Я вглядывалась в темноту, пытаясь объяснить странную тревогу игрой воображения и непривычным окружением. Море я любила всегда, оно меня успокаивало и несколько предыдущих унов так и было, но не теперь. Тихий звук, томительный и острый, печальный и протяжный будоражил меня. Глубоко в груди разгоралась невыносимая жажда, я страждала бросится в пенную пучину, и практически перегнулась через леера, натянутые на фальшборте, когда тонкий синий луч, упавший практически под днище судна, осветил толщу воды.
На небольшой глубине практически на самой поверхности я увидела её. Бурые, как водоросли волосы, бледная, никогда не знавшая солнце кожа, рот, застывший в хищном, клыкастом оскале, и бледные, тонкие руки, заканчивающиеся длинными, загнутыми когтями протянутые ко мне. Звук издавало это существо, выворачивая меня на изнанку, требуя, зовя, приглашая.
Я вцепилась в канаты, впившись в них до боли короткими ногтями, горло сдавило в спазмах, сил моих едва хватало на то, чтобы сдержаться и не прыгнуть, всё моё естество протестовало, и лишь злое упрямство и ядовитая ненависть не давали мне сдаться, покориться судьбе жертвенной овцы. Мимо меня прошел рулевой, как и я наклонился через борт и вгляделся в опасную глубину. Голос серены стал громче, я закрыла глаза и до крови прикусила себя за щеку, надеясь, что боль, хоть немного отвлечет меня.
Со стеклянными глазами, выражающими ужас и блаженство одновременно, мужчина перешагнул толстый канат.
Сил бороться больше не было.
Или он, или я.
Грузное тело ухнуло вниз не проронив ни звука.
Мириады белых пузырьков превратились в багровую пену, а мне удалось отлепиться от борта и со всех ног броситься в рубку.
— Серена, — прошипела я, едва ввалилась в небольшое помещение, стол был завален картами, поверх лежал секстант, кажется астролябия, большой, бронзовый компас и хронометр****. Мужчины бросились к железной шкатулке, а один из них протянул мне крошечный камушек на нитке.
— Амулет, заряжен, надо проверить все ли на месте.
— Нет, рулевой за бортом, — сказала я, надевая шнурок. Давление на разум сразу ослабло, низкие удары по судовому колоколу добавили звона в ушах, ну уж лучше этот ужасный звук, чем смертельная пень серены.
Спустя несколько таймов мы не досчитались рулевого, юнги и сюрприз, сюрприз, нашего купца. По большому счету, задание можно было бы считать не выполненным, но охранять нас наняли груз, а значит, Жнец с ним, он мне никогда не нравился, а осознание того, что он знал, что везет, делало, лично для меня, его смерть вполне заслуженной. Я бы еще и плюнула ему вслед, да боюсь сиренам, а их было несколько, и они кружили вокруг борта, словно стая акул, почуявших кровь, может не понравится моё отношение к происходящему.
Я растолкала Ти, она металась обессиленная в гамаке, но мне было что ей сказать. Резко подскочив и силясь навести фокус, она уставилась на меня как филин ночью в поисках дичи:
— Я думала, тебе не удастся втянуть меня в еще большие неприятности, но моя интуиция уснула сегодня мертвым сном. Наш заказчик мертв, моряки не собираются следовать необходимым нам курсом. Им есть кому продать товар, и это они еще не знают о раковинах.
— И каков новый курс? — встревоженно спросила она.
— Петре Муэрто*****, один из островов Обсидиановой гряды.
*Рог Тритона — харония Тритона, молюск.
**Аспарагус — представитель флоры субтропиков.
***Леера — обычно веревочные канаты или стальные, натягиваются во время штормов, для того, что бы держаться за них.
****Всё это является предметами для навигации судна.
*****Петре Муэрте — камни смерти.
Глава 10. Человек создан для счастья, как птица для полета
Вопреки желанию подруги я не видела смысла в разговоре с капитаном, ему было плевать на сроки и контракты. Из-за глупой случайности тот потерял друга. Они больше сорока талей ходили по Стеклянному морю и сирен не встречали ни разу, хотя знали о том, что они существуют, но очень легко забыть об опасности, когда ни разу её не встречал.
