***
2015 год.
— Понимаете, когда умер Артем, я была сама не своя очень долго, — Марина безжизненным голосом рассказывала историю своей молодости. — Мой жених погиб в аварии, я же отделалась царапинами. Я очень переживала, замкнулась в себе, почти все время плакала… А однажды, пришел Артём, как живой… — охотница сглотнула, подбирая слова. — Все, что было после аварии, мгновенно показалось страшным сном. Он был теплый, добрый, настоящий… А утром выяснилось, что авария это не сон, — глядя в одну точку, Марина замерла. — Я подошла к окну, увидела в нем странную женщину… Какую-то растрепанную, страшную… И Артем рассыпался прахом… А я снова погрузилась в себя. Мама сразу не поняла, что я беременна, а сказать я не могла, я сама ничего не понимала. Не знаю, что это было — временное помешательство, или что-то еще… Понимаете, я сама психолог, но подобное состояние сомнамбулы нехарактерно ни для одного заболевания. Я была как будто на автопилоте, если меня направляли — все делала сама, но никаких целей не преследовала, никаких мыслей не было. Все воспоминания — отрывочные, как во сне. Сами роды не помню, и лучше мне после них не стало. В себя я пришла в деревне, у очень дальней родственницы. Она вылечила меня, и она же стала моей первой наставницей… — охотница замолчала.
Марина не заметила, как вошла Ирина. Только ласковое прикосновение этой малознакомой девушки вытолкнуло её из давнего кошмара.
— Можно проверить твой это сын или нет, — негромко предложил Андрей.
Отец Анатолий недовольно поморщился, но ничего не сказал. Ирина подняла глаза на Андрея:
— Как? Тест ДНК? Я слышала, это очень дорого! — спросила она.
— Нет, ритуал поиска по крови, — вместо парня ответила Марина. — Найти можно только того, кто связан с тобой кровью, брата, сестру, родителей, ребенка…
— Если ребенок жив, и его можно найти, это же хорошо? — неуверенно спросила Ирина.
— Я почти двенадцать лет жила с тем, что он умер, я не знаю, что теперь делать… — задумчиво сказала Марина, — этот ребенок, он от мертвеца, я просто боюсь…
— Почему от мертвеца? — спросил Анатолий.
— А если ребенок от мертвеца, то какой он может быть? Он злой? — наивно спросила Ирина.
— Тот мальчик, которого я видел, — перебил всех Андрей, — он просто болен, его возят на инвалидной коляске, и вряд ли он злой. Его хотели отдать тому навиту, который чуть не убил меня.
Воин помолчал немного и добавил:
— Мне кажется, что ему угрожает опасность.
Марина закусила губу, слезы светлыми ручейками бежали из её глаз, она посмотрела на Анатолия, тот нахмурился, и рассерженно засопел:
— Не видать мне Царства Божия, и не узрю я Свет Фаворский с вами. Что для обряда нужно? Будем пацана искать.
— Полынь, зверобой, капля моей крови, карта, любая топографическая, географическая, и большая стеклянная миска, салатница, все, что угодно, лишь бы стекло и лишь бы широкая и прозрачная, — быстро ответила Марина.
— Полынь и зверобой у меня в машине есть, — сказал Андрей.
— А где машина? — поинтересовался отец Анатолий.
Парень закусил губу.
— В Широкино…
— А из аптеки? Можно же там купить… — начала Ирина.
Марина грустно улыбнулась:
— Из аптеки травы не годятся.
— До Широкино сравнительно не далеко, да и машину забрать нужно, — произнес Анатолий. — Сейчас завтракаем, и мы за машиной, а вы готовьтесь к обряду.
Ирина всеми правдами и неправдами отпросилась с работы на пару дней, после зашла в книжный магазин и приобрела там карту Самарской области, Самары и, на всякий случай Жигулевска.
Когда мужчины вернулись с машиной и с нужными травами, у Марины все было готово. Первым делом она наполнила большую стеклянную миску водой и поставила её на карту Самарской области, разложенной на столе. Постом собрала четыре небольших пучка нужных трав, и закатала эти травы в размягченный заранее пчелиный воск, сформировав восковые свечи, где они дополнили привычные свечные фитили. Установила свечи на столе строго по сторонам света вокруг карты.
