Графа Телфрина и его спутницу окружала небольшая площадка, поросшая серой предзимней травой, покрывшейся инеем, и окруженная все так же неважно сохранившимися стенами — будто зала, у которой полностью сдуло крышу, словно бы порывом какого-то ураганного ветра. На противоположной стороне виднелось нечто вроде еще одной каменной арки, на сей раз без всяких статуй.
— А где… куда подевался господин Тревор? — спросила Марта, немедленно оглядевшись. Девушка побледнела, ее зрачки порядком расширились, дыхание участилось.
— Проклятье, и правда, — только сейчас Патрик сообразил, что соурейнский чародей, постоянно важничающий и насмешничающий, не встречает их здесь, хотя бы вроде бы шел впереди. Миновав пролом, они оказались одни. — Аматрис! — крикнул он громче. — Принц Пламени, вы куда подевались, бесы вас раздери? А ну покажитесь, это совсем не смешно!
Патрику ответило только эхо, осколками разбившееся между древних, наверняка многое повидавших стен. От их провожатого не осталось даже примятой травинки — Аматрис просто шел первым и пропал, причем совершенно беззвучно, не успев даже крикнуть или выругаться. «Если бы на него напали и он защищался, я бы почувствовал хотя бы творимые заклинания — но нет, ничего, даже проблеска или намека, магическое чутье совершенно молчит, как отрезали его».
— Нас скоропостижно оставил не только Аматрис, — Марта вгляделась обратно в трещину, которую они миновали. — Боб, Марта, Луис, Сильвия… Их тоже не видно.
— Вы шутите, дорогая?
— Ничуть, граф. Сами взгляните.
Протиснувшись мимо девушки, Патрик выглянул из пролома, в том направлении, в котором они пришли. И в самом деле — дорога оказалась пуста. Луису следовало лезть в трещину следом за ними, однако дворецкий графа Телфрина пропал точно также, как и Принц Пламени. Остальных спутников тоже не было ни видно, ни слышно. Патрик попробовал покричать, выкликая их, однако никакой пользы это не принесло. Исчезли. Сгинули. Провалились сквозь землю, как если бы черти их в ад утащили. «Впрочем, разве мы и так не в аду?»
А еще, заметил Патрик мимоходом — на этот раз при попытке протиснуться обратно через пролом не последовало никакого головокружения. Едва ли это было важно, конечно… хотя кто знает, может и было. Место, в котором они оказались, существовало по каким-то собственным, едва ли понятным законам, и следовало хоть как-то в них разобраться.
— Если это шутка, — пробормотал Патрик, — то совсем не смешная.
— Я сомневаюсь, что это шутка, граф, — Марту била крупная дрожь.
— Ну будет тебе, — он привлек к себе девушку, обнимая. Та, обычно недовольная и ершистая, прижалась к нему без малейших колебаний — не переставая, впрочем, настороженно глядеть в сторону. — Мы уже не первый раз потерялись в неведомых землях, разве не так? И тогда выбрались, и теперь разберемся.
— Вы правильно сказали, граф Телфрин — мы потерялись, — попытка успокоить, похоже, успехом не увенчалась. — В тот раз с нами играл сам господин Тревор, а теперь вам не кажется, что кто-то решил сыграть с ним самим? Да и с нами заодно.
— Все возможно, — Патрик отстранился от девушки, вернулся к провалу, зиявшему посреди потрескавшейся кирпичной кладки, поводил ладонями в воздухе. — Если допустить, что пространство неоднородно, — сказал он вслух, — если представить, что оно идет тут слоями, ну, допустим, как слоистый пирог, — воздух перед ладонями холоден и пуст, ничего понять или разобрать не получается, — возможно, мы провалились на другой уровень? Может статься, наши товарищи до сих пор где-то неподалеку, на изнанке этого места. Тоже ищут нас и не могут найти.
— А вы отыщете дорогу обратно? Сумеете, как считаете?
— Я не обучался в Башне… но все-таки не полный невежда. Давай попробуем.
Патрик напряг доступное ему чародейское восприятие, до предела обострил шестое чувство — чувство магии, как его еще порой называют. «Возможно, мы все равно что рухнули в дыру посреди пола, как раз тогда, когда у меня потемнело в глазах. Кто знает, вдруг сама реальность тут прохудилась. Но тогда наши спутники совсем рядом, осталось только до них докричаться». Он попытался представить Аматриса или Кельвина, как если те стояли в нескольких шагах от них с Мартой, обратился к ним мысленным посланием. «Мы рядом! Слышите меня? Идите на мой зов!» Воображаемые образы спутников остались беззвучно, даже не шелохнулись — стояли перед его внутренним взором недвижные, как те недавние статуи.
