Король повернулся к Джэффасу:
— Распорядись.
Джэффас кивнул, отдавая приказ на мыслеречи своему заместителю. А Рэвалли продолжил показ.
— Милый, тебе пора собираться на приём, — в дверях появилась Лэнси, жена Нэзвинга.
— Я не пойду, — качнул головой лорд. — Не могу.
— Совсем плохо? — встревожилась жена. — Может, вызвать Королевского лекаря?
— Не стоит, — поморщился лорд. — Отлежусь, завтра всё пройдёт.
И тут на пороге появился слуга:
— К вам пришли, лорд Нэзвинг. Просят аудиенции.
— Кто? — простонал лорд. — Скажи, что я болен.
— Говорил. Посетитель уверяет, что дело очень важное, касается Его Величества.
Лорд встревожено взглянул на жену:
— Милая, что-то случилось. Попроси его войти. И приготовь нам чаю.
Лэнси кивнула и поспешно вышла следом за слугой, а лорд с трудом встал и прошел из спальни в кабинет.
Едва он успел усесться в рабочее кресло, как в комнату вошёл незнакомый Стэнну человек. Нэзвинг с удивлением посмотрел на него:
— Гэнди? Как ты здесь оказался? Разве ты не в Лаверии?
— Только сегодня пересёк границу и сразу — к тебе, — торопливо выговорил мужчина. — Я узнал, что на Короля готовится покушение. Я не могу пройти во дворец, мне кучу бумаг надо для этого оформить. А ты, если пойдёшь прямо сейчас, успеешь предотвратить несчастье.
— Откуда ты знаешь? — встревожено спросил Нэзвинг, вставая.
— Верный человек сообщил. Мой осведомитель. Поторопись, Нэзвинг.
— Уже иду, — Нэзвинг подошёл к мужчине, остановился напротив: — Спасибо, Гэнди.
— Не за что, — ответил тот, положив лорду руку на плечо, и у лорда вдруг закружилась голова. Он покачнулся, а картинка тут же застыла, показывая крупным планом лицо посетителя.
— Посмотрите на его глаза, — вполголоса сказал Рэвалли. — Именно в этот момент и произошло воздействие. В разум была вложена программа уничтожения Стэнна. И прикрыта мощным щитом. Таким, какой не смогли прочитать даже стоявшие на страже колдуны. А Нэзвинг совершенно искренне шёл предотвращать покушение. Его мысли вплоть до зала приёмов говорят, что он очень торопился предупредить лорда Джэффаса о готовящемся преступлении, совершенно забыв о том, что существует мыслеречь. Ему внушили, что такие вещи можно сообщать только лично, с глазу на глаз. Вот он и ворвался в зал, боясь опоздать. Но, как только увидел Стэнна, программа сработала, и он забыл, зачем шёл. Осталась только ненависть к принцу и страстное желание его убить. Очнувшись в камере, лорд не смог вспомнить, что случилось в зале, и пришёл в ужас. Решил, что он опоздал, покушение удалось, и его заточили враги Короля. Поэтому очень удивился, увидев нас.
Воцарилось тяжёлое молчание. Потом заговорил Джэффас:
— Кто такой этот Гэнди?
— Эльф Гэндиндальф. Давний знакомый Нэзвинга. Познакомились, когда тот работал в дипломатической миссии в Лаверии. Но это — не он. Присмотритесь: видите, вокруг головы словно лёгкий ореол? Мне кажется, это морок. Надо послать запрос в Лаверию, выяснить, покидал ли Гэндиндальф страну. Скорее всего, он и не подозревает, что сегодня якобы находился в Лэнмаре.
— Нэзвинг виновен только в том, что снял ментальный щит, — хмуро сказал Стэнн. — Его нельзя казнить. Это — один из самых преданных трону людей. Поэтому его и выбрали на роль убийцы. Чтобы уничтожить не только меня, но и его.
— Надо найти этого Гэнди, кем бы он ни был, — жёстко приказал Король. — Возможно, это новый маг Йонаратоса.
— Скорее, Йонтарреса, — качнул головой Гэйнис. — Принц начинает потихоньку окружать себя новыми людьми. Он не доверяет преданным нынешнему Королю придворным.
— Значит, делаем так, — скомандовал Его Величество, и все замолчали, слушая приказ. — Джэффас, твоё дело — искать этого Гэнди, кем бы они ни был. Лорд Рэвалли, вы с Тайными Полицейскими присоединяетесь к лорду Джэффасу.
