- А ты кто? Ведьма или маг? И почему так поздно появилась?
Неловко помолчав, Таня пожала плечами.
- Не знаю, кто я. И вообще… Я пока даже не знаю, буду ли вообще здесь учиться… А в чём разница между магом и ведьмой?
- Маг понимает и видит, что делает, когда использует приёмы, которые, ко всему прочему, он развивает и совершенствует, - принялся объяснять бритый Демид. - А ведьма или колдун просто используют приёмы, не заморачиваясь, каким образом он срабатывает. Исходя из этого грубого определения, к кому ты себя отнесёшь?
- Никогда не колдовала, - покачала головой Таня. - И магией даже не думала заниматься. С детства только видела всяких тварей и старалась от них избавиться.
Пять учеников Назария внезапно стали серьёзными, задумчиво переглядываясь друг с другом, а потом снова уставились на Таню.
- Судя по всему, ты из охотников, - сделал за всех вывод Демид.
- А это значит, что Назарий тебя из своих жадных лап ни за что не выпустит, - заключил Никита, так сиявший от радости, что его сладкое ликование начинало здорово действовать на нервы.
- Почему? - удивилась Таня.
- Ну, до сих пор в городе был только один охотник - он сам.
- А вы? Разве вы не охотники? Ну, если вы здесь? Хотя мне тоже непонятно: вы маги и колдуны, а при чём тут охотники?
- Всё просто, - успокаивающе ответил бритый Демид. - Да, у нас разные специализации, но Назарий своими тестами выявил у нас способность видеть тварей подпространства, а теперь учит тому, как их уничтожать. А поскольку дело серьёзное, то руководство Аккима позволило ему проводить уроки здесь, в подвале, где у него собраны образцы основных тварей. Тем более что видение у каждого своё. И не всегда сильное, что ты и видела, когда этим троим пришлось отлавливать удравших тварей. Один видит и говорит остальным - они-то по его отметкам видят сами, но позже. Вот такая ерунда.
- Вот именно, - втиснулся в его краткую паузу Никита, влюблённо глядя на Таню. - А так многие из нас живут в общежитии при Аккиме, ходим на занятия в здание, которое находится в паре шагов от общежития.
До Тани не сразу дошло, но всё же она догадалась.
- То есть вы не все из этого города?
- Я нездешняя, как и Ярослав, - ответила Ксения. - Ну, я не горожанка, в общем, - улыбнулась она.
- А почему ты не знаешь, хочешь ли учиться, или нет? - полюбопытствовал Демид.
Он, вообще, заметила Таня, и говорил по делу, и вопросы умел задавать нужные.
- Ты что, Танечка! - возмутился Никита. - Если у тебя есть способности, как это ты не знаешь, хочешь ли ты быть с нами, или нет?!
- Ой, нет!.. - вздохнула Ксения. - Никитка, ты бы хоть помолчал! Дело не в том, что она не хочет быть с нами! Дело в другом! Таня, почему ты сомневаешься?
Как ни странно, на этот раз любопытство проявили не только Ксения и Никита. Дамир Горыныч тоже с интересом уставился на Таню, в отличие от Ярослава, который смотрел отстранённо.
- Для меня это слишком неожиданно, - ответила Таня. - Только вчера я бегала вот с этими товарищами, - и она нагнулась погладить лисичек, прижимавшихся к её ногам, - а сегодня вдруг мне говорят, что я прямо-таки должна учиться здесь. Я этого не понимаю.
- Наша директриса думает, что народ начитался-насмотрелся про Гарри Поттера, поэтому рванёт в Акким сразу, как только им предложат, - предположил Демид.
- Ну, в той форме, в которой мне предложили стать студенткой Аккима, было много… как это называется… самонадеянности, - согласилась Таня.
- А ты и правда с такими тварями с детства знакома? - насторожённо спросил Ярослав.
- Правда, - коротко ответила она, стараясь не распространяться о том, что вдруг стало для неё… актуальным.
Ксения посмотрела на однокашников и шутливо скомандовала:
- Мальчики, брысь отсюда! Мы с Таней сейчас быстренько перешепчемся о своём, о девичьем, пока Назария нет!
- А можно - я останусь?! - страстно воззвал к Ксении Никита. - Я не буду мешать, правда-правда! Я буду сидеть тихонечко рядом и любоваться вами!
