Юля кивнула и, бросив взгляд на мальчика, пошла в спальную чертить пентаграмму. Просыпая песком линии на полу, она продолжала думать о том, что Договор не дает ей полной защиты. Могута не единственный и не самый могучий навит, а Договор упоминает только его, ее и мальчика.
Вспоминая обвал в Каменной чаше, Юля все чаще думала о том, что тот воин, так напоминающий своими рунами Василия, мог бы защитить ее даже лучше всякого Договора. И уж вдвоем-то они легко справились бы с Могутой. Жаль, что он сейчас, наверное, уже в полной власти Мурки.
Заканчивая рисунок, она даже немного помечтала о том, что после того, как избавится от ребенка, заживет нормальной жизнью. Никаких ошибок молодости и навитов. Только алкоголь, секс и путешествия.
— Ма-а-а-м, мокро, — подала голос ее главная ошибка, не переставая плести.
Юля села на пол, обняла колени и посмотрела на ребенка. Плакать она перестала давно. Оттого отчаяние охватывало ее иногда еще сильнее.
— Когда же ты, наконец, перестанешь ссаться, а? — с ненавистью спросила она.
Мальчик молча плел. Потом неуклюже пошевелился и повторил:
— Ма-а-ам, мокро.
Юля встала, прикрыла пентаграмму ковром, покатила кресло с мальчиком в ванну:
— Вставай, давай, кусок говна, — она отобрала у него нитки и ударила по плечу. Ребенок обратил на нее внимание и она потянула его за руку, показывая, что делать. — В ванну садись!
* * *
Когда Ирина за ужином рассказала, как ей удалось познакомиться с Юлей, Андрей похвалил:
— Отлично сработано! Теперь ты можешь спокойно встречаться с ней в парке, не вызывая подозрений!
— А дальше что? — поинтересовалась Марина. — Встреч мало. Надо напроситься к ней в дом!
— Я помню, мы же это обговаривали! Но сама понимаешь, не сразу же!
— Возможно, Юля испытывает недостаток в общении и дружбе, — выдал мысль Анатолий. — Не даром же она вначале даже помощь твою в штыки восприняла. Так что, думаю, если особо не торопиться — она сама тебя на чай пригласит.
— Логично, навиты — не лучшие собеседники. Общаясь с ними, тебе надо постоянно следить за тем, что говоришь. Плюс отпугивают окружающих, — добавил Андрей.
— Я вот думаю, если я напрошусь к ней на чай, что будем делать?
— Позвонишь мне, скажешь, мол, задерживаюсь, давай, через пару часиков встретимся, — предложила Марина. — А мы выдвинемся к ее квартире. Как откроет двери, так зайдем, и поговорим.
Андрей кивнул:
— Да. Мы будем в готовности. Я лично уже давно подготовился.
— Просто поговорите? А если она будет против того, чтобы вы зашли? — спросила Ирина.
Андрей коварно улыбнулся:
— Кто же ее спрашивать будет?
* * *
Юля вышла на прогулку как обычно, и, к своему облегчению, уже через пятнадцать минут увидела Ирину, сидящую на лавочке, с газетой о сдаче и продаже жилья, исчерканной пометками. Девушка что- то внимательно читала, потом достала телефон и принялась набирать номер.
— Здравствуйте, я по объявлению о сдаче квартиры… — начала она. — Спасибо, извините.
Юля подошла ближе:
— Привет, не нашла еще жилье?
— Привет! Да, дело не быстрое, как выяснилось! А как твое колено?
— Все в порядке! Помазала вчера, но синяк все равно остался, — она повернула кресло, чтобы присесть с Ириной. — Кстати! Я тут вчера подумала… Если не побоишься жить с таким ребенком в одной квартире, — она посмотрела на Диму, который сидел с тем же отсутствующим видом в кресле, — то какое-то время можешь пожить у меня, правда, не просто так, я попрошу помощи с ребенком. Он растет и мне становится труднее управляться с ним.
Ирина возликовала:
— Это же просто великолепно! — улыбнулась она. — А ваш муж не будет против?
— Я не замужем, — спокойно ответила Юля. — Пойдем, я покажу комнату, как раз прибралась в ней.
— Хорошо, я только позвоню, что сегодня не приду смотреть квартиру. Минутку! — Ирина отошла в сторону и набрала Марину.
— Алло! Эльвира? Я извиняюсь, но сейчас не могу прийти!
