Пытаюсь ускориться, чтобы настичь вражину. Орка убить хочу даже больше не потому, что он орк, просто у него есть шуба! Которая нужна мне!!
Вижу замыкающего колонны, ковыляет, трясется тварь сгорбленная, пожитки свои волочит по снегу. Видимо, поход у них долгих был. Являю лук. Дрожащими лапками, которых почти уже не ощущаю натягиваю тетиву. Выстрел! Звон! Отскакивает моя стрела магическая от спины. Что ж я… сил нет совсем на этом холоде!
– Враг позади! Рыцарь! – Заревели мерзкие твари, разворачиваясь.
Крайний вдруг соскальзывает и падает в пропасть, цепляя еще одного! А вместе с ними и приличный кусок льдины летит, отделяя меня от отряда. Вот вам и дорога. Черт возьми!
Стреляю еще, пытаясь выцелить слезящимися глазами шеи и незащищенные головы. Сваливаются сраженные орки в пропасть! Отходят назад. Два десятка орков, как рукой смахнуло, перепрыгиваю образовавшийся обрывчик. Валится лед подо мной! Цепляюсь когтями за все подряд. Ногами перебираю! Выкарабкалась… неудобно в доспехах! Но помогают когти велоцираптора, чтобы я без них делала.
Спешу за орками, которые уносят ноги. Разогрелась, взбодрилась и немного привыкла к такому лютому холоду. Орков на ходу расстреливаю, дорожка немного шире стала. Пара убитых на пути. Срываю меховую накидку, облачаюсь кое – как. Все это внаглую, на глаза у оторопевших орков. Иду дальше, кривясь от вони, что источает мех.
Потеряв еще полтора десятка солдат, орки психанули и пошли на меня с мечами. Как раз и пурга поднялась, сыплется на голову стружка ледяная. Дышать тяжело, видимость ухудшается. Но я не унываю, рвусь в ответ, сбивая с ног. Еще недавно я была в битве, и теперь натренированная! Меч генерала в руках. Греется лезвие, рассекая всю их броню, словно бумагу. Вот это оружие мне досталось! Сам по себе легкий меч, будто тростинка, но его словно магнитом к железу притягивает, и он сам вгрызается в доспехи врага.
Нашинковала орков на салат, окрасив снег в цвет темной вонючей крови. Иду дальше, орки пятятся и визжат.
– Черный рыцарь, исчадие черного владыки! – Похрюкивают дальние.
Стали доноситься звуки битвы рыцарей. Лязг стали протяжный, будто вымученный, усталый и из последних сил добывающийся. Кричат рыцари, ревут, нанося удары, ругаются матом многоэтажным и хрипят. Орки осыпают их в ответ обидными фразами по поводу насилия женщин и детей, искоренения рода людского и бла–бла–бла.
Рвусь с особой жестокостью, пробиваясь к своим. Добираюсь до глотки, что угрожала громче всех. Это оказался орчий командир, что был на три линии дальше от дерущихся воинов.
Когда взяла его за горло, за моей спиной уже не осталось ни одного орка. А за его штук семь, которые получили свое, как только рыцари поняли, что больше никого не осталось. Ибо ринулись в атаку все сразу! Господи, только сейчас заметила, что они без шлемов бьются.
Орчий командир с душераздирающим воплем срывается в пропасть, и на меня летит рыцарь в замахе. Отскакиваю назад.
– Свой! – Визжу отчаянно. Здоровенный рыцарь, дравшийся яростнее остальных, дает понять, что ему все мало.
– Свой! – Кричит хрипло кто–то позади рыцаря.
– Нечисть! Убью! – Ревет невменяемый рыцарь, тяжело дыша.
Меч врезается в снег, едва не зацепив меня, звенит, ибо встречает лед. С обеих сторон на меня летят другие рыцари, все еще пребывая в агонии битвы. Но останавливаются, сомневаясь, когда втыкаю меч в снег.
– Сдаюсь! Свой я! – Говорю, запыхавшись, и отступаю еще.
Делаю вид, что снимаю шлем. Я «Дэвид Копперфилд», оп! И нет шлема. Ловкость рук и никакого мошенничества.
Мороз ударил по обнаженной коже. Но что делать, не поверят так. Смотрю на рыцарей ночным зрением. Взгляд бешеный, лица худющие! В глазах еще бой играет и смерть… как бы, не сбрендившие уже ребята. Ошалевшие морды на меня скалятся, будто мало им орков, еще хотят!
