- Отёки спадают, - шепнул он, - да и синяки уже не столь страшны.
- Ааа, - забывшись, прижала ладонь к своей щеке, и тут же вспомнила, как выгляжу. - Да, - выдохнула я, смутившись, - уже не так болит.
Иоран кивнул и провёл указательным пальцем по моей шее.
- Это хорошо, - тихо выдохнул он. - Хайтар отличный целитель: если что, обращайся сразу к нему. Я сейчас принесу тебе ещё несколько спальников, подложим их на скамью, всё помягче будет, неженка ты моя.
Склонившись, он коснулся губами моего лба.
- Ты чего? - пробурчала я, растерявшись.
- Ничего, - усмехнувшись, он поднялся, - ты, главное, не бойся меня, парень, не обижу.
- А чего целоваться лезешь? - возмутилась я.
- Не переживай, Элиз, я женщин люблю, и сердце моё уже занято одной особой.
- Это кем же? - выпалила я и прикусила себе язык.
- Да, есть одна малышка, но она пока меня боится. Но я терпелив. Как думаешь, если я покажу ей, что не опасен, и мне можно довериться, она подпустит меня к себе?
- Ну, наверное, да, - расстроенно пробурчала я.
Иоран так-то странно посмеявшись, отошёл. Но соскучиться я не успела, потому, как он вернулся, держа в охапке несколько шкур. Согнав меня с лавки, быстро устроил постель удобнее.
- Ложись, неженка, и если ещё что не так - не стесняйся, а проси помощи.
Довольно улыбнувшись, я снова улеглась на лавку. Не матрас подо мной, конечно, но уже помягче будет.
- Спасибо, - искренне шепнула я.
- Ну, кто же так благодарит! - быстро наклонившись, медведь скользнул по моим губам, обжигая лёгким, как крылья бабочки, поцелуем. - Вот так уже лучше.
С этими словами он исчез в темноте, оставляя меня в лёгком шоке. И как его, вообще, понять можно. Не мужчина, а ходящее противоречие.
Расслабившись на шкурах, блаженно улыбнулась. Эх, совратить его, что ли?!
С этой мыслью я и уснула.
- Элиз, а, ну, вставай, - прогремел надо мной Фав. - Вот ты поспать сам не свой.
- Чего? - простонала я, заслепляя глаза. Высунув нос наружу, поняла, что солнце ещё даже не поднялось. - Сколько времени?
- Время вставать и готовить завтрак, - проворчал лось. - Назвался поваром, значит, выполняй свои обязанности.
- Ты издеваешься, друг, - простонала я. - Я больной и немощный человек, мне нужно отлежаться.
- Подъем, мелкий, и марш за водой, - сохатый навис над лавкой и с укоризной заглянул в мои глаза, - лесные сильно злятся, когда их оставляют голодными. А у нас целый лагерь голодных медведей, волков и кошачьих. Угадай, как сильно они обрадуются, не обнаружив кашу. И непросто варево, а именно вкусную кашку.
- Ну, раньше же ты и без меня справлялся, - подметила я и сладко потянулась.
- Раньше я их колбасками не кормил. Так что теперь они всё ходят кругами вокруг нашей кухни, и ждут, пока ты откроешь свои глазки голубенькие, и приготовишь им чего повкуснее.
Повернув голову набок, я тут же поймала на себе заинтересованный взгляд рыжего целителя. Кот сидел на поваленном бревне с тарелкой в руках.
- Вот, чёрт, - пробурчала я и всё-таки поднялась.
- Быстро к ручью, умоешься, и воды заодно притащишь, - скомандовал Фав.
- Понял.
Спустив ноги с лавки, я обулась, и, подхватив ведро, потащилась, куда сказали.
Быстро найдя тропинку, пробралась сквозь кустарник, и вышла к водоему. Впереди что-то всплеснуло, и я замерла истуканом.
Вот это с добрым утром!
Впереди в речке, зайдя в воду до середины бедра, мылся Иоран.
Голый Иоран!
И, похоже, то, что сейчас зима и берег частично затянут тонким льдом, его не волновало.
Видимо, услышав шаги, медведь обернулся. На его лице расплылась такая похотливая улыбочка, что я сглотнула.
- С добрым утром, Элиз, - сладко протянул он, - не хочешь ко мне?
- Куда? - выдохнула ошарашенная я.
