«Ворон!» — тут же догадалась она.
Других пернатых на небесных островах видно не было ни разу, а у этих и наглости хватило бы. Вот только что делать дальше всё равно оставалось вопросом. Можно было бы резко встать, вспугнув пернатую пакость, но ведь та могла и клюнуть. А клюв у воронов имелся длинный и острый…
Но и терпеть подобную наглость было превыше её сил!
Инга дёрнулась, как бы во сне, надеясь, что «захватчик» осознал бы, что ему делать здесь нечего. Однако птица лишь крепче сжала коготки, царапая кожу, и усидела на животе девушки.
— А ну пошла прочь! — тогда громко выкрикнула она, не разжимая глаз. Сердце запрыгало в грудной клетке как заводная игрушка.
Ворон обиженно хрипло каркнул, сделал небольшой шажок и слетел с неё. Инга тут же раскрыла веки, надеясь более чётко оценить обстановку. Однако всё пространство перед взором занимало обширное светлое пятно. Сначала девушка решила, что зрение сыграло с ней злую шутку. Поэтому крепко зажмурила глаза. Снова открыла. Но светлый цвет никуда не исчезал.
— Зачем ты обижаешь его? — послышался откуда-то сверху знакомый мелодичный печальный голос.
Инга машинально и с невероятной скоростью постаралась отодвинуться подальше, но за спиной находился густой куст. Так что она только уткнулась в его упругие ветки. Зато даже такое действие дало ей возможность понять, что белое пятно не что иное, как край одеяния слишком близко сидевшего возле неё мужчины.
— Кто. Ты. Такой?! — еле сдерживая визг и желание удрать без оглядки, задала вопрос девушка.
Сердце продолжало колотиться в невероятно быстром темпе и не думало униматься. Из-за этого почему-то стало даже тяжело дышать. Мужчина же равнодушно пожал плечами, но лицо его стало выглядеть грустнее.
— Иногда меня зовут Хозяином Острова.
— И что ты здесь делаешь?
— Оберегаю твой покой.
— Оберегаешь от чего? — грозно потребовала информацию Инга.
Недоверие давно стало её второй натурой. Девушка тут же осмотрелась по сторонам, но ничего подозрительного в окружающей темноте не заметила.
— Мои слуги тоже хотят бывать под открытым небом и ощущать окружающий мир. Они избрали своим временем мрак и ночь, а потому властвуют в ней. И терпеть не могут чьего-либо иного присутствия.
Инга поморщилась от объяснения, но вопреки желанию не стала ничего уточнять, вспомнив разговор в Храме. Она решила, что лучше всё-таки узнать легенду с самого начала… И от первоисточника, так сказать.
— Так это тебя сдерживают жрицы?
— Сдерживают, — согласился мужчина и звонко, искренне рассмеялся. Красивый смех колокольчиками пронёсся над поляной, но в ответ раздалось лишь дразнящее карканье чуть ли не сотни птиц со всех небесных островов. — С моего дозволения. Я вынужден ограничивать сам себя.
— Для чего? — ничего не понимала она.
Задавать вопросы, на удивление, оказалось совсем не страшно. Несмотря на необычную внешность и обстоятельства встречи от странного собеседника не исходило никакой опасности и угрозы. Скорее наоборот. Ей почему-то захотелось, наоборот, защитить его.
— Мне это нужно, чтобы не проснуться окончательно.
— Значит, я сейчас сплю, — сделала свой логический вывод юное светило науки и мгновенно успокоилось.
К странным сновидениям она уже привыкла. Поэтому всё-таки отодвинулась от куста и села на пятки. Между ней и Хозяином Острова сохранилось совсем маленькое расстояние. Не более метра.
— Можно и так сказать. В какой-то мере ты видишь сон. Мой сон… Как и я. И это сновидение ты. И всё вокруг.
— Терпеть не могу такие загадки, — недовольно поморщилась девушка. — Почему нельзя всё объяснить простыми и доступными словами? И лучше всего с самого начала.
