил редкий для него трепет. Однако он преодолел себя, отодвинув двух своих солдат вышел вперед. За это время остальные трансчеловеческие существа в доспехах - всего десять числом - успели выбраться из капсулы, и рассредоточились по подвалу, охватив выходы и взяв гвардейцев в кольцо.
- Ты Бернарду? - Пророкотал из динамиков голос десантника в шлеме с гребнем.
- К вашим услугам. - Отдал честь комиссар.
- Вы... пришли спасти нас? - Пискнул тонким от волнения голоском маленький гвардеец по фамилии Мулас, в котором радость и надежда пересилила дисциплину.
- Мулас! - Рявкнул Бернарду, повернув голову к подопечному. - Не помню, чтоб я дал тебе слово! Кто разрешил тебе позорить столь постыдными речами свой полк?!
Мулас вытянулся в струнку, прижав к груди кирку.
- Виноват комиссар!
Бернарду вновь обратился к бронированному гиганту.
- Простите неподобающее поведение моих людей. Им многое пришлось пережить.
Космодесантник повернул голову к Мулосу, потом опять вернул блеск своих красных линз к комиссару.
- Мы пришли восстановить имперский закон, - зычно сказал он. - Империум никогда не бросает своих владений. Конкретно наша задача состоит в том, чтобы взять дворец бывшего планетарного губернатора, и вернуть хранящуюся там реликвию эклезиархии. Я могу рассчитывать на помощь, - вашу, и ваших солдат, комиссар?
- Мы сделаем все, чтоб помочь вам! - Истово гаркнул комиссар.
- Хорошо, - кивнул Десантник. - Можете обращаться ко мне брат Тибо. Давайте выбираться из этого подвала.
***
- Ты уверен? - С большим сомнением в голосе уточнил капитан фрегата Раймунд.
- План пошел наперекосяк, - признался Тибо. - Мы упали в стороне от губернаторского дворца. Но мой отряд по прежнему боеспособен. Я не хочу рисковать нашей птичкой, пока в районе действуют неотмеченные системы ПРО. Пусть "громовой ястреб" брата Гуго пока остается на корабле. Мы выйдем в район цели, оценим обстановку, и попробуем продолжить выполнение задания.
- Как скажешь. - Согласился Раймунд. - Я продолжу держать корабль над вами на стационарной орбите. Мы готовы поддержать вас в любой момент.
- Добро, брат - отозвался Тибо.
- А что с бывшими гвардейцами? - Спросил Раймунд.
- Их довольно много у дворца, - констатировал Тибо.
- Вы уже вступили в огневой контакт?
- Гм... - Тибо замялся. Он поглядел на двух гвардейцев и их комиссара, пробирающихся перед десантниками по засыпанному обломками кварталу, и указывающими путь. - Вступили, но не в "огневой". - Наконец признался Тибо. Гвардейцы, собственно, оказали нам помощь.
- Это... не то чего мы ожидали, - удивился Раймунд. - Столько лет в варпе...
- Их лояльность, и впрямь, достойна удивления. Я собираюсь использовать её.
- Инквизиция бы не одобрила такое поведение, - заметил Раймунд.
- Да болт я клал на эту инквизицию! - Буркнул Тибо.
Брат Раймунд коротко хихикнул. "Ложить болт" - было очень древним выражением, которое обозначало крайнюю степень пренебрежения. Видимо оно происходило от того, что выстрелив в кого-то болтом, можно было больше не учитывать мнение мертвеца. Хотя некоторые исследователи выдвигали глупые теории, что это выражение употреблялось еще до создания болтеров и самого космодесанта. Империум был поистине древним... Но инквизиция была не одним человеком, и справится с ней силой болтеров было просто не возможно. Вот почему хихикнув, Раймунд скептически хмыкнул.
- Смело сказано. Ты так говоришь, потому что инквизиция далеко.
- Вот именно, - подтвердил Тибо. - Далеко. А нам приходится на месте решать, как выполнить это задание. Мы не тупые ортодоксы. А чего инквизиция не знает - о том у неё и голова не болит.
- Ладно. Только не подставляй этим гвардейцам ваши спины, - предостерег Раймунд.
- Не буду. Конец связи.
- Отбой.
Закрыв канал связи Тибо сосредоточился на текущем. Судя по карте Тибо на ретинальном дисплее, это был последний квартал перед "ничьей землей" у губернаторского дворца. Об этом же говорил и характер разрушений. Чем ближе дворцу, тем больше городские кварталы превращались в развалины. Следы артиллерийского огня были повсюду. Жилые здания стояли полуразрушенными. Обвалившиеся стены причудливо обнажали внутренности квартир, где по-прежнему стояли брошенные предметы обстановки, - столы, стулья, торшеры и холодильники. Слева у дома застыл, размотав одну из разорванных гусениц выгоревший до тла бронетранспортёр "химера". Судя по потемневшей окалине с момента смерти машины прошло уже очень много времени. Все вокруг говорило о жестоких боях. Но кое чего в этой картине не хватало. Тибо не видел никаких следов мирного местного населения.