Не сложно понять почему они напали, догадываюсь что привлекло их, и пока, только лишь пока, капитан не знает о грязном грузе. То, что именно раковины моллюска, водящегося лишь в Стеклянном море, стали вместилищем душ — жестокая случайность. Запретное, тёмное колдовство всегда привлекало глубинных чудищ, может сейчас, в это самое мгновение по следу бьющихся в плену душ, за нами гонится пресловутый кракен.
Хоть бы не догнал.
Сундук стоял у нас, после разговора с нанимателем, я забрала его в каюту.
Для сохранности.
Хотя присутствие груза на таком близком расстоянии тяготило меня. Мне хотелось разбить каждый из сосудов, вмещающих в себя невинные, плененные души. Но как бы мне этого не хотелось я не могла. И вовсе не потому, что была скованна контрактом.
Нет.
Для того, чтобы отпустить несчастных, дабы они смогли пройти воды Леты и вновь возродиться, необходим был правильный ритуал, сильный шаман (или некрос) и капище, чем древнее, тем лучше. Но это всё, что я знала об этом. Запрещенную магию искусник упоминал лишь вскользь, но даже те крохи, что он давал, были много большим, чем я смогла бы найти самостоятельно или узнать из книг. О таких ритуалах не пишут в простых учебниках, и не в каждом гриммуаре встретишь информацию о проклятом колдовстве.
Как я и думала — уговоры не возымели своего действия. Капитан на всех парусах пёр в сторону прибежища пиратов, стремясь покинуть недружелюбные воды. Не сложно было догадаться, что за судьба уготована двум женщинам, попавшим в место скопления сброда самого низкого пошиба. И хотя ходили мы в мужской одежде, на нас не было написано, что мы наемницы. Я бы вообще предпочла скрыть этот факт и притвориться любовницами почившего купца, так было бы проще отбрехаться от неоднозначного груза.
В контракте были указаны сроки и по их истечению денежные средства, перечисленные на счет в КелтарсБанк изымались в пользу заказчика, плюс неустойка, плюс со счета списывался процент отданный пансиону.
Всё.
— Если дело в деньгах — я одолжу, в чем проблема?
— Ты не понимаешь, с этими людьми не шутят. У них длинные руки. Я подслушала разговор жирдяя, он, конечно, тоже ничего толком не знал, но несколько имен меня насторожили…
— Например, — перебила я срывающуюся в панику подругу, это было так на неё не похоже, что я заподозрила ментальное вмешательство. Казалось кто-то накручивает в Тируме панику дабы та во что бы то ни стало доставила груз.
— Все они мне ни о чем не сказали, — но вот одно я слышала — Премьер-Министр Демистана Сильвано Кроу.
Ох.
Словно пропустила удар ногой под дых, дыхание со свистом ворвалось в легкие и я потребовала, чтобы подруга рассказала подробнее, но больше она ничего не знала. Только то, что кому-то из окружения моего кровника* нужны эти раковины, тем больше причин провалить задание. Но обдумать, не сейчас, а в спокойной обстановке и попросить кое-что поточнее разузнать Мо не терпелось, жаль нет сейчас такой возможности.
Тем временем капитан судна начал маневр, островную гряду окружали рифы и даже тот, кто не единожды бывал на них, с трудом лавировал меж опасно торчащих из толщи серебристой воды камней. То тут, то там встречались остовы полуразрушенных кораблей, наглядно демонстрируя, что помимо опыта, не помешает и удача. Даже я, когда мы наконец вышли в залив, выдохнула, не заметив, как задерживала дыхание весь опасный путь сквозь рифовую оборону.
Пол дюжины факелов вспыхнувшие разом обозначили берег, матросня забегала пуще прежнего подчиняясь приказам старшего на мостике, капитан стоял за штурвалом и даже в вечернем сумраке было видно, как напряжены его плечи, я слышала, у боцмана большая семья ожидающая его из рейда…
Я даже немного растерялась, потому как на нас, со счастливо сошедшей на твердую почву Ти, никто не обращал внимания, статус не обозначили, а сундук с личными вещами даже разрешили взять с собой. Закидав одеждой купца, почившего в глубинах, раковины, мы двинулись по тропке в сторону то ли большой деревни, то ли небольшого городка. Хижины были одноэтажными, но добротными, располагались в два ряда заканчивающимися тупичком с таверной. Именно туда нас направил капитан, а через четверть леора, он присоединился к нам, когда мы уже договаривались с хозяином о постое.