Стэнн вскинул голову, но Король продолжил не допускающим возражения тоном:
— Стэнн, ты, как я уже сказал, отправляешься на Землю заключать договора о дружбе и сотрудничестве.
— Но… — начал, было Стэнн, и Король властно перебил его:
— Ты собираешься мне перечить?
— Я должен помочь Нэзвингу!
— Ты должен делать то, что тебе велит Король.
— Ваше Величество…
— Не смей спорить со мной, мальчишка! — осадил его прадед. — Молод ещё Королю указывать!
Стэнн упрямо сжал губы, но Король с такой властной суровостью посмотрел на него, что Стэнн не выдержал его взгляда и отвёл глаза.
А Король обернулся к Рэвалли:
— Лорд Рэвалли, предупредите жену Нэзвинга, что он задержится во дворце. Лэнси — хорошая девочка, не надо её тревожить раньше времени.
— А что делать с лордом? — спросил Джэффас, и все посмотрели на Короля. Тот помолчал, пожевал губами и жёстко сказал:
— Пусть пока сидит в камере. Когда всё закончится, тогда решать будем.
— Но он же не виновен! — вскинулся Стэнн.
— Он — преступник, покушавшийся на жизнь моего правнука, — сердито отозвался дед. И вздохнул: — Глупый ты ребёнок. Нельзя его сейчас выпускать. Убьют ведь сразу, за порог выйти не успеет.
И повернулся к Джэффасу:
— Пусть ему там матрас с одеялом кинут, чтоб не простыл на каменном полу, да кормят три раза в день, а не один. Но — как в тюрьме положено, без разносолов.
И строго добавил:
— И о том, что его не казнят, ему не говорить! Пусть посидит и подумает, почему так легкомысленно отнёсся к обязанности носить ментальный щит. А дальше видно будет. Скорее всего, сошлю его в поместье без права выезда за его пределы. Сами понимаете, совсем не наказывать я его не могу.
Стэнн перевёл дух и с благодарностью посмотрел на деда. Остальные тоже заулыбались облегчённо: главное, лорд жив останется. Поживёт в поместье, а пройдёт лет пятьдесят, эта история забудется, и можно будет его опять ко двору вернуть.
— Всё, — сказал Король, вставая. Остальные тоже поспешно поднялись, глядя на Его Величество. — Работайте. Джэффас, скажи своим колдунам, чтобы с Йонтарреса и его приближённых глаз не спускали. Разрешаю пользоваться любыми методами, главное, чтобы вас не засекли. Держите ментальные щиты. Пусть лорд Рэвалли их укрепит, его щит ни один колдун не взломает. И ищите менталиста. Срочно!
И махнул рукой:
— Идите. Кроме Стэнна все свободны.
Поклонившись, колдуны торопливо вышли из кабинета. Дел было невпроворот.
Стэнн остался стоять, вопросительно глядя на Его Величество.
— Садись, — приказал Король.
Стэнн сел, уставившись взглядом в пол. Он уже догадывался, что сейчас скажет ему возмущённый его поведением дед.
— Что молчишь? — сурово спросил Король.
Стэнн ещё ниже опустил голову и тихо сказал:
— Простите, Ваше Величество.
— Ты хоть понял, за что извиняешься, или просто отделаться от меня хочешь?
Стэнн сглотнул внезапно появившийся в горле комок:
— Понял, Ваше Величество.
— За что? — голос стал ещё жёстче.
— За пререкание с Королём и уничижение его авторитета в глазах подданных.
— И какое наказание следует за неповиновение Королю?
— Тюремное заключение и лишение родовых привилегий, — почти шёпотом закончил Стэнн.
— А что, хорошая мысль, — задумчиво сказал монарх. — Ты не хочешь покидать Лэнмар, я не хочу, чтобы тебя убили. Пожалуй, посажу-ка я тебя на время пребывания здесь Йонтарреса в каземат на цепь. Рядом с Нэзвингом. Посидите, о своём житье-бытье подумаете.
У Стэнна дрогнули губы. Он хорошо знал деда, слова с делами у него никогда не расходились. И сейчас Стэнн мысленно ругал себя за своё детское упрямство, с которым пытался добиться возможности участвовать в расследовании. Он не боялся, что дедушка лишит его родовых привилегий или уволит с должности Начальника Тайной Магической Полиции. Дед слишком любил его, да и свидетелями их противостояния были только самые близкие люди, которые не будут об этом распространяться. Но именно от большой любви дедушка и мог пойти на крайние меры для его спасения. И вполне мог посадить на цепь под усиленной охраной, лишь бы правнук был в безопасности. И теперь Стэнн сидел и с ужасом ждал решения своей судьбы, молясь об одном: чтобы Король всё-таки дал ему возможность уйти на Землю с дипломатической миссией.