- Комиссар, - окликнул Тибо ковыляющего рядом Бернарду.
- Да, господин. - Отозвался идущий рядом комиссар, поправляя плохо державшуюся на голофе фуражку с расколотым козырьком.
- Я не вижу местных. Ни живых, ни мертвых. - Отметил Тибо.
- Чума забрала их, - объяснил Бернарду. - Может кому-то удалось убежать и скрыться... но, все кто остались здесь, заболели. Мои солдаты собрали и сожгли все тела.
- А среди ваших солдат были случаи заражения?
- Были. - Сухо признал комиссар. - С ними мы поступали так же. Почти пришли. Нам сюда.
Комиссар свернул к зданию, и вошел в него сквозь пролом в стене, который когда-то возможно был витриной - в центре дыры с неровными краями, в груде обломков виднелись два полупогребенных женских манекена, тянущих изящные пластиковые руки, будто утопающие из морских волн. Тибо скользнул за комиссаром, слыша за спиной тяжелую поступь братьев. Комиссар вел их по большому, относительно неплохо уцелевшему павильону. Вешалки вокруг были завешаны пыльными платьями, которые некому было носить. В конце павильона, вешалки были откинуты в сторону, и сброшены в кучу. Комиссар провел десантников чередой полуразрушенных подсобных коридоров, вывел через черный ход, и наконец подвел к следующему зданию, от которого вообще мало что осталось. Огрызки стен возвышались в некоторых местах, едва ли на два-три метра, - дом сложился в кучу обломков. Но в этом разрушенном скоплении бетона были проложены укрытые плитами траншейные ходы. Комиссар скользнул в ход, и Тибо с братьями последовал за ним, царапая наплечниками по стенам - траншея не была рассчитана на десант в силовой броне. В этих узких ходах, в закутках и под перекрытиями, сидели одетые в расползающиеся бесформенные лохмотья гвардейцы - потемневшие эмблемы на шлемах и броне указывали на это. При приближении комиссара они вскакивали, а завидев идущий космодесант норовили рухнуть на колени. Многие начинали плакать. Один из гвардейцев, невероятно грязный, протянул руку, где недоставало пары пальцев, и с тихим благоговением коснулся брони проходящего мимо брата Жерерда.
- Руки прочь! - Гаркнул Жерард, и человек сгорбившись отскочил в сторону, и скрючившись забился в нишу в стенке траншеи.
- Жерерад, спокойствие. - Поднял руку Тибо.
- Какого он тянет ко мне свои нечистые руки? - Жерерд примагнитил болт к бедру, и попытался здоровой рукой счистить след на броне, но лишь размазал его. О, трон Терры!..
- Мы на подходе. Предупредил комиссар Бернарду. Вам лучше пригнуться, благородные господа. Наши ходы не рассчитаны на рост ангелов императора.
Через минуту комиссар и сгорбившиеся десантники уже сидели в первой линии траншеи, бруствером которой служила снесенная почти до основания стена исчезнувшего здания. Перед ними тянулось грязное изрытое воронками поле. Мертвая ничейная земля, за которой виднелась потрепанная, но все еще могучая громада губернаторской резиденции. Стена цитадели несли на себе все следы долгой осады и безуспешных попыток штурма. Бойниц там практически не осталось, они испарились под обстрелом, и вместо ровного ряда зубцов лишь кое где виднелись одинокие выступы. Сама стена в некоторых местах потеряла до половины высоты, в других виднелись обрушения и наспех заложенные бреши.
- Здесь - указал выставив костлявый Палец Бернарду, - Это "ворота слоновой кости". Его перст указал на полуразрушенную арку ворот, на которой теперь не было ни слоновой кости, ни даже створок, а лишь заложенная камнями огромная брешь. Это самая уязвимая позиция во всей обороне замка. Мы разрушили здесь все орудийные площадки на башнях. Выдвинутая к нам острым углом стена, не дает противнику эффективно поддерживать оборону косым фланговым огнем. К сожалению, у врага еще достаточно людских ресурсов. Даже с этого полуразрушенного укрепления они могут остановить любую нашу атаку даже без поддержки тяжелого вооружения, простым огнем лазганов. Полоса ничейной земли здесь слишком велика для нашего рывка. Наши саперы копают сапы, дабы сократить это расстояние. К сожалению, этот процесс осложнен тем, что в земле находится много остатков древних фундаментов, что замедляет и демаскирует саперную работу. Враг ведет контрподкопы, закладывает в них фугасы, и всячески мешает нам. Но мы не прекращали наш труд ни на минуту.
