Я притянула колени к груди, обвила их руками, глядя на бессмысленные карты таро. Я знала все о разбитых семьях и обманывающих родителях. Мой отец умело притворялся адекватным, чарующим и сочувствующим. Другие взрослые считали меня бунтующим ребенком, вруньей.
В начальной школе, когда я сказала дежурной в столовой, что ничего не ела, потому что дома не было еды, она отругала меня за переборчивость в еде. Когда я сказала учителю в средней школе, что не сделала домашнюю работу, потому что все выходные спала в парке, чтобы избежать отца, он закатил глаза из-за выдумки. Когда я сказала тете, что боялась идти домой, потому что там были пьяные друзья отца, она фыркнула и назвала меня не благодарной за крышу над головой.
Никто не верил ничему — ни тому, что отец проводил почти все ночи в пьяном гневе, который доходил до пьяного ступора, ни тому, что его прозвищем для меня было «тупая корова», ни тому, что я каждый миг дома боялась вызвать его гнев. Нет, я была ребенком, который все преувеличивал, а он был любящим отцом, который мог выпить баночку пива вечером, чтобы расслабиться. Даже если порой была не одна банка — пустяки, да?
Безнадежный гнев тех лет было просто вспомнить, и, чем дольше я сидела на диване, окруженная тихими подростками, которым было некуда идти, чувство наполняло меня, пока я не стала дрожать, стиснув зубы. Я зажмурилась, пытаясь взять себя в руки. Я теперь была взрослой. Я переехала в другое место, подальше от отца, и я неплохо выживала одна. У него не было власти надо мной. Я управляла своим будущим.
— Здравствуй. Ты — Виктория?
Мои глаза открылись. Мужчина сидел на диване и приветливо улыбался, мои карты таро были между нами. Грегори Стерн. Он постарел после фотографии в МП, но он был явно тем же. Белые волосы, большая лысина, крупное телосложение, удивительно теплые карие глаза, почти потерявшиеся в морщинах.
Старый гнев от бессилия в мои худшие годы пылал во мне, и я вдохнула носом. Мне нужно было успокоиться, чтобы я все не испортила.
— Не думаю, что мы встречались, — продолжил он. — Я — Грег, консультант.
Он протянул руку, и я с неохотой пожала ее. Я хотела схватить его за воротник и потребовать ответа, куда он отправил Надин, и сколько еще беспомощных детей он бросил в мир мификов.
— Дженнифер упоминала, что говорила с тобой раньше, — сказал он. — Как ты? Есть вопросы?
Стиснув зубы, я искала в его глазах следы обмана. Он звучал искренне заботливо, словно хотел знать, как я справлялась.
Когда я затянула с ответом, его выражение лица смягчилось.
— Я не скажу, что понимаю твои чувства, Виктория. Испытания у каждого в жизни свои, но ты не одна. Это я знаю. Ты не должна бороться одна, и если хочешь поговорить, мы всегда тут. То, что ты поведаешь нам, останется между нами. Думаю, Дженнифер объяснила.
Моя выдуманная история пропала из головы. Я кивнула, не могла отыскать ловушку в его словах, но его сострадание уже было ловушкой. Даже зная, что он гад, я отчасти хотела поверить, что он пришел помочь. Испуганный подросток верил еще больше.
И он был терпеливым охотником. Он не заставлял меня общаться, а встал. Уходил. Блин.
Я резко дернула рукой, сбила расклад таро на диване. Одна карта улетела на пол. Грегори удивленно замер и поднял ее с пола у ног. Темный призрак жнеца был на карте. Ох, жуть.
Он долго смотрел на карту, а потом протянул ее мне.
Я забрала у него карту, не улыбаясь, и сказала, не подумав:
— Смерть голодна.
Он сморщил лоб.
— Что, прости?
Что? Откуда это было? Этого не было в моем сценарии, точно. Я быстро собрала ближайшие карты.
— Смерть появляется в каждом моем раскладе, — мрачно пробормотала я, пытаясь изображать жуткого прорицателя. — Я еще не понимаю, почему.
— Мудрость карт можно понять лишь со временем, — бодро ответил он. — Ты часто читаешь таро?
— Каждый день, — я поправила стол, надеясь, что он списал мою неловкость на нервы, а не нехватку опыта. — Моя бабушка научила меня искусству.