А Король смотрел на сгорбившегося и уставившегося в пол мальчишку, бестолкового и упрямого, как и все юнцы. Когда-то и он таким был. Как много лет прошло с той поры… Чуть заметно улыбнулся: а парень всерьёз напуган. Считает, что он может его запереть в каземате. Наверное, и стоило бы, там его точно не найдут убийцы, защита от проникновений хорошая стоит. Но ведь жалко. Холодно там, темно, сыро. Хватит с мальчишки и того, что он представил себя на месте Нэзвинга. Пора заканчивать разговор. Дела ждут.
— Что скажете, лорд Стэнн? — голос прозвучал жёстко и сурово, и Стэнн поёжился: лордом дедушка называл его только когда был сильно сердит. Встал, не поднимая головы, опустился перед Королём на одно колено:
— Воля ваша, Ваше Величество. Как прикажете, так и будет.
Король, ожидавший просьбы о помиловании, удивлённо посмотрел на внука: вот упрямец! Весь в бабушку Лорэнсию пошёл. Выпороть бы его сейчас, да в каземат, чтобы выбить лишний гонор. Так ведь не поможет…
— Чтобы через час тебя в Кэтанге не было. Все документы подготовлены, лежат в папке на столе. Вернёшься после того, как визит Йонтарреса закончится, а мы проверим, вся ли свита с ним уехала. Значит, не раньше, чем через декаду. Возьми с собой Селену, ей тоже незачем здесь мелькать, пока тебя нет. Всё, время пошло. Иди.
Стэнн встал, подошёл к столу, взял папку. Потом повернулся к выжидательно стоящему Королю:
— Благодарю, Ваше Величество.
— Кто? — поджал губы монарх.
И Стэнн, с благодарностью взглянув на него, исправился:
— Спасибо, дедушка. Я всё понял, спасибо.
— Эх, ты, упрямый мальчишка, — вздохнул дед. — Надеюсь, ты действительно понял, а не просто делаешь вид. Иди уже.
И когда Стэнн был уже у двери, тихо бросил ему вслед:
— Береги себя, внучок.
Селена
Мы с леди Икэссой ещё сидели в трактире, когда пришёл зов от Стэнна: «Селена, ты где?»
«Мы с леди Икэссой в «Птице Рэрх» мороженое едим», — отозвалась я.
«Вернись, пожалуйста, домой. У меня очень мало времени».
«Что-то случилось?» — встревожилась я.
«Нет, всё в порядке. Но ты мне нужна».
«Иду», — ответила я, встала, отодвинув вазочку с недоеденным лакомством, и сказала вопросительно глядящей на меня Икэссе: — Стэнн зовёт. Говорит, надо срочно домой возвращаться.
— Он зря беспокоить не будет, — леди Икэсса тоже встала и бросила в стоящую в центре стола коробочку серебряную монету. Я быстро подсчитала, что за эту денежку мы могли бы несколько килограммов мороженого съесть, но Икэсса сдачи ждать не стала, пошла к выходу, сопровождаемая поклонами хозяина и реверансами официанток. Я последовала за ней.
А дома нас уже ждал Стэнн.
— Селена, — заговорил он, едва меня увидев. — Мы идём на Землю. К Игорю Николаевичу. Король подписал все необходимые документы, надо обговорить условия сотрудничества, встретиться с ответственными людьми, возможно, познакомиться с будущими дипломатами. Дел у меня будет много. А ты пока с подругами повидаешься. Заодно и кошку заберём, когда возвращаться будем. Нечего ей одной дома сидеть.
— Хорошо, — обрадовалась я. — Я сейчас переоденусь, и пойдём.
— Иди так, — Стэнн окинул меня оценивающим взглядом. — Тебе очень идёт это платье.
— Можно и так, — согласилась я. — Дома у меня ещё одни джинсы есть.
— Поедите на дорожку? — спросила заботливая мать, накрывая на стол.
Стэнн посмотрел на часы:
— Пожалуй, нет. Некогда.
— Некогда? — удивилась леди Икэсса. — Что за спешка?
Стэнн снова бросил взгляд на часы и вздохнул, наблюдая, как быстро бежит по циферблату секундная стрелка:
— Я сегодня прогневил дедушку. Спорить с ним начал. И он приказал, чтобы я покинул Кэтанг в течение часа. А пока я завершал свои дела и вас ждал, время вышло. Не хочу снова попасть под горячую руку.