- Я те останусь, - проворчал Демид, за шкирку и за пояс стаскивая длинноволосого с табурета - да так, что тот чуть не свалился, не успев перебрать ногами и утвердиться на них, и только стальная хватка колдуна-целителя удержала мага воздуха от падения. Хоть Демид и был на голову ниже Никиты, но, как выяснилось, силой его природа не обделила.
Двое других “мальчиков”, развернувшись на табуретах, уважительно смотрели на Демида, уволакивающего Никиту, который только придушенно покряхтывал. А Демид обернулся и, зыркнув на них, сердито спросил:
- Особого приглашения ждёте?
И, прихватив табуреты, хоть и с сожалением оглянувшись на Таню, парни послушно устремились за ним.
Ксения подсела к Тане сбоку.
- Времени мало - Назарий скоро придёт. Таня, почему ты не снимаешь куртку? Здесь, у Назария, довольно тепло. Не стесняйся, если у тебя не слишком модная одёжка. Здесь все свои и смотрят не на одежду, а на способности.
- Да я не стесняюсь, - смущённо пробормотала Таня, искоса бросив взгляд на Дамира Горыныча (как она уже успела окрестить его) и на Ярослава: смотрят на способности? Тогда почему Дамир издевался над Ярославом? Маг теневых переходов выглядит одетым победней, чем маг огня. А значит, в истории с блондинкой дело как раз в основном из-за здешнего “положения в обществе”. Но мысли об этом пока лишние. И она добавила извиняющимся тоном: - Я и правда думала, что здесь прохладно.
И неловко спустила с плеч давно расстёгнутую куртку. Стесняться, по большому счёту, и в самом деле было нечего. Просто, рассчитывая на новый прогул уроков, она надела вязанный своими руками джемпер тёмно-зелёного цвета. На школьных уроках такой неуместен, но для прогулки по городу в пасмурную осень - самое то.
- Ой, ты вяжешь! - почему-то обрадовалась Ксения, и Таня с опаской заподозрила, не придётся ли вязать что-нибудь по её просьбе: вязать на заказ не любила. Но Ксения воодушевлённо добавила: - Я тоже! Слушай, а давай парочкой журналов обменяемся?
- Журналов по отлову тварей? - скептически уточнил Назарий, внезапно возникший у стола Тани.
Ксения пискнула от неожиданности и убежала, прихватив табурет, к своему столу.
А Назарий оглядел притаившуюся (“Ой, будет ругаться!”) Таню. Остановил цепкий взгляд на джемпере, потрогал рукав.
- Вяжешь, значит. Узоры любишь разные? - задумчиво спросил он. - Сама их придумываешь али как?
- Да их везде полно, - ответила удивленная (“Нашёл, чем интересоваться!”) Таня. - Я их собираю, а потом люблю компоновать, чтобы одна вещь на другую, особенно из журнала, не была похожа. Ну, иногда и получается новый узор.
- Любишь - это хорошо, - проворчал Назарий. - В нашем деле приёмов тоже мало, так что надо уметь их… компоновать.
Далее он подтянул к себе стул от соседнего стола, бросив: “Цыц!” фиолетовому облаку, заволновавшемуся в ближайшем аквариуме. И, оседлав этот стул - усевшись перед его спинкой, велел:
- Ну-ка, расскажи, что успела прочитать и запомнить. А потом я тебе пару-другую вопросов задам. Поехали!
Вспоминая насмешливый голос хозяина подмузейного зала, который она слышала, пока читала, Таня послушно пересказала, а кое-где и дословно повторила прочитанное. А потом, пока Назарий не начал спрашивать, быстро сказала сама:
- Только я не поняла разницы между подпространством и межпространством.
- А тебе это знать и не надо, - снова заворчал Назарий. - Туда соваться могу только я. Тебе же нужно освоить два дела: узнавать тварей в лицо и уметь их уничтожать.
Воспользовавшись его неплохим настроением, Таня снова не удержалась:
- А мне такие рукавицы, как у ребят, дадут?
- Дадут… Догонят - и ещё добавят, - ухмыльнулся Назарий, а затем стал более серьёзным. - Ты будешь учиться так, чтобы тебе никакие рукавицы не понадобились. И вот, что для этого нужно. На второй час мы с тобой уединимся в одном очень интересном помещении. Поскольку для остальных этот час в том помещении не в новинку, то будем мы там заниматься индивидуально и чисто практически.
