— Я подумаю. Найду тебя завтра.
После чего встал и ушел, не оглядываясь. Несколько минут я с возмущением пялилась нахалу в спину, не находя слов. А потом махнула рукой и поплелась на пару.
Возле закрытого кабинета еще никого не было. Видимо, преподаватель по философии задержал группу после звонка. Оно и неудивительно. Со следующего понедельника начиналась зачетная неделя, после которой будет целых два с половиной месяца каникул.
Первым показался Денис, за ним, стараясь не отстать, с трудом поспевали мои подруги. И другие одногруппники, которые делали вид, что спешат на пару, а на самом деле горели желанием посмаковать наши с Денисом отношения и боялись пропустить развязку истории с ректорским сыном. Мда, в другое время и я была бы в их рядах… не будь я главным действующим лицом.
Блондин подошел вплотную и замер, глядя на меня так, словно не видел пару недель, а не полтора часа. Этот взгляд обжигал. Стало трудно дышать.
— Как ты? — тихо спросил он.
— Нор… нормально, — невольно сглотнув, сказала я глубоким и чистым, как лесное озеро, глазам.
— Отойдем? — Он с усмешкой кивнул на греющих с самым невинным видом уши одногруппников.
Я не стала сопротивляться и позволила за руку увести себя в сторону лестничного пролета, подальше от любителей мыльных опер. Там, в укромном закутке, он порывисто прижал меня к стене. Я ахнула. События развивались слишком быстро, но возражать, почему-то, не хотелось.
— Тоня, мне сейчас нужно будет уйти… по делам, — выдохнул он, жадно рассматривая мое лицо, словно старался запечатлеть его в памяти. Взгляд то и дело соскальзывал к губам.
— Что? — Я слышала, но не понимала, растерявшись от его напора.
— Мне очень трудно сдерживать себя рядом с тобой, — внезапно признался он. — Внутри поднимается что-то звериное. Хочется схватить тебя и унести в пещеру, — он через силу усмехнулся. — Ты такая красивая… я едва не ослеп, когда впервые увидел тебя вчера. Сейчас мне надо уйти, но завтра… ты пойдешь со мной на свидание после занятий?
— Но как же… ректор с сыном? — не без труда вспомнила я. — Ты уйдешь, а они…
— Тебя никто не тронет, — его взгляд вдруг снова стал жестким и даже… режущим. Я невольно сглотнула. Не знала, что он умеет быть настолько пугающим. — И это не пустые слова.
Он протянул руку, медленно провел пальцами по щеке, потом коснулся губ. Со стоном отстранился.
— Я должен идти, малышка. Надеюсь, мы договорились насчет свидания. Учти, если откажешься, я тебя украду, — он улыбнулся, заправил мне прядку волос за ухо и с величайшей неохотой удалился, оставив меня в растрепанных чувствах.
Обратно я возвращалась, паря на крыльях любви. Жизнь казалась прекрасной и удивительной. Не раздражали ни жаждущие сплетен взгляды, ни замечания строгого преподавателя, ни душная аудитория с чахлыми полузасохшими растениями на облупленных подоконниках.
Стоило устроиться за партой, как изнывающие от любопытства подруги взялись за меня всерьез.
— Ну! Что скажешь?! — изо всей силы ткнула меня в бок Маня.
— Ты о чем? — зашипела я, возвращаясь с небес на землю. Тычок был весьма болезненным.
— Не придуривайся! — строго оборвала она.
— Ждем грязных подробностей, — раздался сзади Алин голос. — Что у вас с Денисом?! Неужели так быстро спелись? Еще и дня не прошло!
— Ничего ты не понимаешь! — закатила глаза Мария. — Это любовь с первого взгляда!
— Ну, он… милый, — неохотно выдавила я. Давно заметила — когда симпатия не показушная, а настоящая, обсуждать ее не хочется.
— Еще бы, — хмыкнула Аля. — Милый. А еще богатый. И красивый, как бог.
— Скажешь тоже!
— А что? У него даже имя божественное происхождение имеет! — красиво парировала начитанная Аля. — Денис происходит от Дионис! Ты не знала? А Дионис — это бог виноделия, плодородия, вдохновения и еще каких-то сил природы.
Маня не поверила и полезла гуглить.
— Наша умняшка права, — признала она через некоторое время. — По крайней мере, большинство источников с ней согласны. Так что у тебя, подруга, появился личный бог. А мне, представляете, парень опять приснился. Тот самый, который суженый.
— Что за парень? — рассеянно переспросила я.
— Ну, белобрысый дрищ. Помнишь, мы гадали у тебя в деревне? Я тогда еще расческу под подушку положила и во сне увидела его.
