- Но ваше высочество, - попыталась я возразить, - простите…
- Да, у меня есть фрейлины, - прошептала принцесса с видом заговорщицы. – Они все до дрожи благородны, чистокровны до двенадцатого поколения. А я всего лишь внучка водовоза, не забывайте.
Она поразила меня этой фразой - ведь когда-то я услышала от короля нечто подобное. Я пошла за принцессой послушно, как ягненок на веревочке, хотя совсем не собиралась смотреть, как девицы будут сражаться за синеглазого Иоганнеса.
31.
В зале было не протолкнуться от девиц и их родителей, опекунов и слуг. Для меня оставалось загадкой, как замок Арнема не треснул от такого количества гостей. Если только принцесса была права, и здесь действовало какое-то древнее колдовство.
Принцесса держала меня под руку, и перед нами расступались, кланяясь и желая ее высочеству доброго дня. Я ловила косые взгляды, обращенные ко мне, и медленно заливалась краской, потому что не самое приятное быть на виду у всех, когда ты смуглая, как подгоревшее печенье, и на тебе кухаркин фартук.
Только принцесса не испытывала никакой неловкости. Она подвела меня к креслу, стоявшему немного в стороне, на возвышении, и села, не отпуская меня.
- Будьте со мной, барышня Цауберин, - попросила она. – Сейчас мы точно позабавимся. Мой братец об этом позаботится.
Принцесса обвела взглядом собравшихся невест, и мне почудилась насмешка в ее синих глазах.
В Арнеме все становится на свои места… раскрываются тайны… тайные желания… снимаются маски…
Может, и добрая принцесса – всего лишь маска?..
Что искала баронесса Диблюмен в закрытом отделе библиотеки? Ведь она пришла туда по приказу принцессы…
Но все мои мысли разлетелись снежной пылью, когда появился король.
Его величество Иоганнес был великолепен в синем камзоле, в белоснежной горностаевой мантии. На темных волосах сверкала золотая корона, но даже без короны и мантии его величество выделялся среди всех горделивой осанкой и не менее гордым взглядом.
Мы все поклонились, приветствуя его, а он даже не кивнул в ответ.
Слуги внесли тяжелый кованый сундук, закрытый навесным замком, и поставили его на стол, на котором уже стояли весы, лежали гирьки для замера веса и разлинованные на дюймы деревянные рейки.
Невесты вытянули шейки, пытаясь понять, что за испытание их сейчас ожидает. Король усмехнулся углом рта и сказал громко, так что услышали даже слуги, любопытно толпившиеся в коридоре.
- Дворянское собрание решило, что королю необходимо жениться как можно скорее. Я подчиняюсь требованиям моих подданных и готов выбрать жену, - синие глаза короля Иоганнеса стали особенно холодными, я поежилась, когда их взгляд остановился на мне, и ни искринки не зажглось в их глубине. - Моей женой станет та, которая разгадает три загадки. И именно ей достанутся обручальное кольцо Прекрасной Ленеке и корона. Итак, первая загадка.
Все замолчали, затаив дыханье.
Король помолчал, словно мучая соискательниц его руки и короны, а потом спросил:
- Что в этом сундуке?
С полминуты в зале царила абсолютная тишина, а потом кто-то из девиц ахнул – удивленно и обижено. Невесты и их сопровождающие ожили, зашептались, обмахиваясь платочками и верами, наводя монокли и разглядывая таинственный сундук.
- Братец что-то заигрался, - тихо произнесла принцесса, прикрыв рот ладошкой. - Не знаю, законно ли загадывать такие загадки?
Как в ответ на ее сомнения, заговорил толстый господин, рядом с которым красовалась миловидная девица в золотой парче.
- Ваше величество! – возмущенно сказал он. – Вопрос совершенно некорректен! Я протестую! Это не загадка! Это угадайка какая-то!
Его поддержали негромким, но дружным ропотом. Принцесса еле заметно покачала головой.
Выждав немного, пока приглашенные не начали высказывать недовольство слишком явно, король скрестил на груди руки и сказал бесстрастно и немного лениво:
- Успокойтесь, граф. Это была не загадка, это была шутка. Откройте сундук.
По его приказу, слуга в серебристой ливрее достал из футляра крохотный ключик, отомкнул замок и откинул крышку сундука.
