- Я убрал свидетелей, – поделился секретом маг, а я рассмеялась. Почему? Я решила не думать, чтобы не выдавать себя совсем уж с потрохами.
- Горячий шоколад? – напомнил мужчина.
- Только ненадолго, – согласилась я под бурное ликование организма. Подсказывало мне седьмое чувство и оракул-желудок, что одним шоколадом дело не кончится.
Мы ушли по-английски: Альтар без лишних движений открыл портал и просто кивнул мне, дескать, заходи. На том конце маячила знакомая библиотека, маньяков с разделочным ножом не было видно, и я решила рискнуть. Убежала же однажды – значит, смоюсь и сейчас.
Я с нескрываемым удовольствием выдохнула: в доме мага было тепло. Не знаю уж сколько и кому он платит за отопление, но система того стоит. Хотелось лечь на пол и просушиться. Наверное, я опять думала слишком громко, ведь мой спутник по-доброму улыбнулся и указал на паркет.
- В твоем распоряжении.
Я решила смутиться. Подумала и… передумала. В конце концов, ну что тут такого? Захотелось одинокой и мокрой кикиморе полежать на чужом полу с подогревом. Можно даже в прихожей, если в гостиной общественность смущается. Мне же не принципиально! Здесь везде тепло.
И я уселась пятой точкой на пол, размышляя, как бы помягче прилечь. Доски – они в Африке доски, а мне бы одеялко. Или коврик? Пожалуй, коврик бы подошел, если не очень топтаный. А то к мокрому всякая грязь липнет только так! Отмываться потом…
Скорбь на моем лице была столь безгранична, что меня закутали в плед.
- Спасибо! – вежливость залог двойной порции!
- Тройной, – поправил меня хозяин дома, колдуя на кухне.
- Тройной, – быстро поправилась я. Чтобы я и от шоколада отказывалась? Не было такого! Как пить дать – не было! А кто видел – тому приснилось!
- Ты странная, – заметил Альтар, измельчая настоящую плитку шоколада. Я с недоумением проследила за процессом. Думала, что мне какао дадут, а тут настоящий шоколад. Потребую еще и питье!
- Ты тоже, – вернула комплимент я. Это же похвала была, верно? А то если подколка… Нет ничего вреднее обиженной кикиморы!
- И я, – подтвердил маг, но веселья в его словах не было. Да и все лицо его как будто окаменело, и даже шоколадная крошка, попавшая на щеку и таявшая прямо на глазах, не могла изменить ситуацию. Альтар выглядел обеспокоенным.
- Я могу помочь? – я не могла не спросить. Все же я в какой-то мере мешаю ему, заставляю кормить старую знакомую, отрываю от дел.
- Ты не виновата, – вновь читая мои мысли, предвосхитил вопрос мужчина.
- Перестань, мне не нравится, что ты все читаешь! – надулась я и подползла на попе ближе к кухне. Здесь не только пол, но и воздух был тепел, свеж и пах шоколадом.
- Прости.
- Когда перестанешь, тогда прощу, – поставила условие я, укутываясь в плед поглубже. Челка еще была сырой, а с прядок капало.
- Это… сложно. – Альтар подошел к шкафчику и извлек ковшик.
- Я могу помочь?
- Ответь честно, – не глядя на меня, сказал он.
- Задай вопрос, – внутренне сжимаясь, разрешила я. Вопроса я не могла предугадать, но предчувствие было не из самых лучших.
- Данька… Дана. – Он повернулся ко мне. Мы встретились глазами, и отвести взгляд я уже не сумела. – Этот мир не твой родной?
Он произнес это так, что едва ли походило на вопрос. Скорее – он делился догадкой. Даже не так, разгадкой, в правильности которой был уверен. Он не спрашивал, он хотел еще раз убедиться. Убедиться в том, что уже знал.
Я дернулась и вскочила на ноги. Бросилась к двери, но замок был закрыт и не поддался. Я ударила дверь. Больно… В сериалах почему-то дверь с первого раза поддавалась, а плечо у человека-тарана не болело. У меня же… похныкивая, я поползла обратно высказать все, что я думаю об этом провокаторе и смыться в окно. Об исполнении я решила не думать – и так стремалась идти сдаваться.
Альтар все так же стоял и готовил. Как будто не видел моего бегства, как будто не слышал боя с дверью, как будто не замечал моих горестных стонов… Нет, последнее он заметил и быстро направился ко мне. Я не успела отстраниться прежде, чем мое плечо ощупали и легкий холодок пробежал по коже, проник глубже, снимая боль.
- Я прав?
Его руки лежали на моих плечах, он смотрел на меня, ожидая ответ, который уже знал. И все же – ждал. А я не хотела отвечать: не хотела признаваться, не хотела проводить черту между собой и этим новым миром, не хотела делить нас на противоположные стороны, не хотела…
- Да… – не хотела, но другого ответа быть не могло.
Он тяжело выдохнул и обнял, притягивая к себе. Я не сопротивлялась – просто стояла и слушала. Его дыхание, долгие вдохи и такие же тяжелые выдохи. Наконец, он захотел отстраниться. Я не отпустила.
Пусть делает, что хочет, но я буду висеть на нем макакой и затыкать рот ладошкой всякий раз, когда он захочет кому-то что-то сообщить!
- Шоколад подгорает, – напомнил мне Альтар и сжал пальцы вокруг моего запястья. – Я перемещаю и тут же вернусь, хорошо?
Хорошего в его уходе было мало, но в горелом шоколаде еще меньше и я его отпустила. Сама же – бежать наверх было глупо – осталась стоять на пороге кухни.
- Хочешь?
Он опустил ложку в топленный шоколад и протянул мне.
- Горячий, – предупредил, чтобы не обожглась.
- И что теперь? – дело было не в шоколаде, и мы оба это понимали.
- Я получил ответ, – подумав, произнес маг.
- Эксперимент? – Говорить много не получалось: слова выдавливались с трудом, шоколад – тоже требовал внимания.
- Нет. Этого я не позволю.
- Ты, а если кто-то другой?..
- Коха тоже не позволит. И твои друзья. Они же знают?
- Болотники, – подтвердила я. – Кире… ей мы не говорили.
- Но из программы эксперимента вывели, – кивнул своим мыслям Альтар.
- Ты против? – мне почему-то стало обидно. Не за себя – за болотных! Опять мы им не угодили!
- Мы? Ты считаешь себя одной из них?
- Считаю, – серьезно ответила я и вернула ему ложку. – Пока они считают меня своей, я буду с ними.
- В таком случае…
Договорить он не успел. Хлопнула дверь и в комнату вошли.
Родственники – они созданы для того, чтобы приходить в самые неподходящие моменты. Приходить и наводнять дом своими проблемами и грязными носками.
Уже знакомый мне брат Альтара (Лиан, кажется) был слегка не в себе. Он едва держался на ногах, но больше опирался на другого, коренастого и небритого мужчину, при виде которого мне захотелось достать телефон и сфоткать. Увы, мой смарт остался дома, да и ютуба тут не существовало, чтобы поделиться с друзьями зрелищем настоящего гоблина.
- Лорк, отнеси его в угловую, – распорядился Альтар, закрывая за внезапным посетителем дверь. – И что опять случилось?
Гоблин странно покосился на меня, после – снова на мага, как будто убеждался в его трезвом уме. Трезвость я готова была подтвердить, а вот наличие ума… Альтар неодобрительно мне погрозил пальцем. Не очень-то и хотелось!
Я по широкой дуге обошла не виданный объект под кодовым названием «гоблин-доморазноситель» и уселась на диван. Даже плед по дороге подняла, чтобы никто не наступил! На дверь старалась не коситься. Что бы там ни было, появление третьих лишних могло сыграть мне на руку.
- Дана, прошу прощения, я вынужден оставить вас на пару минут, – подчеркнуто официально, видать, для заглянувших на огонек, попросил Альтар. – Подождите меня здесь.
Ждать я не собиралась, но вот так подставлять мага перед подчиненными было нельзя, и я согласно кивнула. Кулинар-любитель не поверил, но ничего говорить не стал. А я… я дождалась. Пока они скроются из виду и медленно пошла. В сторону плиты. Шоколад безбожно сгорел.
Прихваткой кое-как дотащила горячий ковшик до раковины, сунула под струю воды, пытаясь горестно не вдыхать над невинно убиенным шоколадом, и задумалась.
По всему выходило, что день сегодня не мой. Настолько не мой, что даже у окружающих начинают проявляться признаки невезения. Ведь если Альтар, который до сей поры ни одного блюда не испортил, проморгал шоколад… Да уж, я могу вместо бомбы ходить. И зона поражения больше, и эффект длительней.