- Сюда, - он похлопал ладонью по водичке рядом со своим…
Я прямо ощутила, как у меня пылают щёки, шея, и всё, что ниже. И причина тому гордо возвышалась над ледяной водой и демонстрировала чудеса закалки. Зажмурившись, я сосчитала до трёх и распахнула глаза. Обнажённый шкафоподобный перевертыш никуда не делся. Всё так же, вызывающе ухмыляясь, стоял передо мной.
- Ну, Элиз, иди ко мне, - подняв руку, он поманил меня пальчиком.
Очнувшись, я рванула обратно в лагерь, но не учла, что под ногами грязь. Скользнув, приземлилась на колени и поползла вперёд на четвереньках.
Позади раскатами звучал смех.
- Элиз, ну чего ты испугался? - прокричал мне вдогонку этот бесстыдник. - Ты парень, я мужчина, чего нам скрывать друг от друга? И, вообще, воду-то набери.
Услышав последнюю фразу, я остановилась и обернулась. Ведро осталось на берегу.
Вернусь с пустыми руками, Фав обязательно же начнёт расспрашивать, где ведро.
Вот засада!
Иоран продолжал демонстративно намываться. Я ловила на себе его смешливый взгляд.
Тяжело вздохнув, поднялась и придала лицу серьёзное выражение. Вернувшись на берег, подняла ведро и, отойдя на пару шагов в сторону, зачерпнула воду, стараясь не касаться дна и не поднимать муть.
- Ну, не такой я и страшный, правда, Элиз!
Бросив испепеляющий взгляд в сторону этого распутника, я поспешала со своим ведром убраться отсюда подальше.
- И всё-таки я тебе нравлюсь, - полетело мне вдогонку, - ну, признайся в этом, малыш.
От злости у меня дёрнулся правый глаз.
А может, это он мне банально мстит за то, что пошутила насчёт его ориентации перед воинами. Задела-таки за живое, вот и надсмехается, ставя в неловкое положение.
Вернувшись с водой, я на автомате поставила его на огонь. Вытащив с рюкзака чистые вещи, переоделась в ближайших кустах, и принялась кашеварить.
Так пролетел день, за ним ещё один.
Этот мир потихоньку становился родным, а прошлая жизнь забывалась и, казалась нереальной.
Глава 16
И снова утро. Лёжа в ворохе меховых спальных мешков, я рукой искала шапку, которую по обычаю снимала на ночь. Нащупав ненавистную вещь, сжала её в руке и положила на грудь.
Как же мне всё надоело!
Новизна ощущений сошла на нет. Радость, что осталась живой, притупилась. И теперь я мечтала только об одном.
Я хотела в душ!
А ещё лучше принять ванну с пенкой. Мне надоело бегать с вёдрами в кусты, и на морозе, на открытом воздухе, обтираться как придётся. Это было выше моих сил и хотелось просто выть от безнадёжности.
Я хотела пиццу, прогуляться по шумным улицам, зайти в магазин и прикупить чего-нибудь сладкого.
Хотела просто вернуться к своей обычной жизни.
Кто бы что ни говорил, а мне, девушке, выросшей в большом городе, не видевшей ни разу до той злополучной ночи, когда я по собственной глупости попала в метель, ни леса, ни полей, ни зверей. Не бывавшей да хоть и в туристических лагерях, было очень тяжело. Я не представляла, что зимой можно спать вот так: рядом с костром и не замёрзнуть насмерть.
Да, что говорить, ничего я не представляла.
Я готова была расплакаться, молить всех богов, что обитают в этом мире, о тёплом душе.
Я даже вонь перестала ощущать. Бесконечно принюхиваясь к своей коже и вещам, не понимала: то ли обтирания помогают, то ли я уже до такой степени свыклась с местными ароматами, что просто не слышу запаха.
- Элиз, подъём, - прогорланил рядом со мной Фав.
- Не хочу, - одними губами прошептала я. - Ничего не хочу.
Какую-то минуту, казалось, обо мне снова забыли, но, увы:
- Элиз, подъём! Что ты валяешься, лежебока, - снова прогремело надо мной. Разомкнув глаза, взглянула на тёмное небо. Мало того, что ещё не рассвело, так тучи нависли, грозясь снегопадом.
Натянув на голову мерзкую шапку, завязала её под подбородком и, повернувшись набок, накрылась с головой одеялом. Может, хоть сегодня оставят меня в покое с этими вёдрами, посудой, казанами. У меня уже всё руки обветрены. Никакой крем не спасает. Только стремительно заканчивается.
Хоть караул кричи.
- Эй, ну ты чего? - кто-то коснулся моего плеча и легонько потряс. - Элиз, ты не заболел?
- Нет, - выдавила я из себя, - со мной всё нормально.
Фав стоял рядом и молчал. Я ощущала, как его рука сжимается на моём плече.
- Совсем ты скис, - выдохнул он, - Иоран!
Мощный крик лося на мгновение оглушил. Стиснув зубы, мысленно закатила глаза.
- Зачем, - выдохнула я. - Ну, к чему ему-то знать.
Зажмурившись, свернулась калачиком, не желая больше видеть ни этот лес, ни эти вёдра с водой, ни грязный снег, что бесконечно сыпался с неба и таял под нашими ногами.
- Что не так, брат? - услышала я над собой голос медведя. - Что с ним?
- Не встаёт, - тише проговорил сохатый, - вчера весь вечер еле ноги перебирал. Не разговаривал толком, всё отмалчивался, а сегодня не поднимается.
Хм. А я и не заметила за собой. И правда, вчера вечером такая тоска одолела, что всё с рук падало. Но всё же, это не дело - совать нос в моё настроение никому недозволенно.
- Со мной всё нормально, - со злостью зарычала я. - Мне просто надоело: всё и все. Я хочу домой!
Наконец, я поняла, что так гложет моё сердце. Я мечтала вернуться в свой привычный мир. К маме и папе, на любимую работу, домой в свою квартиру к привычным и дорогим сердцу вещам.
Непрошенная слезинка скатилась по моей щеке.
Я так хотела домой, что впору рыдать от безнадёжности.
- Элиз,- тёплая огромная ладонь забралась под моё одеяло и слегка погладила щеку. - Что ты, малыш?
- Ничего, - прошептала я. - Просто, хочу домой.
Молчание. Гнетущая тишина.
Зажмурившись, я вспоминала родных людей, своих коллег, вид из окна в своей квартире. Мелочи, которым раньше я не придавала значения, вдруг стали важными.
Никогда не думала, что буду так сильно скучать по своей такой, казалось бы, обычной и скучной жизни.
- Это невозможно, малыш, теперь твой дом тут среди нас. Я твоя семья. А того, что было, не вернёшь, - прошептал Иоран.
Я ощутила его прикосновения через одеяла. Он гладил меня по спине, как маленького ребёнка. Это действительно утешало.
- Я скучаю, - призналась то ли ему, то ли себе, - мне не хватает родителей и привычной обстановки. Я не понимаю, как дальше жить.
- Ничего не бойся, я буду рядом. Всегда рядом, - клятвенно пообещал Иоран. - Всегда за твоей спиной. Всегда поддержу и утешу. Всё наладиться. Всё уляжется и войдёт в своё русло. И потечёт жизнь потихоньку, обрастая событиями и новыми эмоциями.
- Но, как прежде, не будет, - с горечью в голосе шепнула, скорее уже самой себе.
- Будет лучше, малыш. Намного лучше, - сбросив с моего лица одеяло, Иоран прижался лбом к моему виску. - Лежи, сокровище моё, отдыхай. Никто тебя сегодня не тронет. Это нужно просто пережить и переосмыслить. Если станет совсем тяжело - приходи ко мне. Я тебя обниму крепко - крепко и станет лучше. Ты не один: у тебя есть я.
Скользнув губами по моей щеке, Иоран встал.
- Не тревожь сегодня, пусть отлежится, но следи, чтобы не случилось чего, - сердито бросил он сохатому.
- Слежу, Иоран, - озабочено произнёс Фав, - столько дней нормально всё было и вот такая хандра. Может Хайтара позвать?
- Чуть позже позову, пусть глянет, - ещё раз погладив меня по щеке костяшками пальцев, медведь отошёл.
Послышались шаги, меня оставили в покое. Натянув одеяло на голову, я упивалась жалостью к себе. Понимала, что это глупо, что это недостойно сильной женщины. Но сделать с собой ничего не могла.
Меня съедала непонятно откуда взявшаяся тоска.
Проходили минуты. Фав принёс воды и принялся за кашу. Моя совесть, очнувшись от вязкой печали, шикнула на меня за то, что бездельничаю, но слушать её я не стала.
Тошно мне и без неё.
- А этот чего валяется? - невесть откуда взявшаяся. Крася с силой толкнула меня в бедро. - От хвори какой свалился задохлик? То же мне мужик!
- Крася, посуду лучше помой, чем языком трепать, - неожиданно резко рявкнул Фав.
- А чего? - женщина отошла. - Я всю жизнь около людей прожила, но такого убогого ни разу не видала. Хлюпик! Он даже ведро двумя руками тащит. Не мужик, а финтифлюшка.
- Женщина, я тебе что сказал делать? - проворчал лось. - Я вот тоже всю жизнь прожил, но такой бестолковой лесной с таким слабым нюхом отродясь не видал. У тебя от твоего зверя только повадки крысиные и всё?!
- Что это ты на меня наговариваешь! - возмутилась Крася.
- А потом поймёшь, может и стыдно станет. Если есть он у тебя, стыд этот.
Вокруг всё снова стихло.
Глава 17
Кажется, я даже задремала.
В сознание меня привёл чей-то глухой крик.
Резко сев на лавке, растерянно осмотрелась и замерла. Около костра стоял Иоран и сжимал кнут. У меня сердце ёкнуло, когда я поняла, что происходит. Рядом с ним на четвереньках стоял молодой воин. На его бёдрах кое-как болтались штаны, которые были ему явно не по размеру. Худощавый, с забавным рыжим чубчиком. Да, мальчишка совсем. Он вскидывал голову, словно искал среди собравшихся защиту, но остальные смотрели на него строго и холодно.
Сглотнув, я прижала ладонь ко рту, понимая, что последует дальше.
Хотелось соскочить и ринуться отбивать мальчонку, но чья-то невидимая рука будто прижала к месту. Я глазам своим не верила. Не мог мой воевода, такой добрый и надёжный, стоять там с кнутом в руках.
Не мог! Он не такой.
Отойдя на пару шагов, Иоран размахнулся и нанёс хлёсткий удар.
Звук кнута, рассекающего воздух, окончательно поверг меня в ступор. Я с трясущимися руками смотрела, как, зачерпнув снега, медведь обтёр кнут, очистив его от крови и, видимо, кусочков плоти. А потом, размахнувшись, нанёс ещё один удар.
Молодой лесной застонал, Иоран снова расправил кнут. Не выдержав вида такого зверства, я закричала, закрывая лицо руками.
Это было просто ужасно. Отвратительно. Бесчеловечно.
- Элиз, ты чего? - меня обнял невесть откуда взявшийся Фав. - Что ты кричишь, ну? Что такое?
- Он его кнутом, - шепнула я, давясь слезами, - там кровь, там… За что жестоко так?
- За дело, Элиз, - ровно произнёс подошедший Иоран.
Услышав его голос, я вздрогнула и инстинктивно придвинулась к Фаву, обнимая гиганта за талию.
Видя это, медведь оскалился и бросил короткий, но очень злой взгляд на сохатого.
- Элиз, - шепнул Фав, - мальчишке было велено следить за провизией. Он не справился, не потому, что не смог, а из-за лени. В результате мы недосчитались пары мешков крупы. Это много. Так что своё этот молодой лис получил за дело.
Я покачала головой и плотнее прижалась к Фаву.
- Так нельзя? - выдавила из себя. - Нельзя калечить.
- Только так и надо! Идёт воина, и мы не на праздник тут собрались. Кто не справился, тот получает по заслугам, - ровно и без сожаления посвятил меня в местные реалии Иоран. А после, развернувшись, ушёл. В руках он так и зажимал толстый кнут.
- Так нельзя, - упрямо повторила я.
- Мы лишились части провизии, Элиз, - пытался достучаться до меня Фав. - Обоз, который должен был прибыть сегодня, пропал. Этот малец получил то, что заслужил. Раны на его спине быстро заживут, но впредь он будет внимательней и ответственней. Иоран жесток со своими, но все его действия оправданы.
Убрав руки от лица, я наблюдала, как лежавшего на земле парня взяли под руки два воина и оттащили к загону с лошадьми. Туда же спокойно, не спеша, направился Хайтар.
А остальные, вообще, делали вид, что ничего не произошло. Что всё нормально и исполосовать спину другу и соратнику - это в порядке вещей.
До меня стало доходить, что это военный лагерь. И тут те же законы, что и у того лысого князька, который высек розгами меня.
- А если я что сделаю не так?! - глухо шепнула, подняв взгляд на друга.
- А ты не делай и всё будет хорошо, - серьёзно произнёс Фав и поднялся, оставляя меня осмысливать произошедшее.
Мою хандру как рукой сняло.