Ответом стала тишина. Хозяин Острова ничего не сказал, а лишь сорвал травинку с колоском, нервно начал мять её в руках и с грустью посмотрел на небо. Инга проследила за его взглядом. Небосклон и правда был примечателен. Тёмно-синий, почти чёрный от густых туч, но звёзды — словно россыпь редких жемчужин, почему-то светили сквозь них. Казалось, что если смотреть долго, то душа вполне смогла бы проскользнуть в совершенно другую вселенную. Как будто дневная завеса между обычным миром и иным вдруг истончилась. Осталось лишь сделать невнятный, но один единственный шаг…
— Красиво, — искренне восхитилась Инга, но всё же вернулась к расспросам, не желая терять драгоценное время. — И как они тебя сдерживают? Жрицы в смысле.
— Поют колыбельную, — мужчина нехотя отвёл взор от неба.
— И как? Помогает? — усмехнулась девушка пояснению. В её воображении возникли улюлюкающие жрицы, покачивающие огромную детскую колыбельку.
— Когда я этого хочу.
Хозяин говорил серьёзно, так что смешливость быстро покинула Ингу. Перед ней был не Риэвир, готовый вести безумные забавные беседы. Это существо выглядело и крайне простым, в чём-то по-детски наивным, и невероятно сложным одновременно. Но весёлым и беззаботным точно не являлось! Как будто на его плечи легла необъятная тяжесть по поддержанию равновесия целого мира.
— Хочешь, покажу, чем они занимаются? — внезапно предложил Хозяин Острова, и Инга неуверенно согласилась:
— Хочу.
Идти ночью к Храму не особо хотелось. Да ещё и с таким странным спутником…
Но ведь это был сон?
Однако, вопреки ожиданиям, мужчина не поднялся с земли, чтобы пригласить её на прогулку, а лишь неторопливо, не вставая, придвинулся ближе и спокойно обнял со спины, плавно сцепив свои тонкие длинные ладони на уровне её живота и мягко положив острый подбородок на левое плечо девушки.
Инга оцепенела.
Внутреннее «Я» требовало скинуть эти объятия, но они, как и сам мужчина не воспринимались агрессией, требующей немедленного избавления. Так мог обнять любимый человек.
И всё же он им не был.
И от этого чужого прикосновения по коже пробежали холодные мурашки несмотря на то, что от тела мужчины веяло теплом… И приятно пахло мятой, лилией и лимоном…
Она замерла в ожидании продолжения, решив поступить в соответствии с дальнейшим.
— Не бойся и смотри, — ласково прошептал он.
На этот раз вопросов не возникло. Тело само по себе обмякло от его слов. Веки стремительно потяжелели и закрылись. Её сознание окутала мягкая и ласковая тьма. Но эта темнота не была полной и, словно бы, рассеивалась. Реальность же, где она на полянке застыла в объятиях странного существа, исчезла. Этих ощущений больше не было, как если бы её материальная оболочка исчезла. Она словно была никем и ничем. Сгусток собственного «Я», поднимающийся всё выше и выше…
Выше?!
Осознание последнего словно вновь вернуло Инге её обычное человеческое материальное тело, заставляя исчезнуть ощущение подъёма, но перед глазами простиралась только белёсая пелена, как если бы девушка ослепла. Она зажмурила глаза и с силой потёрла веки кулачками, прежде чем вновь открыть их. Как ни странно, такое простое действие помогло. Зрение вернулось.
Она оказалась в зале, называемом Сердцем Храма, и на его противоположной от входа стороне. Возле одной из колонн. Синий огонь в желобах едва горел и почти не давал света. Ставшая белой жидкость в пруду бурлила чуть ли не до потолка и обильно пенилась. Жрицы стояли вокруг бортика в два ряда и что-то монотонно приглушённо мычали без остановки, слегка раскачиваясь из стороны в сторону.
Если это считалось колыбельной, то странно, что Хозяин Острова хоть как-то мог под неё заснуть!
Пламя свечей в руках старух медленно и плавно следовало в такт их ленивым движениям.
— Теперь ты видишь, Лисичка, — услышала она мелодичный приглушённый голос, когда мягкие ладони опустились на её плечи.
На этот раз девушка не вздрогнула. Даже не обернулась. Она и так поняла, кто стоял за её спиной. И даже представляла, как это выглядело со стороны. Хозяин Острова был значительно выше её. Инга казалась самой себе маленькой девочкой. Наверняка сторонний наблюдатель сказал бы, что за плечами у неё стоял ангел.
— Но я так же не понимаю, — как и собеседник, девушка приглушила голос. Однако одна из жриц пристально посмотрела в их сторону и… снова опустила взгляд. — Они разве не видят нас?