— Чего?! — не поняла та.
— Ну, мы с вами договаривались осмотреть комнату сегодня, так вот, я не смогу!
— Не понимаю! — возмутилась Марина. — Какая квартира?
— Я задерживаюсь на пару часиков! — чуть не закричала Ирина, с трудом сдерживаясь. — Так понятней?!
— А-а-а!.. — Марина, которая валялась на диване, глядя телевизор, вскочила. — Чего сразу не сказала?! Все, давай! — и закричала, уже не в трубку. — Мальчики, она это сделала, подъем!!!
Ирина спрятала телефон, поворачиваясь к Юле:
— Такие непонятливые! Уже про все забыли!
— Бывает! Некоторые, вон, разве что голову не забывают. Пойдем смотреть комнату?
Жила Юля в большой трехкомнатной квартире на первом этаже. С дорогим дизайнерским ремонтом, а окна квартиры выходили на уютный зеленый двор.
— Вау, как у вас классно! — восхитилась Ирина, глядя в окно. По двору пока что не бежала «группа переговорщиков», и она поняла, что надо тянуть время.
— Пойдем, покажу твою спальню! — поставив кресло с ребенком в зале, Юля позвала ее.
Спальня была огромной, с двуспальной кроватью, большой плазмой напротив нее и зеркалом в полстены. Перед кроватью был большой мягкий ковер.
— О-го! — Ирина удивилась еще раз. — Это все мне?!
— Да, — Юля сдержано улыбнулась. — Давай, езжай за вещами, а я пока освобожу тебе один из шкафов.
Ирина поняла: задержаться не получится, и, чтобы не вызвать подозрений, кивнула:
— Хорошо! Я побежала!
Выскочив в подъезд, Ирина сразу набрала Марину:
— Отбой!!!
— Чего? Мы через пять минут будем уже!!!
— Все, не надо! Она меня уже выставила!
— Черт!.. Ладно, ты где?!
— Я сейчас из подъезда выхожу, не вздумайте ко мне подходить! Да и во двор лучше не заходите, он просматривается из окна весь! Сейчас приду, все расскажу!
— Хорошо! — Марина отключила вызов и повернулась к спутникам. — Мальчики, возвращаемся!
— Я уже не мальчик! — возмутился Анатолий. — Давайте, немного уважительнее относиться друг к другу, а!?
— Не могу же я к вам обоим "батюшки" обращаться! — вредно ответила Марина, развернулась и пошла обратно.
— Да что случилось-то?! — возмутился Андрей. — Второй день как с цепи сорвалась! — он посмотрел на Анатолия, хмуро идущего рядом. — Я ведь предупреждал, не начудите, а?! Батюшка, блин!
Анатолий поджал губы:
— Неисповедимы пути Господни!.. И мысли женщины…
* * *
Через полчаса все снова собрались на кухне, ставшей уже привычным местом для совещания, и выслушали Ирину.
— Знаете, у меня впечатление, что она самая обычная женщина, — добавила она. — Немного грустная и очень сдержанная, я не заметила в ней никакого зла.
— У диавола тоже на лбу не написано, кто он, — ответил Анатолий.
— Она убила Артема и украла моего сына, а теперь готова продать его навитам! — возмутилась Марина. — Как она может быть обычной?!
Ирина смутилась, и Андрей встал на ее защиту:
— Хватит кидаться на людей, Марин! Я тоже ее видел, пусть и издалека. Впечатление, что она истощена и измучена… Может быть, не она управляет навитами, а они ей!
Охотница нехотя кивнула:
— Кстати, да, как вариант… Обычно общение навитов с людьми заканчивается крайне болезненно для последних. Не душу, так здоровье, не здоровье, так психику, но обязательно заберут или сломают. И не за двенадцать лет, а гораздо быстрее.
— Возможно, Юля действительно в зависимости, и не знает, как разорвать ее. Или не хочет, если они ее как-то сильно зацепили. На лишенную души она не похожа, с психикой у нее изначально были проблемы, так что если ее шантажируют здоровьем, то у нас есть, что предложить. Вылечишь ее? — Андрей глянул на батюшку. — Или вера не позволяет?
Священник пожал плечами:
— Попробую. Я никогда не отказывал грешникам в покаянии, а нуждающимся — в помощи. Но результат зависит от многих факторов.