— Гундарева, Соколова! — над самым ухом вдруг рявкнул голос преподавательницы. — Хватит обсуждать свои дела во время пары! Я женщина злопамятная и на зачете непременно отомщу всем, кто доставлял мне неудобства!
— Простите, Нина Павловна, — баском покаялась Маня. — Вы же знаете нас, девушек. Нас хлебом не корми, дай о любви поболтать. Мозгов-то не нажили еще, одни гормоны…
От такой непосредственности та заметно озадачилась, а потом хмыкнула и подобрела.
— После пары поболтаете, — проворчала, отходя.
До конца дня ректорский сын так и не объявился. Признаться, неизвестность угнетала. По дороге домой я подумала про Лару. Подумала и устыдилась. Она ведь, наверное, болеет. Может, помощь какая-то нужна? Позвонила. Подруга схватила трубку еще до первого гудка.
— Антошка, — выдохнула она, — со мной какая-то чертовщина происходит! Приезжай!
— Да, конечно, — растерянно отозвалась я, не зная, как реагировать на странное заявление. — Девчонок подтягивать?
— Нет! Только ты. — И она отключилась.
Родители Лары были заядлыми путешественниками и в настоящее время отдыхали в Италии, оставив квартиру в полное распоряжение единственной дочурки. Я устроилась на высоком стуле возле деревянной барной стойки. Лара, ничего не спрашивая, поставила передо мной кружку кофе. На простуженную она не походила, хоть и выглядела не ахти.
— Ночь не спала, — призналась подруга, поймав мой выразительный взгляд.
— Ясно… расскажешь, в чем дело? И почему, кстати, ты не позвала всю нашу команду?
— Хороший вопрос, — она почесала взлохмаченный затылок. — Логичного ответа у меня пока нет. Просто показалось, что ты поймешь меня, а они… нет.
— Интрига, — польщенно хмыкнула я.
— Ага. Дело вот в чем. Помнишь, мы в деревне гадали, и я увидела в зеркале фигуру?
— Помню… но ведь это было просто следствием обильной выпивки и хорошей фантазии, разве нет? — спросила со скрытой надеждой.
— И я так думала. Почти убедила себя… пока он не явился снова.
— Кто?! — Против воли по спине поползли мерзкие мурашки.
— Мужик из зеркала, — призналась Лара. — Он меня преследует.
И как на это реагировать?! Я, признаться, растерялась. Доселе Лара отличалась редким здравомыслием и здоровым скептицизмом по отношению ко всему сверхъестественному.
— Может, я и чокнулась, — самокритично заметила она, увидев мои терзания. — Но своим глазам верю.
— А как он тебя преследует? — неожиданно для себя спросила я.
Она кинула затравленный взгляд на завешанную полотенцем зеркальную дверцу шкафа и сглотнула.
— В… зеркалах. Появляется и исчезает. Ходит по зазеркальному дому, — она нервно хмыкнула. — Иногда его глаз торчит из приоткрытых дверей в отражениях.
— Жуть какая! — содрогнулась я вдруг поняла, что верю подруге. Действительно верю. Кажется, она была права насчет меня. Девчонки наверняка начали бы подкалывать ее на предмет галлюцинаций или, еще хуже, заподозрили бы помешательство. — И что ты предлагаешь делать?
— Не знаю. Но предыдущей ночи мне хватило сполна. Может, останешься ночевать здесь?
— Давай, лучше ты ко мне, — подумав, решила я. — Собирай вещи и пойдем. У меня квартирка маленькая и зеркальных поверхностей меньше.
Лара охотно кивнула и безропотно принялась собираться.
Мы занесли вещи домой, немного перекусили, а потом я, желая расшевелить и отвлечь Лару, вытащила ее в кафе недалеко от моего дома. В окружении людей она немного расслабилась. Мы просидели там до ранних сумерек.
Кажется, жуткие рассказы подруги оказали на меня какое-то влияние. Вечерний город стал выглядеть подозрительно. Мазнув взглядом по ближайшей подворотне, я вздрогнула. Мне померещилось, что оттуда на меня смотрят светящиеся красные глаза. Я резко повернулась и вперилась во тьму, но наваждение уже рассеялось. Следующий приступ тревожности случился почти у самого подъезда. На столбе, заклеенном в несколько слоев объявлениями, я внезапно увидела мятую бумажку с рваными краями, на которой красовалась надпись от руки: «Внимание! Лесная нечисть пытается прорваться в город! Барьер почти пал! Надо срочно найти и устранить невесту!» И снова, стоило вглядеться, надпись сменилась обычным объявлением: «Куплю квартиру в вашем районе…»
Оказавшись дома, мы переоделись, по очереди приняли душ и уселись перед ноутбуком с намерением посмотреть какой-нибудь фильм. Сначала все шло хорошо. Выбранная комедия оказалась замечательной, и страхи временно отошли на задний план.