— Ой! — сказала я и заторопилась: — Я сейчас, только сумку возьму. А то и без ключей, и без денег останусь.
И бегом помчалась вверх по лестнице. В комнате ни на секунду не задержалась, схватила стоявшую на тумбочке у дверей сумочку, с которой пришла с Земли, и кинулась обратно. И, вбегая на кухню, успела заметить, как переглядывались сын с матерью, разговаривая на мыслеречи. Интересно, что у них за тайны, что они не хотят, чтобы я слышала их разговор?
— Я готова, можно идти.
— Вернёмся через декаду, — сообщил Стэнн маме, взял меня за руку и Личным Путём увёл к Порталу.
Следующие десять дней были, наверное, лучшими в моей жизни. Я была дома, в родном городе, рядом со мной был любимый мужчина. И всё это время мы с ним не расставались. Вообще. Даже к Игорю Николаевичу ходили вместе. Стэнн представил меня, как своего секретаря, и мне тоже выписали пропуск в Управление магической полиции. И я присутствовала на всех переговорах и даже познакомилась с таинственным Сергеем Кирилловичем, которого, конечно же, сразу узнала — трудно не узнать человека, которого несколько раз в месяц по телевизору видишь — и потом долго рассказывала Стэнну, какой это интересный и замечательный человек. И встретилась ещё с несколькими людьми, которые на экранах телевизоров никогда не светились, но, судя по уважению, которое им оказывали, были начальниками не менее значимыми, чем Сергей Кириллович.
Стэнн подписал все необходимые документы, мы побывали на тренировочном полигоне и даже начали ходить на занятия, где Игорь Николаевич давал нам основы земной магии, несколько отличающиеся от Кэтанговской. И что интересно, мне земная магия давалась легче, чем Стэнну! Впрочем, он не был ни удивлён, ни раздосадован. Сказал, что этого следовало ожидать, ведь это — мой мир, и я к его магии привычна с рождения, хоть ей и не пользовалась. Мы договорились с Игорем Николаевичем, что, когда я немного привыкну к новому для меня миру, я буду приходить к нему на занятия.
— Будешь в Кэтанге специалистом по земной магии, — сказал мне Стэнн и при этом был совершенно серьёзен.
После работы мы гуляли по городу, сидели в кафе, ходили в кино и в музеи, катались на катере. Словом, развлекались, как могли. И я всё восхищалась, как же мы со Стэнном чувствуем друг друга. Любовь Стэнна была так сильна, что он порой просто предугадывал мои желания. Например, во время прогулки я не успевала подумать, что хочу мороженого, а Стэнн уже нёс стаканчик моего любимого. И так — во всём. Я была в полном восторге от такой заботы и старалась отвечать любимому таким же вниманием.
Я познакомила Стэнна с сестрой и с Ларисой, и он произвёл на них сильное впечатление. Правда, я так и не сказала, что он — из другого мира, но сообщила, что окончательно решилась и на днях уезжаю с ним по его месту жительства, в дальнюю даль, где даже мобильной связи нет, и Лариска потом заявила мне по телефону, что за таким парнем не грех и на край света уехать.
А ещё у нас были ночи, принадлежащие только нам: со свечами, глинтвейном, жаркими объятиями и горячим шёпотом. И луной, заглядывающей в открытое окно.
За всеми этими событиями я совсем забыла, как и почему мы оказались здесь. И только в последний вечер, начав собирать чемодан, я вдруг подумала, что так и не спросила Стэнна, что же случилось в тот день, когда мы с леди Икэссой покупали мне платье. И решила выяснить это прямо сейчас, пока снова не забыла, увлёкшись каким-нибудь делом или разговором со Стэнном.
Я бросила в чемодан шорты, которые как раз держала в руках, и повернулась к любимому:
— Стэнн, в тот день, когда мы ушли сюда, я почувствовала, что с тобой что-то случилось. Что это было?
Стэнн поднял глаза от книги, которую он читал, дожидаясь, пока я освобожусь:
— Да так, ерунда.
— А всё же? Какая опасность тебе угрожала?
— Мне? Опасность? Ну, что ты. Какая может быть опасность во дворце?
— Стэнн, ты обещал мне не врать! — возмутилась я.
Стэнн отложил книгу:
— Да, Селена, я обещал тебе говорить правду. Но есть такое понятие, как государственные тайны. И в них я тебя посвятить не могу, как бы мне этого не хотелось. Давай договоримся, что о них ты спрашивать не будешь, хорошо?