— Не видят. Немного чувствуют, но не более того. Сейчас всё их внимание сосредоточено на другом.
— И что они делают?… Не вообще. А именно сейчас.
— Просят меня вернуться.
— Куда?
— В небытие. Просят раствориться и перестать существовать как живое существо.
— Разве это возможно? Жить так?
— Жить — нет, — Хозяин грустно вздохнул. — А мне этого очень хочется. И поэтому Остров ныне и существует… А жрицы поют всё чаще и чаще.
— Разве их пение может действовать? Ведь если тебе так хочется жить на Острове, то как оно может останавливать?
— Может, — за спиной послышался очередной печальный вздох. — Прежде всего потому, что я знаю, что должен уснуть.
— Но не только эта причина? — уловила, что должно быть и некое продолжение, девушка.
Она развернулась в сторону собеседника, чтобы посмотреть тому в глаза. В блёклом освещении зала они стали совсем тёмными, но всё равно в них светился мягкий нежный свет печали. А ещё отражалась невероятная мудрость, горький опыт и нечеловеческая вселенская усталость.
— Нет. Мне больно, когда они поступают так, как сейчас.
Чёрная фигурка жрицы поднялась на бортик и прошла к центру пруда, как если бы внутри была не жидкость, а твёрдая поверхность. Лица женщины Инге не было видно, но от фигурки исходила некая жёсткая непоколебимая уверенность. Медленно та достала из складок одежды кинжал-коготь и поднесла к горлу. Никаких сомнений в том, что должно произойти дальше не возникало.
— Нет! — жёстко и упрямо сказал мужчина.
На лице того проскользнула тень крайнего недовольства. Раскосые бирюзовые глаза сузились до щёлочек, придавая ему хищное звериное выражение. Губы снова превратились в узкую тонкую линию.
— Мы уходим, Лисичка.
Фраза словно послужила сигналом. Девушка вновь пережила ощущение падения, только теперь оно не было мягким и спокойным. Скорее стремительным и жёстким, как если бы пришлось упасть со скалы. Да и «приземление» оказалось соответствующим. Она вроде ровно стояла на ногах, но её резко зашатало от непонятной скручивающей и режущей, но кратковременной боли во всём теле. Зрение тоже вернулось далеко не сразу. Пелена сходила медленно и неторопливо.
— Я здесь уже была, — узнала помещение из гробницы Инга, как только глаза более-менее пришли в норму и снова смогли различать предметы.
— Да, — согласился мужчина.
Вид у него был очень усталый и сосредоточенный на чём-то. Даже светлая, почти белая кожа стала ещё светлее, но он стоял возле девушки и внимательно смотрел на неё, как если бы его в ней что-то крайне беспокоило.
— Тебе плохо? — тоже заволновалась Инга.
Она то уже пришла в себя, а вот Хозяин начинал походить на умирающего!
— Мне здесь всегда очень плохо. Но так нужно. Это хорошее напоминание о том, что спать стоит крепко, — мужчина, пошатываясь, заковылял к пьедесталу.
Его движения были медленны и совершались с трудом, так что девушка не выдержала и, приобняв его, постаралась помочь. Тело Хозяина тряслось от мелкой противной дрожи, как если бы его лихорадило.
— И что теперь? — спросила она, когда тот лёг на каменное ложе.
Он чуть повернул к ней голову и ответил, едва разжимая посиневшие губы:
— Теперь остаётся дождаться удара меча. В таком, почти проснувшемся состоянии, боль испытывается особенно отчётливо. И смертельная — стремительно уносит сознание вновь в небытие.
— Угрозой жертвы жрицы вынуждают тебя вернуться сюда?
— Иногда я не успеваю, и они всё-таки умирают, — в уголках широко раскрытых зеленовато-бирюзовых глаз заблестела предательская слезинка, но ни одна капля так и не скатилась по щекам.
— И здесь ты ждёшь смерти? — вспомнила девушка отряд, с которым путешествовала по гробнице.
Инга начинала немного понимать. Пусть не саму суть, но то, что должно происходить. Логические связи, ещё такие размытые и непонятные, уже возникали. Позже, она обязательно сумела бы сделать их чёткими. А пока достаточно было и этого.
— Да.
— А как же те твари, что нападают из стен?