— Знаешь, здесь, с тобой, мне все больше кажется, что никакого чудовища не было, — задумчиво проговорила Лара.
— Пациент идет на поправку? — улыбаясь, заметила я, и тут это случилось. Подруга уставилась куда-то мне за спину, и ее взгляд окаменел. Я резко обернулась и почувствовала, что задыхаюсь.
В оконном стекле отражалась чья-то фигура! Учитывая, что моя квартира находилась на пятом этаже, варианты со случайными прохожими отпадали. Да и не походила фигура на прохожего. Некоторое время она стояла неподвижно и пялилась на нас черными провалами глаз. А потом незнакомец не спеша, словно издеваясь, удалился. Лара посмотрела на меня с отчаянием раненого зверя. Она была близка к тому, чтобы признать собственное помешательство, когда я хрипло заявила:
— Я тоже его видела.
Подруга изумилась и… обрадовалась. Могу ее понять. До этого она несла свою ношу в одиночку, а тут переложила часть на мои хрупкие плечи.
— И что же делать?
Стоило прозвучать вопросу, как у меня в мозгу что-то перемкнуло, и он выдал странную фразу-воспоминание.
— Где-то в письменном столе есть мел… надо очертить им круг, — сказала я. — Говорят, это помогает от нечистой силы.
Лара отнеслась к заявлению со скепсисом, но ничего лучше предложить не смогла. Спать мы легли много позже на одну кровать, предварительно заключив ее в меловой круг. Свет в комнате не выключали, а все отражающие поверхности завесили. То ли круг сработал, то ли еще что-то, но нам довольно быстро удалось уснуть и проспать без приключений до самого утра. Правда, побочный эффект, все же, имелся. Меня мучили кошмары. Сквозь сон пару раз мерещилось легкое постукивание в стекло и приглушенное царапанье.
Разбудил меня запах кофе. Над кроватью стояла Лара с кружкой. Оказывается, она проснулась раньше и решила скрасить мое утро дружеской заботой.
— Привет, — улыбнулась она.
— Как ты? — первым делом спросила я, принимая горячую кружку. Подруга присела рядом.
— На удивление неплохо, — признала она. — Спала, как убитая. И еще, теперь я убедилась, что моя крыша на месте, раз ты тоже видишь монстра.
— Либо мы обе чокнутые, — хмыкнула я.
— Вдвоем сходить с ума веселее, — философски пожала плечами моя непостижимая подруга. — В универ идешь?
— Да. Во-первых, сидеть здесь целый день и накручивать себя мне совсем не хочется. Во-вторых, меня, может, уже отчислили, а я не в курсе. В-третьих, я договорилась с одним хакером, чтобы он помог найти компромат на ректора и его сынка. И, в-четвертых, хочется увидеть Дениса.
— Тогда я с тобой. Нам сейчас лучше держаться вместе, — решительно сказала Лара. — И… ты ведь не возражаешь, если я пока поживу здесь? А взамен беру на себя готовку. Я знаю, что ты с плитой не особо дружишь.
— Конечно, оставайся, пока со всем не разберемся, — с напускной бодростью подтвердила я, не имея ни малейшего представления о том, как разгребать навалившуюся кучу проблем, которую яркой новогодней звездой венчало появление жуткого потустороннего монстра из отражений.
Пока Лара готовила яичницу с помидорами, я обошла квартиру, проверяя, не появилось ли за ночь каких-то следов нечистой силы. В одном месте за границей мелового круга на полу обнаружились царапины. Я не смогла вспомнить, были они тут раньше или же появились недавно. С некоторой внутренней робостью отдернула занавеску и выглянула в то самое окно, где вчера возник незнакомец. Ничего мистического. Вот только форточка оказалась приоткрыта. По спине пополз холодок. Этого точно не могло быть. Две напуганные девчонки, которыми мы вчера являлись, никак не могли оставить хоть малейший доступ неизвестному чудовищу. Я потянулась, чтобы закрыть створку на завертку и с внутренней дрожью обнаружила, что завертка сломана. Взгляд упал на внешний металлический подоконник-водоотлив. Точнее на то, что раньше было подоконником. Тонкий металл был располосован в лохмотья. Глубокие борозды больше всего походили на следы огромных когтей.