Необычные свечи горели, потрескивая и распространяя душистый дымок, который заполнил небольшую кухню таинственно дымкой.
— Куча брёвен — ещё не дом, толпа людин — не семья. К Духу Рода взываю я. По крови Дух идущий, свою силу через кровь несущий! Через умерших, но живущих! — начала нараспев читать заговор Марина. — Вы пращуры мои, я Вас восхваляю, Дух Рода через ВАС вызываю. Сила Рода в: крови, в теле и деле, на моих перстах, на моих устах, в моих словах. Испрашаю Дух Рода моего в помощь и заступление…
С этими словами она взяла приготовленный заранее свой нож порезала палец, и стряхнула капельку крови в воду.
— Прошу Дух Рода помощи найти сына, украденного, мной оплаканного, живого, не похороненного…
Капля крови в воде превратилась в маленькую красную рыбку которая в начале опустилась ко дну миски, постояла на месте и поплыла в направлении Самары на карте.
Марина осторожно двинула миску в сторону города, рыбка не меняла своего направления, ребенок был там. Теперь в ход пошла карта уже одного города. Рыбка зависла над одним из городских районов.
— Нам нужно туда, — подняла глаза на спутников Охотница.
Глава 10 Марина
«Предки-дедичи!
Позвольте воды набрать от всякой нечистой силы,
от злого колдовства, от всех тварей,
болей, на доброе здоровье!».
Пробуждение было неприятным из-за тягучей боли внизу живота.
— Пить, — то ли попросила, то ли простонала в серый туман, плясавший перед глазами.
Кто-то приподнял её голову и пересохших губ коснулся холодный край стакана.
— Ну вот, и очнулась, вот славно, — кто-то незнакомый произнес над ухом, — попей и отдыхай, тебе сейчас сон нужен, он душу вернет и вылечит, а с телом справимся, не впервой.
Марина с трудом сделала первый глоток, равнодушно выпила, даже не почувствовав вкуса, и почти сразу провалилась в тягучую, без сновидений дремоту.
Она просыпалась, пила, что давали, что-то ела и снова засыпала. Сколько это продолжалось? Год? Два? Она не знала и не хотела знать, в сером тумане было тихо и спокойно, время от времени приближались картины чьей-то жизни, они вызывали тоску и дарили боль. Чем больше Марина гнала их, тем чаще они возникали. Какая-то часть души, что еще осталась в ослабевшем теле, решила, что постоянно бегать от прошлого не получится, и когда очередное виденье выплыло навстречу, она не стала привычно прогонять его, а собрав волю в кулак, шагнула на встречу, одновременно желая и боясь встречи с самой собой.
Она вспомнила, то, от чего бежала, аварию, смерть Артема и потерю первого ребенка, потом странное появление живого жениха и его страшное исчезновение. А потом слова врача: "Ребенок не выжил, крепитесь, вы еще молодая и здоровая, у вас будут еще дети". И страшное понимание, что ничего уже не будет, она не сможет никого допустить к себе. Рассыпающийся прахом Артем всегда будет стоять рядом, она проклята собой, проклята мертвецом.
Марина захлебнулась рыданиями.
— Вот и хорошо, плачь, девонька, плачь, хорошая, — привычный голос снова оказался рядом. — Слезы только у живой души есть, а мертвой они ни к чему.
Девушка открыла глаза и сквозь слезы, наконец-то рассмотрела кто постоянно был рядом и чей голос, неизвестно почему, стал одним из якорей, который держал её душу рядом с телом, не давая покинуть его.
— Баба Дуся, это ты?
— Узнала, моя хорошая, теперь дело на поправку пойдёт.
— Что со мной было? Почему меня к вам привезли?
— Привезли потому, что я настояла. Мама твоя всех врачей, что знала и не знала, на уши поставила, только не смогли они ничего сделать, потому, что не умеют душу лечить.
— Я сошла с ума? — грустно спросила Марина.
— Что ты, — ободряюще улыбнулась баба Дуся. — На тебя столько испытаний свалилось, что душа не выдержала, жить больше не захотела. А я не дала им опыты над тобой проводить.
— Мама согласилась? — недоверчиво спросила девушка. — Она же в чудодейственную таблетку верит и ни во что больше.
