- Зря ты лезла в чужие дела, девка. Хорошего отбора, - сказал он. И тяжелая дверь захлопнулась прямо перед моим носом, лязгнув замком.
Изо всех сил я ударила в нее плечом, едва не вывихнув руку из сустава. Но было поздно. Ловушка захлопнулась. Нет! Проклятье!
В полной темноте я стояла в подземелье замка. Скорее всего вход был каким-то дополнительным, неофициальным, и его еще не успели заблокировать, что позволило близнецам провернуть ментальную операцию. Где-то был официальный выход, но как добраться к нему через все подземелье, в котором сейчас начнут биться за место сира лучшие местные кандидаты?
Встретившие меня в коридорах дадут показания, что я бежала в подземелье сама. Человечка со странными видениями, что с нее взять.
Я включила светлячок над головой и осмотрела дверь. Нет, не пробью. Думай, думай, Эфа.
С Маури я еще разберусь, до моего выхода из подземелья они вряд ли сбегут. Скорее всего уже уверены, что больше меня никогда не увидят. Но не на ту напали. Я проверила напоясные кармашки, броши, кольца, даже постучала пальцем по Оку. Что ж, сидеть и ждать пока на огонек кто-нибудь заглянет я точно не буду. Похоже подвалы тянутся через весь замок, это означает, что меня могут искать неделями по закоулкам. Лучше всего найти кого-нибудь знающего местность, например, Генриха.
Корнуэлл, я очень надеюсь, что мы еще встретимся. Я столько тебе еще не сказала. Из-за условностей, этикета, приличий я как следует не успела даже нацеловаться с тобой, ни разу не танцевала, чувствуя твои руки на талии, не засыпала у тебя на груди. Ты не знаешь как я потягиваюсь утром, как ужасно фальшивлю, когда пою.
Где бы ни был проклятый выход, я найду его, потому что у меня еще много, очень много незавершенных дел. А я люблю все делать до конца, я очень ответственная девушка.
И никакие психанутые братишки не смогут мне помешать. Кстати, Маури, теперь вы стали одной из моих задач, которая будет обязательно завершена. И никому больше не разрешу лезть к себе в голову.
Соберись, Эфа. Больше прав на ошибку у тебя не осталось. Притушив светлячок до еле заметного света и закинув его на пару метров перед собой, я сделала первый, мягкий, скользящий шаг в темноту.
Глава 20. Тут-тук, откройте
Люшер Джастин Корнуэлл, примарх*
Перед глазами медленно двигаются и разевают рты искаженные лица. Они мне никто, но чтобы не выдать себя и не развязать войну, приходится скрывать охватившее меня бешенство.
Только что пришел один из братьев Маури и сказал:
- Мастер Тадеус, девчонка оказалась ненормальной. Мы только начали настройку, как она подскочила и с завываниями куда-то побежала, чуть дверь нам, больная, не выломала. Брат побежал за ней, но пока не вернулся.
Эти ублюдки что-то сделали с моей девочкой, она в принципе не может «завывать» и ее разум настолько здоров, что вам и не снилось, кровососы.
Я уже начал двигаться к двери, плавно огибая пытающихся меня задержать охранников Тадеуса. В схватку вступать было нельзя, если завяжется бойня, меня могут спеленать и обездвижить просто числом, а кто тогда спасет мою занозу. И мне совсем не нравятся глаза близнецов. Много я видел разных глаз на своем веку, но эти холодные бельма принадлежат не юным созданиям. Внешность у вампиров всегда обманчива, и выглядят они на тот возраст, в котором их обратили. А вот глаза - стареют, не обманывают глаза.
Когда я практически достиг выхода, в кабинет заглянул второй брат.
- Я ничего не мог сделать! Просто не догнал! Эта девка вдруг решила посмотреть выбор сира, вбила себе в башку, что увидит там преступников из своего бреда. Ползамка в свидетелях, я просто не смог ее догнать, не обращаться же было. Мастер, наша вина, но она исчезла, словно в воздухе растворилась.
- Получилось у нее проникнуть в подземелье? - голос Тадеуса звучал устало.
- Пока неясно, скорее всего нет, но мы сообщили о произошедшем охране.
- Какая жалость. Такая юная и такая...