Воздух сделался еще холоднее, подул ветер, промозглый и недоброжелательный. Марта, обеспокоенная, встала совсем вплотную. Было заметно, что отсутствие уже ставшего привычным оружия делает ее нервозной. «Мне легче, мне подчиняется магия… Впрочем, кто знает, найдется ли от нее в сложившихся обстоятельствах хоть какой-либо прок?»
— Ну что граф, получается? Что скажете?
— Ничего хорошего сообщить не могу, — захотелось выругаться, одним из чернейших морских ругательств, и Патрик не отказал себе в этом удовольствии. Марта, к ее чести, даже не поморщилась — наверно, и не такого наслушалась от отца. — Может, до Аматриса и остальных тысяча миль… а может рукой подашь, не выяснишь. Они, конечно, уже заметили нашу пропажу… если допустить, что наши товарищи еще живы, — рассматривать противоположную возможность не слишком хотелось. — Однако никакого сигнала не подают — значит, не могут. Вряд ли есть смысл оставаться тут и дальше — Аматрис пропал, а сам я не уверен, что смогу зачерпнуть достаточно силы, чтобы утолить наши голод и жажду, когда те вернутся.
— Мы умрем, граф? — спросила Марта спокойно.
— Не так быстро, — Патрик постарался усмехнуться. — Пока мы полны сил, а значит, еще поборемся. Не думаю, что стоит возвращаться назад — ничего нового там не найдется уж точно. Пойдем вперед, знал же Аматрис, куда двигаться, вдруг и нам повезет, — особенной уверенности он на этот счет не испытывал, но не тратить же драгоценное время впустую, не двигаясь с места? — Выше нос, — Патрик потрепал спутницу по плечу. — Мы потерялись, но еще совсем не потеряны.
Девушка дернулась, как от удара — а затем одним быстрым движением, выдававшим неплохие бойцовские навыки, прильнула к нему. От неожиданности Патрик попробовал отстраниться — но отступать оказалось некуда, затылок и спина уперлись в стылые кирпичи. Марта обвила руками его плечи, слегка пристала на цыпочки, накрывая его рот своим собственным. Ее губы оказались влажными и немного прохладными, язык, в противоположность им теплый, с неожиданной решительностью проник ему в рот.
Патрик замер, чувствуя, как его сердце, уже давно, казалось бы, спокойное и неживое, начинает колотиться в почти забытом с юных лет ритме — а потом ответил на поцелуй, попутно гладя девушку по плечам и крепче привлекая ее к себе. «Почему бы и нет, в конце-то концов?» — сказал он себе. Было очевидно, что рано или поздно все закончится чем-то подобным.
Прошло около минуты, и лишь тогда Марта отстранилась, отводя взгляд.
— Едва ли подобные жесты уместны, — сухо сказал Патрик.
— Уж простите, нечаянно вырвалось, — бывшая горничная усмехнулась.
— Прощаю, — он усмехнулся в ответ. — И не прочь повторить — в ситуации более спокойной, чем эта, — Патрик взмахнул правой рукой, и энергетической клинок сформировался в ней снова. Левой ладонью он опять обхватил запястье спутницы. — Лучше не размыкать рук, — сказал он. — Мы держались друг за друга, когда лезли через трещину, и потому, возможно, попали сюда вместе. Будем следить, чтобы нас и дальше не раскидало в разные стороны.
— Это да, — Марта поежилась. — По одиночке тут точно не выжить.
Глава 7
Кледвин приказал Делвину и Астрид отойти к дальней стене, сам же вышел на середину библиотеки. Палаш Дирхейлов по-прежнему покоился в ножнах, вместо него в руках узурпатора оказался, выскользнув из рукава, длинный узкий кинжал. Кледвин взмахнул им, проверяя баланс, а затем полоснул себя по левой ладони, сперва избавив ее от перчатки. Несколько тяжелых капель крови сорвались вниз, упали на паркетный пол, зашипели, увеличиваясь в размерах. Спустя всего несколько секунд они превратились в бурлящую, исходящую паром алую лужицу, расширявшуюся во всех направлениях. Воздух над ней преломлялся и дрожал, фигура узурпатора сделалась нечеткой, слегка расплылась.