Про себя Таня подумала: “А не рано ли? Всё-таки я только что пришла сюда. А ещё… Этот хитрый Назарий даже не спросил, а хочу ли я вообще здесь учиться!”
Но промолчала. Легче было противостоять Назарию на расстоянии - вот что она поняла. Значит, главное - сбежать домой, а уж потом как-нибудь выкрутиться, чтобы больше не приходить сюда. Она ещё не могла сказать, нравится ли ей здесь, - не определилась. Но основным доводом против странной учёбы стало именно это: никто не спросил, хочет ли она здесь заниматься. А Таня с детства привыкла к самостоятельности и твёрдо стояла на том, что решать важные вопросы в жизни должна она, а не какой-то чужой дядечка. Пусть по-своему и симпатичный… Правда, оставался вопрос: а что делать потом? Лисички уже привели Назария к ней один раз. А ведь они знают, где она живёт… Впрочем, что - лисички, если директриса этого странного Аккима уже приходила к ним домой? Поговорить с отцом? Он испугается, если на этот раз уже она, а не Глория заговорит о переезде. Но как быть, если мечта о спокойной жизни, вроде начинавшая оформляться в жизнь после переезда сюда, снова обратилась в прах?
- Чего затихарилась, скрытница?
Оказывается, Назарий всё ещё сидел напротив и внимательно присматривался к ней. И тогда Таня решилась.
- Дядя Назарий… - чуть споткнувшись на слове “дядя”, выговорила она. - Я… не хочу здесь учиться.
- И чего ж ты хочешь? - не меняя саркастического выражения лица, спросил тот.
- Я хочу домой. И обычной жизни! - выпалила Таня. И, помолчав минуту и видя, что он тоже помалкивает, словно ожидая, что она ещё скажет, попыталась объяснить: - Последние семь лет пришлось много поездить. Мне очень хочется… спокойной жизни!
Краем глаза она заметила, что пять учеников Назария оглянулись на них, прекратив заниматься конспектами.
Назарий ещё немного выждал, скажет ли ещё что-нибудь Таня, а потом кивнул.
- А ты сегодняшние уроки мои все просиди, а потом скажешь - хочешь, нет ли учиться у меня, а то и в самой академии. Идёт?
Девушка опустила взгляд на столешницу, сплошь разрисованную ручками, расцарапанную кое-где в несколько линий, смутно догадываясь, что эти линии - следы когтистых лап какой-нибудь подпространственной зверушки… Что она теряет, досиживая ещё три часа в подмузейном зале? Зато выигрывает многое. Личную свободу, например. Хотя бесцельное бродяжничество по городу, которым она занималась в последнее время, ей тоже очень нравилось.
- Ладно, - решилась она. - Я сделаю так, как вы хотите, но потом уйду.
Больше всего, как ни странно, она побаивалась, что на выразительной физиономии Назария появится торжествующее выражение, но её странный учитель лишь снова кивнул, а потом встал со стула и сказал:
- Ну, идём тогда, что ли…
Таня неуверенно поднялась и, оставив куртку на табурете, сопровождаемая недоумёнными взглядами остальных, пошла за ним, который решительно шагал в конец зала. Здесь нашлась металлическая дверь, но не такая - сплошным листом, как это бывает в жилых квартирах с входной дверью. Нет, металлические листы так накладывались друг на друга, порой очень беспорядочно, что создавалось впечатление: эту дверь взрывали (или пробивали?!) - и не один раз, после чего приходилось её торопливо залатывать всем, что только оказывалось под рукой. Причём, возникало вполне обоснованное подозрение, что латал дверь эту именно неугомонный Назарий - и никто другой.
Последний тем временем снял с трёхногой вешалки кожаную куртку и протянул её Тане с безапелляционным приказом:
- Надеть!
“Я не его ученица!” - мелькнуло в голове, и Таня строптиво откликнулась:
- Зачем?
- Чтоб не сожрали!
“Мамочки!! Лучше б не спрашивала!” Таня послушно нырнула в поношенную вещичку, после ответа Назария нисколько не брезгуя чужой вещью. А тот, в свою очередь, напялил на себя довольно свободный плащ - с той же вешалки. Из кармана плаща вынул связку грохочущих ключей и открыл сначала один замок, потом - другой. Но дверь, убрав ключи в карман, не открыл, а некоторое время словно прислушивался к тому, что за ней происходит. Потом кивнул - то ли двери, то ли себе, отвечая на какие-то мысли. И осенил дверь странным знаком, а потом и целой знаковой композицией. Заинтригованная и в меру испуганная, Таня всё-таки узнала один из знаков - он был нарисован в конце рукописи, и она ещё тогда подумала, что этот рисунок ей что-то напоминает. Но что? И почему напоминает?
