— Иду, — откликнулась Люда, но почти сразу же раздался голос Вани:
— Ребят, гляньте в окно!
Люда вышла в гостиную — Эльдар и Ваня уже стояли у раскрытого окна и смотрели вниз: там, на небольшой площадке перед общежитием, высокий хмурый парень занимался тем, что перегонял фонтан светло-зеленых искр из одной сложенной лодочкой ладони в другую. Фонтан издавал громкий треск, в воздухе неприятно пахло горелым, но ни одна из искр не гасла. Обаятельное лицо парня было таким сосредоточенным, словно он решал в уме задачи с интегралами и не имел права на ошибку.
— Понтуется Егорка, — заметил Ваня. — Первокурсницы, наверно, фигуристые.
— А молодец, — оценил Эльдар. — Наверно, все лето тренировался.
Егорка с видимым усилием свел ладони, и искры пропали. Откуда-то снизу зааплодировали благодарные зрители, должно быть, те самые фигуристые первокурсницы, помянутые Ваней, и библиотекарь заговорщицки подмигнул Эльдару и толкнул его в бок:
— Что, братюнь? Покажешь класс?
Эльдар пожал плечами. На его лице появилось нарочито безразличное выражение.
— Пока паренек-то не ушел? — продолжал Ваня. Эльдар усмехнулся и неожиданно перевалился через подоконник во двор.
Люда взвизгнула и зажала рот ладонями, силясь сдержать вопль ужаса. Ее обдало волной горячего воздуха, рванувшейся снизу, и Люда увидела, как от площадки, на которой несколько минут назад стоял Егорка со своими искрами, с неспешной величавостью поднимается дракон.
Это было невероятно, невозможно и прекрасно. Люда подумала, что ее сердце сейчас остановится от восторженного страха — или выпрыгнет из груди, вырвется туда, где огромный двуглавый ящер, одновременно уродливый, изящный и грациозный, неторопливо взмахивал мощными крыльями. Люда завороженно смотрела, как размеренно сокращаются бугры мышц, как дымятся струйки дыма вокруг вывернутых наружу ноздрей, как хвост завивается тугими петлями. Раздался чей-то радостный визг, так могла бы голосить фанатка рок-звезды при виде кумира, и во двор высыпала целая толпа — Люда и не предполагала, что в общежитии так много народу. Ребята и девушки махали дракону, кто-то снимал его на смартфон, и, когда дракон поднялся выше, Люда увидела, что одной лапой он подцепил Егорку за футболку, каким-то чудом не рвущуюся. Строгое лицо парня теперь было озарено каким-то светлым детским счастьем.
Дракон сделал круг над студгородком, словно пробовал силы, а потом взмыл высоко-высоко, под облака, став не огромным чудовищем, а изящной геральдической фигуркой на синем поле рыцарского щита. Люда смотрела и не понимала, что изо всех сил вцепилась в Ваню, а по ее щекам текут слезы. Потом на месте дракона расцвел огненный цветок с рваными краями, и, сорвавшись в молниеносное пике, ящер рухнул во двор пылающей кометой. По собравшимся прокатилась волна испуганных криков, кто-то из девушек закрыл лицо ладонями, и, зажмурившись, Люда отстраненно подумала: все, это все… Но потом она услышала настоящий гром аплодисментов, восторженные вопли и, открыв глаза, увидела, как зрители окружили целых и невредимых Эльдара и Егорку. На шее парня уже повисла какая-то пылкая поклонница, группа ребят, среди которых был давешний жучок-толстячок, облепила Эльдара.
— Как это..? — только и смогла пролепетать Люда. Следовало отпустить руку Вани, это было уже неприличным, так вцепляться в полузнакомого человека, но она при всем желании не могла разжать сведенных судорогой пальцев. — Как это возможно..?
— Да все нормальды, — разулыбался Ваня. Он, видно, не имел ничего против того, что соседка так к нему прижалась. — Эльдарка у нас оборотень. А Егор — он рарог.
— Кто? — переспросила Люда. Веселая ликующая толпа потихоньку вливалась в двери общежития. — Что такое рарог?
— Маг пламени, — с удовольствием объяснил Ваня. Люда все-таки собралась с силами, выпустила его и, сделав несколько шагов по гостиной, опустилась на диванчик — ноги не держали. — Видала, как искры мечет?
В коридоре послышались шаги и веселые голоса.