— Всего лишь тени тех, в ком не достаёт силы сдерживать моё пробуждение. Они та часть меня, что неосознанно противится необходимому. Поэтому мешают жрицам и Владыкам — орудиям избранного пути.
— Совсем запуталась…
— Позже я покажу тебе. Обязательно. Проведу до истоков. Но не в этот раз. Не сейчас, — он уже едва шептал, собирая все свои силы для этого. Инге приходилось прислушиваться, чтобы различить слова. И когда тот прикрыл глаза, становясь похожим на труп, она подошла ближе и прошептала:
— Хорошо. Я буду ждать.
Хозяин Острова был прекрасен. Тонкие неземные черты лица выглядели чужими, но не вызывали отвращения. Да и сейчас, беспомощный и хрупкий, он выглядел как ребёнок, требующий успокоения. Повинуясь некоему внутреннему чувству нежного трепета, Инга поправила белоснежные пряди его длинных волос, осознавая, что её совсем не беспокоил вопрос, как она стала бы выбираться из мрачного склепа. А, между тем, входная дверь, покрытая тонким слоем паутины и пыли, неожиданно резко отворилась, заставляя вздрогнуть и прервать созерцание. Она вынужденно отошла на шаг назад от Хозяина.
В комнату вошёл Остор с невероятно свирепым выражением на лице. Его левая рука была неаккуратно, видимо наспех, перебинтована каким-то подручным материалом, насквозь пропитанным кровью. С ткани алые капли падали на каменный пол. Ей отчего-то стало стыдно от вида раны, а потому она с беспокойством спросила:
— Как вы так, Владыка Остор? Серьёзно?
Он не ответил на её вопрос. Просто застыл в смятении, как будто призрака увидел. По его лицу проскользнуло невероятное удивление. А, меж тем, за ним в помещение вошли и другие мужчины. Среди островитян Инга узнала Риэвира. Девушка слабо улыбнулась ему.
— Инга? — сумел озвучить изумление брата Риэвир. — Как? Как ты здесь оказалась?!
— После, — резко прервал его Остор, морщась от боли в руке. После чего невозмутимо подошёл к пьедесталу и обыденно приставил остриё серебристого меча к груди Хозяина Острова. — Усни сном вечным по велению Судьбы!
С этими словами он резко надавил на эфес, и лезвие беспрепятственно проткнуло безвольную плоть насквозь. Тело Хозяина Острова из последних сил выгнулось. Зелёно-бирюзовые глаза округлились, зрачки расширились, но губы так и остались плотно сжатыми. Ни единого стона не вырвалось наружу. Алое пятно стремительно расползалось по белоснежной ткани воздушного одеяния.
— А теперь поговорим и с тобой, — обратился к Инге Владыка угрожающим тоном, хладнокровно проворачивая лезвие, прежде чем вытащить из трупа меч.
Ангелоподобное тело тут же обмякло, и девушка ощутила небывалый приступ дурноты. Нет, желудок был спокоен, но голова резко заболела и закружилась. Она почувствовала, что её затрясло. Инга осознала, что садилась на корточки и, сдавливая ладонями виски, что есть силы пронзительно закричала, закрывая глаза. После чего боль разом оборвалась…
Как будто ничего и не было.
Недоверчиво девушка опустила руки, касаясь травы, и открыла глаза. Никакой гробницы. Никого из людей вокруг! Она снова находилась возле роскошного куста на полянке у озера с арочными мостиками. В абсолютном одиночестве. Вокруг было только темнота. Лишь на безоблачном небе мерцали яркие звёзды, в свете которых виднелся привязанный за ремень, покачивающийся на веточке фотоаппарат. Никого живого вокруг.
— Бред какой-то. Это всё просто бред, — постаралась вслух убедить себя Инга, хотя продолжала дрожать. То ли от нервов, то ли от ночной прохлады. После чего всё-таки включила камеру, навела на себя объектив и постаралась лечь как можно удобнее. Затем раздражённо встала и выключила.
— Мне всего лишь снова приснился отвратительный кошмар, — постаралась убедить она саму себя, вновь устраиваясь на ночлег. Убеждение вышло крайне слабым, потому что реальность вокруг оказалась зыбкой и непрочной. Если бы не трава, на которой она сейчас лежала, то Инга бы сомневалась вообще в том, что пребывала на небесных островах. Что видела нечто непонятное в Храме.