Хлопнула дверь, тяжелые шаги послышались в коридоре, и спустя пару минут на свет вышел гоблин. Он все так же горбился и близоруко хмурил свои глаза-бусинки. Руки его были свободны, но тяжесть походки осталась.
«Видимо, свойственна всем представителям вида», – сделала вывод я, домывая ковшик.
- Миледи.
Мне самым натуральным образом поклонились и, выждав, пока я не кивну (больше от удивления, чем от чего бы то ни было другого), подошли ближе, оперевшись о стену. Там он и замер, не сводя с меня взгляда и внимательно прислушиваясь к самому тихому шороху.
- Сторожите? – преувеличенно настороженно осведомилась я.
- Как приказал хозяин, – пожал плечами страж. – А вы кем будете?
- Хозяйкой? – предположила я.
- А, ну тогда ясно, – гоблин почесал затылок. – То-то младший господин так негодовал.
- Лютовал? – посочувствовала я.
- Да не… так, выпил. Да на то и другие причины были. Просто обмолвился он, вот я и решил спросить…
- Ясно, – сделала вид, что мне все равно, и мелкими шажками к окну прошла. Страж даже глазом не повел. Не повел он и потом, когда я мимо него продефилировала и к двери входной пошла. Гоблин повернулся корпусом в мою сторону и промолчал. Ни слова возражения, ни даже махонького предупреждения.
- А вы не со мной? – решила внести ясность, но еще больше запуталась я.
- Если хозяйка желает, – пожал плечами гоблин и отлепился от стены.
- А если нет?
- Ну так бы и сказали, – с укоризной пробасил бедняга.
- А хозяин вам что приказал?
- Следить и не пускать, – бесхитростно ответил этот большой ребенок.
- И?..
- А я что? Хозяин – одно, хозяйка – другое. А мы же не дураки службу служить, когда ладу нет, – пояснил гоблин и поделился своим, местным откровением: – Мамка-то главнее.
- Это точно, – поддержала я соображения мохнатого. – Маму слушаться надо.
- Хозяйку! – довольно вторил мне собеседник.
- Тар, можешь возвращаться! – приказал Альтар, вернувшийся из дальних покоев. – Хозяйка? – Маг насмешливо взглянул на меня, после на помытый ковшик и едва удержался, чтобы по лбу себя не хлопнуть. По крайней мере, я бы именно так и поступила: момент, благо, позволял.
- Поздравляю, господин, – пробасил несостоявшийся страж и проворно исчез из квартиры.
Мы вновь остались наедине.
Я молчала, стоя неподалеку от дверей и косилась на мага. Он, что нетрудно предположить, тоже помалкивал, но в отличие от зелененьких медленно подступал к путям отхода.
- Нам надо поговорить.
Всего три слова, но каких! Пожалуй, страшнее только «я тебя люблю», но и от этих хотелось бежать далеко и сверкая пятками. Видимо, мелькнула что-то в глазах, раз уж Альтар решительно шагнул вперед и отрезал традиционные пути отступления. Пришлось сдаваться на милость победителя. Желудок, протролленный запахом шоколада, вновь напомнил о себе, но уже коликами.
- Кушать хочу! – согнувшись от охватившего меня горя, выдавила я.
На лице Альтара отчетливо показалась тревога. Меня подхватили на руки, устроили на диване и ушли спасать от голодной смерти. По дому вновь начал распространяться такой желанный аромат. А разговор… разговор был забыт. Тщательно задвинут под диван и прикрыт свисающим пледом. От греха подальше.
- … В некотором царстве, в некотором государстве, в подболотном княжестве жил-был… – излагала за кулисами Баба-Яга, показывая кулак своему вестнику и пытаясь отвоевать текст у лося.
Животинка оказалась не промах и пергамент с натуральным ароматизатором «черника» просто так упускать не собиралась. Делая вид, что хочет «просто посмотреть» лосина доковылял до края кулис, боднул рогами занавес и был уличен в поедании текста. Теперь его держали все кроме хозяина. Альтар задерживался, но обещался быть к своему выступлению. Мы тянули, как могли, махнулись на последний номер, когда чипсы уже съедены, а антракта для пополнения запасов и поднятия настроения нет, но больше откладывать не получалось.