— А ты кто? — спросила Люда и сразу же поспешила добавить: — Я никто. Я просто человек…
Почему-то ей вдруг стало очень грустно. Ваня ободряюще улыбнулся, и фикса в его рту вспыхнула ослепительным белым огнем.
— Да и я никто, — сказал он, присев рядом с Людой. — Я каженник, меня леший неделю по лесу таскал. Сперва думал: отпусти, чудо-трава! А потом понял, что тут не трава…
— Поэтому ты сказал про Bob Marley’s cigarette? — поинтересовалась Люда. — Там, в автобусе?
— А то, — улыбнулся Ваня и сразу же предупредительно вскинул руки ладонями вперед. — Но теперь ни-ни! Ни в одном глазу. И так вижу больше, чем показывают.
Дверь открылась, и в блок заглянул Эльдар. На его правой щеке красовался смачный отпечаток красной помады — судя по всему, поклонницы повисли не только на Егорке. Глядя на яркий мазок, похожий на ожог, Люда почему-то испытывала непонятное неудобство.
— Люд, пошли, городок покажу, — сказал Эльдар. Ваня откинулся на спинку дивана и расхохотался.
— Смотри не съешь! — крикнул он и так залился смехом, словно шутка была невероятно хороша. Эльдар завел глаза и показал ему кулак.
Впрочем, экскурсия не задалась — едва только Эльдар с Людой вышли из общежития, к ним подошел немолодой грузный армянин с такими солидными усами, каким искренне позавидовал бы сам Буденный. Эльдар обменялся с армянином рукопожатием и сказал:
— Вот, Геворг Ашотович, показываю территорию новой коллеге.
Видимо, это и был тот самый Г.А.Гамрян, чью подпись Люда видела на трудовом договоре. Он кивнул Эльдару, внимательным цепким взглядом посмотрел на Люду и произнес:
— Я вас наверно не обрадую, Людмила Васильевна. История России, первый и второй курс. Вести больше некому, тридцатого августа я историка нигде не найду.
Люда только руками развела.
— Что ж поделать…
Видимо, Гамрян оценил ее выражение лица по-своему, потому что сразу добавил:
— Не за спасибо, разумеется. Идите в главный корпус, берите учебные планы в деканате. Секретарь все расскажет.
И, давая понять, что разговор окончен, он развернулся к Эльдару и, взяв его под локоть, повлек к входу в общежитие. Несмотря на то, что Гамрян говорил тихо, Люда все-таки услышала:
— У нас будет постоянный инспектор из министерства образования. Черников Александр Александрович.
Эльдар споткнулся, словно налетел на невидимое препятствие. Прижал руку к груди. Должно быть, он свалился бы на землю, не придерживай его Гамрян.
— Что-то мне даже приплохело, — сдавленно признался он, — от таких новостей.
Глава 2
Вечер в лесу
Эльдар щедро предложил Карине отвезти ее в это дурацкое Дербенево, но она отказалась, заверив, что доберется в колледж сама. Перспектива провести несколько часов в дороге бок о бок с этим белесым уродом внушала Карине суеверный ужас. Нет уж, мы и сами с глазами.
Родители обрадовались. Искренне обрадовались. Карина наплела им какую-то чушь про то, что ее скудных баллов, набранных на экзамене, вполне хватило для зачисления, будущая профессия называется «Специалист по работе с молодежью», а письмо насчет поступления просто заблудилось на почте. Мама помогла собрать вещи, и Карина, глядя на рюкзак, чемодан и сумку, подумала, что, может, и напрасно отказалась от предложения Эльдара. О том, что в колледже обучают будущих лицензированных ведьм и колдунов, она, разумеется, говорить не стала. Перспектива поехать в дурдом вместо колледжа ее не прельщала.
В Дербенево Карина приехала с тремя пересадками в настолько убитых временем, дорогами и пассажирами автобусах, что на них было страшно смотреть, не то, что ехать. Компанию ей составляли какие-то заскорузлые селюки, которые исподтишка таращились на нее такими взглядами, что впору было бежать, пока на вилы не подняли. Карина в долгу не оставалась и уже потом поняла, что ее появление живой и здоровой на пыльном дербеневском вокзальчике было почти чудом.
Здание вокзала, пустое и гулкое, пронизывал солнечный свет. Расписание автобусов, должно быть, намалевали в прошлом веке, да так и оставили — теперь по нему ползали мухи, а нижний угол кто-то беззастенчиво оторвал вместе с графиком автобусов на Дубовку. Резво пробежавшись до туалета, Карина вернулась и постучала в окошко кассы. Кассирша, должно быть, корпевшая над кроссвордом, подняла голову и, увидев Карину, поджала губы, словно предчувствовала неприятности. «Да уж, весело тут гостей встречают. С песнями и бубнами», — подумала Карина и спросила:
— Как до колледжа социальных инноваций доехать, не подскажете?