- Вы мне слово давали, мастер, - я старался говорить размеренно, не выдавая активацию ускоренного метаболизма, - что она будет в безопасности.
- Так в комнате Маури с ней, насколько понимаю, ничего и не случилось, - искусственно сочувствующе сообщил вампир. - Если мисс Филиппа пострадает, конечно, мы выплатим штраф, хотя сами видите, делаем что можем, чтобы помочь вашей сестре. Я немедленно выделю кого-нибудь из своего сопровождения на ее поиски. Вход в подземелье тщательно охраняется, попасть туда она не сможет. Скорее всего ее сейчас тихо тошнит где-нибудь в кладовой.
Мы для него были людьми, просто людьми. И только что офицер Белого Крыла практически списал Эфу в расход, окончательно удостоверившись в ее ненормальности.
Близнецы, рядом с которыми я стоял мельком переглянулись, и я отчетливо понял - девочка находится в подвалах замка, именно там через несколько часов найдут ее тело, съеденное местными едва вылупившимися птенцами.
Я вас запомнил, близнецы. Поговорим потом, а пока я не буду терять времени. Уже выскальзывая в дверь, я услышал:
- Да не трогайте вы его, побегает-поищет и успокоится. Сопроводите тихо...
Ничего. Пара пробежек и я сброшу вампирских тварей с хвоста. Каждый мой следующий шаг становился чуть-чуть быстрее предыдущего, каждое следующее движение - плавнее. Основной моей задачей сейчас было - оторваться от сопровождающих. Неизвестно, сообщил ли Генрих Тадеусу и его людям, что я оборотень, но даже если они считают меня магом - спишут на использование артефактов. Главное, не перейти на слишком подозрительную скорость.
Этажи и коридоры, вампиры и люди. Все смазалось в одну пятнистую ленту, пока я бежал и думал.
Какового это обрести надежду и сразу потерять ее? Только начать таять, поверить, что нашел такое же горячее, чистое и отчаянно одинокое сердце, и лишиться, не успев понять был ли у нас шанс.
Делай что угодно, заноза, вцепляйся в горло, убегай, кричи, ползи и не дыши, но выживи, очень тебя прошу, моя заноза, выживи. У меня... нет никого, кроме тебя. Дождись меня. Я иду. И под моей кожей, воя и царапаясь, забился в ярости волк.
*примарх - один из верховных оборотней.
Люшер Джастин Корнуэлл, примарх*
Мои нос ловит тонкие нотки полевого луга, такие освежающие среди окружающих тяжелых запахов. Ее аромат - неповторимый, чистый, вьется почти исчезающей лентой. Я бегу все быстрее, окончательно отрываясь от преследователей.
Где ты, заноза? Отзовись.
Запах исчезает за стеной. Скорее всего здесь находится тайная дверь, возможно, Эфа ее даже видела, в отличие от меня, и зашла самостоятельно. В коридоре слишком много свидетелей, чтобы затаскивать девушку силой. Но сейчас передо мной только ровная поверхность с еле заметными линиями проема. Я хватаю первого попавшегося парня, оказавшегося человеком-слугой и спрашиваю, что находится с другой стороны.
Вампиры не только кормятся от слуг, но и сами поят их собственной кровью, получая полный контроль, начиная ощущать таких людей как часть себя. В свою очередь, люди-фанатики, мечтающие стать вампирами, испив кровавой энергии, становятся и сами намного сильнее.
Парень, которому я задаю вопросы, необычайно широкоплеч, его движения собраны, взгляд насторожен. Пахнет он как человек, но с едва ощущаемой вампирской горчинкой.
- С той стороны стены - подземелье, уважаемый. Гостям в него нельзя, но, если хотите получить официальный ответ, лучше спрашивать не у меня. Обратитесь к стражам у центрального входа в подвалы.
Он никуда не уходит, ему любопытно, что нужно странному гостю в опасных подземельях. Если я начну стучать стены, слуга поднимет шум. Вот за что я ненавижу операции под прикрытием - слишком много запретов.
Я бегу в сторону указанного официального входа и через минут двадцать череды поворотов и коридоров, наконец, врываюсь в освещенный настенными светильниками холл с впечатляющей массивной дверью, украшенной резьбой и медными заклепками. Клетчатые бело-красные полы добавляют пафосности, так любимой вампирами, а два охранника, восседающих в удобных креслах, подчеркивают значимость этого помещения в жизни замка.