- И как далеко вам удалось продвинуться? - Спросил Тибо.
- Ну... - Комиссар почесал грязный затылок. - Расстояние до стен здесь примерно шестьсот метров.
- Шестьсот тридцать семь и три десятых, - если взять за ориентир разрушенную угловую башню, - поправил Тибо.
- Спасибо... да... - Самый дальний из наших подземных ходов, не обнаруженных противником, по нашим подсчетам тянется метров на четыреста... Левее есть еще сапа, она вытянута метров на двести, и мы смогли превратить её в передовой пост. Но противник давно обнаружил её, и концентрирует там огонь, так что продвижение там идет крайне медленно. Мы используем её чтобы отвлекать внимание от тайного подкопа справа.
- Ясно. - Коротко кивнул Тибо. - Должен сказать, что ваши солдаты проявили большое мужество и великие усилия, комиссар. Вы сделали все, что в человеческих силах. И даже более. Сам Рогал Дорн, окажись он здесь, сказал бы доброе слово о ваших инженерных трудах.
- Святой Дорн... - благоговейно прошептал стоящий рядом лейтенант Эскобар, и эти слова подхваченные гвардейцами понеслись вдаль по траншеям тихим шелестом.
- Однако, теперь мы меняем тактический план. - Продолжил Тибо. - Эта осада слишком затянулась. Мы возьмем цитадель штурмом.
- Когда? - Спросил Бернарду.
- Сегодня. - Пояснил Тибо. - Если говорить точнее, - прямо сейчас.
- Как вы это сделаете?
- Ваши солдаты выбили здесь все тяжелое вооружение. Доспехи способны защитить моих братьев от огня ручных лазганов, на время рывка. Вы достаточно снизили уровень стен на этом участке. Мои братья смогут взобраться по ним. Там внутри мы сделаем то, для чего нас создали. - Спокойно объяснил Тибо. - Сегодня эта нечестивая цитадель падет, комиссар. Во славу и по желанию Императора.
Среди гвардейцев зашелестели шепотки. Спокойная уверенность Тибо оказывала на них почти магическое воздействие. Их долгая служба заканчивалась. Кто-то из гвардейцев опять заплакал.
- Ваша помощь тоже будет нужна, - продолжал говорить Тибо. - Когда я с братьями пойду в штурмовой бросок, - вы должны поддержать нас всем что у вас есть. Вы должны вести по стенам огонь на подавление, чтобы заставить врага пригнуть головы.
- У нас осталось мало боеприпасов, - признался комиссар Бернарду. - И еще меньше исправных лазганов. Сейчас они разделены по всему периметру осады. Дайте мне некоторое время, господин. Мы соберем на этом участке все что у нас осталось. А те из нас, у кого не осталось исправного оружия, - пойдут в атаку вместе с вами. - Решительно сказал комиссар. Если они не смогут вести свой огонь, так хоть отвлекут на себя внимание стрелков противника.
- Сколько вам нужно времени?
- Два часа, - подумав ответил комиссар.
- Два часа, - согласился Тибо. - Время пошло.
***
Комиссар оглядел столпившихся перед ним гвардейцев. Все они собрались в бывшем жилом блоке, расположенного в тылу от гвардейских траншей. В этот блок когда-то сверху попала бомба. Взрыв разрушил крышу и все межэтажные перекрытия, оставив лишь пустой короб, засыпанный грудами щебня. Комиссар решил, что это наилучшее место, где он мог собрать наибольшее количество гвардейцев, и произнести перед ними короткую вдохновляющую речь.
- Друзья! Собратья! Возлюбленные сыны Императора! - Проникновенно вещал комиссар, оглядывая столпившихся внизу бойцов, с высоты лестничного пролета, который когда-то вел на второй этаж, а ныне обрывался в никуда. - Не мне вам рассказывать, какие лишения нам пришлось пережить. Мы выдержали! Император видел нашу стойкость, наше терпение, нашу отвагу! Радуйтесь! Время испытаний подходит к концу! Остался последний решительный шаг, о котором мы все так долго мечтали! Сегодня! Мы пойдем на штурм вражеской цитадели! Наша победа предопределена! Сами карающие ангелы императора поведут нас! Сегодня мы отомстим ненавистному врагу, который подверг нас стольким мучениям! Сегодня мы уничтожим архиересиарха и его нечестивое мятежное войско! Сегодня вы будете пировать на остатках его разрушенной цитадели! Сегодня сам император будет улыбаться на золотом троне, глядя на ваш триумф! Сегодня наш день! Наш! День!