— Будто прорвало канализационную трубу, — отметил Кледвин.
— Вы открываете ворота? — уточнил Делвин. Хотя его собственное магическое чутье по-прежнему молчало, сомневаться не приходилось — Кледвин творит чары, причем весьма могущественные. Аматрис делал это совершенно иначе, когда убегал вместе с Телфрином.
Дядя Телфрина пояснил:
— Через пространство, капитан, можно перемещаться самыми разными способами. Я воспользуюсь теми, которые мне привычнее. Успел освоиться с ними. Вы же знаете, — в голосе узурпатора послышалась насмешка, — магия это искусство, а искусство бывает весьма разнолико.
Из зашипевшей лужи повалил дым, багровый, поднимавшийся столбами, в лицо дохнуло раскаленным жаром. Такое чувство, будто заглянул в камин — на лице разом выступил пот, ладони тоже вспотели, сердце укололо иглой, как бывает при недостатке воздуха. Делвин взял себя в руки, решил ничему не удивляться. Кледвин решил показать им нечто удивительное — что же, пускай показывает, наследник Дирхейлов не выставит себя разевающим рот простофилей. Он сам, действительно, еще вчера вытворил нечто подобное, когда прокладывал дорогу в Тенвент.
Пространство в центре комнаты искажалось, принимало незнакомые прежде глубину и объем. Едва сотворенная, пустота расцветала огнями, вспыхивавшими во внезапно явившейся темноте — серебряными, золотыми, алыми. Огни уплотнялись, превращались в луны, сделанные отнюдь не из сыра, и далекие солнца, гудящие пламенем. Иные из цветных точек становились планетами, вращавшимися по своим орбитам, незримыми цепями прикованными ко своим звездам. Приглядишься и увидишь белые разводы облаков, синюю пропасть морей, зеленые и бурые континенты, ну или же однотонное густое марево непроницаемых облаков, смотря как повезет.
Реальность распороли клинком, мир ускользал, проваливался в пролом.
— Мы должны шагнуть туда? — спросила Астрид.
— Вовсе нет, — Кледвин обошел бурлящий провал, встал рядом. — Бездна уже здесь.
Книжные шкафы, окружавшие Делвина и Астрид, истаивали, обращались пеплом. Пропадали и стены — кирпич за кирпичом истаивал, обращаясь мраком, уносился куда-то прочь. Исчез и потолок, резная люстра растворилась в дотянувшихся до нее столбах дыма, а следом пропал и сам дым. Воздух становился холодным и ясным, недавний жар выстывал, сменялся ноябрьским заморозком. Что-то еще изменилось. Не сразу, но Делвин все-таки осознал, что вновь ощущает биение магии, совершенно не слышимое в предыдущие сутки. Сила казалась незнакомой, как никогда прежде выглядела своевольной, едва давалась в руки, отдавала грохотом горного водопада. И все-таки — отзывалась. «Значит, мы уже действительно не в Тенвенте. Щит, выставленный Основателями и блокирующий наши с Астрид способности, не работает в этом месте».
Над головами встало беззвездное небо, высокое и глубокое, темное, а вокруг, плавающие в пустоте, танцевали солнца и луны, и десять тысяч миров. Все они выглядели бесконечно далекими, разделенными огромными пустыми просторами космоса, но стоило только сощуриться, и они мгновенно оказывались рядом, превращались в огромные шары, прекрасно различимые взглядом. Голова закружилась, возникло чувство, будто стоишь в самом центре вселенной.
«Все мыслимые миры предо мной. Наверно, и Старая Земля наших предков».
Астрид вскрикнула, припала к плечу, потом, с усилием, выпрямилась, постаралась всем видом изобразить отсутствие страха. Кледвин с усмешкой поглядел на нее, но не сказал ни слова. Делвин скосил глаза вниз, заметил, что кровавая паутина, затянувшая пол, поглотившая ковер и паркет, добралась уже до его сапог. Кровь загустевала и меняла цвет, превращалась в плотно пригнанные друг к другу каменные плиты, выглядевшие очень древними. Еще несколько мгновений — и больше ни что вокруг не напоминало о библиотеке замка Тенвент, сгинули заставленные фолиантами стеллажи, исчезли столы и стулья, и уютное кресло возле камина, и сам тот камин, в котором едва тлели угли.