– Да человек я! – Визжу, уже и подделывать голос не особо хочется. Может, мужчина им тоже не понравится. А женщина – все–таки женщина!
Эхом визг разносится острым. Затрещало где–то в стороне. Похоже, лавина начала сходить, получив последнюю порцию звукового раздражителя. А этим хоть бы что.
– Человек, – повторяет мои слова рыцарь, что чуть не убил, валится на колени и смеется, в глазах некое счастье что–ли. Его товарищи подходят ближе, пытаясь рассмотреть. Вроде бы адекватные, но недоверчивые.
– Где орки?! – Спрашивает один из них.
– Убиты, – отвечаю цинично.
– Весь отряд?! – Кривится рыцарь и на своих кивает. – Анатоль, Ваэль, в дозор!
– Да весь, весь, – отвечаю вымученно. – С тыла зашла.
Двое рыцарей ковыляют к дороге, аккуратно меня огибая.
– Знакомый голос, – раздается хриплое, и здоровяк, что чуть не убил меня, поднимается. – Леди, вы же леди?!
– Леди Валерия, если быть точной, – говорю, поежившись, и понимаю, что этот рыцарь мне вполне знаком. Ну, прям вечер встреч. – Марсель?!
– Мы знакомы?! – Поднимается Марсель и вдруг растягивает такую счастливую улыбку без двух передних зубов. – Валерия Балейская?!
– Она самая, – смеюсь и иду обниматься со всей, мать ее, искренностью. Живой!
Принимает в объятия, как родной. Мой самый первый рыцарь, которого когда–то окрестила человеком не особо далекого ума. Сильный и смелый мужчина, который прибыл в мое село, когда я еще была зеленая и ничего не знающая. Тот, кто хотел помочь с землями и Шобертом, но не вышло у бедного, потому что читать не умеет! Он здесь! В горах! На грани гибели, на краю пропасти. Но живой и узнавший меня!!
– Что вы тут забыли?! – Самый главный вопрос, который меня сейчас интересует.
– У нас важная миссия, – заявляет один из рыцарей и его сразу осекают другие.
***
Утро раннее пришло. Крохотный костер у обрыва, какая романтика. Солнышко нам, как спасение и любовь, что выражает мир своим подопечным. Я в трех мехах, в виде мишки северного, сгорбилась у костра, сотворенного, не иначе как магией. Рыцари, оказывается, не простые, а золотые!
– Как ваши дела, миледи? – Интересуется Марсель деловито. – Вы сумели разобраться с бумагами барона Шоберта? Жаль, что разочаровал вас с последней встречи. Много думал, и…
– Не переживайте, – усмехнулась, прерывая ненужные оправдания.
Рада видеть его в здравии, занятого делом и помнящего меня той наивной дурочкой. Это забавно, когда сила на твоей стороне, и в жизни повидала, наверное, уже не мало. И таких как он у меня сотни, а то и тысячи. Но именно этот рыцарь особенный для меня человек. Он – мое первое впечатление о рыцарях.
– Когда мы победим, я обязательно навещу вас в вашем поместье, если позволите.
– Я буду рада вам в любое время, сэр…
Выразительные синие глаза смотрят с тоской и усталостью. Такая казалось бы идиллия, но вокруг мужчины, все посматривают, поглядывают, косятся и возятся, обыскивая пожитки орков и их остывающие трупы.
– Провианта нам на три дороги хватит, – произнес Анатоль, бросая мешки позади Марселя, собранные от орчьего отряда. – Даже не придется убивать варыка, как в прошлый раз. Да и без стрел это будет сложно, пугливые нынче твари.
– Это когда людей много, а на одного только и рады, – ответил другой.
– И давно вы тут путешествуете? – Интересуюсь, разглядывая небритые обветренные мордахи. Ой, а губешки у всех растрескавшиеся, мамочки!
– Мы уже пятнадцать суток в пути. И это был третий отряд преследования, – ответил Марсель, прокашлявшись грузно. – Первые два были с лучниками, и там мы потеряли большинство наших соратников. Сумели оторваться, но в итоге загнали себя в угол. Не стану бахвалиться, может и не отбились бы теперь. Могли просто обвалить их…
– Но без орчьего провианта мы бы пропали, – усмехнулся другой рыцарь. – Поэтому и не обвалили.
Поежилась, укутываясь сильнее, сухие грибы предложенные рыцарями в горло не лезут, на зуб не идут, словно они тверже моих зубов. Я уже не говорю о вкусе, его нет. Утро оказалось еще противнее, чем ночь. Удивляет, что рыцарям война, будто игра или охота. Ладно, если бы я не видела все своими глазами и не прочувствовала на собственной шкуре!