Все так и подались вперед, стремясь разглядеть, что же там спрятано. Я тоже не удержалась и привстала на цыпочки. Мне были видны лишь три желтых округлых поверхности, все остальное скрывали стенки сундука.
- Это золото? – спросил кто-то дрогнувшим голосом.
Золото?..
Я нахмурилась, не понимая, что за загадки собирается загадывать король своим невестам. Причем тут золотые шары?
- Доставайте, - велел король, и слуги, надев перчатки, с величайшей предосторожностью извлекли из сундука и поставили на стол три странные статуэтки.
Сделанные из золотистого металла, в обрамлении жемчуга и разноцветной эмали, они были совершенно одинаковыми и изображали уродливых толстопузых стариков с непомерно большими ушами, смешливо прищуренными глазами и раскрытыми в беззвучном хохоте ртами.
- Итак, первая загадка, - сказал король, и все замолчали, боясь пропустить хоть слово. – Вот три фигурки. Они одинаковы, но одна из них дороже двух остальных. Какая именно?
- Две – полые, одна – цельная! – выпалила быстрее всех девица в розовом платье и покраснела так, что стала таким же цветом, как нежный шелк ее наряда. – Я первая сказала!
- Нет, я сказала первая! – тут же взвизгнула брюнетка в голубом платье со шлейфом. – Просто вы так громко закричали, что меня не услышали!
- Значит, надо есть побольше, чтобы голос был, - огрызнулась девица в розовом.
К ним присоединились другие невесты – многие утверждали, что сказали (или даже подумали!) об этом первыми, и, вообще – кричать без разрешения, это невежливо. Поэтому ответ не считается!.. Надо писать ответы на бумажках, чтобы все было справедливо!..
Невесты и их родители и опекуны галдели, как стая голодных птиц, а я смотрела на Иоганнеса. Он усмехался. Он забавлялся этой перебранкой.
Жестокий!..
Я разозлилась на него, хотя злиться не было причин. Пусть короли развлекаются, как им угодно. Мне-то до этого какое дело?!.
- Взвесьте фигурки, - вдруг сказал король.
Слуги бросились исполнять распоряжение, и спустя пять минут девицы ахнули уже хором – кто-то обрадованно, кто-то разочарованно.
Все фигурки были одинакового веса!..
- Можете убедиться, что и размеры у всех трех одинаковы, - с холодной любезностью предложил король. – Можете подойти и потрогать их. Они похожи, как три капли воды.
Невесты потянулись к столу пестрой вереницей. Девицы пытались держаться вежливо, но все равно устроили чуть ли не потасовку, стремясь поскорее пощупать, подержать или рассмотреть поближе загадочные статуэтки.
Я поморщилась, наблюдая за этим зрелищем. Мне было бы унизительно толкаться там, напрягая мозги, чтобы первой разгадать загадку, заданную женихом, который совсем не горел желанием становиться мужем. Интересно, в чем же разница между этими золотыми старичками?.. Кто из них стоит дороже, чем два остальных?..
- Барышня Цауберин, - позвала принцесса, - проводите меня к столу. Я тоже хочу убедиться, что мой брат играет честно, а не дурачит нас.
- Ваше высочество, мне не хотелось бы вызвать неудовольствия этих господ, - ответила я, облизнув вмиг пересохшие губы, потому что в этот момент король посмотрел прямо на меня.
- Никакого недовольства быть не может, - возразила принцесса. – Вы ведь не соискательница. Вы сопровождаете меня, только и всего.
Мне ничего не оставалось, как взять ее под руку. Вместе мы подошли к столу, где королевские невесты вертели фигурки, пытаясь распознать хитрость, которую они скрывали. Я заметила барышню Диблюмен – на не толкалась, не пыталась схватить золотых старичков, а задумчиво глядела на них, изящно приставив указательный палец к подбородку.
При появлении принцессы, девицы разлетелись в стороны, как разноцветные птички, уступая дорогу.
- Одинаковые по виду и весу, но разные по цене… - произнесла ее высочество. – Разгадать такое и в самом деле под силу лишь самой мудрой.
- И тянуть я не намерен, - сказал король резко. – Через час пусть все напишут ответ, рядом с ответом – свое имя, и бросят бумажку в этот сундук. А завтра в это же время будет загадана вторая загадка. И завтра пусть девушки придут одни, без сопровождения. Мне ведь нужна умная жена, а не умный тесть.