Рано обрадовалась, в своих мыслях я уже находила капитана, отправляющегося в ближайшее время в Орум и после дема пути, оказывалась в Кватре, забыв, как страшный сон, это нелепое задание, но едва мы бросили тюки со своими вещами, освежились и вытянули ноги на узких топчанах, как громкий стук прервал наше мнимое уединение. Пышногрудая подавальщица просила спустится в обеденную, где нас уже ожидают.
— Говорить буду я, договор? — Ти вела себя необычно, нервничала, потела, всё время терялась в пространстве и много, очень много пила рома. Я бы сказала, что дело в том, что она переживает о грузе, но нет. Её не типичное поведение — лакмусовая бумажка ментального воздействия. А раз в деле промелькнуло имя Ворона — можно поставить на это левую руку.
Мне всё это крайне не нравилось, но делать было нечего, поправив ножны и засунув в голенище сапога пару рыбок**, мы молча вышли. Мне нечего было сказать Тируме, слушать её бесконечные извинения надоело, у меня в голове не укладывалось как выпускница КаноНуб может так подставиться, дело явно было не чисто, я не мнила себе крутым наемником, но никогда бы не плюхнулась на спину обнажив беззащитное пузо. Нет, своей глупостью она не перечеркнула десяток талей крепкой дружбы, но в напарницы к ней я более не встану, и после окончания этого фарса — каждый за себя.
Едва мы спустились, та же официантка стала подавать на стол, эль в глиняных кружках, жареная рыба и остро пахнущая пряностями похлёбка. А вот помимо свежеприготовленной пищи, что помимо моей воли притягивала взгляд, за столом, на который нам указали сидели трое: наш капитан, сморщенный, как печенный батат старикан и широкоплечий красавец, явный лидер среди этой тройки.
Нужно быть слепой, чтобы не отдать должное настолько привлекательному мужчине, а я на зрение никогда не жаловалась. Пепельные волосы ниже плеч, голубые глаза, мужественный подбородок, ослепительная улыбка и красивые руки, с длинными, сильными пальцами. Я скосила глаза и увидела, как подруга, не особо уважающая мужской пол, сглотнула слюну.
Хорош, демон.
Мужчины молчали, рассматривая нас, хотя капитан уже насмотрелся за время плавания, и потягивал прохладный эль, задумчиво крутя светлые усы.
— Меня зовут Долор, это — Тамина. Нас нанял купец. Мы должны были сопроводить его до Круга и там разбежаться.
— Зачем торгашу телохранители в открытом море? — прищурился блондин. Своего имени он не назвал.
— Он перешел дорогу Змею и опасался за свою жизнь, поэтому предпочел пересидеть на Востоке, а может сбежать с концами, не знаю. Мы неплохи в своем деле, но на лучших у него не было денег.
— Если бы вы были лучшими — он бы был жив, не так ли?
— Не так, — огрызнулась я, — мы оценили риски, проверили команду, уж с дюжиной людей мы бы справились в случае опасности, а про чудовищ в контракте не было и буквы. Я проверила. Дважды.
— Меня зовут Грэгори — я, скажем так, мэр этого острова, это Остикунэ — старейшина, пока мы не поймем, что привлекло серен, ни одно судно не покинет лагуну.
— Против морских дев прекрасно работают амулеты, почему не воспользоваться ими, уверена простои в вашем «бизнесе» принесут существенные потери….
— Ты не понимаешь, где серены, там дрэгомор, — перебил меня красавчик, подавшись вперед и гневно сверкая глазами, — ему плевать на заряженные камушки. Капитан Гонсо уже пол сента ходит под парусом, а хвостатые появились лишь в этом рейсе, значит у вас есть что-то, что им нужно. Подумайте, может купец вез что-нибудь, что просил охранять с особым тщанием?
— Только. Свою. Задницу. — ответила я. Ти вылакала свой эль и теперь цедила мой.
— Что такое дрэгомор вообще? — прошипела она между глотками.
Во время разговора он поочередно смотрел то на Ти, то на меня, видимо ожидая нашей реакции на свои слова, а может ему нравилось её смущать, он был красив, знал это и пользовался своим преимуществом на полную катушку, вгоняя в краску подругу. Я же больше не доверяла красавцам, мой брат, был самым красивым мужчиной в моей жизни, из тех, что я видела вживую. И одним из самых подлых.
