— Тебе нужно подготовить кое-какие бумаги наверху, Сабина. — Хант глубоко вздохнул, словно напоминая себе, что Сабина была матерью, потерявшей сегодня своего единственного ребенка, и добавил, — Если ты хочешь побыть одна, можешь это сделать, но тебе нужно подписать…
— К черту подписи и к черту время для себя. Казни эту суку, если нужно, но заставь ее дать показания. — Сабина плюнула на кафель у ног Ханта.
Горечь покрыл язык Исайи, когда Хант одарил ее холодным взглядом, который служил ему единственным предупреждением противникам на поле боя. Никто из них не пережил того, что случилось потом.
Сабина, похоже, вспомнила об этом и благоразумно ворвалась в холл. При этом она согнула руку, выпустив четыре острых, как бритва, когтя, и вонзила их в металлическую дверь.
Хант улыбнулся, глядя на ее удаляющуюся фигуру. Цель отмечена. Не сегодня, даже не завтра, но в какой-то момент в будущем…
И люди еще утверждали, что оборотни лучше ладят с ангелами, чем с Фейри.
— У нас есть видеозапись с «белого ворона», подтверждающая ваше местонахождение. У нас есть запись, как вы идете домой.
Камеры охватывали весь Лунатион с качественным видео и аудио рядом, но многоквартирный дом Брайс был старым, и камеры в коридорах не ремонтировались десятилетиями. Домовладельца посетят сегодня вечером за нарушение кодекса, которое испортило все это расследование. Один крошечный кусочек звука был всем, что удалось поймать камерам здания — только звук. В нем не было ничего сверх того, что они уже знали. Телефоны стаи Дьяволов были уничтожены во время нападения. Ни одно сообщение не было отправлено.
— Чего у нас нет, Брайс, — продолжила Виктория, — так это того, что произошло в той квартире. Ты можешь мне рассказать?
Медленно, словно возвращаясь в свое избитое тело, Брайс перевела янтарные глаза на Викторию.
— А где ее семья? — Грубо спросил Хант.
— Человеческая мать живет с отчимом в одном из горных городов на севере, оба иностранцы, — сказал Исайя. — Отец не был зарегистрирован или отказался признать отцовство. Очевидно, фейри. И, вероятно, с некоторым положением, поскольку он потрудился получить для нее статус гражданина.
Большинство потомков, рожденных от человеческих матерей, занимали ранг иностранцев. И хотя в Брайс было что — то от элегантной красоты Фейри, ее лицо выдавало в ней человека-золотистая кожа, россыпь веснушек на носу и высоких скулах, полные губы. Даже если шелковистый поток рыжих волос и изогнутые уши принадлежали чистокровным Фейри.
— Родители… им сообщили?
Исайя провел рукой по своим тугим каштановым кудрям. В два часа ночи его разбудил пронзительный звонок телефона, через минуту он уже вылетел из казармы и теперь начинал ощущать последствия бессонной ночи. Рассвет, вероятно, был не за горами.
— Ее мать была в истерике. Она снова и снова спрашивала, знаем ли мы, почему они напали на квартиру, или это был Филип Бриггс. Она увидела в новостях, что он был освобожден по формальным причинам, и была уверена, что он сделал это. У меня сейчас вылетает патруль из 31-го, родители будут в течение часа.
Голос Виктории прозвучал в динамике, когда она продолжила свой допрос.
— Вы можете описать существо, которое напало на ваших друзей?
Но Квинлан снова исчезла, ее глаза опустели.
Они располагали нечеткими кадрами уличных камер, но демон двигался быстрее ветра и знал, что должен держаться вне поля зрения объектива. Они еще не смогли идентифицировать его — даже обширные знания Ханта не помогли. Все, что им удалось увидеть, это расплывчатое, сероватое пятно, которое не могло прояснить никакое замедление видео. И Брайс Квинлан, бегущая босиком по улицам города.
— Эта девушка не готова давать показания, — сказал Хант. — Это пустая трата нашего времени.
Но Исайя спросил его,
— Почему Сабина так ненавидит Брайс, почему намекает, что она виновата во всем этом? — Когда Хант не ответил, Исайя дернул подбородком в сторону двух папок на краю стола.
— Посмотри, на Квинлан, до этого было только одно стоящее преступление-публичная непристойность во время парада летнего солнцестояния. Она немного заигралась у стены и была поймана на месте преступления. Провела ночь в камере, заплатила штраф на следующий день, провела месяц на общественных работах. — Исайя мог бы поклясться, что на губах Ханта появилось подобие улыбки.
