— Не дергайся, — приказал он, прислушиваясь и доставая оружие из ножен.
Вампир напал с той стороны, куда ушел Намо. Арвил отразил удар, оттолкнув рукой Марину к ступеням. Хорошо, что он левша. Дрался вампир мастерски. Арвил нападал, тот успевал не только отразить удар, но и подсекал.
Ей бы взять, да убежать, но думать было некогда. Марина достала оружие. Отступив на достаточно безопасное расстояние, вампир вытащил вторую саблю и приготовился атаковать их обоих, отражая сыплющиеся удары двух противников. Им никак не удавалось его оттеснить. Реакции вампира были быстрее, и он успевал игнорировать финты Марины в голову, уклоняясь от ударов вбок. К тому же рука Марины после ранения вела себя, как механическая, которую забыли смазать. Ударов Арвила он опасался больше. Меч Арвила поблескивал, словно был чем то обработан. Арвил заехал упырю по правой руке, задев запястье. Противник взревел, отступил вниз по ступеням, не ослабляя напора движений. Ступени обагрились первыми
каплями крови. Раздался громкий заунывный звук трубы, как и перед представлением.
Вампир облизал губы и, воспользовавшись марининым замешательством, попытался вломить ей острием в лицо, но промахнулся. Арвил тут же ударил по нему, оттесняя от девушки. Распахнулись врата, выпускающие зрителей с Арены. Вампир отбежал, обернулся, и скрылся. Марина убрала меч, переводя дыхание. Арвил схватил ее, с силой прижав к стене за дверью Арены.
— Сейчас выйдет куча народу, ненавидящая короля Аравилата, — дернулась она, отчаянно стараясь въехать Арвилу в пах, выдавить глаза, укусить в шею. Несколькими движениями он скрутил девушку, разворачивая лицом к грязной пыльной стене, заводя руки за спину, и ударом сапога расставил ее ноги.
— Я усвоил урок, принцесса, — произнес Арвил, обводя пальцем вокруг ручки меча и шепча оборотное заклинания. Они стали почти невидимы для выходящей толпы зрителей.
— Отпусти меня, — выдохнула она, не в силах вырваться из кольца сильных рук, чувствуя вес мужского тела на своем и проклиная себя за то, что осталась.
Мужчина рывком повернул девушку лицом к себе, властно сжимая, низко склонился, создавая видимость поцелуя, невыносимо интимно коснулся губами ее губ.
— Не могу.
Это ж как ей не везет. Она не хотела быть заложницей, не хотела сидеть и ждать у моря погоды. Глаза Марины защипало от просящихся слез, заставляя зажмуриться.
— Я не причиню тебе вреда, обещаю, — в голосе Арвила звучала такая кристальная честность, что Марина почти задохнулась от обиды и бессилия.
Арвил покачал головой, стирая пальцем грязь с ее щеки. В его глазах появилось нечто похожее на сострадание. — Ты перепачкалась.
— Я для тебя умерла!
— Я думал, ты погибла, — Арвил погладил ее нежно по шее, плечу, где еще был шрам. — Или тебя схватили измеры.
Марина дернулась, попытавшись освободиться. Сердце ее было готово вырваться из груди от испуга, адреналина и трепета.
— Прекрати! Не надо!
Она старательно отодвинулась, в голове стучало. Он предатель. Враг. Обольстительный змей, действующий на нее, словно гипнотизер, завораживая, лишая воли. И от этого Марине становилось страшно. Арвил отодвинул ткань шарфа, рассматривая шрам. Мара обещала, что он через месяц исчезнет.
— Я ведь нравлюсь тебе, — вымолвил он, зная, что нравится.
— Послушай! — по щекам Марины скатились первые слезы. — Мне наплевать на все ваши дела. Отпусти. Клянусь, я исчезну!
— Это не возможно. Путь нужно пройти до конца, — Арвил улыбнулся, возвращая шарф на место.
— Каждый раз, когда ты появляешься, у меня сплошные неприятности! — заплакала Марина, изображая полное отчаянье. — Ты предал меня. Обманом заманил сюда.
Арвил понимающе улыбнулся, ослабляя хватку. Все-таки у него были штаны из простой ткани, и Марина это ощущала, и не только это. Ей нужно было, чтобы он ослабил хватку, хотя бы еще чуть-чуть. Арвил, абсолютно уверенный, что никуда она от него не денется, уже не таранил ею каменную стену Арены, а просто прижимался к ней. Ласково поглаживая девушку по щеке там, где только что была пыль. Он ждал, когда пройдет народ.