Где еще охрана сторожит не стоя, а сидя? Только у кровососов. Да, со временем, матерея, они совсем перестают уставать и могли бы постоять. Но! Белые засранцы даже здесь эстетствуют.
- Зря вы, мастер, - говорит один из них, покачивая ногой и обращаясь почему-то к двери, - не идете сражаться. Силы у вас хоть отбавляй.
- Делать мне нечего, только ответственность за эту банку с тараканами на себя брать, - отвечает из-за двери знакомый голос. По всей видимости, упрямая Кин-Кин продолжает отказываться биться за место сира и сейчас преспокойненько сидит у самого входа с другой стороны.
Знакомы мы с ней давно, когда-то вампирша даже пробовала завязать отношения, но мне такой головной боли никогда не было нужно, а сейчас и подавно без шансов. Но мне импонирует в ней неудержимый оптимизм и жажда свободы. Она единственный мастер-вампир высокого уровня, которого я знаю, живущий вне Гнезда. И сейчас, скорее всего, приехала вынужденно, только из-за гибели сира.
- Кин-Кин, - зову я, подходя к двери. Охранники вскакивают, смотрят настороженно, но иерархию здесь чтут, а разговариваю я не с ними.
После непродолжительного молчания девушка отзывается удивленным:
-Люш... Корнуэлл?
- Да, Кин-Кин, мне нужна твоя помощь по старой дружбе.
Она сдержанно фыркает:
- Только ты можешь пытаться договориться с дамой, используя слово «старая». Чего тебе нужно, «друг»?
- Внутрь, - прямо отвечаю я, - в подземелье попала Филиппа. Я войду или тихо, с твоей помощью, или громко, и тогда мне будет уже все равно.
- Ты понимаешь, что нарушишь и без того хрупкое равновесие? Мы еле сдерживаем молодежь, достаточно небольшого повода и ненависть как лавина сойдет с гор, погребая и правых, и виноватых. Начнется война. Ты хочешь быть ее причиной? - спрашивает она. А два вампира по бокам, правильно поняв мои намерения, мгновенно принимают боевую трансформацию. Но пока не поднимают тревогу. Я слышу их недоуменные шепотки, они не понимают, почему мастер продолжает на равных разговаривать с человеком.
- Ради Филиппы я рискну, - тяжело признаю я. - Иначе мой волк сойдет с ума, и я все равно разнесу Гнездо на камни, только уже с полной гарантией войны.
- Как же тяжело иметь с вами дело, - признает вампирша. - Со всеми вашими зависимостями, семейными и брачными узами, инстинктами... Херовые вы партнеры, Лю.
Она бурчит, но я уже знаю - решение принято. Однажды я спас ей жизнь, и хотя она ни разу не сказала мне за это спасибо, я чувствую - Кин-Кин благодарна.
- Ладно, но с одним условием, - повышает голос вампирша. - Ты ищешь свою Филиппу, никого здесь не убивая.
- Если никто не тронет ее, - добавляю я. Условие вполне мне подходит, я сам политик и понимаю, когда надо давить, а когда остановиться и сохранить хрупкое подобие договоренности.
- Пойду с тобой для контроля и, заодно, помощи, так уж и быть. Цени - лобызай мои пятки, хотя фиг от тебя дождешься. Эй, мальчики!
- Да, машшштер, - осторожно отвечает один из охранников, с трудом ворочая измененной уродливой челюстью.
- Открывайте ему дверь, под мою ответственность.
Они называют ее мастером, следовательно, это птицы ее крови, полностью ей подчиненные. И мне молча открывают дверь.
Заноза моя, я уже близко. Я иду к тебе.
Глава 21. Нельзя оставлять девушку без внимания. Это чревато
Серые стены выглядели абсолютно одинаково, поэтому, чтобы не запутаться в проходах, я поворачивала направо на любой развилке, предварительно делая шилом зазубрины на углах.
Со всех сторон мне чудились странные звуки, то ли шепот, то ли шуршание. Искаженное эхо вдруг доносило приглушенные крики и топот. И тогда я некоторое время стояла, вжавшись в стену, выключив светлячок и вслушиваясь.
Вспоминай, Эфа, кто сидит в подземельях у вампиров? Преподаватель по традициям и законам Двуликих преподавал всего месяц и успел рассказать лишь общеизвестные факты. Батюшка счел эти сведения достаточными для моего образования, и теперь я очень жалела, что не настояла на продолжении обучения.
Кого я могу встретить в подвалах? Прежде всего - недавно вылупившихся Птенцов. Новорожденные вампиры первые дни и недели живут в кровавом мареве голода, их поят кровью пока они хоть немного не начинают соображать. Смертность среди них высокая, выживает обычно меньше половины. После первой недели птенцов переводят на живых доноров, обычно преданных слуг. И тогда юный вампир полностью приходит в себя и становится похож на человека. Как бы это дико не звучало.
Кроме новорожденных вампиров в подземельях держат провинившихся. Каких-нибудь преступников, злобных даже по меркам кровососов.
Вот ведь паршивое местечко, никого встречать не хочется. А мне нужно найти кандидатов в сиры Гнезда и как-то отличить их от птенцов и преступников.
Очередной поворот впервые привел меня в небольшую комнату с прилично сохранившейся мебелью. Две кровати с ворохом белья на каждой располагались вдоль стен, на круглом столе горкой сложена посуда, шкафа с одеждой не было, зато какие-то тряпки, перемешанные с одеждой, большой кучей валялись прямо на полу. На противоположной стороне от меня виднелась закрытая дверь.
Кто бы здесь ни жил, встречаться с ними мне не хотелось, и я сделала осторожный шаг назад, но дверь напротив резко открылась, и в помещение ввалился молодой парень.
- Ух, ты! - закричал он, невоспитанно тыкая в меня пальцем. - Ты девчонка, которая гуляла вчера с оборотнем! Мастер-таки сделал нам подарок.
И по комнате разлилась вкрадчивая, томительная волна эмоции. У меня на руках поднялись крошечные волоски. А нос зачесался. Скорее всего я должна была чувствовать возбуждение, но в действительности хотелось только чихать.
- Воздействие на людей запрещено законом, - наставительно сказала я, продолжая отступать.
- Здесь все можно. Стой, ты почему не реагируешь? - возмущенно сказал он. Его глаза вспыхнули, последнюю фразу он уже произносил трансформирующейся челюстью в боевой ипостаси. Вместо симпатичного молодого парня на меня двигался продолжающий меняться прямо в процессе бега монстр. Все тело становилось худее, так что одежда начала болтаться. Руки удлинялись и нарастали загнутыми серповидными когтями.
Я заорала и ударила проверенными молниями. Вампир явно помнил о моей магии, потому что две первые молнии он пропустил, резко вильнув в сторону. Это кольцо я существенно растратила еще во время уличного нападения, а зарядить снова можно было только полностью опустошенный предмет. Обычный маги заряжали артефакты чуть ли не сутками. Но не я. Именно сейчас мне пришлось использовать один из секретов, которые отец просил не показывать людям. Никаких «людей» я поблизости не видела, поэтому при виде приближающегося чудовища просто влила свою живую магию в истратившееся кольцо.
От напряжения энергии оказалось многовато, артефакт внезапно раскалился, покраснел, обжигая руку и... треснул на пальце. Вскрикнув от боли, я сорвала кольцо и бросила его прямо в вампира.
Во все стороны хаотично удалили молнии, которыми я под завязку опять заполнила кольцо. Белые разряды корежили измененное тело, дергали вампира за руки - за ноги как танцующую марионетку. Когда артефакт иссяк, трансформированное тело с грохотом упало на пол и некоторое время еще подергивалось. Парень был жив, хотя и не мог теперь двигаться, но с даже вампирской регенерацией он будет восстанавливаться в течение дня.
Убегая обратно по коридору, я анализировала свой первый бой в подземелье и зубасто улыбалась, в темноте все-равно никто не увидит и не скажет: "Эфа, леди не показывает зубы! Это невоспитанно".
Ха! Я могу себе это позволить. Потому что я потеряла кольцо, но получила прекрасную идею, с которой мне больше не нужно будет прятаться и трястись над каждым колечком. Теперь я отличненько пройду до выхода. Мне просто нужно было немного времени. И камушков.