Неизвестно сколько я простояла на одном месте, глядя в пустоту. В конце концов, меня обнаружила Лара и, недолго думая, отвесила пощечину. Увидев сломанную завертку и остатки подоконника, она помрачнела. Но через несколько минут лицо ее снова прояснилось, и подруга сказала:
— Как бы там ни было, даже если монстр проник в комнату, он не смог миновать круг. Кажется, мел действительно помогает.
Девчонкам мы пока решили ничего не рассказывать. Во-первых, не поверят. Во-вторых, если и поверят, то зачем их впутывать во все это? Пусть хоть кто-то из нас пребывает в блаженном неведении относительно существования нечистой силы.
Возле аудитории собралась почти вся группа, когда в начале коридора показался Олег. Я наблюдала его приближение с усталой обреченностью. Он шел и смотрел только на меня. Учитывая отсутствие Дениса, кажется, его диалог с отцом вчера был весьма результативным. Плохо. Влюбленный красавчик рядом мог существенно скрасить мою жизнь. С другой стороны, если он действительно влюблен, то разные места учебы нам явно не помешают. К тому же, вполне возможно, что я не сегодня-завтра отправлюсь за ним, если Олег продолжит свои омерзительные подкаты. Как видите, после ночных событий к неурядицам обычной жизни я начала относиться вполне философски.
По правде говоря, ректорский сын отнюдь не выглядел победителем. Бросившегося к нему Пашку он оттолкнул. Тот озадаченно замер. К слову, до этого верный прихвостень Олега стоял и метал в меня злорадные улыбки, уверенный в победе своего приятеля над женским упрямством.
Дальше ситуация развивалась еще загадочнее. Не сказав мне ни слова, назойливый поклонник прошел мимо и замер возле стены! Просто стоял и смотрел. Молча! Что за чудеса?
Я хотела поделиться впечатлениями с Ларой, но передумала, увидев ее отрешенное лицо. Если так и дальше пойдет, то Аля с Маней заподозрят неладное. Однако, переживала я зря. Первой явилась Маня, и ей было совсем не до подозрений. Гораздо больше нашу амазонку интересовал собственный синяк в поллица!
— Что с тобой случилось?! — ахнула я. — Неужели подралась с кем-то?
— Нет, — скупо ответила та.
— А что тогда?
— Не… помню, — с задержкой ответила Маня, словно сама не верила в то, что говорит. — Кажется, я стукнулась обо что-то… Сегодня утром проснулась, и обнаружила это.
Она аккуратно потрогала больное место указательным пальцем.
— Небось, спала беспокойно. Сражалась с кем-то во сне? — полюбопытствовала незаметно подошедшая Аля.
— С суженым, — неожиданно для всех вяло подтвердила Маня.
— С белобрысым дрищом? — уточнила я, ощущая нехорошее предчувствие.
— Ага.
— Он что, вторую ночь к тебе является? — Мы с Ларой тревожно переглянулись.
— Ага, — снова кивнула подруга. — Только в этот раз он был совсем не добрым. Даже, как бы это выразиться… страшненьким.
Учитывая Манины крепкие нервы, «страшненький» — это значило ужасный до дрожи в коленках.
Прода от 10.11.2018, 19:48
Преподаватель пришел с небольшим опозданием. Рядом с ним невозмутимо шагал Денис. Я думала, что при виде ректорского сына он начнет злиться, но нет. Равнодушно мазнув недавнего соперника взглядом, блондин подмигнул мне и первым прошел в аудиторию. Кажется, он знал что-то, чего не знаю я. По крайней мере, удивленным не выглядел.
Всю пару я думала то о странном поведении Олега, то о чертовщине, творящейся с подругами. Сидящий рядом Денис, как ни странно, не делал попыток втянуть меня в разговор, словно чувствовал мое состояние. Зато он делал именно то, что мне было более всего необходимо — демонстрировал ненавязчивую поддержку. К примеру, стоило нам расположиться за партой, как он молча вручил мне плитку отличнейшего шоколада. Не припомню случая, когда шоколад был более уместен. Я тут же разломила его на дольки, закинула одну в рот и наткнулась на теплую улыбку блондина. Он последовал моему примеру и мы, к моему величайшему восторгу, всю пару тайком от преподавателя жевали шоколад. Только иногда, оборачиваясь на тяжеловесно серьезную Лару и слегка похожую на панду побитую Маню, я чувствовала уколы совести и на некоторое время прекращала радоваться жизни из уважения к их страданиям. Сама же я, как ни странно, оправилась от ночных событий даже чересчур быстро. Смутно представляя, что должна по идее чувствовать, я смотрела внутрь себя, но не видела там истинного глубинного ужаса. Поэтому уже неоднократно ощущала себя лгуньей, которая не особо убедительно играет роль испуганной девушки.