Но Исайя постучал мозолистым пальцем по внушительно толстой стопке рядом с ним.
— Это является одной частью материала на Данику Фендир. Из семи. Начиная с мелкого воровства, когда ей было десять лет, до тех пор, пока она не достигла совершеннолетия пять лет назад. А потом наступает жуткая тишина. Если ты спросишь меня, я считаю, Брайс была той, кого подставили и увели от Даники.
— Не настолько, чтобы напичкать дозой убивающей лошадь, — сказал Хант. — Я предполагаю, что она не была на вечеринке одна. Были ли с ней сегодня другие друзья?
— Еще двое. Джунипер Андромеда, Фавн, солистка городского балета, и… — Исайя открыл папку с делом и пробормотал молитву. — Фьюри Акстар.
Хант тихо выругался, услышав имя наемника.
Фьюри Акстар имела лицензию на убийство в полудюжине стран. В том числе и этой.
— Фьюри была сегодня вечером с Квинлан? — спросил Хант.
Они достаточно пересекались с наемницей, чтобы запомнить, что от нее нужно держаться подальше. Мика даже приказывал Ханту убить ее. Дважды.
Но у нее было слишком много сильных союзников, как шептались, в Императорском Сенате. Так что оба раза Мика решил, что последствия из-за Умбры Мортис, превратившей Фьюри Акстара в настоящий гренку, принесут больше хлопот, чем пользы.
— Да, — сказал Исайя. — Фьюри была с ней в клубе.
Хант нахмурился. Но Виктория наклонилась, чтобы еще раз поговорить с Брайс.
— Мы пытаемся найти того, кто это сделал. Ты можешь дать нам необходимую информацию?
Только оболочка сидела перед призраком.
Виктория сказала тем роскошным мурлыканьем, которое обычно заставляло людей есть из ее ладони:
— Я хочу помочь тебе. Я хочу найти того, кто это сделал. И наказать их.
Виктория сунула руку в карман, вытащила телефон и положила его лицевой стороной вверх на стол. Мгновенно на маленьком экране в комнате с Исайей и Хантом появилась его цифровая лента. Они посмотрели на призрака и экран, когда открылась серия сообщений.
— Мы скачали данные с твоего телефона. Ты можешь рассказать мне об этом?
Остекленевшие глаза следили за маленьким экраном, который был вмонтирован в потайное отделение в полу покрытом линолеумом. На нем были те же самые сообщения, которые сейчас читали Исайя и Хант.
Первая, присланная от Брайс, гласила:
Телевизионные вечера для виляющих хвостами щенков. Давай поиграем с большими сучками.
А затем короткое темное видео, трясущееся, на котором, кто — то взревел от смеха, а Брайс наклонилась над линией белого порошка и втянула его прямо в ее веснушчатый нос. Она смеялась так ярко и живо, что девушка в комнате перед ними выглядела как выпотрошенный труп, и она закричала в камеру:
— Зажги его, ДАНИКААААА!
Письменный ответ Даники был именно тем, чего Исайя ожидал от главы волков, которого он видел только издали на официальных мероприятиях и который, казалось, был готов начать неприятности, куда бы она ни пошла:
Я чертовски ненавижу тебя. ПРЕКРАТИ ДЕЛАТЬ ЭТО БЕЗ МЕНЯ. ДУРА.
Действительно, принцесса вечеринок.
Брайс ответила через двадцать минут,
Я только что подцепила кого-то в туалете. Только не говори Коннору.
Хант покачал головой.
Но Брайс сидела там, пока Виктория читала сообщения вслух, с каменным лицом призрака.
Даника ответила,
Хорошо ли это?!!?
Только для того, чтобы снять напряжение.
— Это не имеет значения, — пробормотал Хант. — Тащи сюда Викторию.
— У нас есть приказ.
— К черту приказы. Эта девчонка вот-вот сломается, и не в хорошем смысле.
Затем Брайс перестала отвечать Данике.
Но Даника продолжала присылать сообщения. Одно за одним. В течение следующих двух часов.
Шоу окончено. Где вы, дуры?
Почему ты не берешь трубку? Я звоню Фьюри.
Где, черт возьми, Фьюри?
Джунипер никогда не берет с собой телефон, так что я даже не собираюсь с ней возиться. Где ты?!!!
Может, мне пойти в клуб? Стая уходит через десять минут. Перестань трахать незнакомцев в сортире, потому что Коннор пойдет со мной.
