Как-то, когда Инга ещё только начала встречаться с Антоном, она упрекнула его, что тот был недостаточно галантен. К её удивлению будущий муж откровенно засмущался, но всё-таки признался, что… просто-напросто стеснялся. Однажды ему довелось открыть перед женщиной дверь, а в ответ он получил только презрительный упрёк: «Что я больная какая, что справиться не могу?!». После этого проявлять вежливость для него стало очень сложно.
— Хорошего вам дня, — обратилась к Остору Инга на прощание, расправляя подол платья.
Владыка, наконец-то отложив столовый прибор, поднёс чашку к губам, сделал глоток и удовлетворённо кивнул. После чего, решив хоть как-то придержаться этикета, фамильярно помахал рукой.
— Ты сегодня бодрячком держишься. Никак события вечера уже не кажутся тебе столь противными? — спросил Риэвир в продолжение разговора, когда они покинули веранду. Инга ему улыбнулась.
Что такое свирепая буря по сравнению с её «замечательными» снами?
— Совсем.
— Это плохо, — огорчился парень, вызывая её удивление.
— Чем же?
— Значит, у меня не получится поднять тебе настроение так, как хотелось бы, — он заговорщицки весело подмигнул. И она, пусть и не понимала почему, но действительно испытала неподдельное чувство интереса и авантюризма.
— А может и выйдет. Что ты задумал?
— Для начала нужно свернуть за угол, — он жестом предложил ей взять его под руку, и Инга решила ему подыграть, хотя пару они составляли очень странную. Потёртая выцветшая одежда Риэвира выглядела готовой вот-вот пойти на половые тряпки и никак не сочеталась с её нарядным платьем.
— А дальше?
— Предлагаю тебе вместо общения с занудным доктором прогулку в одно интересное местечко. Верхом.
День пятый. Ближе к трём часам дня
— Ты уверен, что это не доставит ни тебе, ни мне проблем? — уже достаточно сильно нервничая, обратила внимание спутника на вероятность неприятностей Инга.
То, что изначально показалось ей такой прекрасной задумкой, расписываемой Риэвиром как великолепное приключение, за последние пятнадцать минут полностью утратило свой блеск и великолепие. Её и так выгоняли с Острова за нарушение внутренних правил. Стоило ли столь безрассудно нарушать их ещё раз? Да ещё и определённо сознательно!
— Тебя всё равно на Остров больше не пустят. А какое более суровое наказание здесь ещё смогут выдумать для туриста? — словно читая её тревожные мысли, беззаботно и легкомысленно ответил парень. — А обо мне беспокоиться глупо.
— И всё равно… Это как-то…
— Ты хочешь посетить Поднебесье или нет?! — внезапно рассердился он и грозно посмотрел на неё.
— Хочу! — утвердительный ответ никак не соответствовал внутреннему настрою. Сомнения разрывали Ингу на части.
— Тогда хватит колебаться!
Он слез с коня и помог ей спуститься. После чего уверенными движениями привязал поводья к специальному столбику у ажурной беседки, совсем не обращая внимания на недовольный взор девушки-проводника. Та выглядела очень напряжённо и даже бросила несколько сердитых слов Риэвиру на родном языке. Он что-то ответил в привычном шутливом и легкомысленном тоне. Экскурсовод театрально тяжело вздохнула и с излишним драматизмом уткнулась в толстую книгу.
— Это она из-за меня, да? — насторожилась Инга.
— Нет. Я изменил расписание, а Тийритэ не сообщили, — шепнул Риэвир в ответ. — В результате последний автобус преспокойно стоит в гараже. И теперь, чтобы вернуться в город не на своих двоих, ей предстоит дожидаться, когда вернётся какая-либо из групп. Стийер ради неё одной не сдвинется с места.
Парень кивком головы указал на стоящий на стоянке транспорт, водитель которого то ли дремал, то ли старательно делал вид, что дремлет.
— Ясно, — ответила она и почувствовала, как спало внутреннее напряжение.
Затем они подошли к Небесной Галерее. Инга погладила рукой перила-канат и подняла взгляд от крепких деревянных планок. Виднеющееся вдали пространство Лилового Небесного Острова манило.
Удивительно…
Девушка всегда боялась высоты, но… тот трепет, что она испытывала сейчас, был совсем иного свойства.
Восхищение!
Да! Это было именно оно!
— Я опять без фотоаппарата, — вдруг с горечью осознала многострадальная туристка, и глазами, полными искренней печали, жалобно посмотрела на спутника. — Может вернёмся за ним в гостиницу?
— Эх, ты. Растяпа. Ладно. Сейчас кое-что попробую.
— Что попробуешь?
— Тийритэ, — вместо ответа ласково обратился Риэвир к девушке-экскурсоводу и подошёл к той ближе, ослепительно улыбаясь. — Не поверю, что ты сегодня без своей любимой игрушки. Одолжишь?
— У меня там много снимков. Личных, — язвительный холодный взгляд, брошенный на парня, говорил о многом.
— Похоже, этим ты меня только заинтриговала! — звонко рассмеялся он, и проводница, едва сдерживая собственный смех, сняла ледяную маску.
— Так что мне мешает и дальше поддерживать твоё любопытство?
— Быть может… Моя просьба?
Риэвир дополнил ответ несколькими непонятными певучими словами на родном языке. Повисла пауза, но золотоглазая девушка скромно поправила длинные густые чёрные волосы и, вздохнув с грустью, всё же достала из своей сумки фотоаппарат, явно предназначенный не для любительской съемки.
— Ты прелесть!
— Конечно, — буркнула она в ответ и снова взялась за чтение, театрально принимая огорчённую позу.
— Вот видишь. Достал! — шёпотом восхитился самим собой Риэвир, игриво показывая Инге новоприобретённый «трофей» и, не обращая внимание на разыгрываемый для него в беседке спектакль, сказал: — Так что пошли. До заката нам обязательно надо вернуться.
— Молодец, — похвалила спутника Инга и осторожно поинтересовалась. — А почему именно до заката? Что происходит здесь по ночам?
— Ночи предназначены для снов.
Мягкая улыбка Риэвира давала понять, что большего она бы не добилась. Поэтому ей пришлось всё же ступить на воздушный мост. Липкие ладони тут же мёртвой хваткой вцепились в поручни, но показывать свои страхи при Риэвире ей не хотелось. Девушка постаралась идти достаточно быстро и уверенно, однако на середине пути расшалившийся ветерок решил сыграть свою шутку, слишком сильно приподнимая подол воздушного платья.
— Это не смешно! — ответила Инга на пронзительный смех Риэвира.
Конечно, со стороны это действительно должно было бы выглядеть забавно. Правила приличия требовали придержать расклешённый низ, задравшийся неприлично высоко, а инстинкт самосохранения — оставить ладони на месте. В итоге получалось нечто похожее на взмахи крыльев. Только руками.
— А, по-моему, очень даже. Ты же вот-вот взлетишь! — не прекращал смеяться тот.
— Изверг!
— Отчего же? Я могу и помочь!
Его ладони легли на её бёдра, а тело достаточно близко прижалось. Конечно, теперь платье никуда не стремилось убегать, но продолжать путь в такой композиции? Окончательно задвинув свой страх высоты в самую глубь души, Инга решительно стряхнула мужские руки с сокровенного, крепко прижала платье и безо всякой опоры быстро пошла вперёд. Равновесие удерживать стало значительно тяжелее, зато мост закончился невероятно быстро.
— Ну ты, — грозно начала обличительную речь девушка, как только ноги ступили на землю, и она наконец-то смогла нормально обернуться.
— Я же хотел помочь! — по-ангельски невинное выражение на лице Риэвира разозлило её ещё больше.
— Нахал!
— А что такого? Во время поездки верхом, ты была ко мне значительно ближе.
— Ты надо мной издеваешься!
— Само собой. Тогда ты начинаешь весьма забавно себя вести.
— А вот больше не буду! Хочешь потрогать. Трогай!
В ярости она сделала шаг ему навстречу, оказываясь в непосредственной близости, и провела ладонями вдоль тела. Глаза Риэвира отразили на миг неподдельное удивление. А дальше Инга ничего не смогла в них рассмотреть, ибо самоуверенный островитянин обнял её за талию и поцеловал в губы. Нежное прикосновение вызывало неповторимый трепет. Девушка почувствовала, как если бы через всё тело прошёл ток, призывающий прижаться к мужчине. Она даже положила ладони ему на плечи, как перед внутренним взором возникло серьёзное и спокойное лицо инфантильного мужа.