На сцену вышли болотный князь, который царь, (явное нарушение традиции зеленых устоев!) и его сын, заняли полагающиеся позы. Лики их были возвышенно прекрасны, как будто не они только что целовались с лосиной. Целоваться с Жабкой не разрешила сама Жабка, променяв их всех на одну не облизанную меня. Но мы отклонились.
Вышли, значится, наши лоси на сцену, встали горделиво, глазами сверкнули, профиль свой гордый показали… Анфас решили приберечь для более эффектных сцен: не каждый оценит живительную маску из лосинной слюны, которой обиженный зверь наградил их из-за кулис.
Вита принялась читать слова автора (коллективного и с больной фантазией невыспавшихся адептов, еженощно корректировавших сценарий по ходу проблем с реквизитом), а я поползла. Жабка гарцевала за моей спиной, сотрясая сцену. Но ей никто не сделал ни единого замечания. А мне… мне на каждой репетиции доставалось за топорщащийся над иллюзией травки зад.
И вот ползу я, ползу. Никому не мешаю, попу не выставляю – правильно ползу, как боец только без винтовки. Вместо оружия зажат в зубах повод, и Жабка радостно скачет, норовя припечатать кикимору-неудачницу к сцене и облобызать, чтобы красивее была.
Кое-как докатившись до кустика, который все же оставили непрозрачным, чтобы я могла уединяться и в носу ковырять, если заскучаю. Скучать не приходилось, но отбиваться от Счастливой Жабки и не пускать ее в открытую зрительскому взору часть сцены я еще не могла. Почему же я ползла, если никто не видел, может спросить любой разумный человек. А потому… что любителей сделать занавес прозрачным с одной стороны было, как показала практика предыдущих выступлений и, соответственно, более ранний опыт коллег, хоть отбавляй.
И вот сижу я такая красивая: шевелюра зеленная, растрепанная, лаком стойкой фиксации от лучшей в мире компании Жабка и Ко прядки слеплены, на лбу огурец прицеплен (морщины разглаживать), пыпурчатая тварюшка играться хочет, беснует. Ей лось вторит. Вот уж кто нашел друг друга. Но жизнь несправедлива: нет на свете места их запретной любви.
- … сын мой, – распинался царь-батюшка, живописуя бедному Недураку, как он попал по воле рока. Да уж, наградили боги батюшкой, видать, думал бы настоящий болотный сын, слушая исповедь родителя. Это ж позор всей расы: сел играть, и полказны на ура спустил. И кому?! Светлому магу. А тот решил мало царя обуть, надо еще и опозорить: и давай на желания играть. Продул, вестимо, кто же с белым играть садиться. Эти же играют так, что у шулера шансов не будет, не то что у абстрактного царя, созданного для сюжета и ради денежных вливаний (посол желал постоять на сцене – пришлось идти на уступки). – … Возьми себе стрелу, лук тугой, – брови посла неодобрительно дернулись вверх, но он удержал их на уровне переносицы, – и пусти согласно уложению в места нелюдимые, чтобы компенсацию платить не пришлось, коли в поданного попадешь. Где стрела упадет, там и свататься будешь. Но не ближе пяти километров от городской черты, а то придется штраф за мусор платить, а казна и так пустая, – наставлял царь-батюшка отпрыска.
Взгрустнул Иван-царевич, прикинул, кто за городской чертой живет, посчитал в уме и пошел сдаваться советнице мудрейшей.
Тут я отвлеклась, ибо Жабка потеряла терпение и всякий стыд и высунулась из-за кулисы. Частично. Ее язык коснулся трубы, на которую занавес вешали, и лизнул железо. Пару секунд животное задумчиво не отпускала палку, но после… Болотные декорации стали самыми достоверными в мире. Так плеваться и чихать ни одно существо в мире не может.
Лось приревновал и решил доказать, что и он не робкого десятка. Над головой царя-батюшки пронесся артиллерийский заряд слюны и упал в тылу врага. Я повисла на поводе, надеясь, что хоть на мгновение удержать животинку, если она решит сравнять счет.
Жабка была выше низменных порывов, она напряглась и прицельно стрельнула в потолок, чтобы снаряд срикошетил от потолка и… Судя по опасно покрасневшему лицу Виты, полы придется мыть нам. И хорошо, если тряпки выдадут.