БРААЙС. Когда ты смотришь на свой телефон, я надеюсь, что тысяча пропущенных бесят тебя.
Торн говорит мне, чтобы я перестала тебе писать. Я сказала ему, чтобы он не совал нос не в свое дело.
Коннор говорит, чтобы ты повзрослела и перестала употреблять сомнительные наркотики, потому что только неудачники делают такое дерьмо. Он был недоволен, когда я сказала, что не уверена, что могу позволить тебе встречаться с более святым, чем он, принцесса.
Ладно, мы уходим через пять минут. До скорой встречи, мудила. Зажги там.
Брайс не мигая смотрела на экран, ее израненное лицо было болезненно бледным в свете монитора.
— Камеры в здании в основном сломаны, но та, что была в холле, все еще могла записывать звук, хотя ее видеозапись была отключена, — спокойно сказала Виктория. — Я включу?
Нет ответа. Так что Виктория включила его.
Приглушенное рычание и крики заполнили динамики-достаточно тихо, чтобы было ясно, что камера в холле уловила только самые громкие звуки, доносящиеся из квартиры. А потом кто — то заревел-дикий волчий рык.
— Пожалуйста, пожалуйста…
Слова прерывались. Но звук камеры в холле был слышен.
Закричала Даника Фендир. Что — то упало и разбилось на заднем плане-как будто ее швырнули на мебель. И камера в холле продолжала записывать.
Крики продолжались, и продолжались, и продолжались. Прерываясь только сломанной системой камеры. Приглушенное ворчание и рычание были влажными и злобными, и Даника умоляла, рыдала, умоляла о пощаде, плакала и кричала, чтобы это прекратилось…
— Выключи его, — приказал Хант, выходя из комнаты. — А теперь выключи его. — Он выскочил так быстро, что Исайя не успел его остановить, мгновенно пересек комнату и распахнул дверь, прежде чем Исайя успел покинуть комнату.
Но там была Даника, звук ее голоса, все еще умоляющий о пощаде, доносился из динамиков на потолке. Даника, которую сожрали и разорвали на куски.
Молчание убийцы было таким же леденящим душу, как и рыдания Даники.
Виктория повернулась к двери, когда Хант ворвался внутрь, его лицо потемнело от ярости, крылья расправились. Тень смерти вырвалась на свободу.
Исайя почувствовал вкус горечи. Молния извивалась в кончиках пальцев Ханта.
Нескончаемые, приглушенные крики Даники наполнили комнату.
Исайя вошел в комнату как раз вовремя, чтобы увидеть, как Брайс взорвалась.
Он поднял стену ветра вокруг себя и Вики, Хант, без сомнения, сделал то же самое, когда Брайс вскочила со стула и перевернула стол. Он пролетел над головой Виктории и врезался в смотровое окно.
Дикое рычание наполнило комнату, когда она схватила стул, на котором сидела, и швырнула его в стену, так сильно, что его металлический каркас смялся.
Ее вырвало прямо на пол. Если бы его сила не была вокруг Виктории, она бы испачкала ее абсурдно дорогие сделанные на заказ туфли.
Брайс тяжело дышала, глядя на устроенный беспорядок. Потом упала в него на колени.
Ее снова вырвало. И еще раз. А потом она свернулась калачиком на коленях, ее шелковистые волосы упали в блевотину, когда она раскачивалась в ошеломленной тишине.
Она была наполовину Фейри, не использовала силу. То, что она только что сделала со столом и стулом… чистая физическая ярость. Даже самые отстраненные из фейри не могли остановить извержение первобытного гнева, когда оно настигало их.
Хант невозмутимо приблизился к ней, высоко подняв серые крылья, чтобы не протащить их по рвоте.
— Эй. — Хант опустился на колени рядом с Брайс. Он потянулся к ее плечу, но опустил руку. Сколько людей когда-либо видели, как руки Умбры Мортис были протянутые к ним без малейшего намека на насилие?
Хант кивнул в сторону разрушенного стола и стула.
— Впечатляюще.
Брайс наклонилась еще ниже, ее загорелые пальцы почти побелели, когда они впились в ее спину достаточно сильно, чтобы оставить синяки. Ее голос был прерывистым скрипом.
— Я хочу домой.
Темные глаза Ханта сверкнули. Но больше он ничего не сказал.
Виктория, хмуро глядя на беспорядок, ускользнула, чтобы найти кого-нибудь, кто мог убраться в комнате.