Кто-то из девиц жалобно пискнул – наверное, невеста рассчитывала посоветоваться с родственниками, а тут пришлось надеяться только на свой ум.
Принцесса взяла одну из фигурок, поворачивая ее из стороны в сторону, солнечный свет отразился от золотой поверхности, а затем утонул в глубокой выемке хохочущего рта, и тут я… поняла!..
- Что с вами, барышня Цауберин? – заботливо осведомилась ее высочество. – У вас щеки так и вспыхнули! Вам нехорошо?
- Все замечательно, - ответила я, пряча руки под фартук, чтобы никто не заметил, как дрожат мои пальцы. – Вы разрешите мне удалиться? Если вы желаете попробовать завтра утром наше новое сладкое блюдо, я должна помочь мастеру Лампрехту.
- О! Я непростительно забывчива! – принцесса округлила глаза. – Мне нет прощения! Правда, Иоганнес? Конечно, поспешите к дорогому мастеру, милая барышня. А мы с братом будем ждать вас завтра!
Я поклонилась принцессе и получила в ответ ободряющую улыбку, поклонилась королю – и он лишь мельком взглянул на меня, сразу отвернувшись.
Выходя из зала, я увидела, как две девушки неуверенно взяли перья и листы бумаги, и что-то принялись писать, закрывая написанное ладошкой, чтобы не подглядели конкурентки.
32.
- Что принцесса от тебя хотела? – мастер Лампрехт бросился с расспросами, едва я переступила порог лавки «Пряничный домик».
- Просто поболтать, - ответила я уклончиво.
- Так я и поверю, - оскорбился хозяин. – Болтать с тобой – сомнительное удовольствие. Ты что-то скрываешь?
- Конечно, - произнесла я громко и раздельно. – На самом деле ее высочество предложила убить вас, чтобы я поскорее получила вашу лавку – и не половину, а целиком.
Шутка не удалась, и хозяин схватился за сердце, укоряя меня в жестокости.
- Прекратите стонать, - оборвала я его жалобы, когда он очень уж увлекся. – Завтра нам нужно представить ее высочеству новую сладость. И у меня есть кое-какие соображения…
- Что придумала? – хозяин загорелся не меньшим любопытством, чем когда расспрашивал меня о беседе с принцессой.
- Кое-что, - сказала я с важным и таинственным видом. – Начинайте топить печь, а я сбегаю за свежим молоком и сливками.
Когда печь уже жарко горела, а на столе красовались рядком пузатые крынки с молоком вечернего надоя, большой кусок сливочного масла на плоской тарелке, самый мелкий и белый сахар, свежайшие яйца – белые, хотя обычно мы брали яйца в коричневой скорлупе, считая их более подходящими для выпечки. Но раз принцесса заказала белые сладости – пусть они будут белыми от начала и до конца.
Пока хозяин уваривал молоко, я колдовала над бисквитом. Не простым бисквитом – особым. Говорили, что этот рецепт придумали повара далекого города Генуи, и вот теперь пришло время взять его на вооружение. Генуэзский бисквит готовится из яиц, взбитых на водяной бане, с добавлением растопленного сливочного масла. Печеное тесто получается легким, но плотным, с маслянистым нежным вкусом. Сам по себе он достаточно пресный, но если сделать особый крем… И не просто промазать им, а пропитать…
Мы с мастером приговорили дивный генуэзский бисквит к утоплению в креме, когда часы пробили полночь.
Придавив бисквит тарелкой, я поставила на нее кружку, чтобы он не всплывал.
- Готово, - сказал мастер Лампрехт благоговейно. – Думаешь, это понравится? Рецепт слишком прост…
- Вы то же самое говорили и про миндальные пирожные, и про печенье, - напомнила я ему и села на лавочку, давая отдых уставшим ногам.
- Ну да, ну да, - пробормотал мастер Лампрехт, в волнении потирая ладони. – Ладно, пора бы и поспать… Я приду в восемь, чтобы успеть сделать карамель.
- Спокойной ночи, - сказала я, зевая в кулак.
Сейчас хозяин уйдет – и я сразу лягу в постель, и усну еще раньше, чем упаду на мягкую перинку, подаренную доброй принцессой…
Подумав о принцессе, я сразу подумала и об ее брате. Впрочем, я солгала бы, если бы стала отрицать, что не думала о нем, пока готовила бисквит.