— Искусству прорицания?
Я кивнула.
— Карты таро… она сказала, они говорят со мной.
— Да? — он снова опустился на диван. — Твоя бабушка, похоже, разбирается в этом. Она тоже гадала каждый день?
— Она и мама. Но они… — я посмотрела на карты, погладила верхнюю пальцами. Я вдруг захотела ее перевернуть, и там оказался жнец. Разве я не запихнула эту карту под колоду? — Их нет.
— Сожалею о твоей потере, — прошептал он, глядя с опаской на жнеца.
Я убрала карту в середину колоды и пожала плечами.
— Папа меня выгнал. Он… не понимает. Люди считают меня жуткой.
— С твоим уникальным даром ты могла бы… — он замолчал, ведь я, следуя еще одному необъяснимому порыву, перевернула верхнюю карту колоды. Жнец три раза подряд.
Мурашки пробежали по моим рукам. Я развернула колоду веером, ожидая увидеть там все карты со жнецами, но она была одна, и она снова как-то оказалась сверху.
Грегори сглотнул.
Я опустила жнеца на колоду и пробормотала:
— Смерть голодна.
— Виктория, ты можешь пойти к кому-нибудь еще? Кто-то может помочь?
— Нет, — прошептала я, сжав карты так сильно, что пальцы побелели. Эти вопросы задевали, были близки. Пять лет назад мой настоящий ответ был бы таким же, хоть никто меня не спрашивал.
Грегори задумался на миг.
— Мы предлагаем разные услуги, которые могут помочь, но у нас есть уникальные ресурсы, доступные для… особых случаев. Для тех, у кого необычные дары, как у тебя. Если хочешь, я могу устроить тебе встречу кое с кем.
«Уникальные ресурсы», — у него были консультанты-мифики, или он говорил о Призраке? Так или иначе, он вел себя слишком гладко. Конечно, Надин поверила.
Я с надеждой улыбнулась.
— Правда?
Он кивнул.
— Я могу пока что разместить тебя в приюте?
— У меня есть место для ночлега, но если я приду завтра, вы…?
— Я этим займусь, — он нахмурился. — Ты будешь в безопасности ночью?
Его тревога казалась искренней. Он переживал из-за того, что ему не заплатят?
— Да.
— Хорошо. Тогда увидимся завтра. Береги себя, Виктория.
Он прошел к другому подростку, а я вжалась в диван, написала Аарону, что поговорила с Грегори и уйду через полчаса. Я не хотела спешить к двери и выдавать себя.
Пока я ждала, я следила за Грегори краем глаза, моя ярость росла, пока он шел от подростка к подростку, утешая их, завоевывая их доверие. Он хорошо справлялся со своей работой. Не будь он втайне гадом, он был бы тем, в ком нуждаются подростки. Тихий, мягко говорящий, уважающий. Если бы я не знала правду заранее, не стала бы в нем сомневаться, и я была даже впечатлена его способностью игры.
Я надеялась, что неплохо смогла обмануть его.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Без обид, Сабрина, — сказала я. — Но твои карты таро жуткие.
Мы сидели за столом в гильдии, и я только закончила описывать, как карта Смерти показывалась во время моего разговора с Грегори. Милая блондинка-прорицательница разглядывала другую колоду, лежащую на потертом столе между нами.
Она рассеянно убрала светлые волосы с глаз.
— Старые колоды, как эта, могут так связываться с астральными силами, что почти оживают. Ты долго держала карты до этого?
— Да. Я тасовала их… пару часов, наверное.
Она медленно кивнула.
— Думаю, колода пыталась передать тебе послание.
Я поежилась. Фу.
— Но почему карта Смерти… снова?
Когда Сабрина делала для меня чтение недели назад, исходом была — угадайте кто — карта со скелетом в черном. Она убедила меня, что карта означала переход, а не просто смерть, но все еще было не по себе.
Стуча пальцем по розовым блестящим губам, она смотрела на колоду, а потом сказала:
— Перемешай их еще раз.
— А надо? — я взяла колоду и перетасовала ее без энтузиазма. Несмотря на их поведение вчера, карты казались обычными. Я закончила и опустила их на стол между нами.
Я ожидала, что она сделает еще один расклад, но Сабрина сказала:
— Какая первая карта?