— Я сейчас заору, — сквозь слезы пообещала Марина, добавив ретиво: — Ненавижу! Я ненавижу тебя!
— От ненависти до любви один шаг! — подразнил он, глядя в распахнутые карие глаза с мокрыми ресницами. В них плясали дьявольские огоньки, и было что-то еще. Что-то, отчего ему хотелось ее поцеловать.
Марина демонстративно открыла рот, и тут же мужская горячая ладонь накрыла его. Что есть силы она укусила. Извернувшись, Марина выпростала руку в сторону, выдергивая маленький кортик. Коленом в пах и уклоняющегося отскока Арвила хватило, чтобы нанести удар, резануть его по ладони. И бежать, в гущу толпы. Он выругался, кинувшись за нею.
Марина бежала, не оглядываясь, лавируя между спинами прохожих, задыхаясь, в какой- то момент ей бросилась в глаза открытая лавочка торговца книгами. Продавец стоял у прилавка, убирая их. Он признал ее, когда девушка, не спрашивая, как ненормальная сиганула через прилавок, где на полу стоял бочонок с водой. Несколько книг глухо свалилась на каменный пол.
— Я оплачу, — скороговоркой пообещала Марина. — Не выдавайте!!!
Торговец кивнул, так и продолжив стоять с открытой книгой. Люди шли не спеша.
Аккуратно выглянув, Марина через некоторое время увидела идущего в человеческом потоке Арвила. Он шел и не глядел по сторонам. Шел и о чем-то нерадостно думал.
От усталости она опустилась на пол, поверх книг и руками, плевать, что они грязные, зачерпнула из бочонка воду. И в эту же секунду, в руках девушки прямо на воде возник образ каких-то лесов и воинов. Она обалдело уставилась на объемную мерцающую картинку. Продавец заглянул за прилавок, задумчиво осмотрел картинку и глубокомысленно изрек:
— Да, временами совсем не важно, через какое место к нам приходят знания.
Марина выпила воды и подумала, и правда, какая разница, через какое, главное, чтобы они, эти места, оставались целы!
***
Вернуться в таверну она не могла. Наверняка, там ждали. Даже странно, как так вышло, что у Арены Арвил оказался один. Вряд ли из-за задержки или из-за неудержимого желания охраны посмотреть шоу. Была ли вероятность, что они случайно столкнулись?
Была вероятность, что Изра сам хотел ее сдать лично Арвилу. И может быть это ее и выручило, включая вампира. Как бы там ни было, Марина была благодарна прозорливости Мары. Перед представлением, они с Кахи зашли к старьевщику и оставили вещи.
Выбравшись из книжной лавки, она забрала их и отправилась в притон. Добравшись, она его едва не пропустила. На дворе стояла ночь и в свете звезд и редких уличных огоньков, висящих в растяжках посредине улицы, легко было пропустить неприметную металлическую дверь. В этой части города дома тянулись сплошной каменной стеной, перемежаясь металлическими дверями, только на вторых этажах были окна или оградки, скрывающие террасы. Ни номеров, ни опознавательных знаков. Ищущий должен точно
знать, куда он идет и где ему нужно остановиться.
Дверь в притон имела рисунок в виде кругов, между которыми расходились прямые линии, без колокольчика или ручки. В кругах на темном фоне слабо фосфоресцировали рунические символы. Марина коснулась пальцами дверей. В ее душе возникло только одно желание — оказаться подальше отсюда. Место было темным, недобрым. Но куда ей идти ночью. Тем более, когда она уже пересекла весь город. И если до этого Арвил не был уверен, что она жива, то теперь он будет искать с утроенным усердием.
Пока Марина стояла и мучилась с решением, круги и линии налились красным светом, поблескивая яркими огоньками на пересечении линий, дверь зловеще заскрипела и открылась. Ей ничего не оставалось, кроме как войти. Она положила руку на эфес.
Сразу за дверью начиналась широкая комната с каменным полом, в котором в хаотичном порядке утопали деревянные дощечки с вертикальными руническим иероглифами. В тускло освещенном центре стоял низкий шестиугольный стол, кажется, из гранита с синим отливом, а за ним на подушках, брошенных на пол, сидели трое. Две юные обнаженные беловолосые девушки и мужчина в красной тунике с длинными рукавами, с сине-серебряной окантовкой по краю и красных сапогах. Уши у всех троих были заострены, как у измеров, волосы серебрились. На столе стояли кубки с красным вином, лежал кортик, несколько книг в переплете.