- Иди шаг в шаг со мной, - велел Назарий. - Скажу - стоять! Стой! Ясно?
- Ясно, - пытаясь удержать дрожь, ответила девушка. И услышала за спиной чей-то встревоженный голос: “Не рано ли он её туда?” Ноги чуть не подломились от этого сочувственного и явно риторического вопроса.
Но дверь уже заскрипела - всеми хрипами и скрежетом прямо по сердцу! Трясясь от страха, Таня чуть не шаг в шаг за Назарием переступила порог и чуть не ткнулась носом в его кожаный плащ. И резко обернулась, когда дверь злорадно грохнула, закрывшись. С громадным трудом опустила руку, которой хотела вцепиться в плащ Назария, чтобы… он сбежал, оставив её одну в этом жутком месте!!
- Ну вот, - мирно сказал это жуткий человек, - теперь можно поговорить по душам.
И сбросил плащ прямо на пол. Таня осторожно выглянула из-за своего чудного учителя. Абсолютно пустое помещение, по размерам соответствующее тому, что осталось за спиной. Пустое в том смысле, что здесь не было вообще ничего, не считая какого-то большого прямоугольника на левой стене.
- А что здесь такое? - помня, что здесь бывали и другие ученики Назария, и уговаривая себя не трусить, спросила Таня.
- Лаборатория, - беспечно отозвался тот. - Ну и полигон тоже - иногда. Но нам с тобой сейчас нужно другое. Пойдём-ка к зеркалу.
“Тот прямоугольник - зеркало?” - удивилась Таня, послушно бредя за спутником. Несмотря на спокойные интонации реплик Назария, её ноги всё ещё подрагивали и подгибались от ожидания чего-то страшного и опасного.
Такие зеркала Таня видела, наверное, только в громадных супермаркетах или в театрах. И то… Там всё-таки были зеркальные стены из отдельных стёкол. А здесь - единое стекло на всю стену! Отражённая в нём девушка и старик казались никчёмно маленькими. Впрочем… Сощуренные глаза Назария словно бросали вызов попыткам гигантского зеркала преуменьшить его. Таня перевела взгляд с себя на него.
- И… что дальше?
- Кто твои родители, Танька-нянька?
Вопрос был таким неожиданным, что она часто-часто заморгала, тут же вспоминая отчима и Глорию. Но Назарий тихо сказал:
- Это официальные родители. Родных не помнишь?
“Думай о розовом слоне! Думай о розовом слоне!”
Она резко развернулась к нему и бросила в лицо:
- Зачем вам это знать?!
Но он смотрел не на неё, а в зеркало. Перепугавшись, что он видит в зеркале отнюдь не то, что видит она, Таня быстро представила себе медвежат, которые висят на ней. Было какое-то…. убийственное желание, чтобы никто не узнал… Нельзя! Нельзя об этом! Милые медвежата-спасители! Розовый слон!
- Да перестань ты прятать! - с досадой сказал старик, не спуская глаз с зеркала. - Ты всего лишь накладываешь ещё один слой на тот, что уже спрятан и довольно сильно! Почему ты не хочешь, чтобы кто-то знал о твоих настоящих родителях?
Она непроизвольно подняла руку - прижать ладонь к болезненно разбушевавшемуся сердцу.
- Потому что! - сквозь зубы сказала она. - Не хочу - и всё! Если вас это не устраивает, лучше отпустите меня домой!
- Э, нет, девочка, - вздохнул Назарий и снова кивнул. - Встань-ка ближе к зеркалу. Сегодня у нас первый урок по вИдению личного пространства, Танька-нянька. А глаза у тебя ох как хороши! Только чуток слепы. Ну, мы эту слепоту сейчас и уберём.
Не успела Таня запротестовать, как Назарий переместился за её спину и положил ладони ей на виски, вполголоса приговаривая:
- Смотри себе в глаза! Смотри в глаза!
Дёрнулась раз и поняла, что лучше подчиниться и сделать то, что от неё требуется, чем стоять и сопротивляться. И вперилась в глаза собственного отражения, ощущая горячие ладони Назария на своих висках и видя их же в зеркале.