— Ой, да ладно! — резко сказала Марина. — Пообещать — не значит жениться! Главное вырвать из ее лап мальчика! — Анатолий осуждающе посмотрел на нее, но женщина даже бровью не повела. — Значит, идем торговаться? Собирайся, Ирин!
— Что, прямо сейчас? — удивилась девушка. — Может, завтра? За ночь и вечер я могу узнать какие-нибудь ее новые тайны.
Андрей удивился:
— Ты чего?! Какая ночь? Какой вечер? Ты что, не понимаешь, что при желании, она может и тебя навитам отдать?!
— Как это? — не поняла она.
— А вот так! Вызовет через пентаграмму, пока ты будешь спать, а может, и даже в любое время, и отдаст. Это не тот вариант, который в твоем жилье был реализован! Это ее квартира, она никак тебя не защитит! Возможно, там уже стоит на тебя засада! Ты же у себя в квартире ничего не чувствовала, кроме непонятного давления? Там оно было создано специально, чтоб пугать тебя. А здесь все внешние факторы могут быть убраны! Боги! Да я лично бы тебя туда вообще не пускал, даже те пять минут, что ты у нее провела, могут на тебе негативно сказаться в будущем!!!
— Как это? — не поняла Ирина.
— А вот так, — в разговор вступила Марина. — Навесит на тебя родовое проклятие, и будут твои дети, внуки и правнуки жить в нищете и горе.
— Шутишь?
— Нет. Обычная практика. Так что никаких ночевок! Бери вещи, ты стучишься, мы заходим! Погнали, мальчики! — она встала и направилась к двери, зная, что в спину ей глядят двое возмущенных мужчин.
Глава 12. Агрессивные переговоры
От звенящих весенних венчальных молитв
ладан пахнет. грозой и слезой.
Отчего так? Не знаю. Душа мне болит.
Глядя в эти глаза, ощущаю — болит…
И давлюсь этих глаз бирюзой.
За стеной — отголоски житья и бытья.
Чьи-то… где-то. Не наши с тобой.
не увидишь ты слез, не услышишь нытья.
Ай, чужая невеста… "могла быть твоя!"
Бирюзовые тучи гурьбой…
У высоких небес не спрошу о судьбе.
Сам решил и — по углям. Босой.
Капля крови в прокушенной молча губе
как рубин засверкает, под солнцем — тебе.
Захлебнулся твоей бирюзой…
А. Залищук
Ирина посмотрела на Андрея, тот ободряюще кивнул ей, снимая пистолет с предохранителя, и девушка нажала на звонок.
Юля посмотрела в глазок, раздались щелчки открывающегося замка, и дверь бесшумно открылась.
— Руки подняла, быстро! — Андрей направил пистолет ей в лицо. — Пикнешь — пристрелю!
Он стремительно сделал шаг вперед, вталкивая Юлю в квартиру и перехватывая ее, зажимая рот и утыкая дуло пистолета в висок.
— Вздумаешь позвать навита — тоже пристрелю!
Остальные тоже ворвались в квартиру и закрыли за собой дверь.
Андрей медленно отпустил Юлю, готовый в любой момент или убить или оглушить её.
— Здравствуй. Узнала меня? — глядя Юле в глаза, спросила Марина.
Колдунья вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и ответила спокойным голосом:
— Еще бы… — она встретилась взглядом с Анатолием и усмехнулась Ирине. — Надо же, приветила на свою голову…
Пока все молчали, ожидая слов Марины, Юля добавила:
— Конечно, я тебя узнала, и почему-то я не удивлена, знала, что ты рано или поздно, придешь.
— Зачем тебе мой сын?
— А он твой? — насмешливо спросила Юля.
— Мой.
— Чем докажешь? Тест ДНК я делать не дам, я его официально усыновила, после того как его подкинули в роддом. А твой ребенок родился мертвым. Это вся бригада может подтвердить, если вспомнят тебя, — с насмешкой сказала Юля.
— Ты особо не хорохорься, — предупредил Андрей. — Появится у тебя лишняя дырка в голове, и никто твоего согласия на тест ДНК не спросит…
— Андрей, не надо злиться, — попросила Марина и ответила Юле. — Я точно знаю, что он мой сын, ДНК для меня формальность.
— Твой? — со злостью спросила. — А ты вставала к нему ночами? Носила сутками на руках, когда он болел?
— Ты ставишь мне в вину, то, что не я его вырастила, после того, как ты его украла? — холодно спросила Марина. — И почему он ни на что не реагирует? Что ты с ним сделала?
Юля изменилась в лице:
— У Димы аутизм, — севшим голосом ответила она. — До трех лет он был обычным ребенком, любопытным непоседой, — с грустью нала рассказ, — я его отдала в садик, Дима любил детей, тянулся к ним. Ходил в сад с радостью, болел, как и все малыши. Как-то сильно простыл, пошло осложнение на уши, потом осложнение на осложнение. Он стал уходить в себя, вначале это были редкие случаи. А потом все чаще и дольше… — из глаз Юли капнули слезы. — Что я только не делала, к кому не водила. Вначале обещали вылечить, вернуть его к нормальной жизни. Но все было напрасно… А потом я решила попытаться вылечить его иначе.
— Темными обрядами, — ответила за неё Марина.
— Да. После них Дима снова становился самим собой, но я старела, правда… нашла как этого избежать.
— Ты забирала жизненную силу у других? — уточнил Анатолий.
— Забирала, — с вызовом ответила Юля. — Дима, это единственное, что у меня осталось от Артема. Артем не к тебе должен был прийти в ту ночь, а ко мне, — с болью и ненавистью крикнула Юля Марине. — Я его вызвала, отдала столько крови, что полгода потом восстанавливалась! Но он пошел к тебе, а меня изнасиловал Навий, приняв его облик.
Вокруг повисло молчанье, которое никто не решался нарушить.
— Я понесла от него, а после того, как чудом выжила при рождении монстра, я не могу иметь детей, — из глаз Юли снова покатились слезы. — Единственное, что я хотела, это ребенка от любимого человека. Это Дима, мой сын, сын Артема… Он все для меня!
— Все?! Ты хотела отдать его навиту! — со злостью перебила её Марина.
— Я не отдавала, — тихо сказала Юля и посмотрела на Анатолия. — Мне пообещали, что его вылечат. Сделают нормальным…
— Что кажешь? — Марина посмотрела на Андрея. — Ты видел обряд? Это было жертвоприношение или просто какое-то мощное колдовство? Она врет?
— Я видел только начало, и не похоже, что вылечить хотели, скорее принести в жертву… Да и сомневаюсь, что темной магией можно добиться того, о чем она говорит.
— Значит, он снова обманул меня, он обещал вылечить сына! — снова разрыдалась Юля. — Я так устала, все время одна. Я так хотела, чтобы Дима выздоровел…
— Что ты ему пообещала за лечение? — резко перебила её Марина.
— Я ему мертвых младенцев, после поздних абортов отдаю…
— Этого мало, чью жизнь ты ему хотела отдать?
— Ничью, правда, я никого не убивала, я уже говорила. Я ему год носила деток, и еще три года должна была носить…
Четверо гостей переглянулись между собой, Анатолий посмотрел на Марину, и она отрицательно покачала головой. Андрей схватил колдунью плотнее. Они не обговаривали, что делать, если договориться не получится, и воин понимал, что именно он будет принимать решение. Там, при обсуждении, он был готов убить Юлю не моргнув глазом. Она была безликим врагом, колдуньей, она покушалась на его убийство и на жизнь невинного ребенка. Сейчас же он держал в руках живую женщину, пусть злую, но несчастную. Решимости у него поубавилось.
— А я ей верю, — несмотря на взгляд Марины, произнес отец Анатолий. — Утопающий и за соломинку хватается. Я видел, как она привезла ребенка в храм, поклониться иконе… Ты бы решилась обратиться к тьме, чтобы спасти сына, охотница?
Марина сжала губы, как бы отказываясь отвечать, и продолжала буравить взглядом Юлю, замершую в руках Андрея. Для пленницы с пистолетом у виска она вела себя очень достойно. Они не вытянули из нее ни слова раскаяния в своих поступках. На ее руках смерть Артема и похищение ребенка, а в итоге она еще и самая несчастная в этой комнате!
— Я могу тебе помочь. Хочешь, своего ребенка родить? — обратился священник к Юле.
Она перестала всхлипывать и подняла глаза на священника, на мгновенье ему показалось, будто в глубине глаз женщины мелькнула насмешка, она опустила ресницы и с болью в голосе сказала:
— Когда я забеременела от навита, его выродок разворотил мне всю матку! У меня не может быть своих детей… Я лечилась у лучших докторов, тут без шансов.
— Я могу… — начал было Анатолий, но Марина недовольно поморщилась, чувствуя, как в душе закипает незнакомое чувство, и резко прервала его: