— Лорд Стэнн, даю вам слово, что никогда не причиню вреда вам и вашей семье. И если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, я буду счастлив оказать вам любую услугу. А теперь разрешите откланяться.
— Доброго дня, лорд Бэйнирос, — наклонил голову Стэнн.
— Доброго дня, лорд Стэнн, — поклонился лорд. И неожиданно повернулся ко мне:
— Доброго дня, леди Селена. Я рад, что познакомился с вами.
— Доброго дня, лорд Бэйнирос, — я хотела сделать реверанс, но потом подумала, что в брюках он будет смотреться смешно, и просто наклонила голову. Лорд хмыкнул неодобрительно, но тут же испуганно покосился на Стэнна и, снова поклонившись, поспешно вышел.
— Ох, Селена, — улыбнулся Стэнн. — Опять ты его шокировала.
— Ну, не в платье же мне на боевую магию ходить. А в штанах реверансы смешно смотрятся, — проворчала я.
И мы с облегчением расхохотались.
Стэнн
Свадьбу назначили на праздник Прихода весны. И день этот очень быстро приближался. Стэнн с нетерпением ждал его, и в то же время нервничал, пытаясь представить, каково это — быть женатым мужчиной. Всё-таки, они с Селеной ещё слишком молоды для такого серьёзного шага.
Нет, конечно, брачного возраста они уже достигли. По Кэтанговскому законодательству мужчина считался способным содержать семью с тридцати пяти лет. К женщинам закон был ещё более лоялен, они могли выйти замуж уже в тридцать. Но смотрели на такие ранние браки неодобрительно, считая, что в таком юном возрасте не может человек полностью отвечать за свои поступки и не готов ещё создать крепкую семью на многие сотни лет. Вот помолвку объявить — пожалуйста. Затем подождать лет тридцать-пятьдесят, проверить свои чувства. И после этого жениться можно, детей заводить.
А они с Селеной даже помолвку не объявляли. И всего полгода прошло с момента, как она появилась в Кэтанге.
Полное нарушение всех принятых традиций.
Впрочем, он опять не первый их нарушает: бабушка Лорэнсия выскочила замуж сразу после окончания Высшей Школы и никогда об этом не жалела, счастливо они с дедушкой жили. Да и папа с мамой со свадьбой не тянули. И ничего, тоже уже почти двести лет вместе, живут душа в душу, в то время как двое отцовских знакомых, выдержав тридцатилетнюю помолвку и поженившись в восемьдесят лет, разошлись, прожив вместе всего полвека.
И зачем тогда ждать? Счастливый брак не от возраста зависит.
К тому же мужчины в их роду все — однолюбы. Так какой смысл придерживаться общепринятых правил? И так понятно, что лучше Селены он себе жены не найдёт.
Но всё равно страшновато.
Так думал Стэнн, сидя в кабинете и рассеянно перебирая принесённые ему на подпись бумаги. Новый секретарь, парнишка, недавно закончивший Высшую Школу, стоял перед столом и с восторгом смотрел на задумавшегося Начальника. Он работал в Тайной Полиции уже вторую луну, но до сих пор не мог поверить в свалившееся на него счастье.
— Занят? — Рэвалли вошёл в кабинет, держа в руках толстую папку с торчащими из неё листами плотной бумаги.
— А? Нет, заходи, — очнулся Стэнн и посмотрел на секретаря: — Вэнден, идите пока. Я вас позову, когда бумаги будут готовы.
Вэнден поклонился, бросил любопытный взгляд на Рэвалли и быстро вышел.
— Как тебе новый секретарь? — поинтересовался Заместитель Начальника.
— Да, вроде, ничего, старательный, — пожал плечами Начальник. — Только смотрит на меня, как на бога, мне порой даже неловко становится.
— Пусть смотрит, — усмехнулся Рэвалли. — Со временем пройдёт.
Проницательно глянул на друга:
— Боишься?
Стэнн смущённо усмехнулся:
— Есть немного. Вроде, и живём уже вместе, и знакомы давно, а всё равно не по себе становится, как подумаю.
— Так может, не жениться тогда? Подождать лет десять хотя бы, проверить свои и её чувства? — вкрадчиво спросил менталист.
— Смеёшься? — хмыкнул жених. — Нет уж, никаких ожиданий. Я тут из-за Нэйтаса чуть с ума от ревности не сошёл, а ещё десять лет зверем смотреть на крутящихся возле неё ухажёров я точно не готов.
— Ты думаешь, брачные узы защитят её от внимания мужчин?
— Нет, конечно, — вздохнул Стэнн. — Я всё понимаю, Рэв. Понимаю, что это глупо и, наверное, смешно. Но я буду спокойнее, если буду знать, что она — полностью моя. И перед людьми, и перед Богами.
— Собственник ты, Стэнн, — улыбнулся друг.
— Ещё какой, — согласился принц. — Такое странное состояние: жду этого дня с нетерпением, желаю его, и в то же время волнуюсь так, что думать больше ни о чём не могу.
— Это — нормально, Стэнн. Женитьба — серьёзный шаг. Тем более — для тебя. Ведь ты его делаешь, точно зная, что это — на всю жизнь, а жизнь у тебя только начинается.
— Я-то на всю жизнь, а вот она…
— А вот о ней за неё не думай, — перебил менталист. — Будь счастлив сегодняшним днём. Какая разница, что будет потом, если сейчас она тебя любит. Сколько бы Боги не отвесили вам счастливых лет, не надо портить их, заранее думая о расставании.
— Ты прав, — кивнул Стэнн. — Какая разница, что будет потом.
И снова вздохнул:
— Скорее бы это всё закончилось.
— Крепись, друг, — улыбнулся Рэвалли. — Недолго осталось.
— Тебе хорошо говорить, — проворчал Стэнн. — Ты-то ещё ни разу не женился.
— Да, — посерьёзнел Рэвалли. — Но вот как раз это я к своим достоинствам не отношу. Просто мне до сих пор не повезло встретить женщину, ради которой я пошёл бы на такой подвиг. Так что, я тебе даже завидую.
— Серьёзно? — удивился Стэнн.
— Вполне. Любить и быть любимым — величайшее счастье, мне, к сожалению, пока не доступное.
И опять улыбнулся:
— Так что, в этом ты меня обскакал.
И, не дожидаясь, пока удивлённый его откровенностью Стэнн начнёт ему сочувствовать, перевёл разговор:
— Мне Игорь Николаевич с Земли прислал модные журналы. Я их посмотрел и набросал на их основе несколько фасонов для себя и ребят на твою свадьбу. Погляди, может, что ещё посоветуешь.
— С этим лучше к Селене обратиться, — ответил Стэнн, но Рэвалли только усмехнулся:
— Я думаю, и ты справишься.
И, сдвинув бумаги на край стола, начал раскладывать принесённые листы.
Селена
Вот и наступил этот знаменательный день. День нашего бракосочетания. И начался он с того, что мы проспали. Хорошо, что леди Икэсса, увидев, что мы не идём завтракать, решила поинтересоваться, будем ли мы сегодня есть. А то бы мы и на собственную свадьбу опоздали.
Но как было не проспать, если мы легли уже под утро? Вчера мы со Стэнном ходили на Землю, чтобы забрать на церемонию сестру и подругу. И раздать приглашения на бракосочетание новым друзьям: Ефросинье Анисимовне, Степану Ильичу и Игорю Николаевичу.
Друзья охотно согласились почтить нас своим присутствием, их провожать через Портал необходимости не было, сами могли добраться. А вот объяснить Ире и Ларисе, что ехать к нам им придётся не на поезде и не на машине, было не просто. Но мы справились и с этим. И потом весь день водили ошалевших от неожиданных впечатлений девушек Личным Путём по стране, показывая основные достопримечательности. И даже в море искупались. А вечером устроили посиделки с шашлыками у костра в саду и долго отвечали на их вопросы.
Больше всего их потрясло даже не перемещение в другой мир, а то, что я оказалась колдуньей. Они долго мучили меня, заставляя демонстрировать мои умения, а потом Ира, оправившись от шока, заявила:
— Ты всегда была со странностями.
И с любопытством спросила:
— Стэнн, мы всё-таки с Леной сёстры. Может, я тоже колдовать смогу?
Но увы, у неё Стэнн магической Силы не обнаружил.
— Жалко, — погрустнела сестра. И вдруг с подозрением посмотрела на меня: — А ты уверена, что ты — мамина дочь?
— Что мамина — уверена, — усмехнулась я.
— А что папина?
И мы с сестрой ошеломлённо уставились друг на друга. А потом я жалобно спросила у жениха:
— Так ведь не бывает, чтобы у двух не колдунов колдунья родилась?
— Не бывает, — подтвердил Стэнн. — Хотя бы один из родителей должен даром обладать.
— Класс! — неожиданно восхитилась Ирка. — Какие страшные тайны внезапно вскрываться начинают. Во мама даёт! Интересно, папа знал?
Я только плечами пожала
— Если и знал, то очень хорошо скрывал.
— Любопытно, где мама могла с колдуном познакомиться? — начала вслух рассуждать сестра. — В ближайшем нашем окружении их, вроде, не было.
— Так он вам и сообщит, что он колдун, — внезапно вмешалась в разговор Лариса. — Чтоб его в психушку увезли? Да и вообще, он сам мог не знать, что Силой обладает. Лена же не знала.
И мы были вынуждены признать, что Лариса права. Ещё некоторое время перебирали знакомых, пытаясь догадаться, кто из них мог оказаться моим отцом, но быстро бросили это бесперспективное занятие и снова заговорили о моей жизни в Кэтанге.
Так и просидели почти до восхода. И разошлись по комнатам, зевая во весь рот. А утром леди Икэсса нас еле разбудила.
Быстро позавтракав, побулькались в бассейне и отдали себя в руки горничных.
Не знаю, что уж делали со Стэнном, а меня для начала засунули в свадебное платье, над которым работала лучшая модистка города. Расправили складки, заклинаниями закрепили на поясе и на плече пышные зелёные розы из Икэссиного сада так, чтобы даже ураган растрепать их не смог, и принялись за голову.
Волосы у меня с помощью отваров Айтубы, усиленных бытовыми заклинаниями, за время моего пребывания в Кэтанге порядочно отросли, поэтому горничные уже не качали уныло головами, а ловко завивали прядку за прядкой, укладывая их в изысканную причёску. Сверху прикрепили длинную, до пола, лёгкую фату, снова закрепили всё заклинаниями.
Потом надели на ноги сшитые на заказ туфли на небольшом каблуке, очень мягкие и удобные. В таких туфлях можно весь день ходить без устали.
И, наконец, выпустили меня из своих цепких пальчиков, тут же передав, как ценный приз, леди Икэссе. Нэнисса наложила мне макияж, сделав ресницы густыми и длинными, а глаза — большими и выразительными.
Я подошла к зеркалу и с удовольствием оглядела симпатичную девушку, отражающуюся в гладкой поверхности. Нет, красавицей я, конечно, не стала. С чего бы? Но в целом мой вид меня вполне удовлетворил.
Пышная длинная юбка очень светлого нежно-зелёного оттенка. Поверх неё — ещё одна юбка из лёгкой вуали цвета весенней травы. Спереди она приподнята и закреплёна на поясе тремя бутонами цветов. Такой же цветок расположен на верху лифа над левой грудью. Лиф платья тоже задрапирован вуалью, лёгкими складочками сбегающей от левого плеча к цветам на поясе. Колье из драгоценных зеленоватых камней поблёскивает в солнечных лучах. Длинная, до пола, фата прикрывает обнажённые плечи.
Что ж, в таком виде и на глаза Королю не стыдно показаться.
Интересно, а в каком костюме будет Стэнн? Наденет традиционный свадебный наряд или всё-таки решит нарушить традицию?
— Идём, Селена. Карета подана.
Рэвалли окинул меня одобрительным взглядом и подал руку. Из-за отсутствия на свадьбе моих родителей он должен был повести меня к алтарю.
Вчера Стэнн посвятил меня в некоторые тонкости местного бракосочетания, из-за которых нам в последнюю ночь пришлось ночевать в разных комнатах, а в бассейн Стэнн пошёл только после того, как я искупалась. Да и завтракали мы отдельно. Оказывается, в день бракосочетания молодые видеться не должны и встречаются только у алтаря. К алтарю их должны вести мать и отец. У невесты они идут чуть впереди неё, показывая ей дорогу к светлому будущему, у жениха — чуть сзади.
— Это чтобы поймать успеть, если он вдруг сбежать задумает? — ехидно поинтересовалась я.
Стэнн усмехнулся, но спорить не стал и продолжил рассказ.
Если у кого-то из брачующихся нет отца или матери, их роль могут исполнять другие родственники или даже друзья. Так, меня к алтарю поведут лорд Рэвалли и моя сестра. Таким образом, Рэвалли станет моим «свадебным отцом», практически — родственником. И после этого я всегда смогу обратиться к нему за помощью, если она мне понадобится.
Брачный браслет мужчина надевает на левую руку, потому что жена должна быть всегда в его сердце. А женщина надевает браслет на правую руку, потому что муж — её опора и сила. Поэтому и на бракосочетание невеста встаёт так, чтобы её правая рука и левая рука мужа были рядом. И весь обряд основан на этом правиле.
А ещё надо будет принести жертву Богам. Звучит это, конечно, зловеще, но в действительности нет ничего страшного. Когда-то да, на свадьбе требовалось совершить жертвоприношение, и жрецы, почему-то решив, что Боги любят баранов, закалывали на алтаре невинных животных, а потом окропляли их кровью ритуальные чаши возле статуй богов. Но сейчас всё было намного проще. Нам надо будет насыпать в эти чаши мелкую сыпучую красную крупу, цветом напоминавшую кровь. Эту крупу делали из початков местного растения, напоминающего наш рогоз. Крупа была съедобной, но в пищу её употребляли редко именно из-за её цвета. И по этой же причине жрецы охотно использовали её в ритуалах.
— И пожалуйста, — умоляюще закончил свадебный ликбез любимый. — В храме сделай вид, что ты покорная жена. Девушке положено стоять, опустив голову, и смотреть в пол. Если захочешь, я тебя потом туда на экскурсию отведу, всё рассмотришь и потрогаешь. А на обряде головой не верти.
— Легко сказать, — вздохнула я. — Интересно же посмотреть, что вокруг твориться будет. Тебе надо было меня давно уже туда сводить.
— Надо было, — согласился Стэнн. — Но раз не сводил, значит — потерпи.
— Ладно, — согласилась я. — Потерплю.
И вот я, в сопровождении Рэвалли и Ирки еду в храм.
Остальные гости уехали туда раньше, чтобы приготовить жениху и невесте торжественную встречу. За ними отбыл Стэнн: он должен был встречать невесту уже стоя у алтаря. А едва стих цокот копыт запряжённых в его карету лошадей, как ко мне в комнату, где я в полном одиночестве дожидалась своих провожатых, зашли Рэвалли и сестра.
Одиночество моё было, оказывается, тоже ритуальным: невесте давали последний шанс передумать и отказаться от бракосочетания. Правда, этим правом, насколько мне было известно, никто не пользовался. Точнее, пользоваться им не давали. И невесту в любом случае вели под венец, как бы она ни сопротивлялась. Ведь отказаться от жениха в последний момент означало нанести ему и его семье страшное оскорбление, которое смывалось только кровью отца или брата невесты и становилось позором для самой девушки, которую после такого поступка вообще могли не взять замуж. А могли и в монастырь отправить. Естественно, до такого старались не доводить. Проще было прожить в браке положенные по закону минимальные пять десятков лет и развестись, благо, разводы были разрешены законодательно. Потому что иначе женившиеся без любви могли не дожить до старости, поубивали бы друг друга. Ведь брачный обряд не просто объявлял всем о свершившемся союзе, а закреплял чувства так, чтобы их хватило на долгие годы. Если женились без любви, то лёгкая неприязнь с годами превращалась в ненависть, и жизнь превращалась в ад. А вот истинная любовь от обряда только крепла, придавая новые силы и делая семью дружной и счастливой. Поэтому и было важно любить своего партнёра и искренне желать соединить свои судьбы.
Впрочем, я отказываться не собиралась. И отведённые мне полчаса одиночества провела очень плодотворно: сидела у окна, глядя на предсвадебную суматоху и пытаясь унять внезапно охватившую меня панику. Казалось бы, какая разница, есть на нас браслеты или нет? Живём вместе, все окружающие давно считают нас парой, да и люблю я Стэнна. Но нервничала я изрядно. И чувствовала, что Стэнну тоже не по себе.
И когда в комнату вошёл Рэвалли, я с облегчением встала и подала ему руку:
— Наконец-то!
— Волнуешься? — улыбнулся тот.
— Ужасно, — призналась я.