— Пешком! — рявкнула кассирша и захлопнула окошко с такой силой, что отдалось по всему вокзалу. Карина услышала, как эта толстая баба с плохо прокрашенными пергидролью волосами, кому-то жалуется: «Ну вот, еще одна приперлась. Мало их тут было, вот еще одна». «Бу-бу-бу», — невнятно ответили ей. Наверняка матерились.
— Девушка, — окликнули Карину. Она обернулась и увидела в самом дальнем углу, возле неработающего аппарата с напитками, молодого мужчину с чемоданом.
— Чего?
— Я тоже в колледж, — сказал он. — Меня встретить обещали, если хотите, поедем вместе.
Карина покачалась с носков на пятки, обдумывая это в высшей степени интересное предложение, а затем взяла свой скарб и подошла к мужчине.
— Спасибо, — промолвила она, стараясь подпустить в голос максимум доброты и сердечности. — Спасибо, это здорово.
Мужчина улыбнулся. Как и урод Эльдар, лишивший Карину заработка, он был очень дорого одет — один ремень в фирменных джинсах стоил тысяч десять, не меньше, а темные кудри были явно подстрижены и уложены в дорогом салоне. «Пижон, — вынесла вердикт Карина, сев на скамью рядом, и добавила: — Впрочем, симпатичный».
— Что-то народец тут хамский, — сказала она вслух. Сосед согласно кивнул.
— Да, меня тоже по матушке отправили, — сообщил он и протянул Карине руку. — Александр Черников.
— Карина Копылова, — представилась Карина. — Что-то вы стары для студента, уж извините.
По ее приблизительным прикидкам Черникову было около тридцати. Одарив ее белозубой улыбкой, он ответил:
— Я преподаватель.
На какое-то мгновение Карина стушевалась: вот так лепишь первое, что в голову придет, а тебе это потом на сессии припомнят. Впрочем, Черников не обиделся — он выглядел, как человек, который никогда и ни на что не обижается, а либо сводит все в шутку, либо делает вид, что ничего не заметил. Мудрая позиция, в какой-то степени, но Карина все равно сочла нужным извиниться.
— Простите, — сказала она со всей возможной искренностью. — Язык у меня без костей. Уж я и огребала за него не раз, а все толку нету.
— Будет вам, — улыбнулся Черников и сменил тему: — На каком вы курсе?
— Первый, — сказала Карина. — Не поверите, буквально позавчера днем меня отловил мой личный куратор. Вещи в зубы и погнали наши городских…
Черников посмотрел на нее с уважением.
— Первокурсникам редко дают личного куратора, — произнес он. — Значит, вы действительно талантливы. Кто у вас?
— Эльдар Смирнов, — сообщила Карина, и с лица Черникова мигом слетело мягкое выражение: он весь подобрался, словно зверь, готовый к прыжку, а на щеках заиграли желваки. На всякий случай Карина даже чуть-чуть отодвинулась на скамье. Кто их знает, этих магов, может, этот Черников псих припадочный.
Впрочем, ничего особенного не случилось. Черников потер переносицу и сказал:
— Хотите бесплатный совет?
— Хочу, — ответила Карина. — Я все, что бесплатно, очень хочу.
— Будьте очень осторожны, — промолвил Черников. — Ваш куратор — мягко говоря, опасный человек. С ним не то, что надо держать ухо востро, с ним надо… да я даже не знаю. Ходить да оглядываться. Так что будьте осторожны.
— Хорошо, — кивнула Карина. Ей нисколько не хотелось лезть в эти магические разборки, которые, судя по всему, были у обитателей колледжа в порядке вещей. — А вы давно его знаете, да?
— Давно, — откликнулся Черников и поднялся, должно быть, ноги затекли. — Когда-то я убил его.
Карина натурально открыла рот от изумления. Первым порывом было вскочить со скамьи и, побросав пожитки, спасаться бегством и забыть на веки вечные о том, что на белом свете вообще существует магия. Но, разумеется, побега не получилось: в здание вокзальчика вошел Эльдар, задумчиво подбрасывая на ладони монетку.