— Чем могу порадовать, искроблещущая Хейара, — спросил мужчина, но уже по голосу слышалось, что он прекрасно знает, что перед ним не ученица магии огня.
— Хорошенькая, — шептались девушки, чуть покачиваясь, словно не в себе.
— И вам огня, — поприветствовала Марина, не решаясь двигаться дальше. — Я ищу Хогвина.
— Он перед тобою, — произнес мужчина. Только сейчас, приглядевшись, она заметила, что у всех троих красноватые белки глаз. В душе екнуло. Неужели вампиры? Она опустила глаза в пол, лихорадочно соображая, что же делать дальше.
— Я от Мары, — решилась, наконец, она, понимая, что если уж вляпалась, то вляпалась.
Девушки перестали раскачиваться и хихикать. Мужчина подался вперед, поднял палец руки, отсылая их. Они встали и, потряхивая длинными, до пояса, белыми локонами, ласково поглаживая друг друга по спинам, удалились.
— Что ты хочешь? — спросил он, выставив одну ногу вперед.
— Мне нужен безопасный ночлег и выход из города, — ответила Марина, с некоторым облегчением переводя дыхание.
— Ты та, кого ищут принцы Аравилата?
Она промолчала.
— Что ж, враг моего врага — друг мне. Как нам тебя величать?
— Хейара, — Марина решила, что так будет безопасней.
— Я дам тебе ночлег, а утром вывезу из Бултама…
— Хогван, — низкий, мягкий, но властный женский голос из соседней комнаты заставил ее вздрогнуть. — Покажи ее!!!
Мужчина встал и протянул руку в направлении, куда предлагалось пройти. Она
последовала за ним.
В соседней комнате на широком деревянном кресле с резной спинкой и подлокотниками сидела женщина с моро-измерскими признаками. В одной руке она держала свернутую плеть, в другой бокал с кровью(!). Ну не могло это быть вино! И зрачки в глазах отливали кровью. Она была скорее раздета, чем одета. Серебристая ткань обтягивала грудь, живот и таз. На ногах длинные из тончайшей кожи сапожки. В ушах и на волосах золотые украшения. Шею украшал кожаный браслет. Хогвин входить не стал, остановился в
проеме.
— Ты, Знародная, — проговорила женщина, с любопытством разглядывая.
Марина промолчала.
— Можешь не отрицать, — сказала она, отпила, наблюдая, и приподняла удивленно брови.
— Ты хочешь знать, вампиры ли мы?
Марина уставилась на нее, сообразив, что ее читают. Читают, как раскрытую книгу.
— Вампиры.
Она неуютно поежилась, сжав посильнее эфес.
— Мы падшие, — сообщила женщина, кажется, упиваясь собой. — Мы моры-полукровки, те, которые унаследовали черты измеров и народа смерти. А ты человек с другой Овинга.
Хм…
Она отбросила плеть на пол, поставила бокал на подлокотник и, встав, приблизилась.
Марине захотелось бежать. Она никогда не чувствовала себя более голой. И зачем Мара отправила ее сюда.
— Хм, принц Одвин, как интересно, — произнесла она, обходя ее кругом неслышным шагом.
— Сними платок.
Марина подчинилась, стащив с головы коричневую ткань. Женщина заглянула в глаза и вернулась в кресло, взяла бокал, продолжая смотреть и поглаживать себя по открытой стороне бедра острыми ногтями свободной руки.
— Хогвин, утром будет поздно. Отдай ее Дюпии. Но не говори, кто она, — вынесла вердикт женщина, предупреждающе подняв руку на ошеломленный взгляд девушки. — Он не продаст тебя в рабство, успокойся. Он поможет бежать. Корабль отправляется на Карнахай, в орден служителей четырех стихий. Твой путь туда.
— Но откуда вы знаете, — начала Марина, не понимая, однако женщина остановила ее взглядом.
— Тот, кого ты ищешь, может быть только там. Орден четырех стихий это место
паломничества всех хранителей. Там их обучают, внушают, чтобы служить
законнорожденным. Твой хранитель долго жил на другой Овинге, он обязан пройти очищение. И еще, помни, что старший принц убийца. Не приближайся к нему.
Она замолчала и снова отпила кровавого напитка, белки женщины наливались кровью.
Марина шагнула к Хогвину, тот кланялся женщине, когда она проговорила в след:
— Передавай Виларрии привет, когда свидитесь. Скажи, Инемия передала. И помни, будущая королева Аравилата, мы, вампиры, умеем ценить кровь и хранить огонь наших друзей.
