— Не, не, — выставил руки продавец. — Торг тут вообще не уместен, товарищ Рейдер. Я тебе не рыночный товар продаю, а собственность корпорации. Если ты не понял, тут промышленная планета, сбывающая ресурс, а не торговая станция. Мы и так рискуем своими задницами и рабочими местами.
Думал я недолго. Скорее это выглядело, как выдерживание паузы. Чертовы контрабандисты везде. И они чуют, когда ты приперт к стенке.
— Хорошо, привози.
— Э, не, — усмехнулся продавец. — Сам все попрешь. Пошли.
Меня он не спрашивал, двинулся в направлении большой арки, что красовалась неподалеку от бара.
— Кредиты с собой бери, — бросил из — за спины мужчина. — Я вон там подожду.
— Как привезу все, расплатимся.
— Э, не, — снова усмехнулся продавец. — Я лишь посредник, людям на месте надо будешь платить. Так не дадут.
Вернулся на корабль, прихватив кредитов монетами. Хотел проведать Алену, но не решился заходить, пусть поспит еще. Вышел с корабля охваченный некоторыми опасениями. В мыслях промелькнуло, что это может быть ловушкой. Но незнакомец четко назвал модель реактора, блоки к которому нужны. Значит, он общался с барменом. И это несколько придало уверенности в честной сделке и добрых намерениях.
Незнакомец ждал под аркой, перерастающей в тоннель, по которому, вероятно, ездят погрузчики. Вернее ездили когда — то. Судя по скудному освещению, ржавым стенам и сыплющемуся из трещин грунту, все давно уже скучает без дела. Свернули к шлюзовой двери в стене, тоже изрядно проржавевшей. Посредник со скрипом ее отворил, показывая, что герметичностью тут совсем не пахнет. Скорее воняет дохлыми крысами и испражнениями. Дальше пошли узкие технические помещения со скудным освещением, которое порой сменялось мраком. Пришлось идти наощупь. Вскоре я задумался, как буду тащить четыре блока? По два на руку? В некоторых местах придется попотеть.
Когда стали спускаться вниз, на сердце закралась тревога. Мало того, что через несколько уровней я потерялся, так еще и людей вокруг не встретил. Будто мы пробирались по длинной крысиной норе, подпольными путями, которых безопасность базы вообще не касается. Дело даже не в том, что нас могут схватить, приняв за воров. А в том, что потолок может сверху упасть на головы!
Решил было отменять сделку, но из темноты раздался протяжный скрип шлюза одновременно с разливающимся по тоннелю светом. Нас впустили в подсобку, где несло потом так, что слезились глаза.
Впустивший тут же завалился обратно спать. Мой проводник двинулся вперед, вокруг загалдели, мол, куда прешь.
— А ну поднимайся, — гаркнул посредник, пиная какого — то деда в полутьме. — Клиенты ждут.
Мужчина в грязном комбезе вскочил, повеяло перегаром и тут же загорелся фонарик, освещая помойную конуру.
Притон бомжей сменился складом. Дедуля с фонариком шел впереди, освещая путь и высокие стеллажи, на которых было столько хлама, что не разобрать. Детали машин, комбайнов и прочего с лесом свисающих проводов создавали впечатление, что я в джунгли попал. Судя по шепоту, понял, пробираемся тайком. Совсем не официально.
Ширина дороги была более или менее приемлемой, но зацепиться я все же успел, прежде чем дошли до нужных мне деталей. Дедуля засуетился, пытаясь достать из горы дерьма мои энергоблоки.
— Это новый, — прокомментировал выставляя у моих ног ржавый цилиндр с зеленым индикатором, обозначающим годность. — Еще два в подзарядной.
— Мне нужно не три, а четыре, — возмутился я.
— Четвертый в отсеке под утиль, — прохрипел дедуля. — За ним в последнюю очередь двинем. Ты рейдерок, лучше кредиты покажи. В холостую шевелиться не хочется.
Я показал горстку монет высокого номинала. Дедуля кивнул, растягивая счастливую улыбку.
Двинулись дальше, мне пришлось взять блок с собой, потому как проводник сказал, этим путем назад не пойдем. Взял в левую руку, чтобы правая была свободна в случае чего. По дороге прихватил моток провода, чтобы сделать вязанку, дабы удобнее было нести. Цилиндры величиной с полутора литровые бутылки весили немало, и под мышкой тащить было бы весьма проблематично.