Делвин Дирхейл, Астрид Шефер и Кледвин Волфалер оказались посреди площадки, окруженной бесконечной, протянувшейся во все стороны пустотой, расцвеченной мириадами сверкающих точек, каждая из которых, Делвин отчетливо знал, представляла из себя чужой мир, отдаленный от них на многие световые годы. «Нет ничего быстрее, чем свет, — вспомнились наставления отца, — свет составляет саму природу магии. Однако расстояния во вселенной столь велики, что даже солнечный луч не способен добраться до дальнего ее края».
— Башня Драконьих Владык, — сообщил узурпатор. — Мы стоим на ее вершине.
— Вы создали червоточину? Кротовую нору?
— Как и вы в Наргонде, правильно. С той разницей, что меня вела наша кровь... и она позволила сократить дорогу через подпространство. А еще помогла выбрать правильное направление, конечно, — Кледвин говорил неторопливо. Отсветы чужих солнц, находившихся в беспрестанном движении, падали на его лицо танцующими пятнами. Темно-карие глаза казались окнами в темноту. — Место, в котором мы сейчас оказались, бесконечно отдалено от Дейдры. Если бы мы пытались использовать звездный корабль, такой, какие имелись у Древних — все равно нашей жизни бы не хватило, чтобы сюда попасть. К счастью, это наша родина, а значит — нам достаточно одного шага, чтобы на нее вернуться.
Астрид вцепилась в его руку, но Делвин приложил усилие, чтобы выпутаться. В центре площадки он заметил люк и уводящие вниз ступеньки, но ноги сейчас понесли не туда, а к самому краю площадки, окаймленному парапетом. Ладони оперлись на холодное каменное ограждение, голова закружилась при попытке посмотреть вниз, к горлу подкатила тошнота, но Делвин все-таки пересилил себя. Башня, сложенная из черного камня, на ощупь гладкого, как стекло, уходила вниз на многие, казалось сейчас Делвину, мили, окруженная космической пропастью. Такое чувство, она в этой пустоте и зависла, одинокая, как столб, воткнутый посреди пустыни. Основания башни не получалось разглядеть, только горящую внизу пустоту.
— Где мы на самом деле? — послышался собственный голос.
— Правильный вопрос, капитан Дирхейл, — Кледвин подошел, положил руку Делвину на плечо. От этого жеста почему-то сделалось легче. — Я кое-что постарался понять, с тех пор, как оказался тут впервые, а это случилось несколько месяцев назад. К несчастью, не сохранилось ни книг, ни других записей, но камни разговаривают, если наловчиться задавать правильные вопросы. Когда-то здесь был мир — обычный, такой же как тот, в котором мы родились. С небом, землей и ее притяжением, морями и горными хребтами, наверно. Кипящий жизнью, зараженный ею. Я уловил видения — отзвуки.
— Это наша родина, вы сказали.
— Она, — узурпатор выдержал паузу. — Не Старая Земля, разумеется, — Делвин и не имел подобного предположения, но Кледвин все равно пояснил. — Не та планета, с которой Основатели пришли на Дейдру, открывая дверь в небесах. Задолго до того, как дикари на Старой Земле построили первый кромлех, эта башня уже стояла здесь. Цитадель Драконьих Владык. Наши предки допустили ошибку. Не справились с Силой, которую призывали. Хаос пожрал небеса. Поглотил землю, — пальцы Кледвина до боли сжали плечо. — Драконы смогли отстоять лишь малый клочок. Остались заперты, пока не придумали, как сбежать.
— Там внизу лестница, — к ним подошла Астрид. — Вы были внизу?
— Был, разумеется, юная леди, — узурпатор наконец отпустил плечо Делвина, и сразу сделалось проще дышать. — Этаж за этажом, несколько сотен, наверно. Я не пытался считать. Покои для медитаций, алхимические лаборатории, многое иное, чье назначение вы едва ли сумеете понять, госпожа Шефер. Да и вы, капитан Дирхейл. А еще двери — я через них смотрел. Двери, уводящие в иные миры. Драконы открывали их когда-то… пока не выпустили что-то, с чем не смогли совладать. Я нашел память о страхе, эхо бессилия. За каждой дверью — другая планета… другая реальность, если угодно. Через одну из них они и сбежали, покинули эту крепость, когда та стала темницей, а мир вокруг нее рухнул. Пространство вокруг исказилось. Видите эти звезды? До них сразу далеко и близко, в этом месте сломана сама природа вещей. Драконы вышли, тысячи лет назад по нашему счету, на Терру, на Старую Землю, обучая магии ее обитателей. Вручили им дар, который привел Основателей на Дейдру, в конечном счете.