Вся страсть тут же исчезла.
— Ты чего?! — воскликнула Инга, вместо объятий отталкивая парня.
— Ну, а как ещё можно было реагировать на твоё предложение? — судя по внешнему облику Риэвира, он и сам оказался растерян от собственного поступка.
— Не знаю, — ответила девушка, нервно поправляя подол платья, и высказала изначально ожидаемый результат. — Смутиться и извиниться, наверное?
— Прости.
— И пообещать, что больше не станешь делать подобного, — настойчиво дополнила она.
— Невыполнимые обещания не даю! — гордо и несколько обиженно заявил собеседник. После чего снял крышку объектива с фотоаппарата. — Зато могу сделать фотографии. Говорят, у меня неплохо получается.
«И как же мне тебе позировать?» — чуть не сорвался у Инги с языка язвительный вопрос, но не стоило провоцировать на конфликт спутника, благодаря которому удалось преодолеть контроль на тропе. Охрана откровенно не желала её пропускать. Поэтому, в порыве благоразумной благодарности, она просто примирительно прислонилась к дереву и улыбнулась.
— Готово, — довольно сказал Риэвир и тут же болезненно ойкнул.
— Что случилось?
— Да, так. Поцарапался о шип, — вроде ничего необычного не произошло, но голос парня прозвучал весьма удивлённо. Как если бы такая мелочь выходила за рамки принятого бытия.
— Больно?
— Не особо, — ответит тот и перевёл разговор на другую тему. — Ещё где запечатлеть тебя?
— По дороге видно будет, — не задумываясь, отмахнулась Инга. — Лиловый остров я хорошо помню, поэтому хотелось бы посетить именно Храмовые Сады. Времени то до вечера не так уж и много.
— Хорошо. Как раз хотел тебя поторопить именно с той же целью. Побывать на небесных островах и не посетить сам Храм — кощунство!
С этими словами Риэвир повесил себе на грудь фотоаппарат. Такая простая вещь придала ему сходство с обычным туристом. Но очень поверхностное. Невероятно красивая и своеобразная внешность жителей острова, позволившая выделить тех в отдельную расу, не давала толком сосредоточиться на таком банальном образе.
Они достаточно быстрым шагом последовали ко второму острову, задерживаясь только, чтобы сделать фотографии. Виды, загораживаемые Ингой в различных позах, действительно стоили кратких остановок. А длительных они не совершали. Девушке дорога давалась легко. Её спутник к пешим переходам был привычен с детства… Вот только с ним постоянно происходили мелкие неприятности! То он спотыкался о корень дерева, то поскальзывался на листве, а уж когда пролетающий ворон отметил его одежду белым пятном испражнений, парень просто-напросто смачно выругался на местном таинственном языке. Само собой, что слов Инга не поняла, но интонации убедили её в собственном выводе о матерщине раз и навсегда!
— Да что ж такое! — закончил Риэвир свою гневную тираду на английском.
— Либо к деньгам, либо бог наказывает, — довольная от произошедшего, произнесла она и, не сдержавшись, открыто рассмеялась. Её смех не стихал, пока островитянин не стал раздражённо снимать с себя рубашку. — Хочешь так пойти что ли?
— Смущаю?
— Нет, — уверенно солгала девушка.
Рельефный и в меру мускулистый торс определённо притягивал женский взор. Спортивных подтянутых парней не так уж часто можно было встретить в повседневной жизни, а не в спортзале. И уж когда мышцы не наигранно качались для привлечения внимания, а были просто полны природной силы…
Она почувствовала, что электрическая искра, пробежавшая за время короткого поцелуя, готовилась разгореться вновь, и заставила себя думать на более приличествующие темы.
— Просто… В Храм идём всё же.
— И? — казалось, не понял Риэвир.
— Ну, так там жрицы. Непристойно как-то.
— Чем непристойно? Почему вид человеческого тела должен быть неприличным? Тем более что я всё ещё в брюках, — он недовольно и с подозрением осмотрел ближайшие ветви деревьев, но птиц по близости вроде бы не было больше. Инга же подумала, что стоило вспомнить о пословице: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». И, пожав плечами, последовала за спутником по левой тропе у развилки с камнем.