Ночью мы особо не пообщались. Воины приходили в себя, добивали орков и ждали новых вражеских сил. Оставить их не могла, улететь открыто тоже. Да и не успевала я пересечь хребет. Относительное доверие мне пришло только с восходом солнца. Вроде бы до наших высот через хребты и подоблачный рельеф солнцу пилить и пилить. Но белое покрывало гор быстро разнесло свет по округе. А округа оказывается… Ой, как красива! Мы высоко, балкон наш к вершине пологой примыкает, а выше нас еще будто целый мир. Вокруг вершины, лед, снег, ровненькие ребристости и узоры из дорог под склонами белыми… все созданное стихией так завораживает!
Догорает в костре одежда и древки от топоров орчьих. Марсель смотрит на меня ясными, но красными от усталости глазами. Куда ж вы поперлись?! Мурашки холодные по коже бегают. Никогда не испытывала ощущений таких гадких, словно ты в холодильнике, а укрыться и согреться просто негде. Остается смириться и постоянно мерзнуть. То кончики пальцев немеют, то колени, я уже о лице молчу.
– Не считайте нас трусами, леди, – выдает вдруг рыцарь решительно. – Мы не бежали с поля боя.
– Марсель, – осекает главный по имени сэр Уильям, самый старый и самый подозрительный тип. – Не стоит оправдываться. Леди Валерия, мы вынуждены просить вас возвращаться туда, откуда пришли. Мы дадим провизии и укажем ориентиры, если вы заблудились. Но на проводника рассчитывать не сможете. У нас он один, и крайне необходим для дела.
– Какое у вас дело? – Настаиваю. Плевать мне на их продукты и все остальные жертвы. Смешно настолько, насколько и грустно.
– Важное, – продолжается конспирация со стороны рыцарей.
Хотела уже возмутиться, продемонстрировать кольца, представиться маркизой и членом королевского военного совета, была бы ксива, и ей помахать! Но со стороны стены снежной раздался легкий треск, будто стекляшки разбиваются или елочные игрушки хрустят под ногами. Все повернулись к источнику.
Вижу, как из снега граненные остренькие ледышки в человечка собираются ростом сантиметров тридцать! Нарастают, прилипают друг к другу, словно магнит, и создают вполне себе образ и форму! Чудо такое три шага в нашу сторону делает и рассыпаться начинает. У бедненького ножки подламываются. Первая реакция моя – ути, прелесть какая. Я своих зверух черных люблю, а это создание просто умиляет.
Рядом появляется еще один, тоже начинает движение и ломаются льдинки тоненькие.
– Что это?! – Ахаю, не скрывая восторга.
– Рубики, – говорит один из рыцарей, что и был, похоже, проводником. – Безобидные существа, стоит приблизиться, и они пропадают. След магии древних.
– Говорят, это души детей мага, закованные во льдах на веки, вместе с телами. Они появляются на запах крови и голоса живых.
– Слышал, что они хотят сказать, где их тела, – нагоняет страстей другой рыцарь. – Тем, кто услышит, обещают богатства, заманивая в свою обитель, едят алчную жертву и тем продолжают свое существование.
Жутко стало. Рубики сыплются. Три метра до нашей группы не доходят, рассыпаются.
– Единственная магия, что дают сделать Андры. Иного не дано, – комментирует рыцарь по имени Ваэль.
– А как вы сделали костер?! – Удивилась, впиваясь взглядом в Марселя. Тот из мешочка достал щепочку чего–то и сыпнул на затухающий костер. Вспыхнули искры! И все улетучилось без следа. Рыцарь с важным видом усмехнулся, а я учуяла запах серы.
– Не трать больше, – возмутился Уильям. – Марсель, твоя прямота и бесхитростность нас когда–нибудь погубит. Леди, это алхимия, не обращайте внимание.
Поднимаюсь, все насторожились сразу. А я понимаю, что в закромах у рыцаря чертов порох!! Вот только какого лысого владыки бескрылого и беззубого он у них в глубокие средние века делает?!
– Она что–то знает, – прошептал один рыцарь другому, вероятно думая, что я не слышу. Марсель вдруг ощетинился… но не на меня. На своих!
– Ты слишком доверчив, друг мой! – Возмутился Уильям, хватаясь за рукоять меча.
Остальные тоже насторожились, впиваясь взглядами в здоровяка.