Я с тревогой взяла карту и перевернула ее. Да, снова Смерть. Холод собрался в моем животе.
— Теперь переверни следующую карту, — попросила Сабрина.
Я сняла ее с колоды и перевернула.
— Семерка Мечей, — прошептала она. — Еще одна карта из твоего расклада.
Да, я это помнила.
— Она означает обман.
Сабрина отклонилась на стуле, хмурясь.
— Может, путь твоего оригинального расклада еще не завершился.
— Но… я думала, что то, как нас с Аароном предали и чуть не убили, и было из расклада.
— Я тоже так думала, но, может, нет. Обман… тайны…
— Опасные тайны, — пробормотала я, в голове всплыло воспоминание. — Если я буду добиваться правды, не только моя судьба окажется под клинком жнеца.
Сабрина нахмурилась сильнее.
— Я не помню, чтобы говорила такое.
— Ты не говорила. А Роза сказала, — старушка-прорицательница влезла в расклад Сабрины и по-другому прочла карты, и до этого я не учитывала ее описание.
Сабрина фыркнула.
— Она не может правильно читать мои карты. Не стоило ей вмешиваться.
— Понимаю, и я не думала до этого про ее чтение, но… она говорила о тайнах и поиске правды, и разве не это я делаю? Ищу правду о Надин? И ее судьба связана с моей, раз я пытаюсь спасти ее.
— Наверное… — Сабрина прикусила губу. — Может, мне стоит сделать еще один расклад. Эти карты хотят говорить о твоем будущем.
Мне стало не по себе.
— Я…
Аарон с громкими шагами спустился по лестнице в углу.
— Тори, готова?
Я обрадовалась и вскочила на ноги.
— Да, готова! — а Сабрине я сказала. — Может, в следующий раз?
— Конечно, — она вяло улыбнулась. — Не забудь карты.
Я схватила колоду, быстро помахала ей и сунула их в рюкзак. Я была уже одета для своего второго — и, надеюсь, последнего — визита в приют для молодежи.
Аарон повел меня к бару.
— Я припарковался сзади.
Решив не комментировать его неуважение к правилам кухни — зачем, если нарушение правил вызывало гордость у большей части членов гильдии? — я пошла за ним, мы миновали двери кухни. Еду и напитки начнут подавать в четыре, так что кухня была чистой и пустой, останется такой еще пару часов.
Аарон оценил мой наряд.
— Ты выбрала хорошую одежду. Выглядишь лет на семнадцать.
Последнее его не радовало, и я ухмыльнулась. Он был на пару лет старше меня в двадцать один, и моя внезапная юность встревожила его.
— Спасибо, — я похлопала по узким джинсам, дыры на бедрах показывали полоски моей светлой кожи. — Не могу сказать, что одежда мне нравится, но в шестнадцать лет я это одобрила бы.
Он рассмеялся, мы завернули за угол. Я потянулась к задней двери, но Аарон остановил меня, притянул к груди. Мое сердце забилось быстрее.
— Когда ты снова станешь выглядеть как совершеннолетняя, — сказал он, — нам нужно назначить свидание.
Я обвила руками его шею.
— Как только поймаем злодея и спасем девицу из беды.
— Сразу после этого. И в этот раз я выключу телефон.
— Ты не сможешь.
— Могу, — его ладони скользнули на мою поясницу, притянули мои бедра к нему. — Одна ночь не навредит.
Жар окутал ее, пылая, как его огонь, и я отклонила голову, чтобы посмотреть на него.
— С чего ты взял, что я останусь на ночь?
— Ты не хочешь играть в видеоигры до утра? В прошлый раз ты весело проигрывала.
Я фыркнула, открыла рот, чтобы возразить, но он склонился. Я отказалась от возмущений, приподнялась на носочках. Его нежные губы задели мои…
И дверь распахнулась. Вошел Эзра.
Глядя на телефон, он чуть не врезался в нас, а потом поднял голову. Он застыл, его разноцветные глаза расширились от удивления.
— О! Простите.
Я отскочила от Аарона, словно он обжигал меня, мои щеки пылали. До встречи с парнями я не краснела, и я сожалела, что лишилась такой способности, когда Эзра отпрянул на два шага, выглядя так же смущенно, как я себя ощущала.