— А что ей оставалось? пожала плечами баба Дуся. — Если все врачи сказали, что жить тебе не больше месяца осталось. А я сказала, что если так и так умирать то лучше уж у меня, на природе. Мать сначала ни в какую, рогом уперлась, не отдам шарлатанке, это мне, значит, — задорно улыбнулась Марине, — отчим настоял, уговорил, не знаю, может и угрожал.
— Давно я тут?
— Да уж месяц, — ответила со вздохом. — Да не тревожься, если ты про учебу, возьмешь академический отпуск и позже доучишься, — поспешила с утешениями, увидев как встревожилась Марина.
— Я не про учебу, ребенка похоронили без меня. Кто хоть родился? — вытирая набежавшие слезы спросила она.
— Мальчик был, — коротко ответила баба Дуся. — А могилка не убежит, навестишь еще. Отдыхай пока, нужно сил набираться и вставать потихоньку.
— Зачем? — тусклым голосом спросила Марина, отворачиваясь к стенке.
— А затем, что ты последняя в Роду, что жить нужно не ради себя, а ради тех, кто до тебя жил. Умрешь сейчас, всю родню, весь Род предашь. Вот зачем, — сердито воскликнула бабушка.
— Умереть не хитрое дело, а вот найти обидчиков твоих и родню ихнюю, да не дать другим людям насолить вот это посложнее будет. И тебе утешение, что обидчики безнаказанными не ушли, и другим поможешь. Об этом подумай, а потом умирай, — резко ответила баба Дуся. Потом взяла со стола стакан с травяным отваром и поднесла его Марине. — Пей, отдыхай и подумай над моими словами.
Марина выпила душистый отвар, он пах мятой и мелиссой, и хорошо утолял жажду. Бабушка вышла из комнаты, оставив девушку один на один со своими мыслями. В начале она бездумно смотрела на переплетение теней и солнечных бликов на потолке, потом мысли переключились на слова о мести. Постепенно эта идея не стала казаться ей абсурдной. Она не заметила, как уснула с этой мыслью.
Силы постепенно возвращались к девушке, она вскоре начала подниматься с кровати и пыталась помочь по хозяйству. При этом незаметно обучалась ведовским премудростям. Изучала травы, запоминала заговоры. Через пару месяцев жизни в деревне, бабушка дала ей первое поручение. У одной из соседок козы начали доиться кровью. С утра все было нормально, а вечером, после того, как она привела их с выгона у обеих молоко в начале было просто розовым, а чуть позже густо-красным.
Первым делом Марина узнала куда водила коз соседка, после пошла на указанный луг. На первый взгляд ничего необычного не было, но девушка решила опробовать один из бабушкиных советов, посмотреть боковым зрением. То что она увидела ей совсем не понравилось, большая часть луга была будто оплетена черной тонкой паутиной. Паутина вытягивала жизнь из всего, что попадалось в её сети, под ней не стрекотали кузнечики и не бегали муравьи, мыши и суслики медленно умирали не в силах вырваться, еще не много и трава пропадет, все зарастет чертополохом и борщевиком. Но перед смертью успеет напитать своей силой того, кто сплел эту паутину. Тонкий, едва уловимый след тянулся от паутины в сторону соседнего села. Кто-то не хочет гадить у себя под боком и залез на чужую территорию.
Марина нашла растущую неподалеку осину, и спросив у дерева разрешение, отломила два длинных прута, один сломала пополам и положила из на тонкую дорожку темной паутины, разрывая связь с колдуньей. Скоро она почувствует, что — то не ладное, и должна будет прийти выяснить, что случилось. Девушка удобно расположилась в тени деревьев и приготовилась к долгому ожиданию. Но часа через два на тропинке показалась молодая девушка, лет восемнадцати, в модной дорогой одежде. Скорее всего приехала к кому-то в гости, слишком выделялась она на фоне местных девчат и женщин.
Молодая ведьма внимательно смотрела под ноги, чтобы не пропустить то, что разорвало её связь, то, что она совершенно не таилась говорило о её самонадеянности и наглости не привыкшей к отказам. Когда она нашла поломанную Мариной ветку, ногой откинула её прочь, и принялась сращивать разрыв, даже не оглядевшись по сторонам.
Марина неслышно подошла к ней со спины и с силой ударила ведьму целым прутом по спине.