Черников обернулся и замер, словно появление Эльдара обратило его в камень. Карина смотрела на куратора и не могла отвести взгляд от грубых нитей шрамов, стекавших от ключиц — горловина тонкого серого свитера выставляла напоказ уродливые следы вскрытия. За свою жизнь Карина видела слишком много фильмов ужасов, чтобы перепутать их с чем-то еще. Эльдар скользнул по девушке безразличным взглядом и сказал:
— Экспресс подан.
Оцепенение отпустило и Карину, и Черникова — поняв, что, по крайней мере, прямо сейчас никого убивать не будут, они собрали вещи и подались за Эльдаром к выходу. У вокзальчика стоял самый заурядный микроавтобус с открытой дверью — повинуясь жесту Эльдара, Черников отправился в салон, а вот Карину куратор аккуратно придержал под локоток: вроде бы мягко, но не вырвешься.
— Добралась нормально?
— Да, — кивнула Карина и добавила: — Да, спасибо. Что-то злые тут все, в этом Дербенево…
Никогда не подводившее ее шестое чувство сейчас подсказывало, что весь гонор надо запихать в то глубокое место, куда не заглядывает солнце, и быть паинькой.
— Классовая ненависть, как говорит моя коллега, — сказал Эльдар, глядя мимо Карины. — С Черниковым ехала?
— Нет, — испуганно помотала головой Карина и выпалила: — Но он сказал, что с вами надо держать ухо востро…
Как обычно, скорость языка оказалась быстрее скорости мысли, и Карина ойкнула. Эльдар усмехнулся.
— Все правильно сказал. Ладно, поехали.
Маршрутка оказалась забитой народом — парни, девчонки, кто-то нарочито равнодушный, кто-то испуганный, кто-то смотревший свысока. Черников забился куда-то на задний ряд, Карина устроилась на неудобном кресле, развернутом лицом к двери, а Эльдару места не хватило, и он встал в проходе, привалившись спиной к поручню. Девочка, сидевшая возле Карины, маленькая заплаканная блондинка, смотрела на него с таким ужасом, что у Карины екнуло сердце.
— Ну что, дамы и господа, — сказал Эльдар, когда маршрутка тронулась. — Второй курс меня знает, для вновь поступивших я Смирнов Эльдар Сергеевич, проректор по воспитательной и преподаватель биологии. Первокурсники, сейчас называю фамилии и номера комнат, как приедем, сразу заселяетесь в общежитие. Не пьянствовать. Не курить. Помойку в комнатах не разводить и бордель не устраивать. По лесу не шататься. Это ясно?
Первокурсники дружно кивнули. Какой уж тут пить-курить, они с перепугу и дышать-то собирались через раз. Карина подумала, что вряд ли на первом курсе всего шестеро человек. Наверно, основная масса заселилась раньше. Заплаканную блондинку звали Марией Гольцовой, и ее распределили в одну комнату с Кариной. Когда Эльдар закончил перечислять имена, фамилии и номера комнат, смуглая цыганистая девушка на заднем ряду подала голос:
— Вот не любите вы меня, Эльдар Сергеич. Двое перваков! Чем я заслужила?
— Марго, королева моя, я тебя люблю всем сердцем, — дурашливо признался Эльдар, и это было так мило, что даже краснолицая Гольцова не могла не улыбнуться. Второкурсники расхохотались, а Марго с нарочито пристыженным видом спряталась за спинку кресла. — Но общежитие не резиновое, и ты это знаешь. Ладно. Завтра в девять в актовом зале торжественное собрание, кто не придет, будет наказан мною лично. Кстати, прошу любить и жаловать, — широким жестом Эльдар указал на Черникова, который явно захотел последовать примеру Марго и спрятаться куда-нибудь подальше. — Александр Александрович Черников, инспектор министерства образования плюс спецкурс по алгебре и началам анализа.
Студенты издали дружный стон грешников на сковородке. Судя по всему, в колледже учились сплошные гуманитарии. Эльдар вскинул руку, призывая к тишине.
— И еще, — сказал он. — Второй курс, это касается вас. Даже не думайте хвалиться мастерством перед вновь прибывшими. Накажу, и очень строго.
Долговязый парень, сидевший с поджатыми ногами на колесе, опустил глаза и спрятал левую руку в карман.
Карина видела, что он гонял между пальцев серебряный шарик, рассыпавший по сторонам мелкие брызги света.
***
В комнате, кроме Карины, Гольцовой и Марго, была и четвертая соседка, высокая и тощая. Когда девушки зашли в комнату, четвертая, лежавшая на кровати с книгой, дружески поздоровалась с Марго и устало сказала: