— Это еще кто тут бродит? — раздался окрик селицы Агафьи.
— Это я, матушка Агафья, не спалось мне, вот и вышла подышать на воздух.
— Ты себя плохо чувствуешь? Что-то беспокоит?
— Нет-нет. Все хорошо, — говорить о каких-то проблемах было нельзя, Алья это знала. Селицы внимательно наблюдали за всеми девушками, ожидая проявления дара. Увы. Для этого они и были собраны здесь. Дар появлялся далеко не у всех. А задача селиц была выявить первые же его проявления. Всех «неодаренных», убедившись, что девушки пустые, возвращали потом родителям. А уж «одаренных»… Много слухов ходило. Но подробностей они не знали. Конечно, и родители в свое время, и селицы сейчас — все выдавали свои версии. Но вот что из этого правда… «Я разберусь, — говорила себе Алья. — Только поздно не было бы».
— Зайдешь после завтрака к матушке Шинаре, — сказала Агафья и пошла дальше. А Алья подумала: «Хорошо, что темно и она не увидела намокших волос. Надо бы быть осторожнее».
Одевшись, причесавшись, Алья вместе с другими девушками ступила в столовую и заняла свое место за столом. Кормили их неплохо. Правда, никакого разнообразия. Но в рационе были и каши, и мясо, и овощи. За здоровьем воспитанниц пристально следили. Обследования, тесты они проходили регулярно. Впрочем, это делалось скорее для раннего выявления дара. Девочкам говорилось, что обретение дара — это — как подарок судьбы. И дальше их ждет замечательная жизнь.
Как только обнаруживался дар, обладательницу сразу переводили в другой элитный пансион. А уж там… Селицы закатывали глаза, расписывая какая там их ожидает замечательная жизнь. Но родители говорили им до того, как их забирали в пансион, что дар — это проклятие. И лучше бы его не было. А потом и всякие страшилки.
У Альи дар проснулся, только вот пока она не разобралась что к чему, девушка всячески прятала его проявления. А дар был не обычным, про такое никто и не рассказывал. Сама Алья сразу даже и не поняла, что это такое. Пару полнолун назад она легла спать, переживая за свою подружку Нику. Той стало внезапно плохо — ее знобило, а лицо горело, потом стало и тянуть, выкручивать мышцы. Селица Агафья сразу заметила, что с девушкой что-то творится и потянула ее к матушке Шинаре, та просматривала девушек на наличие дара. И Ника больше к ним не вернулась. В тот день на вопросы, что с Никой селицы отмечали туманно — разбираемся. А Алья увидела свой первый странный сон. Нет, тогда она еще не поняла, что сон не простой.
Глава 4
Она оказалась в комнате, где, разметавшись на постели, спала ее подружка. В изголовье сидела незнакомая женщина. Но вот дверь в комнату открылась и зашли двое — Матушка Шинара и какой-то мужчина. Следует сказать, что мужчин в пансионате не было. Совсем. Всю работу выполняли женщины. А тут… Мужчина был в плаще и маске. На руках перчатки. Они отпустили женщину, которая дежурила у постели, и мужчина склонился над Никой. Коснулся рукой в перчатке лба девушки, потом отбросил одеяло и взял ее за руку. Ника попыталась пошевелиться и открыть глаза.
— Тише, тише, не волнуйся, тебя доктор осмотрит, — сказала матушка Шинара, и Ника успокоилась.
— Да, это сила прорывается, — произнес наконец чужак, — у нее однозначно появился дар. Сказать какой пока не могу, рано. Надо наблюдать. Я сообщу, приготовьте ее к отправке в Пикрем.
— О, Благодетельница, наконец девочка с даром. Я уж боялась, что все на сей раз будут никчемными. Чего только возимся с этим отродьем.
— Ну-ну, зачем же так. Вы делайте свою работу. Даже одна девушка с даром для нас сейчас подарок небес. Вы же знаете, магия уходит. И для нас ценна даже малейшая ее крупица.
— Но есть же еще источники.
— Матушка Шинара, с чего это Вы ударились в размышления? Уж не пора ли Вас заменять?
— Что Вы, простите, это я так, переволновалась.
— Никаких разговоров и рассуждений на эту тему!
— Да-да.
И они удалились. А Алья подсела к подружке и стала тормошить ту
— Ника, это я. Как ты?