— В прошлый раз я пошла по правой, — задумчиво сказала она.
— Выходит, твоя сумочка где-то в той стороне?
— Возможно. Я тогда заблудилась… Хотя, если верить твоему брату, то я до сих пор путаю реальность с воображением. Даже это могло мне уже только мерещиться!
— Не переживай. Тебе что-то померещилось. Ты кому-то померещилась. И что мы все, как не чей-либо сон? — он подмигнул ей и уже более серьёзно добавил. — Ребята знают о твоей пропаже, но пока никто сумку не увидел. Может, хоть какие-нибудь подробности расскажешь? Вдруг запомнила что приметное?
— Попробую, — согласилась Инга, углубляясь в собственные воспоминания. Наиболее ярким моментом в них являлись мёртвые твари, но она благоразумно не стала озвучивать ничего про них. — Я сумку потеряла у края небольшой поляны. Там деревья такие здоровые были и, вроде как, ручей. На саму дорогу как-то вообще не скоро выбралась. Так что возле самых троп искать, наверное, бесполезно.
— Во даёшь, потеряшка! Неужели и правда кроме деревьев и ручья нечего вспомнить?
— Увы, но нет. Я вообще плохо ориентируюсь даже в знакомых местах.
— Значит, ты воистину мастер блужданий. Профи своего дела! — искренне восхитился Риэвир и с сожалением произнёс. — Мне бы так. Я здесь уже давно каждый укромный уголок знаю.
— Тогда тебе надо на другой континент.
— Нет. Моё место здесь.
Голос островитянина прозвучал с некой тоской, но твёрдость слов подсказывала, что не ей было его переубеждать. Поэтому Инга спросила:
— И далеко до Храма идти?
— Не особо. Если не снизим темп, то чуть более получаса.
— Вы не задумывались об аренде велосипедов на самих небесных островах? Или каких-нибудь небольших машинках, вроде как для гольфа? — измученным голосом простонала девушка.
Ей казалось, что за последние дни ей довелось пройти не меньше, чем за все свои предыдущие годы жизни. Семейные походы давно остались в прошлом, да и были они просты. Поездка загород на электричке, пара часов блужданий по утоптанной тропинке и запыхавшаяся мама объявляла на понравившейся полянке привал, расстилая огромное покрывало. Короткие романтические прогулки по паркам в более зрелом возрасте быстро завершались желанием перекусить в ближайшем кафе. А городской суетливый темп предлагал превосходную альтернативу ходьбе в виде всевозможных быстрых видов транспорта, да и горожане по вечерам, вместо блуждания по улицам, устремлялись в специально для того и созданные фитнес-клубы на беговые дорожки.
— Тогда можно не сам Остров посещать, а фильм про него на диване смотреть. У вас же технологии такие, что чуть ли не полный эффект присутствия!
— Это не то.
— Верно. Чтобы насладиться и вкусить всё окружающее пространство нужно пройтись своими ногами, прикоснуться собственными руками, вдохнуть иной воздух, прислушаться к сердцу… Зрение — лишь одно из чувств, помогающих воспринимать мир. И оно далеко не самое важное.
— То есть всё это только ради самих же туристов? — скептически отнеслась к услышанному Инга.
— Конечно!
— Ну, вы и… — начала было она, намеренно напоказ поправляя фильтр в ноздре, но Риэвир невозмутимо продолжил, как будто бы и не слышал её слов:
— Тем более так меньше вероятность, что кто-либо упадёт с обрывов. А то от восторга и страха у многих голова кружится. Так что статистика предотвращённых несчастных случаев не позволяет.
— Статистика, — фыркнула девушка. — Самое бредовое знание.
— И это говорит мне учёный? — удивился парень. — Мне казалось, что наука и создана, чтобы классифицировать всё и вся на свете.
— Да. Просто чаще всего для таких классификаций люди готовы надуманно придумывать критерии и под них строить свою схему. И абсолютно не учитывают другие нюансы.
— Не особо понимаю, о чём ты.
— Давай на примере. Вот, скажем, статистика гласит — восемьдесят процентов женщин любят танцевать вальс. И что? Разве если ты пригласишь десять разных девушек, то только две откажутся что ли?