— Простите, — снова сказал он, помахав телефоном. — Вы не отвечали, и я не знал, что вас так… задержало.
— Терпение кончилось? — удивился Аарон. Он не комментировал мое лицо цвета свеклы, а схватил меня за руку и повел за собой наружу. — Тогда вперед.
Спеша за Аароном, я оглянулась за Эзрой, но кроме той вспышки смущения он был спокоен, как обычно. Я отогнала дискомфорт, ждала, пока Эзра забирался на заднее сидение старой спортивной машины Аарона, а потом устроилась на пассажирском месте и пристегнулась.
Я взяла себя в руки во время короткой поездки в машине. Аарон остановился в паре домов от приюта, и мы вышли из машины. Я поправила футболку, посмотрела на парней. Кай присоединился к команде, которая разбиралась с плутами следующие сутки. Было странно, что он не был с нами.
— Не спеши, — посоветовал Аарон. — Грегори уже должен был проверить о тебе данные. Раз тебя нет в архивах МП, он решил, что ты не зарегистрированная и «безопасная» для Призрака. Я не знаю, что он сделает дальше. Он или свяжет тебя с Призраком, или Призрак придет за тобой. То, что Грегори тебе скажет — или не скажет — даст нам понять. Играй роль и жди, когда он придет за тобой.
— Поняла, — я закинула рюкзак на плечо. — Я вернусь через два часа.
Помахав, я пошла к главной улице. Все внутри сжималось от нервов, но я игнорировала это. Нельзя срываться как подросток.
Я шагала неспешно, прошла в центр молодежи, опустилась на тот же диван. Минуты тянулись ужасно медленно, и я подавляла желание постоянно поглядывать на экран телефона. Назначенное время прошло, и я написала Аарону, что подожду еще десять минут. И мы попробуем завтра.
Когда прошло еще десять минут, я сунула карты таро в рюкзак, кипя от раздражения. Козел. Обещал, что будет тут весь день, а потом пропал. Или Грегори был тут, но игнорировал меня.
Я встала, и он вышел из коридора, просиял при виде меня.
— Виктория! Как ты сегодня?
— Нормально, — буркнула я.
— У меня есть информация для тебя. Хочешь обсудить ее тут или в кабинете?
— Эм, в кабинете? — я старалась выглядеть неуверенно, а не радостно, пошла за ним в коридор, где за открытой дверью был кабинет, больше похожий на небольшую комнату переговоров. Стены покрывали плакаты, стол был в ярких буклетах в пластиковых папках. Я осторожно опустилась на стул, и он закрыл дверь и сел напротив меня.
Он сцепил ладони и серьезно разглядывал меня.
— Ты знаешь других людей с твоим даром к картам таро? Твои мама и бабушка знакомили тебя с другими с такими силами?
Я покачала головой.
— Они говорили о мификах или магии?
Я нахмурилась и снова покачала головой.
— У тебя уникальный дар, Виктория. И ты не одна. В этом мире много одаренных людей с разными способностями. Магия, — его глаза весело блестели. — Это слово вызывает фырканье людей, но мы знаем, что в твоих картах настоящая магия.
Я пыталась представить, как обычный подросток отреагировал бы на такое. Я не могла повести себя так, как сама отреагировала, обнаружив магию, ведь просьба показать еще раз шар огня точно не была типичной реакцией.
— Ты в сложном положении, но есть мифики — члены магического общества — которые помогут тебе найти свое место, — он замешкался. — Я не хочу тебя тревожить, но с твоим сильным даром нам нужно действовать дальше с осторожностью.
— Осторожностью? — с подозрением повторила я.
— Магия предсказаний — ценное умение. Некоторые могут… воспользоваться этим.
Например, Призрак? Я не знала, как ответить, сжала рюкзак и ждала. Грегори, видимо, обдумывал свой следующий ход. Он сомневался в том, что мог отдать подростка за награду, предложенную Призраком?
— Я знаю кое-кого с уникальным даром, который помогает таким молодым людям, как ты, которым может быть сложно в обществе. Он управляет убежищем для мификов, и там ты сможешь узнать больше про свои способности.
Тошнота бурлила во мне. Убежище, где девушка встретится с однолетками и узнает о себе. Звучало идеально. Он говорил так и с Надин? На ее месте я бы вцепилась в такой шанс, и она так и сделала.