Почему не самым? Ну моя жизнь еще не подошла к концу, вероятнее всего у меня всё впереди. Но вот старейшина, тот смотрел лишь на меня, пристально, подолгу не мигая, словно в трансе, по началу мне даже показалось, что он увидел что-то за моей спиной, и я даже немного скосила глаза, но там было пусто. Но самое подозрительное было то, что он наконец-то улыбнулся, пробурчал что-то себе под нос и не прощаясь — удалился.
Видимо это поведение для него было нормальным, потому как ни капитан, ни тем более Грэгори даже бровью не повели, а продолжили беседу стараясь обрисовать наше островное будущее более радужными красками, хотя в палитре были лишь серые оттенки. Мы пришли к соглашению и по поводу груза.
— Нам он не нужен, пусть это будет платой за наше возвращение.
— Мы взяли бы его и без вашего одобрения, но, если вам спокойнее сделать вид, что барахло было отдано добровольно — ваше право. Здесь вас никто не тронет, здесь уже давно нет каторжников, а обсидиан добывают лишь на первом острове гряды, но всё же не стоит ходить в одиночку ночью, — закончил мэр.
А от меня — спасибо, если бы ты не предупредила, женихов-утопленников у серен бы прибавилось, — пойдем сын. Мужчины встали, а в моей голове мелькнуло — а ведь ни капли не похожи.
Грэгори повернулся перед выходом из таверны и поймав мой слегка удивленный взгляд — подмигнул.
*Кровник — кровный враг.
**Рыбки — маленькие, удобные кинжалы. Чаще для метания.
Глава 11. Про "это" можно говорить, но лучше делать
Размеренная жизнь на острове затягивала как в ураганный смерч зазевавшуюся корову. Вот ты еще стоишь и щиплешь травку, отгоняя от пятнистого бока зеленую травку, а тут ты уже летишь по кругу, теряя рога и копыта и истерично мыча в вихрястую стихию. Ти всё чаще надиралась местным пойлом, его гнали из экзотических фруктов и кокосового сока, сладко, приятно на вкус, но с ног сбивало с трех глотков, предпочитая не выходить из комнаты и гипнотизировать сундучок с ценным грузом тяжелым взглядом.
Не знаю заметила ли она, а я говорить не стала, но пока мы знакомились с местной законодательной и духовной властью нашу комнату тщательно обыскали, и, хотя все вещи были на месте, тонкий запах чужого присутствия неотступно следовал за мной, пока я осматривала вещи. Распахнув тяжелую крышку, я вытащила вещи, в беспорядке сложенные дабы прикрыть двойное дно, и нажав на дальний правый угол до тихого щелчка подняла пластину.
Бледно-бежевые ракушки лежали в два ряда, не потревоженные чьим-то любопытством, ожидая своей участи, что зависела теперь только от нас, маленькие, не больше мизинца, а сколько горя уже причинили и еще смогут причинить.
Я уже решила, что хочу с ними сделать, что необходимо с ними сделать, но, чтобы убедиться мне нужно провести с этими людьми побольше времени. Племена населяющие Обсидиановые острова — исконные. Жители изначального мира Твердыни, существующие на этих землях еще до прихода Великих, занявшихся причудливой селекцией и насаждением своих рас и законов, они обладают своей магией, потому что поклоняются силам природы, как маги-стихийники.
Как я, если бы не энергетическая клеть, сдерживающая мой дар.
А пока я решала, как преподнести этот сюрприз местному шаману, которого от меня почему-то скрывали, я наслаждалась незапланированным отдыхом. Сессия прошла, как раз сейчас у меня должна была быть практика и небольшие каникулы, так что море, песок, солнце, тренировки и простая пища — это было именно то, что требовалось моему засидевшемуся в прозекторской и на операционных организму.
Я нашла удивительное место, сравнительно недалеко от таверны бушевал водопад, практически ледяная вода и пологий берег, покрытый короткой изумрудной травкой, стали моим прибежищем на несколько унов. Каждое утро я приходила сюда, купалась, валялась на солнышке, покрываясь ровным, золотистым загаром и ничего не делала.