Думала, конечно. По правде сказать, его величество крепко засел в моей голове. Решил избавиться от неугодных невест загадками… Я усмехнулась, вспомнив золотых толстяков. Интересно, догадается ли кто-нибудь заглянуть хохотунчикам в ротики и ушки? Вот перекосит господина короля, если загадку разгадает барышня Диблюмен. Это будет забавно.
Я попыталась улыбнуться, но улыбка не получилась. Мастер Лампрехт, надевавший шубу, подозрительно взглянул на меня.
- Ты чего это гримасничаешь, Мейери? – спросил он. – Опять какую-нибудь каверзу задумала?
- Просто зевнула, - солгала я.
- Не похоже, - фыркнул хозяин. – Как по мне, с таким мрачным лицом обдумывают убийство.
- Точно, точно, - поддакнула я. – Одного богатого лавочника.
- Глупые шутки! – разозлился он, надевая шапку. – Все, ушел.
- Угу, - я потянулась, закрывая глаза.
Колокольчик на входной двери жалобно звякнул, и я встала со скамейки, чтобы запереть за хозяином, но мастер Лампрехт еще не вышел из лавки, и рассеянно затягивал кушак.
- Доброй ночи, - приветствовал мастер двух посетительниц, которые только что вошли, отряхивая снег с меховых капюшонов. – Сожалею, но лавка закрыта, мы работаем по королевскому заказу и… - он замолчал, потому что дамы откинули капюшоны.
Это были баронесса Диблюмен и ее белокурая дочь. Баронесса была бледна, щеки немного запали, но глаза так и буравили меня, словно она надеялась просверлить меня насквозь взглядом.
Ее дочь улыбнулась, поведя плечом, но улыбка мне совсем не понравилась. Особенно после того, как девица стянула вязаные рукавички, под которыми оказались тонкие замшевые перчатки, и бросила рукавицы на скамейку, на которой я только что сидела.
- Будьте любезны удалиться, господин Как-вас-там, - сказала баронесса и точно так же, как дочка, бросила рукавицы – только не на скамейку, а прямо на стол.
- Если вы хотели что-то купить, дамы, - очень услужливо ответил мастер, я к вашим услугам. Но, может, нам лучше перенеси покупки на завтра? Сейчас время позднее, лавка давно закрыта…
Клерхен хихикнула, и ее смешок подействовал на меня, как удар плеткой поперек спины.
- В самом деле, уже поздно, - сказала я, стараясь говорить приветливо, как и положено лавочнице, приманивающей покупателей. – Если вам угодно, завтра к обеду я принесу вам наши лучшие товары. С утра не смогу, простите сердечно – вы ведь знаете, что мы участвуем в состязании сладостей.
- Я провожу вас, дамы, - мастер Лампрехт, суетливо кланяясь, сделал несколько шажков к двери. – Завтра моя лавка будет полностью к вашим услугам.
Клерхен опять хихикнула, а баронесса смерила мастера высокомерным взглядом.
- Ваша лавка? – спросила она таким голосом, каким могла бы говорить королева снега и льда. – Вы ошибаетесь, любезный. Это – моя лавка. Потрудитесь уйти, да побыстрее. Лично вас я не задерживаю, мне надо поговорить с барышней Цауберин.
33.
- Что, простите?! – мастер Лампрехт вытаращил глаза.
Боюсь, что и я в этот момент выглядела не лучше. Но наглость и апломб госпожи баронессы поражали. Разве мог мастер Лампрехт продать свою драгоценную кондитерскую лавку? Если он дрожал над пятьюдесятью процентами, то разве мог лишиться всего? Или…
- О чем говорит эта уважаемая госпожа? – подозрительно спросила я у хозяина. – Вы продали ей «Пряничный домик»?
- Не болтай чепухи, - огрызнулся мастер. – Тут какая-то ошибка. Я никогда…
- Ошибки здесь нет, - возразила баронесса, отстегнула пуговку на поясном кошельке и извлекла оттуда свернутые тугой трубочкой листки бумаги, перетянутые красным шнуром. – Вот расчеты с плотниками, каменщиками, кровельщиками и малярами, которые работали в вашей лавочке, уважаемый, когда вы чуть не спалили полквартала. Здесь же расходы на мебель, постельное белье и кухонную утварь. Сумма набегает приличная – около тысячи талеров. И за все было заплачено мною.