Ника приоткрыла мутные глаза.
— Алья, я тебя не вижу. Мне так плохо.
— Доктор или кто он там, сказал, что это дар проснулся и сила прорывается. Поэтому тебе плохо. Ты потерпи. Должно же стать легче потом.
— Я не справлюсь. Сил совсем нет.
В коридоре послышались шаги и Алья отступила в сторонку. Она поняла, что ее не видят. Пришли какие-то женщины, укутали Нику и переложили ее на носилки.
— Алья, Алья, — как в бреду звала Ника. А Алья закусила губу, чтобы не сорваться и остаться незамеченной. Она шла потом за уносимой подружкой и слезы текли по ее лицу. Что будет с Никой? Можно ли как-то ей помочь?
Весь следующий день Алья гадала, что за сон ей приснился. Даже селица Агафья обратила внимание на то, что девушка стала задумчивой и приступила к расспросам.
— Я за подружку Нику переживаю, как она там? Скоро поправится?
— С твоей подружкой, — успокоилась селица, — все в порядке. Можешь ей теперь только позавидовать — у нее проснулся дар и ее перевели в благородный пансион.
— Так это из-за дара ей было так плохо? Когда дар просыпается всегда так?
— Не всегда, но иногда, когда сила дара прорывается, бывает плохо. А ты себя как чувствуешь?
— Я нормально. Только вот о Нике беспокоилась. Селица Агафья, а я смогу увидеться еще когда-нибудь со своей подругой?
— Не знаю, Алья. Пока ваши пути разошлись. А там? Кто знает.
Укладываясь спать, Алья опять думала о подруге: «вот бы снова увидеть ее во сне, узнать, как она». И увидела.
Ника по-прежнему лежала в постели. А вокруг нее суетились люди.
— Вот-вот магистр прибудет. А мы так ничего и не добились. Ох, накажут, не приведи Благодетельница, нас.
Ника металась в бреду. Какая-то женщина обтирала ей тело, смачивая тряпицу в миске с каким-то, явно травяным составом. «Я слышу запахи», — вдруг поняла Алья. «Удивительно!» Она подошла поближе к постели подруги и попробовала дотронуться до той. Ника горела. «Как же так, почему они ей не помогут», — распереживалась Алья. Если бы она могла хоть чем-то помочь…
В комнату зашли двое мужчин в масках. И женщины замерли. Один из пришедших махнул рукой на выход и женщины, ни слова не говоря, вышли.
А мужчины стали осматривать Нику.
— Боюсь, все-таки перегорит, — сказал один. — Но забрать дар без ее добровольного согласия… боюсь, у нас ничего не получится. Надо ее как-то в сознание привести. Может быть, желая избавиться от мучений добровольно передаст.
— О чем ты говоришь? Ты же знаешь, нужна если не любовь, то хотя бы любовный дурман. А ей напиток любви сейчас никак не дашь. Хуже станет. И так сгорает.
— Но потерять дар? Совсем потерять, даже крохи упустить? Нет. Что нам до нее? Пусть себе потом загибается. Надо рискнуть и попробовать забрать хоть что-то.
— Потеряем все. Я так долго ждал новенькую и такие надежды возлагал. Нет. Забираем во дворец и привлекаем еще лекарей.
И опять все повторилось. Пришли люди и унесли Нику. А та металась в горячке.
Зашли женщины и, убирая постель Ники, стали сокрушаться, что им ничего не заплатят.
— Да хоть бы не наказали, ведь не справились, упустили.
— Упустили и довели до горячки не мы, а предыдущий пансион. С них и спрос. А мы… Что могли, то делали. Только мы ведь не для лечения созданы.
— А для чего? Когда к нам последний раз поступала девушка с даром? Ох, закроют нас. Что мы тогда делать будем?
— Все в руках Благодетельницы. Надо молиться, может и пошлет нам она еще воспитанниц.
— Как же. Стоит появиться хотя бы кому-то, посмотришь, тут же налетят «орлы» и заберут. Не до воспитания им уже. Такая гонка за магией.
Увиденное и услышанное совсем не понравилось Алье. И сидя на следующий день на занятиях, она размышляла. «Такое придумать я не могла. Похоже, что у меня появилась способность «ходить» во сне. И, скорее всего, это мой дар. Вот только никто, пока не разберусь, не должен знать о нем. Поэтому вести себя нужно аккуратно» — решила она.
Глава 5
С тех пор и по настоящий момент Алья стала потихоньку изучать особенности своего дара, таясь ото всех. А теперь вот нужно идти к Шинаре. Та устроит внеочередную проверку. Нужно собраться и как-то пройти, не выдать себя. Как же они определяют, пробудился дар или нет? На что ориентируются? Вот ведь незадача. Надо было как-то раньше подслушать их разговоры. А может пронесет? Нет. На это рассчитывать нельзя.
Алья все тянула время на завтраке. Пока практически никого не осталось. Потом, вздохнув, подняла голову вверх и пошла к неизвестности.
Перед дверями кабинета матушки Шинары стояли еще две девушки.
— Вас тоже вызвали? Провинились или на проверку?
— Кто знает, что не понравилось селице. Матушка Шинара уже ведет прием. — Подождем, узнаем.
Алья присела на скамью в отдалении и прикрыла глаза, мысленно заглянула в кабинет матушки Шинары. Просто беседуют. Она уже делала так и не раз. Быстро научилась, беспокоясь за Нику. Первый раз даже не ожидала, что получится. Просто после занятий, зайдя в комнату, присела, закрыв глаза и подумала про подружку. И оказалась рядом с той.
Ника была теперь была в богато убранной комнате. На столике рядом с постелью стояли разные бутылочки, наверное — лекарства. Девушка спала, Алья проверила — жара не было. Похоже, что ее подружке наконец-таки помогли. Хотелось больше узнать, что с той. Но будить Нику не стоит. Пусть набирается сил. И Алья пошла на чуть слышные за дверью голоса. Может услышит что про Нику.
— Я стараюсь, мастер, делаю все, что только возможно. Но может быть Вы достанете еще чуть-чуть слез благодетельницы? Видите, как они девушке помогли.
Алья тогда резко очнулась, от позвавшего ее голоса. И в голове осталось — «нужны слезы Благодетельницы». Про родники слез благодетельницы ходили легенды. Но их в королевстве, а может и во всем мире, практически не осталось. Они пропадали, как и магия в их мире. Оставшиеся охранялись, наверное, как казна императора. Но Алья тогда решила, что постарается справиться с этой задачей и добудет лекарство для своей подруги. Нужно только узнать месторасположение родника. Но вот как? И решение пришло в голову, когда она укладывалась спать. Если она переносится по желанию к Нике, где бы та ни находилась, значит она может перенестись и в другое, загаданное ею место? И Алья загадала. Родник.
Ох! Она на лесной полянке, окруженной вековыми деревьями. Только что это за пятна, высвечивающиеся лиловым светом? Неужели она видит ловушки? Надо быть осторожнее. Да, ее не видят, но это не означает, что сама она не сможет себе навредить. Сторонясь ловушек, Алья склонилась к роднику. Хотя, какой это родник. Из трубочки под камнем чуть капало в подставленный сосуд. И в сосуде было совсем чуть — чуть жидкости. Как быть? Сосуд трогать нельзя. Охранники, стоявшие в небольшом отдалении, заметят. Значит надо ждать. Алья подставила ладошки под каплю. «Ну, давай же, дай мне, пожалуйста еще несколько капелек, — взмолилась она. — Это для моей больной подруги. Я должна ей как-то помочь.» И, о чудо, из трубочки одна за другой откапало несколько капелек в ладошку Альи.
— Спасибо, — поблагодарила она родник, — Если бы я знала, как помочь тебе, я бы помогла, — добавила она перед переносом к Нике.
Капельки в ладошке сверкали. Алья чуть задержала на них свой взгляд и подошла к постели, на которой опять металась в бреду Ника. Рядом на стуле спала, смотрящая за Никой женщина. И вид у той был совсем усталый. Алья поднесла ладонь с каплями к Нике и позвала тихонечко:
— Ника, Ника, это я Алья. Я принесла тебе лекарство. Очнись.
Ника открыла глаза. А Алья подумала, как же она меня увидит? И ладошку? Нужно, чтобы Ника меня видела. И девушка увидела Алью.
— Алья, — как ты здесь?
— Потом. У меня в ладошке капли слез Благодетельницы. Быстрее прими их.
И Ника прижалась губами к ладошке подруги, втягивая в себя драгоценные капельки. Щеки девушки тут же порозовели.
— Спасибо! Но как? Что это за чудо?
— Ника, в любой момент может проснуться и услышать нас твоя сиделка. Мы поговорим, когда ты одна будешь. Не рассказывай только обо мне. Хорошо?
— Хорошо. Спасибо!
Сиделка зашевелилась и Алья, мысленно благодаря Благодетельницу, вернулась к себе. Ворочаясь в постели, она тихо радовалась, что помогла своей подружке. «Ника теперь выкарабкается, должна справиться. Как жаль, что я не могу помочь родничку. Скольким людям помогли бы слезки благодетельницы».
И тут перед мысленным взором Альи возникла женщина. Весь облик ее мерцал и был полупрозрачным. Она что-то говорила, но Алья как ни пыталась, разобрать не могла. «Кто же это?» — заволновалась девушка. — «неужели сама Благодетельница? Но почему я не могу разобрать слов?»
Облик женщины пропал и Алья расстроилась, что не сумела понять сказанного. Что ей пыталась сказать она? И кто это был? Так и уснула в раздумьях. А ночью, во сне к Алье опять пришла эта женщина. У Альи сердце зашлось от того, какая она была красивая и печальная. От сопереживания, Алья так расстроилась, что на глазах выступили слезинки, и не понимая, как это произошло, она смотрела уже на женщину через призму слез.
— Деточка моя, — прошептала женщина, — теперь ты меня понимаешь? — и улыбнулась, видя понимание в глазах Альи, — У меня осталось совсем мало сил. Ты — моя надежда. Я верю, что у тебя получится и ты поможешь и мне, и миру.
— Я? Но как?
— Только девушка, обладающая даром, магией, проведя обряд, даст силы мне, которых у меня почти не осталось. Я была беспечной и не заметила вовремя, что мир катится в пропасть. А когда заметила, не смогла вовремя выправить ситуацию. И вот…, - по щекам женщины покатились слезы — Магия покидает этот мир и совсем скоро не останется даже крупиц ее. И что будет потом с этим миром, без меня?
Женщина пропала, Алья даже не успела сказать, что она постарается сделать все-все, что может, что в ее силах, чтобы помочь, только мысленно крикнула вслед. «Я знаю» — донесся до нее шепот, — «я верю в тебя».
На следующий день девушка уже раздумывала, какую помощь ждет от нее незнакомка, что она может сделать? Выбрав удобный момент посетила Нику. Та, хотя и находилась в постели, но выглядела намного лучше. А сиделка суетилась рядом довольная. Увы, говорить с подругой при посторонних, Алья остереглась и вернулась обратно. «Ночью, — решила она — Ночью сиделка заснет, и я смогу поговорить с подругой». А день провела, как и все остальные девушки, стараясь ничем не отличаться от других.
Глава 6
Задумавшись, вспоминая свои дни после приобретения дара, Алья и не заметила, как девушки побывали уже у матушки Шинары и наступила ее очередь. «Благодетельница, помоги и сохрани» — мысленно взмолилась она, переступая порог кабинета Шинары.
Матушка Шинара была женщиной в годах, уже с сединой в волосах, но не потерявшая еще своей привлекательности. Умные ее глаза казалось все видят. Она никогда не повышала голоса на воспитанниц, не то, что селицы. И все платили ей в ответ улыбкой и добрым отношением. И вот сейчас, Алье придется обманывать человека, которого она уважала. Но… Правду открывать никак нельзя.
— Добрый деть, матушка Шинара, — поздоровалась Алья.
— Присаживайся, девочка. Расскажи, как твои дела, как ты себя чувствуешь?
— Все хорошо, матушка. Вот только переживала я за свою подругу Нику. Но селица Агафья сказала мне, что с ней все в порядке, просто дар у моей подруги открылся. Это так?
— Да, Алья. С Никой все хорошо.
— Я скучаю по ней, матушка и думаю, если откроется и у меня дар, то мы же опять будем вместе?
— А что, есть какой-то повод думать, что и у тебя проявится дар?
— Увы. Пока нет. Но я очень хочу. И, если для этого что-то нужно сделать, то я сделаю. Вы только подскажите что.