— Это не твоя земля! Не тебе здесь колдовать.
Незнакомка устояла и резко обернулась.
— Не ты хозяйка, не тебе указывать.
Пальцы пришлой ведьмы принялись плести паутину заклинанья, было видно, что она давно и не безуспешно не только учится, но и практикует колдовство. Марина взмахнула прутом, разрывая заклинанье, и чуть не пропустила следующую атаку. Пришлая не стала больше полагаться на колдовство, а сильно толкнула Марину в сторону своей паутины. Если бы ей это удалось, то та быстро вытянула бы все силы из девушки, но Марина просто чуть отодвинулась в сторону, а когда ведьма сделала по инерции пару шагов, просто придала ей дополнительное ускорение, толкнув в спину.
Ведьма упала в самую гущу переплетения своей паутины, тёмные нити жадно потянулись к своей создательнице, отдавая чужую энергию. Марина схватила её за ноги и оттащила в сторону, не смотря на сопротивление пришлой ведьмы. Та усилено отбывалась ногами и пыталась хоть за что-то ухватиться руками, лишь бы остаться там, откуда ей идет, пусть и не большой приток, украденной силы.
— Извинись, и уходи, — потребовала девушка, и грозно посмотрела в глаза незнакомки. Сигнал опасности громовым набатом раздался в голове, когда она не смогла разорвать зрительный контакт, а чужой взгляд превратился в два бездонных колодца, затягивающих её в торжествующую глубину сознания незнакомой ведьмы. Она радовалась предстоящей победе, предвкушала, как выпьет до дна силу Марины, подчинит её своей воли, превратив в пустую марионетку. Девушка попыталась освободиться от чужой воли, но её сопротивление вызвало лишь радостное предвкушение. Незнакомка поняла, что Марина хоть и обладает гораздо большей силой, но необучена и неопытна, и сопротивление ничего не даст, только силы растратит и все равно будет вынуждена подчиниться.
Марина вспомнила бабушку, Артема, погибшего ребенка, все то, что случилось с ней в последнее время и не сломало её, она собрала волю и силы в кулак и нанесла удар по чужой воле, когда та не ожидала и уже торжествовала победу. Удивление, злость, ненависть обрушились из чужого сознания.
— Отпусти, я не буду вредить на твоей земле, — услышала Марина голос незнакомки.
— Поклянись.
— Клянусь своей кровью и жизнью не вредить ни тебе ни этой земле, ни людям живущим здесь, — произнесла ведьма, она уже не казалась молоденькой девушкой, скорее женщиной далеко за тридцать.
— Сними свою сеть и уходи, и не пытайся подпитаться силой, я слежу за тобой, — Марина изо всех сил старалась не показывать, как вымотала её эта схватка.
Дома, бабушка из доброй и терпеливой, после рассказа Марины, превратилась в разъяренную ведьму.
— Девчонка, ты что о себе возомнила? — накричала на неё бабушка, — ты хоть понимаешь, во что могла превратиться? Почему мне не сказала? О чем думала? Я тебя отправила вымя у коз вылечить. А ты полезла куда не готова еще…
Марина молчала, она сама понимала, что сегодня была на волосок от гибели. Она осознала насколько была самонадеянна.
— Паутина была не черная, серая, я и решила, что справлюсь, что хватит сил, — релась на робкое оправданье.
— Только и спасло тебя, что сильна, что как у кошки девять жизней, — перебила баба Дуся, — то, что про осину вспомнила — молодец. Хорошее дерево, у ведьм силу забирает почище вампиров. Повезло, что осина согласилась помочь, могла и твои силы выпить…
— Бабуль, я помнила, что ты говорила, я у дерева помощи попросила и извинилась, за сломанные ветки, она помогла.
— Хоть в этом наука впрок идет, — отходя от гнева сказала бабушка, — впреть за мной иди, не лезь сама, пока я не разрешу.
Ба, а что ты говорила про мои девять жизней? — решила спросить Марина, увидев, что бабушка уже почти не злится на неё, — Разве так бывает?
— Бывает, почему нет? — мрачно ответила баба Дуся, — Редкий дар, он тебе дважды жизнь спас, первый раз в аварии, второй, когда мертвец приходил. Только чую не все с эти чисто, с мертвецом, а понять не могу.