– Еще не хватало, чтобы вы друг с другом ссорились! – Возмутилась, посматривая на место, где только что доломался последний рубик. – Откуда у вас этот воспламеняющийся порошок?! Я маркиза Валерия Балейская, член военного совета короля, имею право знать, сэры рыцари!
Кольца демонстрирую:
– Вот баронское, вот графское, тут от виконта Юджина досталось, а это маркизатское, которое привез казначей короля Горация. Есть еще свиток с золотой печатью, где подтверждены мои слова. Но сей важный документ с собой не вожу. Придется вам поверить на слово благородной леди, за честь которой готовы биться тысячи рыцарей.
Замерли, лица оторопевшие. Да, пришлось надавить. Уильям выдохнул тяжело. Мужчины переглянулись. Марсель кивнул, ему кивнули в ответ. Немое общение такое милое, удушила бы и по заросшим мордам пощечинами бы прошлась.
– Что ж, – произнес главный, неспешно подступая к краю обрыва. – Раз вы настаиваете, расскажу. Но с одним условием, вы сразу уйдете, как пришли. В военное время мы должны быть осторожны.
– Согласна, – подхожу и становлюсь рядом.
– Я граф Уильям Реентский, помощник коменданта крепости, не верю ни единому вашему слову, маркиза Валерия. – Начал важно, глядя вдаль. – И имею на это право исходя из опыта и сложившегося положения. Но ответ вы получите. Слово рыцаря крепче алмаза.
Важный какой. Слушаю, затаив дыхание и смотрю, как внизу пара орков по дорожке идут. Но нам на них плевать, слишком далеко, и нас вряд ли видят.
– Первых лазутчиков с этим порошком мы поймали задолго до атаки, – продолжает рассказ. – Орки делали подкопы. Но когда мы поняли, что это был скорее отвлекающий маневр, было уже поздно. В одном они просчитались, или не думали, что сумеем понять суть. Порошок этот – не магия. А алхимия. Его невозможно обнаружить способами магии, на которую мы сетовали и ставили всевозможные заслоны и защитные поля. Именно этот порошок дал такую разрушительную силу, обернувшуюся крахом на Двойном пике Андры. Тысячелетние стены были разрушены мерзким алхимиком орков меньше чем за минуту. Пусть лишь пробоины, но удар был такой мощи, что гарнизон пришел в себя, когда в крепость вторглись, а подъемный механизм ворот был захвачен.
– За крепость бились еще пять суток, – вмешался Марсель. – Я был там.
– И остался бы там, – усмехнулся Уильям. – В целом, это все, что я хотел вам сказать.
– Куда вы тащите это изобретение алхимиков? – Продолжают наседать.
– В город гномов, – выдавил рыцарь, нехотя. – Все дело в запахе от горящего порошка. Он напоминает их запах. Те, кто имел дело с горными гномами, знают. Наша миссия состоит в том, чтобы обменять этот секрет на их помощь. Все Андры пронизаны бесчисленными пещерами. И у ущелья есть гномьи подземелья. Если мы сумеем обвалить его с помощью гномов и этого порошка, орда перестанет получать провиант. Гномы сумеют разгадать состав порошка и сделать свой. Они сумеют, посол гномов уверил меня в этом.
– Если рубики тут, значит и пещера близко, – вмешался проводник. – И это должна быть их пещера.
– Седьмая уж точно должна быть входом в гномий город, – произнес Ваэль с явной иронией в голосе.
– Рубить лед здесь опасно, – ответил Марсель совершенно серьезно.
– Пещера во–он там, ниже, – кивнул Уильям, показывая на противоположную гору. – Грязный снег и дым виден.
– Точно! – Усмехнулся следопыт. – Трое суток нам потребуется, чтобы перейти. Лавина сошла, придется делать крюк.
– Я пойду с леди Валерией, – произнес Марсель. – Вы у цели…
– Нет. – Ответил Уильям, в голосе сталь.
– Дайте мне для костра щепотку этого чуда, и я уйду, – выдала с откровенно поддельной грустью.
– Нет! – Рявкнул Уильям на Марселя, что потянулся в мешок. Но было уже поздно. Рыцарь спешно насыпал в ладошки щедрую горсть.
– Оберните, и постарайтесь не мочить, – произнес заботливый.
Да знаю я, учишь, абориген.
– Вот, – проводник бросил к моим ногам мешок. – Снаряжение орчье, здесь веревка с кошкой и кирка и страховочные петли. Пользовать умеете?