В подзарядную шли окольным путем, через какие — то запасные, пожарные ходы, о которых, похоже, сама корпорация не знает. Дедуля выдернул два блока с подзарядки и отдал мне без зазрения совести. Никто, похоже, помогать нести не собирался.
Я связал их вместе наскоро, соорудив ручку.
— Да не возись ты, не возись, — заворчал дедуля, подгоняя меня. — Скоро обход, нам бы побыстрее убраться.
Стиснул зубы, довершая дело. Не думал, что меня самого втянут в воровство. Хотя и догадывался о нелегальности дела.
Повели тоннелями, спустились на уровень ниже. Вышли в зал небольшой, но освещенный красным светом, что сразу надавило на глаза, пришлось щуриться. Тут уже несло плавленым пластиком, и если бы не респиратор, не знаю, сумел бы тут находиться. Деду хоть бы что, морда бородатая невозмутима. Кивнул вперед на виднеющуюся лестницу из ямы.
— Сам лезь, — брякнул мне дед. — Я старый, спину ломит.
— Куда?!
— В резервуар, куда ж еще? — Усмехнулся наглец. — Я туда копаться не полезу.
— Вы издеваетесь? — Возмутился, отступая.
Дыхание вдруг перехватило. Разряд тока застал меня врасплох. Напали со спины. Дернуло так, что упал, не в силах даже пошевелиться. При этом разбил нос, а еще досталось лбу. Блоки брякнулись со звоном. Из ноздрей хлынула кровь. Но мне было плевать на эти мелочи, я жадно хватал воздух, захлебываясь в собственной жиже крови.
— Что так долго?! — Раздался голос с усмешкой.
Сперва вынули пистолет, перевернули на спину и обшарили беспомощного, забрав все кредиты. Надо мной склонился Муркин. Тот самый мужчина, что в баре канючил и остался недовольным. Видимо, очень недовольным…
— Что рейдер? Хватку потерял? — Усмехнулся ублюдок.
— Уроды, — сумел все же промямлить онемевшим языком. — Чего надо?
— От тебя? — Муркин усмехнулся и поднялся. — Да уже практически ничего. Корабль считай наш. Девку выманим, дело не хитрое.
— Хрен она выйдет, — возразил я.
— Да конечно, — прыснул тот. — Скажем, что ты при смерти, выскочит, как миленькая.
— Ублюдки, — прошипел в бессилии.
— Тащите в яму, да привяжите хорошенько, — скомандовал Муркин своей шайке и добавил уже мне: — Это ж надо быть таким тупорылым, чтобы за оборудованием сюда идти.
По этому поводу и спорить не хотелось. Он был прав. Корабль сейчас волновал в меньшей степени. А вот за Алену я очень переживал. Ибо, если она клюнет, неизвестно, что эти уроды с ней сделают!
Торжествуя и гадко подшучивая, бандиты поволокли меня к яме.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Судя по всему, на борт корабля они взошли. Но запустить в ручную не сумели. Алиса вовремя заблокировала все, прежде чем ее вырубили. Умница моя… Ручной запуск без кода доступа невозможен. Вот поэтому я получаю по морде вот уже который раз.
От частых ударов восприятие несколько притупилось. Но я слышал, как Муркин раз за разом повторяет:
— Код от бортового! Сука! Код давай! Код! Код! Код!
Привязанный к агрегату, напоминающему столб, в сидячем положении, я получал по всему переднему фронту своего тела. Яма, где меня держали, была темная, заваленная хламом и вонючая до безобразия. Последнее меня вскоре волновать перестало.
Муркин устал, запыхался бедный. Я отплевывался, посматривая на него единственным не заплывшим глазом.
— Сейчас, сейчас, бабу твою по кругу пустим, и заговоришь, как миленький, — запел, решив зацепить этим.
— Где она? — Прохрипел я. Конечно, меня волновало, где Алена!
— В надежном месте! — Оживился Муркин. — Что, страшно за бабу — то свою? Давай выкладывай код. И мы вас отпустим.
— Ага, так я и поверил, — сказал и плюнул ему под ноги.
— Честное слово отпустим!
— Нет у вас ее, блефуешь хреново, урод, — усмехнулся я.
— Ты бы на себя посмотрел, — скривился мучитель. — И на бабу свою. Визжит, как резаная, пощады просит. Только бы ей в щелку не засунули чего. У нас работяги — люди творческие, разойдутся, держи.