Они вышли и, пройдя через приемную комнату, подошли к скрытой в стене за ковром двери. Хогвин приподнял ковер и открыл ее. За дверью тянулась длинная подвальная зала, разделенная ширмами. Освещение почти отсутствовало, подобно краю тени отбрасываемой единственной свечой в темноте. Воняло чем-то едким, кровью, тяжелыми благовониями.
Они пошли вдоль одной из стен, и чем дольше они шли, тем хуже ей становилось. Душа уходила в пятки. Желудок начало выворачивать нервной судорогой, и к горлу стал подбираться рвотный спазм. На коврах среди подушек и на кушетках за ширмами сидели вампиры, полуморы, моры, иногда люди. Они пили кровь других, совокуплялись, мрачно посмеивались, но эти звуки тонули в пространном трансе, издаваемом двумя музыкантами, играющими на инструментах, похожих на контрабас и гитару.
В одной из ниш, в пламени крошечных свечей, в окружении трех вампиров сидел Арвил.
Он держал кубок перевязанной рукой, и на губах его была кровь. На секунду они столкнулись взглядами, казалось, он не узнал ее тут же отвернувшись. Марине не удалось рассмотреть его соседей. За несколько метров до следующей двери ее закачало. Хогвин, поддержал ее сзади, наклоняя вперед.
— У-тю-тю!
Содержимое желудка выплеснулось на пол. Полукровка, продолжая сжимать девушку, проволок ее последние метры и вытащил за дверь. Осенний холод колко выветривал запах рвотных благовоний.
— Сейчас, сейчас станет хорошо, — обещал он, опуская ее на каменный пол.
И правда, тошнота отступила, Марина подняла голову. За дверью начиналась лестница, ведущая на вверх второго этажа. К ним на встречу шел другой полумор, перед ним брела девочка со связанными руками. Лет десяти. Вид у нее был отстраненно-апатичный. На тонких запястьях тряпки, пропитанные кровью. Марина в ужасе уставилась на нее. Только что за одной из ширм она видела не менее пяти-шести людских мертвых тел у ног небольшого росточка женщины-полумора бесноватого типа. Она схватила за руку Хогвина.
— Ее можно купить?
Хогвин удивился, отшвырнул руку.
— Нет.
— У меня есть деньги. Сколько?
— Нет, — сказал Хогвин, пропуская пару вперед.
— А кольцо Знародной пойдет?
Он уставился на нее, пока Марина вставала, уже немного оправившись от шока. Полумор с девочкой остановились.
— Покажи!
Она сунула руку за шиворот и достала кольцо Арвила. Глаза у ее провожатого жадно заблестели. Он бросил взгляд на другого полумора и кивнул:
— Забирай. Она твоя. Рабыня.
— Как ее зовут?
— Акаша.
— Пусть ее доставят к Маре, — попросила Марина, глядя на замученного ребенка и протягивая кольцо. Хогвин кивнул, взяв его.
— Скажешь, что сбежала, — приказал он полумору, который развернулся с девочкой и снова пошел наверх за ними.
На террасе их пути разошлись. Ночной воздух был уже холоден, и ветер пробирал до самых костей.
Город спал. Лишь редкие тусклые огоньки лампадок, освещающих холмистые улицы Бултама, кое-где отсвечивали яркому сиянию небесных звезд. Марину еще била дрожь от увиденного. Но все равно хотелось подумать, перевести дух. Вид Арвила, пьющего кровь с вампирами, шокировал. Вид девочки вызывал отчаянное сострадание. У всего есть вторая сторона.
Хогвин вывел ее по лабиринтам узких улиц к пристани. Корабль оказался настоящим, морским, типа когга, но над ним на вантах висел огромный, овальной формы, полинявший желтый шар. И таких кораблей вокруг было не меньше десятка, разных размеров, типов и цветов оболочки. С гербами, на металлических корпусах, с гарпунами по бокам, совсем маленькие, не больше воздушного шара, и лодочками внизу, с мачтами и парусами для морских путешествий. У многих от оболочки до кормы корабля тянулась защитная сетка.
Зрелище впечатляло.
Корабль был не из новых. Кроме старой оболочки, он имел потрепанного вида корпус. Очевидно, он бывал в переделках, во многих местах присутствовали заплаты в виде молодой и светлой доски. Длиной примерно метров тридцать, высотой не меньше десяти. Его переделали из обыкновенного, ходящего по воде. На его носу и корме располагались башнеподобные площадки на случай атак или нападения. Горели ночные фонари. Пристань была устроена прямо на крышах домов, на них строились толстые стены высотой пять метров, а на них возводилась еще одна лестница, ведущая на борт корабля.