Теперь я был полностью уверен, что Алены у них нет! Не будет она даже разговаривать с ублюдками, не то, чтобы пощады просить. Слишком гордая и повидала немало. Со спокойным сердцем я замолк, приготовившись к новой порции ударов.
Но Муркин не стал бить. Он подозвал какого — то деда.
— Это бывший солдат империи с опытом пыток планетарных аборигенов, — начал устрашать меня ублюдок. — Выбьет из тебя все, запоешь, как миленький.
Током меня еще не пытали. Но все когда — нибудь случается. Всего — то нужен переносной генератор, коробка и два провода с клеммами.
Первый раз шибануло, что волосы дыбом встали. Боль невыносимая, ни о чем другом и не думал, кроме как о том, скорее бы это закончилось. Пока ток шел по телу, накапливался некий критический показатель, и казалось, что вот — вот меня просто разорвет изнутри.
Насладившись моим неконтролируемым криком через стиснутые зубы, Муркин снова спросил про код. Я истерично рассмеялся. Если он его получит, меня прикончат без каких — либо иных вариантов.
Второй удар током продлился дольше. Держали под напряжением, пока не запахло паленым. От меня еще и паром повеяло. Мышечный спазм отпустил не сразу, пальцы скрючились, челюсть свело.
— Передохнем, — брякнул дедуля, разглядев мои страдания и верно оценив, что говорить сейчас не смогу. — Я пока подзаряжу, чего — то слабоватый ток идет.
Муркин заржал в голос. Начал по щекам меня лупить, желая привести в чувства. А у меня и сил не осталось голову поднять.
В перерывах между пытками я думал о том, что в жизни важно не то, сколько ты заработал, а то, как ты этим воспользовался. Думая о том, что могу тут просто помереть, вспоминал все хорошее, что со мной было. И так вышло, что самое лучшее и искренне прекрасное случилось, когда я ощущал Алену рядом. От самого первого мгновения нашей встречи, ведь подсознание уже привязалось к ней, стоило увидеть голубые глаза, отражающие целую вселенную звезд.
Я хотел верить, что нужен ей, важен, любим… Все мелкие детали в нашем общении, что давали хоть какую — то надежду на это, были моим самым драгоценным воспоминанием. Ярким, живым, теплым и порой казалось, что последним. Глаза, улыбка, прикосновения, вздох, тон голоса, объятия… Ведь ничего больше и не надо. Как же я жалел, что раньше думал иначе, не осознавал, как близко мое счастье. А когда понял это, стало поздно. Даже в агонии и боли я тешил себя мыслью, что она ускользнула от этих уродов, прихватила кредитов и нашла себе приют у порядочных людей…
Как вырубился, не помню. Просто картинка вместе с ощущениями перещелкнулась вдруг на другую. Водой окатили. Холодной, будто ледяной. Сразу защипало раны на лице. Возникла зловещая морда старика, что пытал меня током. Очертания от ограниченного света, злорадная ухмылка и запах…
— Выспался? — Произнес сипло. Противнее голоса я еще не слышал.
В ушах звенит. Бессилие во всем теле. Ноги затекли, пытаюсь расшевелить. Кажется, в яме их сейчас трое. Но рассмотреть еще двоих сложно, только силуэты, которые говорят о том, что Алены тут нет. И славно, сдаваться не намерен.
— Совсем не важно выглядишь, дружище, — раздалось издевательское. — Отхлебни, мы ж не изверги какие.
Ко рту поднесли бутылку с водой. Я туг же захлебнулся от напора. Но стоило только настроиться для нормального глотка, ее тут же отняли. Дед рассмеялся, да так душевно, что стало совсем уж обидно.
— Смотри, что у меня для тебя есть, — усмехнулся мучитель, демонстрируя шило. — Нравится? Не? Код бортового скажи, и мы закончим наше знакомство.
Самое ужасное было, когда он возился с первым ногтем, загнав туда иглу. Дальше все слилось в одну сплошную боль, доходящую до безумия. Я кричал от души, лишаясь одного ногтя за другим. На второй руке я провалился в бессознательное.
Очередная смена картинки. Морда Муркина показалась мне довольно милой. Радовало, что дедули рядом я не рассмотрел. Того мучителя опасался больше. Хотя на зрение рассчитывать нельзя было полностью. Один глаз заплыл, второй почти заплыл.
— С добрым утром красавица, как самочувствие? — Рассмеялся Муркин. — Что богатенький рейдерок? Помочь мне не захотел, жалеешь теперь. Жалеешь. А ты не жалей, я твой корабль захватить собирался. Так что ничего ты не проиграл. Неизбежна была судьба твоя.
Я кивнул. Пока он болтал, проверял чувствительность своего тела. Пошевелил израненными пальцами, напряг мышцы рук. Все незаметно для Муркина. Жалкий обессилевший вид изображался мною искусно. Ноги мне перемотали проволокой, как и руки. Все бы хорошо для похитителей, да проволока при частом сгибании и разгибании имеет свойства ломаться. А если она еще и со старого склада, так достаточно и секундных манипуляций. Да, и дед, поработав с ногтями, замотал не так старательно.
Судя по внутренним ощущениям, я тут примерно трое суток. Путешествуя в замкнутом пространстве, к отсутствию прогулок я привык. Часто сутками не сходил с одного места. Для меня это отдых. И даже в таких условиях сие не исключение.
— Короче, — выдохнул Муркин, присаживаясь напротив на корточки. — Код от корабля говоришь, и мы тебя отпускаем, естественно после проверки его достоверности.
Если в прошлый раз здесь было трое, но теперь в яме был лишь Муркин, уверенный в моем бессилии. Остальные, видимо, бросились искать Алену.
Я промямлил, делая вид, что пытаюсь что — то сказать. Естественно мужчина нагнулся ко мне ближе, дабы услышать. К этому времени левая кисть уже выскользнула из оков.
— Ну, ну, слушаю? — Муркин потерял бдительность окончательно, предвкушая получить желаемое.
И я ударил. Вложил всю энергию в рывок и скорость. От того даже не успел полностью сжать кулак. Мужчина рухнул, успев вскрикнуть от неожиданности. Сам чуть не взвыл от острой боли, пронзившей ослабленную кисть. Стал высвобождаться, кривясь от саднящей боли во всем теле. Разматывая проволоку на ногах, я своих ран не жалел. Вскоре на пальцах было липкое.
Муркин стал подниматься, я нащупал тяжелую деталь и ударил по голове уже наверняка.
В яму спустился кто — то еще. Дребезжащая арматурная лестница тому свидетель.
— Муркин, хватит его долбить, без девки не расколем, — раздался голос деда из темноты.
Щелчок, и включился фонарь, освещая меня в полный рост с увесистой трубкой в руках.
— Аллярм!! — Завизжал мучитель и бросился прочь. Догнать его я не мог. Бросил вслед орудие. Промахнулся. Но все же ринулся за ублюдком. Успел ухватить за щиколотку на лестнице. Тот заверещал еще сильнее. Я дернул, срывая его вниз.
В темноте было не разобрать, куда попадаю, но я долбил ногами от души, пока он не заткнулся. Нащупал упавший фонарик, по лестнице поднялся, скрипя и охая. Лицо стянула корка, из пальцев сочилась кровь, хромота в колене дала о себе знать. Полной развалиной, я двинулся прочь из зала в противоположную сторону от приближающегося шума. Сюда спешили люди! И это наверняка друзья Муркина!
К счастью, проем я нашел. И практически не разбирая дороги, двинулся по узкому кривому тоннелю, то и дело цепляясь плечами за острые края. С прихваченным фонарем оказалось двигаться ничуть не легче. Света в суетливом движении, как кот наплакал. Страх нес изнеможенное тело все дальше. И я с бешено бьющимся сердцем молил о скорейшей развилке. Ибо двигаться по одной единственной дороге было очень опасно!
Впереди показался тупик. И я уже было приготовился отбиваться от погони, но заметил сетку! Это была вентиляционная сетка. Взявшись за нее, я рванул, что было сил. И завалился на спину вместе с ней, ожидав большего сопротивления. Когда поднимался, слышал, что за мной действительно кто — то идет! В одном месте заиграло по — страшному, и я зашевелился быстрее. Пролез в шахту, высотой не более метра и пополз на четвереньках в выбранную сторону. Шахта шла поперек, и тут уж погоне придется разделиться, выбирая левое и правое направление.
Вскоре я вышел на перекресток и возрадовался. Теперь настичь меня будет еще сложнее! Однако моей радости не суждено было долго длиться. Я понял, что разогнанная мною многослойная пыль — те еще следы!